Плач Колымской берёзы

Тронул  ветер  Колымский,  тонкие ветви берёзы,-
Не  печалься,  родная,  отступают морозы.
Отступают снега,  подчиняясь  теплу.
Солнце  с  трав  задремавших собирает  росу.

Что ж склонилась к земле ты, словно в  вечном  полоне?
Твой шелест-плачь, как молитвы стон, звучит в лесном перезвоне.
И слезою бегут по листве  росинки к  корням.
Что ж тоскуешь ты, милая, с кем говоришь по ночам?

И  дрожит на ветру, и звенит  тревогой  берёза,-
Не шуми,- тихо шепчет,- меня не пугают морозы.
Я сегодня  под  сердцем своим  вновь  услышала стон!
Нежным,  белым  подснежником  к солнцу тянется он!

Это эхо земли, стон отчаянья, горя людского
Из далёкого прошлого он, он из тридцать седьмого!
Из той чистой слезы, что дрожала в детских глазах,
Он из плоти погибших в Колымских, суровых снегах!

Вспомни,  год тот кровавый,  вспомни тридцать седьмой,
Как от стонов  и боли  вздрогнул  вечный покой!
Вопля  взрыв  расколол  здесь,  мирно спящие льды.
И  этап за этапом принимала  земля  Колымы!

Не считал их никто! Всех  сравняла статья  роковая.
Ждал  мальчонку  этап -  статья  пятьдесят восьмая!
Не  считал  их  никто! на могиле отец  не скорбел.
Лишь стонала  земля, от ноши тяжёлой,  да снег от крови
                чернел!

Отзвенели года, но доныне в забоях, шеренга к шеренге стоят;
Седовласый  учёный,  писатель, рабочий  и старый  солдат.
Запаяна  глыбой кровавой,  здесь совесть России лежит!
Забытая  и нагая душа её в муках дрожит!

И в каждом  белом  подснежнике, что всходит  ранней  весной,
Нельзя  не узнать  родные  лица! Они их голосами  говорят со мной.
Спросить бы, да сердце  сжимает суровая правда  и давит,
                как гнёт.
В  вечных их снах  и сегодня, перекличку ведёт пулемёт!

                *   *   *
Е.В.К.