Сборник стихов Под всхлипы робкие метели, часть вт

Андрей  Акуличев




ПОД
ВСХЛИПЫ
РОБКИЕ
МЕТЕЛИ



Стихотворения

Vol. № 3





Часть вторая





ЧЕЛОВЕЧЕСТВО

Мы шли вперёд, не думая о том,
какая цель у этого движенья:
её, мол, сформулируем потом,
пока же – в путь; и – до изнеможенья!

Мы долго шли… и это, с неких пор,
даёт нам шанс, даёт нам право верить:
мы, как всегда, расширим кругозор,
но мы должны всё сущее измерить.

Так, чтобы вглубь, не только – в ширину!
Что зримо, то – обычно – примитивно.
А наблюдать лишь видимость одну –
ей-богу, и позорно и противно…




***   

Цедил я воздух мерными глотками,
глотая синь небесную с трудом…
и вверх смотрел…ведь там, за облаками,
наверное, единственный мой дом.




***   

Когда осенней непогодой
уже, как будто, сыт вполне, 
мой друг, воспользуйся методой –
мечтать в ненастье о весне.

Поверь, наступит облегченье,
и ты расстанешься с хандрой:
для нас огромное значенье
имеет внутренний настрой!




В  МИРЕ

То ли не было в мире прощения,
то ли не было в мире любви:
как ни взглянешь – одни извращения,
хоть белугой с досады реви!

Много подлости в мире и льстивости
(лишь добра – не заметишь в упор!),
а отсутствие в нём справедливости –
окончательный нам приговор!

Пусть дороги не нами размечены – 
не позволят нам сбиться с пути:
наши души так стойко «залечены»,
что уже их никак не спасти.




***   

Ветер дул в двенадцать глоток –
до захлёба, хрипоты.
Ведь бывает ветер кроток,
только шмыгнув под мосты.

Потому как, затихая,
выплеск слушает воды…

Так и в жизни – страсть лихая
близко ходит от беды.




***   

Впаяли в сердце струны проводов
невидимого – вроде – Интернета.
И я, как пионер, всегда готов
от этих струн ждать скорого ответа.

Подсажен на вселенскую иглу.
В сети немало схожих наркоманов…
А провода, как змеи на полу,
в нас насылают тысячи дурманов.

Я был и есть… но я лишь экземпляр
раздвоившейся матрицы Вселенной,
я твёрд как сталь, и невесом как пар,
и нет одной – застывшей – неизменной.

Трансформеры, как форма бытия,
в нас глушат суть – прививкою от чуда…

Добро и Зло – в них затерялся я,
и я не знаю выхода отсюда…




ПРОЩАНИЕ  НА  ВОКЗАЛЕ

Последних полчаса.
Прощанье на вокзале.
Людские голоса
так жалобны в финале.
 
Как будто – был обман,
и был он преднамерен:
в душе саднит от ран,
и взятый тон неверен.

Да только всё мираж,
иллюзий беснованье –
не вызовет кураж
простое расставанье.

Тут нужно сожалеть –
пусть даже и для вида, – 
тогда уж в сердце тлеть
посмеет ли обида?

Разлука тем мудрей,
чем меньше в ней урона.

Расстанемся скорей!
Твой поезд у перрона!




РЕФЛЕКСИЙ  НЕТ
(шуточное)   

Я в этот мир пришёл, чтоб стать поэтом,
а в остальном – я полное ничто.
Зачем живу? Не знаю сам об этом.
Но и… не рефлексирую зато.

Устав от мИссий, сделаться мессИей?
Какая же всё это чепуха!
Себя равнять не следует с Россией –
ведь всяк из нас, увы, не без греха.




СНЕГ  ПОВСЮДУ

Я видел снег нетронуто-пушистым –
тогда им полземли обволокло…
Всё потому, что как-то утром мглистым
земную твердь покинуло тепло.

Я видел снег, как Ной – безбрежно! – воду…
Я был один… и словно бы – ничей…
И я молил, упрашивал Природу –
послать хоть горстку солнечных лучей!

А снег всё плыл – клубясь, сбиваясь в стаю…
гудели хлопья с ветром в унисон…

Что стало дальше? – я, увы, не знаю.
Как оказалось, это был лишь сон.





***   

Бесконечно паденье:
от земли – в небеса!
В нижней точке – рожденье,
в высшей – смерти коса.

