Злая мудрость

Ладони легкие и непредсказуемые, как листья осенние клена. Ты растаяла, а мне мало, ты обогнула меня нежно, пальцами поправляешь челку, а мне мало, я знаю правду о том, что тело вторично, я знаю интригу самсары – я жду твою душу. Юлисс возвращается в бездну. Корабль отодвинут от центра моря, мальчик спешит в беззаветные дальние дали, поскольку не может очнуться, поскольку печали больше, чем кружев на женственных бедрах, а мясо так сочно, и кровь на губах твоих стойко струится на мой ненасытный язык окаянный. Причастие так одиноко – так надо, я ставлю заборы от улиц от всяческих мнений. Я движим тобою, и ум мой настолько стабилен, что страх – лишь химера, что слово становится правдой навеки, как правда в природе – она незаметна для глаза плебея, она за пределами зоны людей, – растворитель «устойчивых» выводов, истин, поверий и образов жизни. Так ты растворяешь меня, исследуя что-то свое, не зная, что я за тобою, что крохотным шагом я ближе и ближе и руки уже на бутонах, на звездах, на алой малине твоих утешающих грудей. Забыв о значении целей, закрыв всякий вход для чужого, я оставляю себя для наших нечастых моментов, для наших нечастых схождений, для мира, созданного тобою.