Исповедь святого сатаны

О Великом Инквизиторе Ф.М. Достоевского1.

Пролог.

…С тех пор, как обет Он дал: «Се гряду скоро»2,
Минуло пятнадцать тяжёлых веков3…
С Небес уж давно прекратились зароки
И множилось племя «злых еретиков»4.

О дне же и часе5… лишь слухи ходили…
Прельстившиеся6 были обречены…
Тогда Он явился испанской Севильи,
Когда затрещали в Европе костры.
 
Явился Он чадам Своим утомлённым
Не в Славе Своей7, чтоб судить их дела8, –
Как прежде явился им уничижённым –
Не в царском величии – в зраке раба9.

В ответ на мучительное ожидание
Он вновь возжелал Себя миру явить,
Чтоб в чадах Своих укрепить упование,
Чтоб подвиг их верности благословить.

Его сострадание не знало предела,
Оно не искало на людях вины10, –
Он прежним был, – не было в Нём перемены11,
А люди, как встарь, были смрадно-грешны12.

Но даже в грехах по Нему ревновали,
Во Имя Его были рады страдать13,
Взывали к Нему, бренный мир покидая,
Надеясь, что Он сможет их оправдать14.

Он тихо явился, почти незаметно,
Но все, как ни странно, узнали Его. –
Он единосущен был всем человекам15,
Нельзя было в Нём разглядеть Божество16.

Лишь Солнце Любви в Его сердце пылало,
Струились из глаз всепрощения лучи,
И это людские сердца наполняло
Живительной силой ответной любви.

И каждый в душе себя чувствовал званным17,
Свободным от плена мирской суеты18,
А дети Ему воспевали «Осанну»19,
Бросая пред Ним полевые цветы.

Дорогу, которой Он шёл, целовали,
Как будто святыню все видели в ней,
Касаясь одежд Его, хворь побеждали
Во Славу Творца и по вере своей20.

Народ поражённый повсюду шептался:
«Кто сей Человек? – Это именно Он!»21.
В ответ Он, не споря ни с кем, улыбался,
И Силой Своей освящал всё кругом...

Соборная площадь. В скорбях безутешных
Отпеть дочь родителей знатных несли,
Во гробе несли полном роз белоснежных
Познавшую смерть… за чужие грехи22?

Уныние сие пронзил крик одинокий:
«Моли, мать, о Чуде и слёз не жалей –
Как Лазаря прежде воззвал Он из гроба23,
Так дочь твою может воззвать Он теперь!».

И, бросившись в ноги Ему, мать взмолилась:
«Коль впрямь это Ты, то дитя воскреси!».
Он, сжалившись, к гробу тому наклонился
И тихо сказал дщери: «Встань и иди!».

Поднялось дитя, огляделось, смущаясь,
Дивясь на заполнивший площадь народ…
В народе вдруг разом всё перемешалось:
Смятение, рыдания, крики, восторг24…

Старик-инквизитор со стражей «священной»
Случившееся видел издалека:
И то, как восставили деву из тлена,
И то, как сие восхваляла толпа.

Старик подал знак – Чудотворца схватили,
Связали и поволокли в тюрьму…
В толпе жесту пастыря все поклонились –
Настолько послушны все были ему… 

День кончился. Тьма знойный город накрыла –
Безветренная, бездыханная тьма,
И запах лимона и лавра разлила
Со сладким спокойствие детского сна...

Тюремная дверь отворилась со скрипом,
Нарушив покой сырых каменных стен.
Вошёл в грубой рясе старик-инквизитор…
Сперва он на Узника молча смотрел,

Затем подошёл он к Нему без смущения,
Поставил светильник, пронзающий тьму,
И, крепко задумавшись, без сокрушения25
Последнюю исповедь26 начал свою:

I. О первом искушении.

«Скажи, это Ты27? Молчи, ни Слова боле,
И что бы Ты нового мог бы сказать?
Прибавить к тому, что всем прежде глаголил,
И так, чтобы чудом всех не обаять?

Твоё Слово новое было бы чудом,
Но веры чудесной Ты не возжелал –
Свободу Ты нёс беспокойному люду,
И этим на муку людей обрекал.

Ты дал им свободу на их же мучение…
Легко ль, ожидая Твой Суд28, выбирать?
И люди сочли для себя избавлением
Свободу за малое счастье отдать.

Они никогда себя не ощущали
Свободней, чем чувствует это теперь –
Теперь, когда мы их свободу забрали,
Забрали почти целиком без потерь.

Нам долго пришлось с их свободою биться…
Зачем же пришёл Ты сюда нам мешать?
Ты знаешь, что завтра с Тобою случится?
Я вижу, что знаешь –  не можешь не знать.

Что скажут, увидев Твоё осуждение,
Те люди, что всё же признали Тебя?
Посмеют ли высказать нам возражения? –
Скорее в костёр Твой подбросят угля.

Недавно они же Тебя обожали,
Они же Тебя предпочли нам предать.
Не Ты воспитал их так – мы воспитали –
Пред властью, что Богом дана, трепетать29.

Не Ты ли нам передал для завершения
Великое дело спасения людей30?
И как отменить Тебе это решение,
Хотя бы всё шло против воли Твоей?

Нет, Ты не посмеешь, Твоё Слово Свято,
Нельзя отменить то, что Ты утвердил31,
И если бы мы не пасли Твоё стадо32,
Тогда б дар свободы его погубил…

Ты помнишь вопросы великого духа,
Вопросы великого клеветника,
Вопросы пустынного духа разрухи33,
Который на мир созерцал сквозь века?

Вся мудрость сошлась разом в этих вопросах…
Сдаётся мне, вряд ли земные умы
Смогли бы их выдать так кратко и остро,
Когда б они не были прямо даны…

Чем, если не чудом счесть их появление?
История мира и судеб людских,
Всех противоречий извечных решение –
Всё это сплелось в трёх вопросах простых34.

