С. К. На пороге сентября

Вопрос-ответ. Критическая точка
Движения зеркального луча.
Саму себя беру сейчас в рассрочку
У старого слепого скрипача.

Беру себя изорванным аккордом,
Ладами позабытыми, струной,
Что лопается звонко, дерзко, гордо
С безудержностью ветра надо мной.

Беру себя звучащим переливом,
Беснующимся в гранях кривизны,
Несобраным, измученным мотивом,
Вгрызающимся в разум через сны.

Беру себя сентябрьским полётом,
Фигурностью скрипичного ключа...
И взглядом неподвижным смотрит кто-то
Из зеркала слепого скрипача.


***


Начиная закрывать дверь в мечту, в улыбки, в сказку,
Тонким ножичком сквозь сердце проворачивая ключ,
В тишине закрыв глаза, знать не зная, кто под маской,
Написать в последний выход на обрывках низких туч:

Всё, что мне дала судьба, - краткость мига, силу вдоха,
Неприкаянную нежность, плен коньячных вечеров,
Постфевральское тепло, смех в костюме скомороха,
Слёзы, что наносит краской на лицо своё Пьеро,

Тишину в кругу Теней, Семь этапов к возвращенью,
Сочетание последних нот и строчек, сил с такой
Обессиленностью нищей, что не видится прощенье
В небе, где так манит дымкой междуоблачный покой.

Напоследок тайну чувств, неизменность светлой веры,
Нестираемость событий, тех, что память выдаёт
Ежедневно - в этом даре нет ни массы, ни размера,
Это свято-безгранично. И сегодня в свой черёд

Я отдам назад богам что ещё не догорело,
Неуверенность, негордость и непоиски тепла.
Посмеются? Ну и что! Вдруг ударят? Знать, за дело!
Всё ж душа жила на свете и с любовью умерла.


***


Облака купались в журавлях,
В бусы собирали слёзы-росы,
Золотой тесёмкой на полях
Длинные подвязывали косы,

Таяли в пустынных сводах скал,
В горизонт укутывали плечи,
На амвон начала всех начал
Восходили линией предтечи,

После песнопений в сень лугов
Погружались умиротворённо,
Посыпая, словно на покров,
Землю снегом августо-зелёным,

Солнце отражали в куполах,
Обнимали сонные долины,
В озера прозрачных зеркалах
Растворялись, рыбой выгнув спину.

В камышах шуршали на заре,
Прятались под листьями кувшинок...
Это было в летнем феврале -
В дни тепла без холода ошибок.


***


Монотонность, монолитность, моно...
Как индейцы, как озёра, как язык.
Моногамия заснеженного фона
В вечер августа взрывает воздух в крик.

Прозвучавший монофонией надрыва,
Исключившей жёстко стереоэффект,
Он парит над неизбежностью обрыва,
Изменяя чувств и мыслей диалект.

Монологами, без реплик и кавычек,
Сквозь сугробы "третьеавгустова" дня,
Грея связки отсыревшим светом спичек,
Крик то смолкнет, то взорвётся. Но меня

Он не трогает. И цинковая гамма
Одевает Город в саваны Теней.
Лишь под кожей на запястье монограмма
Бьётся венками в тон ритма монодней.


***


Ничья. Такая партия безлика.
Ничтожность клеток шахматной доски.
Движение фигур без блеска-шика
Небрежным мановением руки.

По чёрно-белым стопкам нервных клеток
Пройдёт отрядом антидепрессант,
Разматывая нить марионеток,
Что скручивал в клубок когда-то сам.

Они пойдут, размахивая флагом,
Кто по дрова, кто к лесу напрямик,
Кто деревянный, кто одна бумага,
Кто из пластмассы... Всем предписан миг.

Миг поражений и побед. Пустые склоки.
Карета - в тыкву. Феи нет. Окончен бал.
Ничья - логичный результат: все одиноки,
И кто не умер, значит без вести пропал.

Переквадратить жизнь объездами цейтнота
Легко, испив глоток улыбок из ручья
Сердцерождения. И вдохом тихим кто-то
Тебя наполнит. И душа вдруг станет ЧЬЯ.


***


Вверх забрало, а может быть нет...
Принцип разницы всё-таки в силе -
Разве ляжет к виску пистолет,
Если насмерть ногами забили?

Разве вставится в мочку серьга,
Если в ней перебором каменья?
В неизбежном исчезнут века
От свирепого глаза знаменья?

Разве жаркие своды небес
Лягут под ноги нам снегопадом?..
Это всё неизбежный процесс:
Потому что так было, так надо.

Но случалось вам жить невпопад?
Не решать "быть-небытий" вопросов?
А дыханием - стрелки назад...
И счастливой в туманную Осень...


***


Грустит отель. Консьержи думают
О пыльных окнах этажей,
Луна поигрывает струнами
Души из звёздного драже.

Клубится пар над речкой Белою,
Летящей с кручи, как стрела,
Где юный ангел, званный Беллою,
Расправил смело два крыла.