А меж ними – внатяжку
жизни тонкая нить…

И не сыщешь портняжку –
эту нить удлинить…




ПОЭТЫ  –  КАК  ОНИ  ЕСТЬ!

Писать поэмы мы горазды.
Поэтом слыть – сочтём за честь.
Но ни «тойотушки», ни «мазды»
на гонорар не приобресть!

Поэты – в жизни маргиналы
и вековечные бомжИ.
В своей тщете – вползти в анналы –   
плодят пустышек тиражи.




*** 

Не ставить точку – чтоб не замыкать
несказанное или потайное!
И продолжать настойчиво искать –
в потёмках – сокровенное, иное…




***   

Тает облачко горьких духов,
за тобою, как шлейф, ароматы:
то ли – памятью давних грехов,
о которых не помнишь сама ты;
то ли – верою в новый роман,
без ошибок никчёмных, как прежде…

Сердце снова открыто для ран.
Но зато – пребывает в надежде…




БОМЖ

Сегодня в переходе он стоит
и милостыню жалостливо просит…
а завтра – менингит, цирроз, плеврит
пожрут его… и он коньки отбросит.

Ему подашь – пропьёт наверняка!
Все это понимают, всем всё ясно.

И в пустоту протянута рука…
протянута – почти всегда напрасно…




***   

Чем тише сказано – тем громче прозвучит!
Тут не работают акустики законы:
чем громогласней звук, чем больше нарочит –
тем раньше глохнет он, теряя обертоны.

Но если скажешь ты обычные слова,
пусть даже шёпотом, но искренне, без фальши, – 
проникновенные, звучащие едва,
они слышны в тот миг и явственней и дальше.




***   

Зачем подыскивать красивые слова,
когда намерен говорить о неприятном?!

На языке, пусть не изысканном, но внятном –
руби с плеча!..
чтоб не болела голова.




СЕРДЦЕ

Если б не было в сердце обид,
было б сердце пустее пустого:
словно тусклая льдышка на вид,
без какого-то свойства иного.

Если б не было в сердце страстей,
было б сердце – что клочьями вата:
безучастность – пустого пустей! –
анемией сердечной чревата.

Если б не было в сердце любви,
то оно бы угасло в печали.
Ищет сердце себе визави.
В этом – жизнь!!!
Остальное – детали!




*** 

Асфальт блестит – в оттенках перламутра,
бензиновая плёнка так тонка…

но даже дождь, бушующий пол утра,
не смыл её, а высветлил слегка…




ИВЫ

Как и надменны и спесивы –
ну словно вздыбленные львы! –   
ветрами вспененные ивы,
в протуберанцах из листвы.

Но те же ивы странно крОтки,
поникнув, прячутся от смут,
когда бетонные «высотки»
ветрюгам глотки в клочья рвут.




***   

Я окунулся в сумеречь Земли,
туда, где солнце скрадывали тени,
где люди жить иначе не могли –
как бухнувшись смиренно на колени…

Я был там или вечность… или час –
в таких местах и время нАсквозь лживо…

Как только смог – лишь лунный серп погас, –
убрался вон из Тени торопливо.




АСТМА

Перекрыто дыхание,
воздух стиснут в толчки – 
ни к чему трепыхание…
и мертвеют зрачки.

Но глотком откровения
воздух булькнет в груди.
Что же, с днём Воскресения –
приступ вновь позади!




*** 

Когда-нибудь испишется поэт,
писатель стиль отточенный утратит…

Но сколько Бог отпустит светлых лет –
пусть пишут оба…
и – покуда хватит!




НОЧНЫЕ  СОЗДАНИЯ

Цепляла ночь закраины души…
Душа томилась и сопротивлялась…
А ночь была – и ночью же осталась,
и все её создания – в тиши.

Они проникнут в сны, ведь их удел –
нас направлять, указывать нам знаки
(как избежать ненужных ссор и драки),
чтоб быть щитом от копий и от стрел.

Но есть на всё конкретная цена,
тем паче – за астральную защиту:
мы привечаем тех созданий свиту,
из нОчи в ночь спешащих,
в сон – из сна…




***   

Ключом замок любой открой –
тут дело за простой привычкой.

Мы ж замыкаемся порой –
не вскроешь никакой отмычкой!




