Деньги. Часть 4. 23. А ещё кухня

    Это конечно совсем не медицина. Но всё-таки какое-то  косвенное отношение к ней имеет, так как там существует, так называемый пищеблок, который обязан кормить больных, но до них им нет никакого дела. Если говорить современным языком о бизнесе, который заинтересован в том, чтобы из "дерьма сделать конфетку", то данный пищеблок заморочен только на одном обстоятельстве - любой ценой извлечь пользу для себя.
Денег там нет особых, не заработаешь; контора живёт отдельной жизнью от медицины и там  свои правила и своё начальство. Да и секретом это не является.

     Лийка на старости лет умудрилась туда попасть на работу. Уж этот чёртов "возрастной ценз" на старости лет заставил даже туда её нос всунуть. А что делать? Приезжая, да в возрасте  после... Хотя на её глазах произошёл странный случай. Художник М.Г.Абакумов,
заслуженный деятель искусств (1948 - 2010 гг), уже не молодой мужчина в 2003 году в пединституте был назначен заведующим отделения ИЗО. А Лийке в этот же период было сказано, что она имеет пенсию и ей пора отдыхать, то есть, смотреть на четыре стены в квартите при всех попутно сопровождающих полную пустоту в делах и мозгах результатах. Иными словами, срочно взывать о помощи Господа в смирении и успокоении, не говоря и об автоматическом исчезновении знаний и других профессиональных качеств.
 
     Но при всех невзгодах, которые ей пришлось преодолевать, промчалось всего восемь лет, и Лийке кто-то сказал, что М.Г. Абакумов уже не является завотделения, так как, заболев, скончался. Лийку это сообщение потрясло. Ведь это, пожалуй, один из новых знакомых, с которым её свела судьба. Но она, как была не у дел, так и осталась по-прежнему на том же уровне. И вынуждена работать там, где не нужны  ни знания, ни профессионализм. Но самым странным показалась то, что при мизерном окладе, который ей был назначен, у неё не оказалось никакого, даже общего, стажа. И ей, все кому не лень,объясняли, что медицинского стажа у неё нет. А какая здесь медицина? Для того, чтобы заработать этот, так называемый медицинский стаж, который заключался в навыках грузчика, таскающих вёдра наполненных бурдой всякого рода из пищеблока к больным в постельку, надо отработать не меньше 3-х лет ещё к тому, что уже имеешь отработанный стаж более 40-ка лет, да ешё при специальном образовании. Но это ни к чему. В данный период жизни ты, то-бишь Лия, совсем "голый Вася" и ей, надо в это крепко поверить. Но никак не верится. Ведь для того, чтобы играть надо было всю жизнь вкалывать. А теперь оказалось, что она вовсе пустое место, ничего не умеет и никогда не работала.

    Ну да!Есть пенсия за отработанные годы. Но какой болван пойдёт на такой зароботок в медицину из молодёжи, да и к чему работа старому больному человеку. И это остаётся до сих пор остроой проблемой, и у каждого своя, зачастую неразрешаемая. В общем, люди крутятся как могут, умеют, но доброжелательства, понимания, желания помочь в том кругу, где обитаешь, найти трудно. А ведь на работе проходит большая часть жизни и она должна быть в радость, а не в тягость тем более, что чувствуешь себя уже уставшим от работы не  по собственному желанию, а по необходимости и другим причинам.