Мы знаем о них, как о трёх искушениях35,
Но истинней тех удушающих слов
Не знала земля от начала творения. –
Изречь только дух вековечный их мог.

И спрашивал дух самоуничтожения:
«Что можешь Ты миру сему принести?
И сможет ли мир воспринять приношение? –
С пустыми руками нельзя в мир идти.

Но камни в хлеба претвори Своим взором, –
Сим чудом Сыновство Своё докажи,
И стадо людское с щенячьим восторгом
К Тебе с послушанием своим прибежит.

И будет оно одного лишь бояться,
Что Ты можешь чуду сему изменить,
Что руку отнимешь – хлеба прекратятся».
Но хлебом людей не посмел Ты купить.

Сказал Ты тогда, что не хлебом единым
Живёт человек36, но во имя него
Восстанет земной дух и станет любимым,
И люди почтут его как божество.

И вновь Вавилонскую башню воздвигнут37
На месте, где прежде Твой высился Храм,
И вновь не достроят, Небес не достигнув,
И чтобы достроить, придут они к нам.

Свободу свою принесут они сами,
И сами её бросят к нашим ногам,
И мы их накормим вновь их же хлебами,
И счастье почудится сытым рабам.

Почудится счастье рабам в подчинении,
И с совестью чистой, спокойной они
Свободно во Имя Твоё без сомнений
В костёр Твой подбрасывать будут угли.

Зачем же не сделал Ты камни хлебами? –
Земной хлеб пленяет сердца и умы.
Голодный ли праведен пред Небесами? – 
Нет, сытость – основа людской доброты.

Свободой, увы, никого не накормишь…
И сытому тяжко свободу нести…
Людскую природу Ты не переборешь –
Послушны за хлеб даже бунтовщики.

Едва ли они себя сами накормят,
Ведь мало умения сеять и жать.
Тогда они нас – катакомбников – вспомнят,
Когда станут сами себя пожирать.

Осудят тогда все былые восстания,
Пред нами падут – что же, прочь их прогнать?
В том будет великое наше страдание,
Что мы ради счастья их будем им лгать.

Мы скажем, что воле Твоей подчинились,
Что Правдой Твоею господствуем мы,
Что взять их свободу затем согласились,
Что с нею без нас они обречены…

Вот только Тебя не допустим мы боле…
Не брезгуя меч и порфиру поднять,
Тебя мы отвергли по собственной воле.
Зачем же пришёл Ты сюда нам мешать?

За Хлебом Небесным пойдут лишь святые38,
Пойдут лишь достойные Хлеб сей вкусить,
Но их очень мало, а что с остальными?
Что с теми, кто Дар Твой не в силах вместить?

Не Ты ли за слабых вступался когда-то?
Не Ты ль говорил, что пришёл их призвать39?
Святых ведь и так ожидает награда, –
Не сильных, а слабых потребно спасать.

Нам дороги все, а не только святые,
Не тысячи, но миллионы сердец
Тех, кто бы не вынес страданий в пустыне
Подобно Тебе перед взором Небес.

Ты вправе Своими святыми гордиться!
А слабые люди – сырой материал,
Который для роста немногих годится?
Но, к счастью, всех слабых Ты нам завещал.

Нет, Ты не щадил слабосильные плечи.
Когда б Тебе дороги были они,
Ты б ношу Даров Своих страшных облегчил,
Что было б, конечно же, ближе к любви.

Любовь своего ничего не имеет,
Любовь всему верит, всё хочет покрыть,
Любовь милосердствует и долготерпит,
Не смея взаимности даже просить40.

Любовь Твоя к людям была образцовой?
Мы знаем как жертвенно Ты их любил:
Ты вместе с Собой их повёл на Голгофу41,
Но этим не спас их – скорее казнил…

Твой Дар учит гордости и самомнению42,
Но жажду гордыни нельзя утолить43…
Взамен мы предложим телячье смирение –
Ему слабосильных мы будем учить.

Безволие их назовём послушанием44,
И детского счастья дадим им вкусить.
Оно их пленит своим очарованием,
Не смогут они его не полюбить.

Всеобщее равенство, сытое рабство –
Таким счастьем будем мы их ублажать.
Мы будем лишь распределять их богатства –
За это они будут нас обожать.

Да, мы предоставим им отдохновение
От тягот свободы, от зла и добра…
Но прежде пронзит их одно озарение,
Что есть лишь голодные – нету греха!

Поймут, что немыслимы сытость с свободой,
И все захотят только лишь одного:
Главу преклонить перед тем, что бесспорно,
Бесспорнее хлеба же нет ничего!

Все вместе они захотят поклониться –
О вере единой мечтали всегда.
Могла бы сия мечта осуществиться,
Когда претворил бы Ты камни в хлеба.

Желая единства в своём преклонении,
Они истребляли друг друга мечом. –
Лишь кровью даётся свобода воззрений,
И общность не мирным даётся путём…

Ты знал, широки человеки в стремлениях,
Что могут о хлебе они позабыть,
Что жаждут они самоопределения,
Что истиной можно навек их пленить.

Без истины жить людям невыносимо –
Им истине необходимо служить,
И ради того бросят всё, что им мило,
Кто скажет им, ради чего дальше жить.

Без истины жить они не согласятся,
Скорей истребят они сами себя,
Чем будут хлебами как скот наслаждаться,
Хотя бы кругом их всё были хлеба.

Что сделал Ты, зная об этом, Сын Божий? –
Умножил свободу, но суть такова:
Покой или даже смерть людям дороже
Свободы познания зла и добра.

Мы вместо Тебя им дадим утешение,
Мы вместо бунтарства дадим им покой,
Мы вместо высот им дадим усреднение,
И вместо Небесного Хлеба – земной.