ТУЧИ  НА  НЕБЕ

Тучи на небе – что мыльная пена,
взбитая чёрным, как смоль, помазком;
словно на волю сбежавши из плена,
тучи резвились над редким леском.

А нагуляв, поднабрав себе весу,
тучи решили уменьшить объём,
и лупанули, шрапнелью, по лесу –
самым прозрачным и чистым дождём.




***

Не азиаты мы, а смерды и холопы!
Нам нужен хан для процветания страны.
И как ушей своих не видеть нам Европы –
Европе смерды, хоть ты сдохни, не нужны!!!




ПРИКОВАННЫЕ  КОРНЯМИ

Ветви деревьев так призрачно тОнки,
словно подтаяли, сбросив листву;
в небо дрейфуют, как утлые джонки
… только застыли – в момент, на плаву.

Ствол – тот же якорь, и он не пускает,
вросший корнями в незыблемость ствол.
Небо всё выше… и выше… и тает…

списаны джонки на вечный прикол.




БУКАШКА

На подмерзающей земле,
под жёсткой палою листвою,
и не мечтая о тепле,
букашка спряталась в золе –
остаться думала живою.

Но осень грянула сполна –
угрюмой, властною княгиней: 
своим традициям верна,
дохнула холодом она…– 
замуровав бедняжку в иней.




ПРАЗДНИЧНЫЙ  ПЕРЕГИБ

Город обкидало серебром.
На ветвях – подвески с хрусталями…
Ох, боюсь, не кончатся добром
эти водка, пиво и салями.

Новогодний праздничный разгул
ко второй уж близится неделе.
Как бы палку кто не перегнул:
с водкой шутки плОхи, в самом деле!




*** 

Бессмысленные дни
сплетались в кружева:
неслись стремглав они,
и помнились едва.

Но лишь один мудрец
с доподлинностью знал –
всему придёт конец…
и зазвучит хорал…




ОНА

Она молчала. И хрустальным дном
тяжёлого, рифлёного бокала,
наполненного розовым вином,
по краешку стола слегка стучала.

Она была таинственна, как ночь, –
так странно, дрогнув взглядом, улыбалась.
Она казалась феею – точь-в-точь, –
когда меня ладонями касалась.

Нам было всё понятно и без слов.
Но тем, что так загадочно молчала,
она меня, признаться я готов,
сильней всего тогда очаровала.




***   

Вдыхая сумрак, чувствовать озноб!
С закатом явь утрачивает зримость –
и миражи, как золото без проб,   
сулят всю ночь саму непостижимость…




ПОЛУАВТОМАТЫ 

Сверяя жизнь свою с календарём
и просчитав заранее все даты, –
спланируем и день, когда помрём.
Ведь мы – не люди.
Полуавтоматы!

Набор калорий, скорости режим:
всё и разумно и рационально –
мы к цели так направленно бежим!..

а нам бы просто – взять, и жить нормально.




***   

Чуть блёклою слюдой
река заиндевела:
там утренний озноб
рисует свой узор.
А краски – как одна,
белЫм белее мела, – 
меж небом и землёй
заснЕжили зазор.




ТАЮЩАЯ  ЛЬДИНКА

Льдинки грань от тепла замутнела,
истомилась тончайшей росой…
и зажглась изнутри – до предела! –
окунувшись в луч солнца косой.




СНЫ  И  ЯВЬ   

Что сны и явь?
Сцепленье тождества
в каком-то непонятном искривленьи:
реальность деградирует в слова,
а сны всегда – в бреду и исступленьи.

В чём больше смысла? Истин больше где?
Закономерность – сон? Предвестник чуда?..

Всё пишут, пишут вилы по воде –
а записей в скрижалях нет покуда…




ОБ  ОДНОЙ  ИЗ  БЕД  РОССИИ

Дураков на Руси не сеют
(да и, в общем, почти не «садят») –
сами всходят и сами зреют,
а в итоге, простите, гадят!




*** 

Метёт. Метёт. И снежною стеной –
такой реальной и, наверно, вечной –
граница возникает между мной
и далью… неоглядной, бесконечной.

Я во Вселенной так ничтожно мал –
пылинка хромосомных комбинаций, –
что мне ли нагло лезть на пьедестал,
и мне ли ждать восторженных оваций!

Кто царь Природы? Бросьте! Человек?!!
Без скорлупы уютного жилища –
его убьёт и этот вечный снег,
и просто вид потухшего кострища.

