другу

Я тебе так и скажу:


Мой милый, росла я в Голландии.
Меня Амстердам пленит так,
Как трава наркоманов.
Но в 15 послали меня по соседству к Ирландии.
А было ведь так много планов!

Мой родной, беспричинно-следственно,
Я как девичья логика и тела,
Вся в соку и кожа бела,
Но бездарна при этом, естественно.

Я парой бокалов могу так напиться,
Что больше мне здесь не нальют.
И потом еще больше буду стыдиться
М'еста, куда меня перманентно шлют.

А ты знаешь, в Англии все и правда снобы,
Честолюбивы и в розовых очках.
Но мои бабочки все уже пойманы
И сидят в сочках.

А в Голландии, как накуришься,
Рассветы куда розовее английский линз.
Только дышится тяжелее
В полете вниз.

Каковы эти дачные виллы,
Липовые стволы, ролёвки.
Тут ведь так здорово, милый.
И пиво. Начиная, даже, с нулёвки.

И если бы там, в Голландии,
То есть здесь- люди были бы добрыми,
И деньги греблись лопатой.
Послал бы ты свой Лос Анджелес.
И так все-****ато.

А я бы уехала правда с тобой
К приключениям и опыту в далекие США
Но нажимаю отбой
До ответа. Сильно спеша.

И мечты вдруг преобразились.
Боже, ведь есть, до чего расти.
И кого спасать, и кого везти
Только б они не разбились.

Я не похожа на супругу отчаянного
Сурового декабриста,
Но просто раз триста
Я уже вспомнила здесь о тебе нечаянно.

И верю, кстати, что в Амстердаме,
Который туристы и жители зовут Москвой
(под градусом вы бывали и сами)
Климат совсем не простой.

Пропитанный щедростью духа,
Медведями, что обделили слухом
И пряной водкой
В хрустальной стопке.
И вообще колоритом
Местных сказок:
Бабулек с разбитым корытом.
И школьных тонких указок.

А по правде-надо, конечно, дерзать
Нам память дана, чтобы с нежностью вспоминать.