II. О втором искушении.

Тогда Тебя взял из пустыни дух злобы,
Поставил на Храм и с большой высоты
Пред градом святым вопрошал Тебя снова:
«Как можно узнать, Ты ли есть Божий Сын?

В Тебе ли народ обретёт избавление?..
Тебя ли пророки ему предрекли45?
В Тебе ли пророчеств их осуществление?
А, может быть, Сын Божий вовсе не Ты?

И если Ты Божиим Сыном зовёшься,
То бросься вниз и не претерпишь вреда,
О камень ногою Своей не преткнёшься –
Служить Тебе Ангелы будут всегда».

Но сделав тот шаг, Ты бы веры лишился,
И Господа шагом одним искусил46,
И в ту же секунду бы насмерть разбился…
Отказом Своим Ты как Бог поступил.

А люди смогли бы? Они же не боги,
Хотя мнят богами себя иногда.
Где власть их, когда ими правят пороки?
Им лишь для падения свобода нужна?

В минуты тяжелых душевных сомнений
Сумеют они перед чудом не пасть?
За крест свой держась, супротив искушениям,
Сумеют в свободе своей устоять?

Ты знал, что людей чудеса восхищают,
Что люди чудес будут вечно искать,
Что веру свою чудесам подчиняют47? –
Нельзя человечество чуда лишать.

Отвергнувши чудо и Бога отринут,
Но долго без чуда не смогут прожить,
И прежних кудесников с радостью примут,
И много дадут, чтоб себя обольстить.

И даже когда все их боги исчезнут,
Не смогут свободу без чуда принять –
Их совести идолы станут любезны, –
Отступничество повторится опять48…

О людях Ты слишком высокого мнения,
Ты им даровал то, что выше их сил,
Их воли и чувств, выше их разумения,
Как будто и вовсе Ты их не любил…

Ведь Ты же до смерти любил человеков49…
А где сострадание к слабости их?
А может была не для всех Твоя жертва,
А только для избранных, лишь для святых?

Тогда искупление Твоё сокровенно50,
И нам не дано эту Тайну понять,
Но мы смысл Тайны толкуем смиренно,
Ведь Ты же дал власть нам народ научать.

Мы их научаем, что вера слепая
Важнее любви и свободы важней,
Что чтить Тайну надобно не рассуждая
Не против их совести – против страстей.

Всё будет в их вере чудно и туманно –
Мы Тайною ясный Твой лик заслоним.
А знаешь ли в чём наша главная тайна? –
Она в том, что мы не с Тобою, а с ним!

Зачем Ты людей создал бунтовщиками?
Зачем сокровенное им открывал51?
Зачем уравнять захотел их с богами52?
Зачем Ты свободой их совесть смущал?

Они даже бунт выносить свой не могут –
Настолько они слабосильны, низки,
Что волей прельстившись, потом хором стонут –
Плоды произвола их слишком горьки.

Как школьники, строгость презрев педагога,
Шалят, не желая учению внимать,
И гонят в безумном азарте с урока,
Вот так же в азарте и нас будут гнать.

Но разве без нас они долго протянут?
Сумеют влечения свои обуздать? –
Они даже слушать друг друга не станут,
Ведь каждый себя будет правым считать.

Отчаянием кончится вскоре их буйство53,
Но вместо того, чтоб прощения просить,
Они изрекут, как и встарь, богохульство,
И сами себе за него будут мстить.

Воскликнут они, очерняя благое,
Что Тот, Кто свободную совесть им дал,
Хотел посмеяться над их суетою…
За эту свободу Ты крепко стоял?

Воскликнут в горячечном бреде, в смятении,
Что истина, путь и их жизнь не в Тебе54,
Ведь Ты дал задачи, не дав к ним решений,
Лишая фундамента их бытие.

Им было бы легче со старым законом,
Который всё в жизни их определял55.
Зачем Ты его упразднил Своим Словом56?
Чтоб впредь каждый сам за себя всё решал?

И что Ты оставил им для руководства57?
Ты думал, что образ Твой не исказят58?
Оценят Твой Подвиг, Твоё благородство,
Оценят Твой Дар и возблагодарят?

Ты думал, в свободе они осмелеют?
Оставив земное, пойдут за Тобой59?
Они применять-то Твой Дар не умеют. –
Не воля нужна им – им нужен покой.

Даруй им покой, и они покорятся,
Не будут губить всё и вся в мятежах,
И вмиг перестанут друг друга бояться. –
Не это ли счастье, пускай в кандалах?

III. О третьем искушении.

А что показал Тебе дух вековечный,
Поставив Тебя на вершину горы? –
Ты помнишь всё, что показал он, конечно.
Мираж ли Тебе показал он, скажи? –

То был не мираж, но могучие царства,
Чью силу и славу дух разом открыл,
К ногам Твоим бросив земные богатства,
Но властью он сердце Твоё не прельстил.

Ведь он предлагал: «Поклонись мне, Сын Божий!
Весь мир сей Тебе отдаю я, – бери!».
И что Ты ответил? Что нет тому пользы,
Кто приобретёт мир, душе повредив60,

Что только Господь поклонения достоин,
Что нужно Творцу, а не твари служить61? –
Прекрасный ответ! Его многие помнят,
Но им слабосильных нельзя вразумить.

Когда б против власти Ты не возмутился,
Тогда б нужды не было людям искать,
Кому вручить совесть, кому поклониться,
И как всех в один муравейник загнать.

Немало народов с великою силой
Хотели единства на все времена…
Чем больше в них эта потребность бродила,
Тем больше они в мире сеяли зла.

Как вихри по миру они проносились,
Мечтая различия все примирить.
Но разве они примирения добились? –
Насилием всех невозможно скрепить… 

Свободным умом и свободной наукой
Они в непролазные дебри зайдут.
Отчаявшись всё разгадать и распутать,
Они правоту нашу всё же поймут.