Понять нам надо было бы скорей,
а то мозги работают натужно:
Природа самовластна!
И царей
ей вовсе для гармонии не нужно.




ЖАРА  В  ВОЛГОГРАДЕ

В потоках одуряющего жара
асфальт терял структуру, твёрдость, лоск…
и становился мягким, словно воск, –
оплывший воск на крыльях у Икара.

А застывал – поздненько ввечеру:
лишь сумерки напустят из засады
какое-то подобие прохлады –
асфальт дневную выдавит жару.




*** 

Смутным, зыбким виденьем,
в утро канувшим сном –
ты казалась мгновеньем
в измереньи ином.

Может, дни, может, годы
там короче, чем миг, –
календарные своды
не совсем я постиг.

За любовной игрою
свет мешается с тьмой,
и секунды порою
дольше жизни самОй!




КРАСКИ  ОСЕНИ

Медь поразбрызгав к шУту,
золото – строго в цель,
осень ни на минуту
не прервала капель.

Следом – кармин, багрянец
падали на листы… 
 
Осень наводит глянец.
Им восхитись и ты.




*** 

Расплывчаты черты,
не сходятся приметы.
Передо мною – ты?
А если нет, то гдЕ ты?

Как время жёстко бьёт
по памяти наивной:
и залпами, и в лёт –
по цели  перспективной.

И сколько встреч пустых,
не сбывшихся, – кто знает…
Без точек, запятых –   
повествованье тает.

И к чистому листу
не прилипают строчки,
когда-то – на лету –
утратившие точки.




ПОЛЫНЬЯ

Хрустальным горлом полынья
ловила хлопья снегопада…
ведь ей, признаться не тая,
одно лишь это и отрада.

Недолгий век отмерен ей:
весна сотрёт её границы – 
и загалдят в один из дней
над полыньёю бывшей птицы.




***

Что стряслось со страной –
непонятное всем?
Зреет гибельный гной
под коростой экзем!

И коррупции – тьма,
и развития – ноль…
От избытка ума
мрачен голый король!

Есть ли скальпель такой,
чтобы, страх позабыв,
медик твёрдой рукой
вскрыл застойный нарыв?..




ШУТЕЙНОЕ

Солнце трепещет в объятиях кроны,
листья бликуют, как рябь на воде.
Скоро июнь. Поливают газоны…
Только вот счастья не видно нигде.




***   

Тянулись дни… тянулись мирозданья…
а кто-то пОшло в тряпочку молчал – 
и множились дешёвые преданья
о таинствах мифических НАЧАЛ.

Но в чём их суть?
Есть тысяча концепций,
гипотез… теорем, в конце концов.

А суть одна – беда без контрацепций!
Тогда излишек в мире мудрецов.




ПОГОДА  И  ГЕОМЕТРИЯ
(летние  и  зимние  дороги)

Фарватеры и берега
друг другу всегда параллельны…
Но как же зимой беспредельны
укрывшие русло снега!

И вот уж не вдоль – поперёк
протоптаны кем-то тропинки;
движенье идёт без заминки,
и даже – как кажется, впрок.

Вот так геометрии суть
меняют капризы природы:
зависит порой от погоды –
каков по реке будет путь!




*** 

Грёзы, мечтанья, сомненья –
сентиментальный набор –
переполняли с рожденья
юноши томного взор.

Только действительность смачно
плюнула правдой в глаза…

Где ж ты мечтатель?..

Невзрачно
мутная каплет слеза…




СТАРИКИ

ПроглЯнет седина,
посеребрив вискИ…
В любые времена
печальны старики.

От ломоты в костях
почти не чуют ног.
Уставши «быть в гостях»,
суммируют итог.

И подводя баланс,
гадают часто вслух:
использовали шанс?
или продулись в пух?

И много ли побед
занесено в актив?
Смогли оставить след?
Иль канут, наследив?

Ну что ж: пора! Домой!
Оттуда и пришли!

Вернутся в шар земной
лишь пригоршней пылИ…




*** 

Смеркается всё раньше, всё тотальней,
осенний день теряет долготу,
и сыпнул первый снег из тучки дальней –
который, правда, таял на лету.

В лесу – покой, лишь запахи грибницы
щекочут ноздри, голову кружАт…
и в небе тают птичьи вереницы,
макая крылья в реденький закат.





Окончание сборника в третьей части
.