Реквием

                по одноимённому рассказу Леонида Каганова

Она умерла, и мне трудно сейчас об этом писать.
Я пытаюсь делить на нули всю вселенную, время;
Я хочу расчленить на нули и слова, и небеса;
Попытаюсь на ноль разделить и себя непременно!

Делю пустой город, квартиру, бред, осень - весь белый свет.
Выдаёт мозг ошибку, как будто хромой калькулятор.
Бессмысленно гнаться за теми, за кем уже не успеть.
Постараюсь тогда поделить, хотя это навряд ли...

Деленье на ноль - безуспешный и глупый в чём-то процесс -
Ещё помню с давнишних я школьных коротких уроков -
Почему? - не припомню... результатом, что будет в конце,
Станет, кажется как, бесконечность плюс равенством строгим;

А ведь бесконечность не умещается вся в голове.
С детства раннего пытался представить эту бескрайность
Свободного космоса, но сновидений словно ловец,
Оставался ни с чем, лишь с мечтами, набитыми в ранец...

С годами привык я и просто поверил, что это так -
Что вселенная, космос - как страх - без конца бесконечны!
Потому что иначе не во что верить было б тогда
(Привыкаем мы верить в совсем непонятные вещи)...

Она умерла. Бесконечной морзянкой стук - У-МЕР-ЛА -
Три тире и три точки - сигнал громом бедствия бьётся,
Слегка затихая во сне, как неустанный синий дурман,
Оставляя всю силу на слишком уж раннее после.

Она умерла. Познакомились мы с ней очень давно,
Абсолютно случайно, но как разузнали чуть позже,
Что попросту бы по-другому случиться и не могло,
Потому что мы шли по похожим тропинкам, дорожкам

С одними прохожими, в связке одних и тех же друзей.
Протянув ей наушник, смотрел я в открытую честность -
Я видел росточки любви, ещё не упавшие в земь,
Наблюдал, где рождается и будет праздновать вечность.

Она то же видела, как оказалось вскоре потом.
Я влюбился так искренне с самого первого взгляда.
Я знал и что если Землёй завладеет даже потоп,
Такой девушки больше не будет, тем более рядом.

Ошибка сверх катастрофической бездной - Fatal Error!
А ведь женские чувства инертней, чем чувства мужские -
И я подбирал неустанно к ней самый точный пароль,
Ожидая, когда же она свои крылья раскинет.

Зато уже после мы не расставались с ней никогда.
По законам эстетики, логики должен погибнуть
Я был вместе с ней, быть распятым на струнах общих октав,
И единым героем конечную повесть покинуть!

Не знаю, зачем, почему, я остался дальше плутать,
Ведь она умерла. Уникальной, но самой такой же
Любовь наша неповторимой, как все, любовью была,
Состоящие из неприметных обычных прохожих.

Гуляли по улицам мы, плетя пальцы в нежный клубок,
Целовались, устроившись пятками на эскалатор,
Казался он нам возмутительно быстр, так скор, неглубок.
Нас пьянила как градус в душе любовь-пинаколада.

Мы слали на сон в электронных обёртках строки письма,
Мы писали стихи - это самые лучшие письма.
Друг друга всегда не хватало нам, не хватало весьма,
Как стране, голодающей духом без патриотизма.

Искали с пятью лепестками мы на сирени листки,
Их съедали, загадывая непустые желанья -
Желанья всегда все сбывались - ах, видно, на лепестки
Посыпала удачу судьба нам на счастье заранее.

Она умерла. Я не мог без неё, она без меня.
Расставанье в неделю шло как навсегда - невозможно!
Вокруг безвозвратно мир материками в глыбу б обмяк
И, скорее всего, не воскрес, не восстал бы, не ожил!

А слабое сердце - она просто бы не пережила,
Узнай если она, что всего через несколько вёсен
Появится новая женщина тут, она же жена -
Она и появилась, при этом на полном серьёзе.

Поверил бы сам я, а разве смог бы поверить я сам
В бесконечную эту бредовую несостыковку?
Кромсаю на ноль и любовь, и прохожих, и небеса!
Ты простила меня, и теперь оттого так неловко.

Но был ли выход, скажи мне? Разве мог тебя отпустить?
Если умер бы я, то одна, прошу, не оставайся...
Простила ты, знаю, но сам не сумел себя я простить -
Драматично как, но прошу вновь, не стоит оваций.

Не ссорились мы с ней - ругаться мы двое разве могли? -
Совпадали когда целиком и привычки, и взгляды -
Стояли мы выше ничем неприметной нищей ругни -
Концентрация чувств, неразбавленных кремовым ядом.

Свои ритуалы, свой общий язык - всё было своё!
Мы давали друг другу весёлые милые клички.
Не знаю - всё в мире когда-то, наверно, да устаёт,
Ведь прохожими слишком безмерно он перенапичкан.

Она умерла. Её волосы вил метровой длины
И запутывал ветер. Часами, я помню, купался
В них пальцами, оберегая их от касаний иных,
Как проверенный временем верный заботливый панцирь.

Распутывал их я, боясь порвать хоть один волосок -
И часами мог я провозиться за этим занятьем.
Запуталась ты, ты запуталась будто в метком лассо,
Добровольный капкан, до мурашек что мне так понятен...

Хипповские фенечки, стильные клёши, лёгкий наряд -
Мы объехали всю автостопом старушку-Европу:
Нас в Праге встречал первозданный абсент, прощалась заря,
Амстердам нас гашишем с дымком угощал ненароком.

Обочины польских дорог приходились нам и жильём,
Ночевали в палатке вдвоём в одном спальном мешке мы.
И думали, что так всё будет всегда, а мы не умрём.
Приручён сам Господь нами наш, приручён был наш Демон!

С той женщиной, с кем я живу, поделиться этим нельзя.
Удивлённо подняв на меня свои брови, задастся:
"Как вы вываживали совсем без удобств, комфорта не взяв?".
Удивительно даже, но непринуждённо и с танцем!

Она неплохой человек, человек повышенных нужд.
Ей достаточно жить с перспективным в Москве журналистом,
Успешным стабильным стандартом. Заботлив, верен - как муж,
Неназойлив, но в меру достаточно преданный, близкий.

Читает журнал "Интерьер", иномарку хочет водить
И летать через зиму в отель за бугор на Канары
С мужчиной любым, например (мне такой известен один),
Ну на вскидку - со мной - не за чем, скажем, чисто, для пары.

Она умерла. До последнего мига знать о конце
Не могла, не желала. Не знаю, где похоронили,
Не знаю, что мраморной крошкой застыло в женском лице -
Не знаю, не знаю, не знаю! Или знаю я, или...?

Я знаю одно, ёб твою мать!!! та, с кем сейчас я живу,
Мне не сможет её заменить (вся жизнь так безопасна),
Пусть даже похожа чертами лица, пусть как наяву,
И пусть носит такое же имя, фамилью и паспорт...

...она умерла.

14.08.2011