Не в меру свирепые из непокорных
В безумии своём будут кровь свою лить.
А слабые люди? Сочтут ли зазорным
Друг друга за «сладкий» мираж перебить?

Но те, для кого прелесть воли растает,
С пудами несчастья к нам вновь приползут,
К нам вновь приползут, слёзно нас умоляя:
«Скорей нас спасите от собственных рук!».

«Свобода нас до исступления доводит!», –
Такой даст им совесть больная ответ…
Что совесть больную навек успокоит? –
Лишь чудо, и тайна, и авторитет.

И чудом, и тайной, и авторитетом
Ты мог на земле всех навеки скрепить,
Но видел служение Своё Ты не в этом, –
Пришёл Ты затем, чтоб людей разделить62…

Мы стадо Твоё соберём воедино,
Одна будет Церковь и пастырь один.
Не Ты ли хотел, чтобы так всё и было63?
Зачем Ты отверг меч, порфиру и Рим?

Но мы не могли пренебречь земной властью, –
Стезе Твоей следовать мы не могли,
Мы стали могуществу духа… причастны
Не ради тщеславия – ради любви.

Мы подняли меч для существ слабосильных,
Надели порфиру на плечи свои,
И приняли Рим, водворить чтоб всемирно
Смиренное счастье, что не дал им Ты.

Мы всех людей разом отучим гордиться,
Напомнив, как были им бунты вредны,
И сами поймут, каково подчиниться,
Признав, что рабами они рождены.

Они всегда были и будут ничтожны,
Они всегда были и будут подлы.
Одно только счастье познать им возможно –
То детское счастье, что можем дать мы.

Они будут нашего гнева бояться –
Не может отеческий гнев не страшить.
Дивиться на нас будут и восхищаться
Тому, что сумели их всех усмирить.

Мягки они станут, слезливы как дети,
И тайн у них больше не будет от нас –
Они принесут нам все тайны на свете64 –
Ничто не укроется от наших глаз:

Все браки, разводы, измены, веселия
Мы властью своей будем им разрешать –
Всё будет зависеть от их подчинения,
Готовности волю за счастье отдать.

…И тихо угаснут с мечтами благими…
Пускай за последней чертой что-то есть. –
Они продолжения… не заслужили –
Они заслужили лишь вечную смерть.

Мы будем твердить им, чтоб их успокоить,
Что отперты им Вечной Жизни врата.
Чем больше мы будем о рае глаголить,
Тем ближе к ним будет кромешная тьма65…

Ты совесть оставил им полную боли?
Мы средство её обезболить нашли –
Грешить им позволим под нашим контролем,
Чтоб взять на себя потом все их грехи.

Чтоб совесть страданий им не причиняла,
Мы будем все их прегрешения прощать,
Развязывать то, что они завязали,
На выю свою тяжкий груз принимать66.

Да, мы Твоим Именем грех оправдаем,
Ведь искус прошедших нетрудно любить,
А мы даже слабости не порицаем.
Посмеешь ли Ты нас за это судить?

Мы станем царями и всех успокоим67,
Все будут от страшных Даров спасены,
Все будут счастливыми в сытой неволе –
Несчастными будем одни только мы.

Тебя и избранники ждать перестанут,
И жар их сердец принесёт нам плоды.
Свобода их против Тебя же восстанет.
Кто в этом повинен? – Конечно же, Ты!

Когда-то и я по пустыне скитался,
Питался акридами – плоть укрощал,
Но понял, в конце концов, что ошибался,
Что я не тому свою жизнь посвящал,

Что был у безумия я на служении,
Но дальше служить я ему не хотел,
И принял, конечно же, без сожаления
Всё то, что отвергнуть Ты прежде посмел.

Вернулся я к мудрым, владеющим Тайной,
И знамя своё я воздвиг на Тебя.
И сколько таких ещё будет усталых
Из тех, кто свободу прославил в скорбях?

Поверь, мы исправим Твой Подвиг Великий,
За дерзость сию мы согласны страдать,
И этим за счастье платить слабосильных.
Зачем же пришёл Ты сюда нам мешать?

Пусть медленно движется дело спасения,
Пусть нам за него претерпеть суждено,
И пусть далеко до его завершения –
Что начали мы, созидаться должно…

А завтра с молитвою благоговейной
Тебя я сожгу на глазах у толпы, –
Все наши враги заслужили сожжения,
Но более всех заслужил его Ты!

Ну что же Ты смотришь Своим всепрощением?
Прощение Твоё не хочу я принять!
Оно будет мне самым страшным отмщением!!
Скажи что-нибудь, если есть что сказать!!!».

Эпилог.

Старик оборвал здесь свои откровения –
Он всё исповедал, что прежде скрывал.
Что ждал он в ответ? – Горьких слов обличения68,
Но Узник его просто поцеловал

И кончики губ старика задрожали –
Бескровные губы ожили на миг,
И сердце забилось с неведомым жаром –
Давно старик от благодати отвык.

Но всё же в нём произошло изменение…
Нет, он о прощении не смел и мечтать –
Он Узнику сам уготовил сожжение,
И сам пошёл двери тюрьмы отворять.

Тяжёлые двери тюрьмы отворяя,
Он Узнику бросил такие слова:
«Иди же скорей, я Тебя отпускаю,
Но более не приходи никогда!»…

Следил старик за Уходящим устало,
И, кротость Его вспоминая, молчал69,
И хоть его сердце рвалось… и пылало…
Старик в своей прежней идее стоял.

 
Приложение.

1. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. Часть вторая. Книга пятая. Pro и Contra. V. Великий инквизитор. Розанов В.В. Легенда о Великом инквизиторе Ф.М. Достоевского. Бердяев Н.А. Великий Инквизитор. Булгаков С.Н. Иван Карамазов как философский тип. Юнг К.Г. Ответ Иову.