    Вот так и случилось с Лийкой. Всё бы ничего. Ей приходилось на протяжении всей жизни,
как человеку непоседливому и всем интересующемуся, заниматься тем, чем можно в свободное время. Кроме музыки, как основной профессии, она много читала, занималась спортом, туризмом, вождением автомобиля, шитьём, вязанием, была экскурсоводом, делала художественную мебель, шила меховые изделия, шапки и даже экстросенсорика и массаж ей не были чужды. А на старости лет она столкнулась с жуткой грубостью, матерщиной, хамством, отсутстствием элементарной культуры людей, в обществе которых ежедневно приходилось работать. Можно тут сказать:- Но это не та среда обитания, в которой раньше находилась. - Да! Это в самом деле так. Но грубые качества, не известно как их назвать, взрослых, совершенно зрелых людей не могут вызвать положительные эмоции? Но можно и на это махнуть рукой и не обращать внимание. Но ещё в раннем Лийкином детстве, а это 1945 послевоенный голодный год, её поражали свары, скандалы, драки взрослых из-за беспорядка в очередях за продуктами, которых почти никогда не было. Давно прошли те времена, а человеческая сущность не изменилась. Приходится сожалеть об исчезновении из лексикона очень приятного старинного обращения к незнакомым гражданам как миленький, миленькая, голубчик, голубушка, барышня. Но такая форма общения Лийке казалась в детстве весьма привлекательной, хоть ей никто и никогда не прививал никакого вкуса. Это было настолько естественно, как просто дышать. А современный родной коллектив не только сам общался при помощи мата, но и требовал того же от Лийки. И это при том, что всю свою сознательную жизнь она, работая педагогом, не допускала никогда подобного общения даже в среде студентов. Но пятидесятилетний опыт Лийки с новыми закомыми взрослых дам, воспитывающих давно своих детей, подрастающее, молодое поколение, был им чужд, так же, как и Лийкин протест против мата. Они друг друга не понимали. Правда, весь этот коллектив, который состоял из пяти человек, а Лийка составляла в своём лице меньшинство (1-н к 4-м) был не только не равным, но она не могла противостоять сплочённости такой крепкой брони, которую составлял выученный наизусть мат, назойливо повторояющийся изо дня в день и надоевший своим однообразием. И это "полоскание в грязи" было ежедневным нормальным  их состоянием. Все отстаивали дружно мат. Борьба? С кем и за что? Тем более ни к чему она не приводила, а  существующая вокруг вся обстановка ничуть не способствовала даже намёком на её улучшение. Пищеблок - это тоже спаянная компания на эдентичных взаимосвязях.

    И если сравнивать прошедшие времена с нынешними, то всё,что было прекрасного в том прошлом перестало существовать или подменены все понятия. В прошлом название спекуляция, заменено словом бизнес. Хоть трудно назвать бизнесом перенос одного и того же товара из одного угла магазина в другой и установкой двойной цены на него же, без всякого  труда, производства. Но свобода в рыночных отношениях развернула настоящую "конкуренцию" в различных спекулятивных вымыслах и в пищеблоках. Ведь люди едят и каждый день надо их кормить. А цены то кусаются. Но надо, чтобы было вкусно и дёшево. Да и товар не долговечный. И выходят не совсем желаемые результаты. Надо кому - то утащить, или подменить, подороже продать, ан.. не идёт! Не получается. Забыт закон ДТД. Сейчас другой закон работает. Пусть в помойку, но дороже и не людям. А зарплату никто не поднимает, но цены растут не по дням, а по часам. Но это там, дальше, где нет государственного сектора. А там, где выделяются средства для обслуживания больных, там царят другие законы. Правда, их и законами трудно назвать. Там  безразличны или просто не знакомы вкусовые восприятия. Можно, как говорят в народе, "приготовить из топора суп", а можно всё испортить. Ну это всё зависит от желания хозяев, взявших в свои руки доверенные им заведения. Часто и вкусная пища бывает не полезной, а в больницах нужна здоровая пища. Но кто установил закон о том, что она должна быть непременно отвратительной, однообразной и просто несъедобной пищей при наличии всех килокалорий или отсутствии таковых? Речь идёт не о тех случаях, когда  проверяют или заранее  предупреждают о предстоящей проверке, тогда хоть что-то меняется, а о ежедневном, постоянном  рационе.

    Лие неднократно приходилось в своей жизни быть членом жури конкурса  туристического
смотра художественной самодеятельности. Это происходило в осенние и весенние сезоны при  проведении конкурсов на лучший бивуак, ориентирование, художественную самодеятельность и приготовлениие пищи. И часто после конкурсов всех членов жюри угощали очень вкусной едой с оригинально составленным меню. Там были шашлыки под названием "Южная кровь", пили компот - "Анютины глазки", салаты из простой капусты называли "Снежинкой" или "Абстракционизмом". Пищу готовили на костре вообще не профессионалы, а обычные туристы. Но как они здорово и вкусно готовили. И сколько было выдумки, фантазии в разнообразии блюд. А главное - желание добра для всех. И это не проходило бесследно. Однодневный свежий воздух, отличное настроение, прекрасная пища, благожелательство, палатки  - давали положительный заряд на длительный срок.
 