Обрыв был тесен. Небо - скатертью.
Но горцы знают, что парит
Она и ныне. Слух на паперти.
Но так легенда говорит.

По горным склонам смех заливистый
Кибиткой катится цветной
И пропадает в бурной, илистой
Воде, подвластной ей одной.

Она кипит, шумит и пенится,
Смолкая, воскресает вновь.
А как ещё? Навеки пленница -
Та, что погибла за любовь.

За запылёнными окошками
Почти не виден ясный взгляд.
Такой любви... ну хоть немножко бы...
Грустит отель. Консьержи спят.


***


Исполосована душа немым вопросом,
Сочится сукровицей тысячный надрез.
Копни поглубже - там песочные заносы,
Шуршанье дюн и змей гремучих злобный треск.

Нет. Показалось. Только сон. Звонит будильник.
От метки 5 до метки 6 - недолог путь.
Прожжённым кабелем с терпением двужильным
Мой организм опять идёт... Куда-нибудь -

В неизменяемость дня-утра-вечер-ночи,
В сплошную серость нескончаемых полос,
К обрыву мира, где когда-то станет точен
Ответ на самый дорогой немой вопрос.


***


Тихие взрывы прозрачных салютов.
Сердце зашкалило. Жизни - на час.
Били нещадно, заносчиво, круто.
Выбор - навскидку. И он сделал нас.

Сто двадцать дней предлагая упрямо:
Миг или вечность, наверх или вниз.
Я выбираю миг вечности, мама,
А для полёта скрипучий карниз.

Яркие всполохи пышных феерий,
Грохот оваций, подтаявший грим, -
Всё не забыто. Штамповано: верить!
И умирать каждый раз молодым.

Скользким карнизом, босыми ногами,
Жадно впиваясь в оранжевый лик
Странного солнца, избить батогами
Вечность... И сердце застыло... Лишь миг...


***


Мне пора.Извинения после.
На Backspace опустилась рука...
Ветер - в парус. Движение - в вёсла.
Вдохновение - в пульс маяка.

Переменчивость - в лик океана.
Электрический ток - в облака.
Мыльный трафик фантазий - в нирвану.
Вдохновение - в пульс маяка.

Неизбежность - в безумство стихии.
Зоркость птицы - во взгляд моряка.
Свет надежды - в "семь футов под килем".
Вдохновение - в пульс маяка.

Пробуждение - через пятнадцать.
Лет? Минут? Неизвестно пока.
Мне пора. Дай Вам Бог просыпаться
Под оранжевый пульс маяка.


***


Разводим зубья у пилы. ТБ не в моде.
И не прикрыта нагота холодных рук.
Распил увечий не наносит, даже вроде
Не разведёт на дрожь в коленях и испуг.

На свистоскрежет - ноль внимания. Как песня.
Опилки мягкостью покрытия на пол
Ложатся. Солнца луч полуденного крестит
Проёмы окон. R&B. Душевно. Соул.

На ароматы древесины нет сравнений.
Плывёт сознание. Без судорог, в пылу,
Ложатся ровные бруски стихотворений
На гибель собственного сердца под пилу.


***


Что в печали, что в радости...
А какая нам в сущности разница?
Изливается сладостью
Ночь беспутная, ночь-проказница.

По обломанным лучикам
Рыже-звёздной дороги следуем,
Замечаем попутчиков,
Лишь споткнувшись о камень с бедами.

Пишем кровью по мёртвому,
По тому, что давно потеряно,
Дышат паром залётные, -
Да не нам. Наше поле - мерено.

В нём флажками очерчено
Наше всё - что душевно-сердечное.
Одиночеством мечены
Мы - единственные... не вечные...


***


Забыта радость жизненных утех,
Безлюдно и беззвучно на перроне.
Но слёзы - привилегия для тех,
Кто сможет их собрать в свои ладони.

В карманах не осталось ничего,
Шарф молью съеден, им не отогреться.
Но слёзы - привилегия того,
Кто в них увидит струны тканей сердца.

Нет смысла, нет надежды, нет причин,
Нет разницы - быть в маске иль без грима.
А слёзы - привилегия мужчин,
Что их сотрут щекой с лица любимой.


***


А тут они пришли. Навряд ли
Они ко мне сюда с добром.
Счёт - тридцать шесть. Играем в прятки.
Спина прошита серебром

Свистящих пуль. Вот это встреча.
Мозг взорван напрочь. Разум цел.
А кто, ещё не покалечен,
Уже поставлен под прицел.

Они пришли. И боль стеною
Восстала. Казни не боюсь!
Я буду жить, пока со мною
Моя отчаянная грусть.


***


Свет ночного фонаря
За портьерами утонет,
На пороге сентября
Я почувствую в ладони

Не плавильню - огонёк
По хайвэю линий судеб,
Хиромант, ладошкин Бог,
Аарон, принесший людям

Мягкость в кротости, на "нет"
Несведённость душ безликих,
Шёпот Осени и свет
Сквозь ладони... тихий-тихий...


***