2.  Се, гряду скоро; держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего (Откр. 3: 11; Откр. 22: 12).

3. Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением; но долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию (2 Пет. 3: 9; Иез. 18: 31-32; Иез. 33: 11; 1 Тим. 2: 4).

4. Речь идёт об эпохе Реформации.

5. О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один (Мф. 24: 36; Мк. 13: 32).

6. Тогда, если кто скажет вам: вот, здесь Христос, или там, – не верьте (Мф. 24: 23; Мк. 13: 2; Лк. 17: 23).

7. Ибо, как молния исходит от востока и видна бывает даже до запада, так будет пришествие Сына Человеческого... И вдруг, после скорби дней тех, солнце померкнет, и луна не даст света своего, и звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются; тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силой и славой великой (Мф. 24: 27-30; Мф. 25: 31; Мк. 14: 62).

8. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него (Ин. 3: 17). Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну, чтобы все чтили Сына, как чтут Отца (Ин. 5: 22-23; Деян. 17: 31; 1 Пет. 4: 5).

9. Он, будучи образом Божьим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным людям и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Флп. 2: 6-8; Пс. 21: 7; Ис. 49: 6; Мф. 20: 28).

10. Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. (Ин. 3: 16; Ин. 12: 47).

11. Всякое даяние доброе и всякий дар совершенный нисходит свыше, от Отца светов, у Которого нет изменения и ни тени перемены (Иак. 1: 17; Чис. 23: 19; Мал. 3: 6). Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. 13: 8).

12. Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие (1 Ин. 3: 4). Если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая перед Отцом, Иисуса Христа, Праведника:  Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира (1Ин. 2: 1-2; Рим. 8: 34).

13. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас (Мф. 5: 11-12; Лк. 6: 22; 1 Пет. 4: 14).

14. Говорит Господь Бог: не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был (Иез. 33: 11). Господь и на Страшном Суде будет не то изыскивать, как бы осудить, а как бы оправдать всех. И оправдает всякого, лишь бы хоть малейшая возможность была (Феофан Затворник. Наставления в духовной жизни. Спасение души. 3. Страх Божий. Чем он поддерживается в сердце).

15. Мы исповедуем также, что Христос воспринял все естественные и безупречные страсти человека. Ибо Он воспринял всего человека и все, свойственное человеку, кроме греха, потому что грех не естественен и не Творцом всеян в нас, но возникает из последующего посева дьявола в нашей свободной воле с нашего согласия и не владычествует над нами насильственно (Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Книга 3. Глава XX. Об естественных и безупречных страстях).
 
16. Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать благоприятный год Господень (Лк. 4: 18-19; Ис. 61: 1-2). Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил это от мудрых и разумных и открыл то младенцам (Мф. 11: 25; Пс. 8: 3; Лк. 10: 21; 1 Кор. 1: 27).

17. Много званых, а мало избранных (Мф. 22: 14; Мф. 20: 16).

18. Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8: 31-32).  Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства (Гал. 5: 1).

19. Множество же народа постилали свои одежды по дороге, а другие резали ветви с деревьев и постилали по дороге; народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал: осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних! (Мф. 21: 8-9; Ин. 12: 13; Пс. 117: 26; Мк. 11: 10; Лк. 19: 38).

20. И куда ни приходил Он, в селения ли, в города ли, в деревни ли, клали больных на открытых местах и просили Его, чтобы им прикоснуться хотя к краю одежды Его; и которые прикасались к Нему, исцелялись (Мк. 6: 56; Лк. 6: 19; Мф. 14: 36).

21. И напал на всех ужас, и рассуждали между собой: что это значит, что Он со властью и силой повелевает нечистым духам, и они выходят? И разнесся слух о Нем по всем окрестным местам (Лк. 4: 36-37; Мф. 4: 24-25; Мф. 15: 31).

22. Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божьи (Ин. 9: 2-3).

23. Он воззвал громким голосом: Лазарь! иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет (Ин. 11: 43-44).

24. Приходят от начальника синагоги и говорят: дочь твоя умерла; что еще утруждаешь Учителя? Но Иисус, услышав эти слова, тотчас говорит начальнику синагоги: не бойся, только веруй. И не позволил никому следовать за Собой, кроме Петра, Иакова и Иоанна, брата Иакова. Приходит в дом начальника синагоги и видит смятение и плачущих и вопиющих громко. И, войдя, говорит им: что смущаетесь и плачете? девица не умерла, но спит. И смеялись над Ним. Но Он, выслав всех, берет с Собой отца и мать девицы и бывших с Ним и входит туда, где девица лежала. И, взяв девицу за руку, говорит ей: "талифа куми", что значит: девица, тебе говорю, встань. И девица тотчас встала и начала ходить, ибо была лет двенадцати. Видевшие пришли в великое изумление (Мк. 5: 35-42; Лк. 8: 49-55; Мф. 9: 23-25).

25. Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50: 19; Ис. 66: 2).

26. Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды (1 Ин. 1: 8-9).

27. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живого (Мф. 16: 15-16; Мк. 8: 29; Лк. 9: 20; Ин. 6: 69; Ин. 13: 13; Мф. 14: 33).

28. Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего с Ангелами Своими, и тогда воздаст каждому по делам его (Мф. 16: 27; Пс. 61: 13; Мф. 25: 31-33; Рим. 2: 5-8; Откр. 19: 11-14).

29. Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Поэтому противящийся власти противится Божьему установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надо повиноваться не только из страха наказания, но и по совести (Рим. 13: 1-5; Дан. 20: 21; 1 Пет. 2: 13-21; Тит. 3: 1).

30. Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков (Лк. 10: 3; Мф. 10; 16). Се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам (Лк. 10: 19; Пс. 90: 13-14). Итак идя, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам (Мф. 28: 19-20; Мк. 16: 15-16). Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1: 8). Что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Мф. 18: 18; Мф. 16: 19; Ин. 20: 23).

31. Никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос (1 Кор. 3: 11; Ис. 28: 16; Еф. 2: 20-22).

32. Я – пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец (Ин. 10: 11; Пс. 22: 1; Ис. 40: 11; 1 Пет. 2: 25).

33. Он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины. Когда говорит он ложь, говорит свое, ибо он лжец и отец лжи (Ин. 8: 44).

34. Как же Лука говорит, что дьявол окончил "все" искушение (Лк. 4: 13)? Мне кажется, что он, упомянув о главных искушениях, сказал: "все", потому что в этих искушениях заключаются и все другие. В самом деле, источниками всех бесчисленных зол являются следующие три порока: служение чреву, тщеславие, чрезмерное пристрастие к богатству (Иоанн Златоуст. Творения. Том 7. Книга 1. Толкование на святого Матфея евангелиста. Беседа 13, 4).

35. Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от дьявола (Мф. 4: 1; Мк. 1: 13; Лк. 4: 1-2).

36. Постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок был голоден. И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни эти сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божьих (Мф. 4: 2-4; Лк. 4: 2-4; Втор. 8: 3).

Когда, говорится, взалкал Иисус, "приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами" (Мф. 4: 3). После того как слышал уже голос, сошедший с неба и свидетельствующий: "Сей есть Сын Мой возлюбленный" (Мф. 3: 17), слышал столь же славное о Нем свидетельство Иоанна, искуситель вдруг видит Его алчущим. Это приводит его в недоумение: припоминая сказанное об Иисусе, он не может поверить, чтобы это был простой человек; с другой стороны, видя Его алчущим, не может допустить, чтобы это был Сын Божий. Находясь в таком недоумении, он приступает к Нему со словами сомнения. И, как некогда, приступив к Адаму, выдумал то, чего совсем не было, чтобы узнать истину, так и теперь, не зная ясно неизреченного таинства воплощения, и того, кто перед ним, коварно сплетает новые сети, чтобы, таким образом, узнать сокровенное и остававшееся в неизвестности. Что же говорит он? "Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами". Не сказал: если алчешь; но: "если Ты Сын Божий", думая обольстить Его похвалами. О голоде он умалчивает, чтобы не показалось, что он выставляет это Ему на вид и хочет уничижить Его. Не постигая величия действий, относящихся к домостроительству спасения, он почитал это за постыдное для Иисуса. Поэтому он льстит Ему и коварно напоминает только о Его достоинстве. Что же Христос? Низлагая кичливость дьявола и показывая, что случившееся ни мало не постыдно и не недостойно Его премудрости, Сам выражает и обнаруживает то, о чем искуситель умолчал из лести, и говорит: "не хлебом одним будет жить человек". Так искуситель начинает с потребности чрева. Посмотри на хитрость злого духа, с чего он начинает борьбу, и как остается верен своему коварству: чем он изринул из рая первого человека, и подверг его бесчисленным бедствиям, тем и здесь начинает свое обольщение, т. е. невоздержанием чрева. И ныне от многих безумцев ты услышишь, что чрево для них было причиной бесчисленных зол. Но Христос, желая показать, что добродетельного человека и самое жестокое насилие не может принудить сделать что-либо неподобающее, алчет, и, однако же, не повинуется внушению дьявола, научая и нас ни в чем его не слушаться. Так как первый человек, послушав дьявола, и Бога прогневил, и закон преступил, то Господь всячески внушает тебе не слушать дьявола даже и тогда, когда требуемое им не будет преступлением закона. Но что я говорю - преступлением? Хотя бы что и полезное внушали демоны, и тогда Господь запрещает их слушать… Потому-то и теперь Христос не согласился на слова дьявола, но что сказал? Он отвечал ему словами ветхого завета: "не хлебом одним будет жить человек". Слова эти значат, что Бог может и словом напитать алчущего. Этим Христос научает нас, несмотря ни на голод, ни на какие другие страдания, никогда не отступать от Господа (Иоанн Златоуст. Творения. Том 7. Книга 1. Толкование на святого Матфея евангелиста. Беседа 13, 2).

37. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотой до небес, и сделаем себе имя, прежде чем рассеемся по лицу всей земли. И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город. Поэтому дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле (Быт. 11: 3-9).

38. Я есмь хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли; хлеб же, сходящий с небес, таков, что, ядущий его не умрет. Я – хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира (Ин. 6: 48-51). Будьте святы, потому что Я свят (1 Пет. 1: 16; Лев. 11: 44). Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, чтобы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет (1 Пет. 2: 9; Исх. 19: 6; Ис. 61: 6; Деян. 26: 18).

39. Не здоровые имеют нужду во враче, но больные, пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы? Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мф. 9: 12-13;  Мк. 2: 17; Лк. 5: 32; Ос. 6: 6; Мф. 12: 7).

40. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится (1 Кор. 13: 4-8; Прит. 10: 12; 1 Пет. 4: 8; Флп. 2: 3; Гал. 6: 1-2).

41. Иисус сказал ученикам Своим: если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя и возьми крест свой и следуй за Мною (Мф. 16: 24; Мф. 10: 38; Мк. 8: 34; Лк. 9: 23; Лк. 14: 27).
 
42. Ибо я не стыжусь благовествования Христова, потому что оно есть сила Божья ко спасению всякому верующему (Рим. 1: 16; Мк. 8: 38; Лк. 9: 26; 2 Тим. 1: 8).

43. Инквизитор прибегает к софистике – подмене понятия «гордость» на понятие «гордыня».
 