     Но прожив довольно долгую жизнь, Лия впервые узнала, что существуют такие блюда как гарнир из варёной тёртой свеклы с рыбой или рыбными котлетами с перемолотыми костями, манная каша с колбаской - типа тоненького листочка докторской, плов, приготовленный в огромной кастрюле как клейстер на сомнительном жире с мясными отходами типа: косточки куриные со шкурками и потрохами. Переходя на туристический жаргон, она никак не могла понять почему меню составляется с неправильными названиями блюд. Плов она окрестила  "Оконной замазкой" или "Клейстером" в зависимости от настроения, а вода с молочным сиропом называлась молоком. Запеканку не только по виду, по вкусу и размеру можно назвать "мини квадратики манки с выглядывающими творожинками" вместо изюма. Меню менялось только по дням недели, но всегда почти без изенений в течение года. Завтрак - это чередование каш, обед изобилует горохом, вермишелью и капустой. Ужин - опять каши. И никакой фантазии. Желение поесть здесь бесспорно отсутствует. Оно ярко выражено только у постоянно желающих попасть сюда бомжей. И о какой конкуренции здесь может идти речь. Узнав о таком "оригинальном меню", Лия решила, что надо закончить кулинарный Вуз, потому что так переводить продукты не умеет ни одна хозяйка без специального кулинарного образования. Ещё никто не придумал как салат превратить в гарнир. Ну, как говорится, всё впереди. А так как Лийка по всем параметрам не подходила под всё внутреннее благоденствие этого "храма еды", то ей довольно часто приходилось расплачиваться травмами, различного рода унижениями. Но она терпела до тех пор, пока ей после трёхлетнего пребывания на должности носильщика всякого рода "бурды",с постоянными падениями и ранениями предложили приходить за получением этих странных блюд с медсестричками. Тогда она написала заявление об уходе, ссылаясь на унижения, имея ввиду  не только себя, но и больных, которые в силу своего лежачего положения, высказывали  недовольство только ей, а те, кого подкармливали домашними обедами, просто наотрез отказывались есть. Но начальство в Лийкином отделении находилось в отпуске и её не отпустили. Тем не менее, ощутив невероятное облегчение в связи с принятым решением уйти с работы, она начала вытворять какие-то необдуманные поступки совсем машинально. Рассказывая приятельнице со смехом о том, как она три раза заваривала чай, та с видом глубокого философского раздумья заявила: "Пенсию зря не дают!", развеселив Лийку ещё больше тем, что и в самом деле нормальному человеку  здесь делать нечего.

    По телевизору часто идут передачи "Развод по русски", где уже достаточно ясно представлены наши продукты питания, а дальше больше. Во что превращаются продукты при переработке в пищеблоках и какие из них идут в употребление. Лийке не хочетя сообщать все кулинарные подробности, так как это вообще не её профессиональное дело, а это дело тех, кто реально несёт ответственность за свою работу, при этом имеет или нет - бесплатное понятие о совести, чести, проявляет человеколюбие и не только к своим работникам, но и к больным, так как все шишки от них достаются не пищеблоку - изготовителям, а переносчикам - кормителям. И это ещё не всё. Самый главный вывод заключается в том, что можно сказать о вражде людей, которые живут среди таких же и для них же. Приехав из города, в котором национализм превыше всех понятий о человечности и о том, что враждебными являются другие нации, но не своя, вопрос тоже очень странный, так как на земле нет давно ни одного человека, который бы не породнился с другой нацией. Но хотя бы эта посянная вражда наций как-то кем-то и для чего-то сформулирована. А здесь, в России, в своей стране, против своих людей или против кого или против чего ведётся борьба? Может по привычке, в силу характера, в силу воспитания или просто так? Может пора уже самим поменяться, тогда не будет повода враждовать? Ведь никогда и ни один человек не был проитвником добра, улыбки, честности, улучшения, сохранения и чистоты быта.