44. Живя в общежитии, мы должны предпочитать послушание подвижничеству, ибо последнее научает высокомерию, а первое показывает смиренномудрие… Стяжавший послушание и сам будет услышан и с дерзновением предстанет пред Распятого, ибо распятый Господь послушлив был даже до смерти (Флп. 2: 8) (Древний Патерик. Глава 14. О послушании: 16-18).

45. Итак Сам Господь даст вам знамение: вот, Дева во чреве приимет и родит Сына, и назовут Его: Еммануилом (Ис. 7: 14). Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь, и будет поступать мудро, и будет производить суд и правду на земле. Во дни Его Иуда спасется и Израиль будет жить безопасно; и вот имя Его, которым будут называть Его: "Господь оправдание наше!" (Иер. 23: 5-6). И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкой в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных (Мих. 5: 2). Голос вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в степи пути Богу нашему (Ис. 40: 3). Вот Бог ваш, придет отмщение, воздаяние Божье; Он придет и спасет вас. Тогда откроются глаза слепых, и уши глухих откроются. Тогда хромой вскочит, как олень, и язык немого будет петь; ибо пробьются воды в пустыне, и в степи – потоки (Ис. 35: 4-6). Открою уста мои в притче и произнесу гадания из древности (Пс. 77: 2).  Ликуй от радости, дочь Сиона, торжествуй, дочь Иерусалима: вот Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной (Зах. 9: 9). Даже человек мирный со мной, на которого я полагался, который ел хлеб мой, поднял на меня пяту (Пс. 40: 10). Они отвесят в уплату Мне тридцать сребреников. И сказал мне Господь: брось их в церковное хранилище, – высокая цена, в какую они оценили Меня! И взял Я тридцать сребренников и бросил их в дом Господень для горшечника (Зах. 11: 12-13). О, меч! поднимись на пастыря Моего и на ближнего Моего, говорит Господь Саваоф: порази пастыря, и рассеются овцы! (Зах. 13: 7). Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец перед стригущим его безгласен, так Он не открывал уст Своих (Ис. 53: 7). Ибо псы окружили меня, скопище злых обступило меня, пронзили руки мои и ноги мои. Можно было бы перечесть все кости мои; а они смотрят и делают из меня зрелище; делят ризы мои между собой и об одежде моей бросают жребий (Пс. 21: 17-19). Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем (Ис. 53: 12). Он хранит все кости его; ни одна из них не сокрушится (Пс. 33: 21). От уз и суда Он был взят; но род Его кто изъяснит? ибо Он отторгнут от земли живых; за преступления народа Моего претерпел казнь. Ему назначали гроб со злодеями, но Он погребен у богатого, потому что не сделал греха, и не было лжи в устах Его (Ис. 53: 8-9).

46. Потом берет Его дьявол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногой Твоей. Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего (Мф. 4: 5-7; Лк. 4: 9-12; Пс. 90: 9-13; Втор. 6: 16).

Что ж теперь начинает делать этот гнусный обольститель? Побежденный Иисусом и оказавшись не в силах склонить Его, несмотря на сильный Его голод, к согласию на свое требование, дьявол приступает к другому средству и говорит; "если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногой Твоей" (Мф. 4: 6). Почему к каждому искушению он прилагает: "если Ты Сын Божий"? Как поступил он с прародителями, так поступает и теперь. Подобно тому как тогда словами: "в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши" (Быт. 3: 5) он клеветал на Бога, желая этим показать, что они обмануты, обольщены и нимало не облагодетельствованы, так и теперь старается внушить то же самое, и как бы говорит: напрасно Бог назвал Тебя Сыном Своим, Он ввел Тебя в обольщение этим даром, если же это не так, то покажи нам божественную Свою силу. А поскольку Господь говорил с ним словами Святого Писания, то и он приводит свидетельство пророка.
Что же Христос? Он не вознегодовал на это и не разгневался, но с великой кротостью отвечает ему опять словами Святого Писания: "не искушай Господа Бога твоего" (Мф. 4: 7). Этим Христос научает нас, что дьявола должно побеждать не знамениями, но незлобием и долготерпением, и что ничего не надобно делать только по честолюбию, для того, чтобы показать себя. Далее: посмотри, как безумие искусителя видно и в самом приведении свидетельства. Оба приведенные Господом свидетельства, приведены как нельзя более кстати, а предложенные им взяты без разбора, как попалось, и совсем не относились к делу, потому что словами: "Ангелам Своим заповедает о Тебе" не предписывается нам бросаться в пропасть; притом же, это не о Господе и сказано. Но Господь не стал обличать его безумия, хотя дьявол и привел слова Писания с обидой для Него, и совершенно в превратном смысле. От Сына Божия никто не потребует такого дела; свойственно бросаться вниз только дьяволу и демонам, Богу же свойственно и лежащих восстанавливать. Если бы и нужно было Сыну Божьему явить силу Свою, то, конечно, не в том, чтобы самому безрассудно бросаться с высоты, но в том, чтобы спасать других. А бросаться в пропасти и стремнины свойственно полчищу дьявольскому; так всегда и поступает обольститель, управляющий ими. Однако Христос и после этих слов не открывает Себя, но все еще говорит с ним как человек; слова: "не хлебом одним будет жить человек", и: "не искушай Господа Бога твоего" еще не обнаруживали ясно, кто Он, но показывали в Нем простого человека (Иоанн Златоуст. Творения. Том 7. Книга 1. Толкование на святого Матфея евангелиста. Беседа 13, 3).

47. Христос, Царь Израилев, пусть сойдет теперь с креста, чтобы мы видели, и уверуем (Мк. 15: 32; Мф. 27: 42-43; Лк. 23: 35).

48. Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. И сказал им Аарон: выньте золотые серьги, которые в ушах ваших жен, ваших сыновей и ваших дочерей, и принесите ко мне. И весь народ вынул золотые серьги из ушей своих и принесли к Аарону. Он взял их из рук их, и сделал из них литого тельца, и обделал его резцом. И сказали они: вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской! Увидев это, Аарон поставил перед ним жертвенник, и воззвал Аарон, говоря: завтра праздник Господу. На другой день они встали рано и принесли всесожжения и привели жертвы мирные: и сел народ есть и пить, а после встал играть (Исх. 32: 1-6; Деян. 7: 40-41; Втор. 9: 16; 3 Цар. 12: 28; Неем. 9: 18; Пс. 105: 19-20; 1 Кор. 10: 7).

49. Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев (1 Ин. 3: 16; Рим. 5: 8; Еф. 5: 2).

50. Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых. Ибо едва ли кто умрет за праведника (Рим. 5: 6-7; 1 Пет. 2: 24; 1 Пет. 3: 18-20; Евр. 9: 14-15; Ин. 17: 19; 1 Ин. 1: 17; Тит. 2: 14; Гал. 1: 4; Откр. 1: 5).

51. Доселе Я говорил вам притчами; но наступает время, когда уже не буду говорить вам притчами, но прямо возвещу вам об Отце (Ин. 16: 25).

52. Не написано ли в законе вашем: Я сказал: вы боги? (Ин. 10: 34; Пс. 81: 6).

53. Откуда у вас вражды и распри? не отсюда ли, от вожделений ваших, воюющих в членах ваших? (Иак. 4: 1; Рим. 7: 23; Гал. 5: 17).

54. Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня (Ин. 14: 6; Ин. 6: 33; Ин. 11: 25; Ин. 17: 17; 1 Ин. 5: 20; Еф. 1: 13).

55. Закон свят, и заповедь свята и праведна и добра (Рим. 7: 12; Пс. 18: 8-9; 1 Тим. 1: 8).

56. Теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровью Христовой. Ибо Он есть мир наш, сделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, упразднив вражду плотью Своей, а закон заповедей учением, чтобы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, и в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем (Еф. 2: 13-16). Конец закона – Христос, к праведности всякого верующего (Рим. 10: 4; Гал. 3: 24-25).

57. Вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, чтобы мы шли по следам Его (1 Пет. 2: 21; Флп. 2: 5).

58. Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель. И многие последуют их разврату, и через них путь истины будет в поношении. И из жадности будут уловлять вас льстивыми словами; суд им давно готов, и погибель их не дремлет (2 Пет. 2: 1-3; Втор. 13: 1-3; Мф. 24: 11-13; 1 Тим. 4: 1-3; 2 Тим. 4: 3-4; Рим. 16: 17-18).

59. Трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, чем богатому войти в Царство Божие (Мф. 19: 23-24; Мк. 10: 23-25; Лк. 18: 24-25).

60. Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф. 16: 26; Мк. 8: 36-37; Пс. 48: 8-9).

61. Опять берет Его дьявол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Мф. 4: 8-10; Лк. 4: 5-8; Втор. 6: 13; Втор. 10: 20).

Так как дьявол согрешил теперь уже против Бога Отца, называя вселенную, которая принадлежит Ему, своей, и осмелился выдавать себя за Бога, как будто бы он был зиждителем мира, то Христос, наконец, запретил ему, но и тут не с гневом, а просто: "отойди, сатана". Да и это было скорее повеление, нежели запрещение, потому, что лишь только Христос сказал ему: "отойди", дьявол, - он тотчас убежал и не смел уже более искушать Его…
Гнусный искуситель сильнейшее искушение, т. е. желание большего, сберег к концу. Мучительное желание высказать это искушение было у него с самого начала; но, как сильнейшее прочих, он сохранил его на конец. Таков закон его борьбы: употреблять после всего то, что, по его мнению, удобнее может низложить врага. Так поступил он и с Иовом; так и здесь. Начав с того, что почитал менее важным и слабейшим, доходит до сильнейшего. Как же нужно побеждать его? Так, как научил Христос: прибегать к Богу, не унывать и при самом голоде, веруя в Того, Кто может напитать нас и словом; и если получим какие блага, не искушать ими Даровавшего, но, довольствуясь славой небесной, нимало не заботиться о человеческой, и во всем удаляться излишеств. Поистине, ничто столько не подвергает нас власти дьявола, как желание большего и любостяжание (Иоанн Златоуст. Творения. Том 7. Книга 1. Толкование на святого Матфея евангелиста. Беседа 13, 3-4).

62. Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его (Мф. 10: 34-36; Лк. 12: 51-53; Мих. 7: 6).

63. Есть у Меня и другие овцы, которые не этого двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь (Ин. 10: 16; Ин. 11: 52).

64. Признавайтесь друг перед другом в проступках (Иак. 5: 16).

65. Тьма небытия.

66. Господь и Бог наш, Иисус Христос, по благодати и щедротам Своего человеколюбия, да простит тебе, чадо (имярек), все согрешения твои, и я, недостойный иерей, властью Его, мне данною, прощаю и разрешаю тебя от всех грехов твоих во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь (Требник. Чин Исповеди. Молитва разрешительная).

67. И будет поступать царь тот по своему произволу, и вознесется и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить хульное и будет иметь успех, пока не совершится гнев: ибо, что предопределено, то исполнится. И о богах отцов своих он не помыслит, и ни желания женщин, ни даже божества никакого не уважит; ибо возвеличит себя выше всех (Дан. 11: 36-37; 2 Фес. 2: 4).

68. Пусть наказывает меня праведник: это милость; пусть обличает меня: это лучший елей, который не повредит голове моей (Пс. 140: 5; Прит. 15: 12; Прит. 25: 12).

69. Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному (1 Пет. 2: 22-23; Флп. 2: 8; Ис. 50: 6; Ис. 53: 7; Мф. 26: 63; Мф. 27: 12; Мк. 14: 61;  Лк. 23: 9; Деян. 8: 32).