Барин старый, барин новый

На Васильевки жил барин,
Строгий дядька с бородой.
Был в округе барин славен,
Правил крепко слободой.
Сеял жёлтую пшеницу,
Рож, овёс, и лёгкий прос.
Разводил богато птицу,
И скота имел прирост.
Торговал сей барин с Польшей,
Зарабатывал деньгу.
Но хотелось ему больше,
Развернуться на кругу.
И вот стал, он жать безбожно
Независимых крестьян.
И явил неосторожно
Лихой скупости изъян.

Как-то, ехал барин поздно
Тёмным лесом в свой куток.
Улыбался месяц грозно,
Лес пускал в ночь говорок.
Сонно ухали там совы,
Конь с опаскою взбрыкнул.
- Эй, везёшь ты, что ли дровы.
Барин взял, холопа пнул.
Конюх с дрему, не понявши,
Стеганул вожжой коня.
Барин, вдруг не ожидавши,
Улетел судьбу кляня.

Вдаль умчалась, та повозка
Без хозяина,  легка…
Барин поднялся неловко,
Чует, вспухла вся  рука.
А слуга его уставший
Отпустил и повода.
Кони лес перескакавши,
В поле вышли до светла.
По полю, волна играла
Над душистою травой.
Землю с нежностью ласкала,
Дух степи пошёл родной.
Отогнал пути дремоту
От чумного чудака.
Чует он степи щедроту,
Степь ему в пути легка.
Глядь назад, а где же барин?
Ой, ты горе да беда.
Словно ожил злой татарин,
Налетел и без следа…

Лес во мраке страшным стражем
Много тайн в себе скрывал.
Наш знакомый, так мы скажем,
Глупо в чаще заплутал.
Поначалу, в след кричал он
Беззаботному слуге.
Ну, а после одичало
Прыгал на одной ноге.
Через время догадался,
Что не знает он пути.
Долго в небеса ругался,
В злобе стало лес трясти.
Месяц в тучи спрятал роги,
Затрещал бор, заурчал.
Барин прямо без дороги
В чащу в страхе побежал.

Дом родимый скоро будет,
С высоты коней встречать.
Конюх мыслью разум студит,
Как о горе рассказать.
Шибко думал, что же делать?
Бесшабашный старичок.
Нужно, людям лож поведать.
Сладка лож, не злой лучок.
Всем скажу, что он случайно
Вдруг остался отдыхать.
Мне ж, хозяин полноправно
Повелел, всем управлять.
Бодро до дому он правит,
В руки вожжи взяв судьбы.
Эка, мысль его пленяет,
Стать владельцем голытьбы.

Месяц солнышко затмило,
Одолел свет тьму в лесу.
Птахи радовались мило,
Воспевали красоту.
Вот, из чащи в редколесье
Выбрался знакомый наш.
Но его, тех птиц веселье
Приводило в злой мандраж.
- Как он мог, с ним обойтись так.
Точно, с шелудивым псом.
Ох, попал же я впросак!
Ох, заплатит он потом!
Так он думал, гнев метая
На трухлявые пеньки.
Шел вперёд, того не зная,
Что холоп сплёл лжи силки.

На опушки, среди леса
Одинокий дом стоял.
Жила в нём нет, не принцесса,
Просто Марья, да Иван.
А когда тот дом срубили,
Уж не ведает никто.
Жили, двоя, не тужили.
Принял лес, их сей в нутро.
Марья домом управляла,
Ваня лесником служил.
Им на жизнь всегда хватало,
Если нет, то лес кормил.
В день погожий вышел Ваня,
Из дому пилить дрова.
А в кутах вдруг видит Маня,
Лешака торчит глава.

С лесу Ваня воротился,
Глядь, а в доме пришлый гость.
Важно гость нахохлился,
Сам же жёваная кость.
В рваном платье, исцарапан,
Видно леший ночью драл.
Машей гость тот, был обласкан.
Жадно кушанья едал.
- Ваня, Ваня, дивно чудо
К нам из леса прибрело.
Точно страшненькое юдо
Лепетало, чушь несло.
Я подумала, что леший
Дом решил наш посетить.
Это дядька пришлый, пеший…
Милостыню пришёл, просить.

Вот такое вот бывает,
Кто мог думать, и гадать,
Что сей барин обнищает,
И начнёт, добра искать.
Спесь его не покидала,
И он важничал глупец.
Говорил он: для начала
Знайте, я богат купец…
За приют твой душа Маша,
Я смогу вас одарить,
Может даже, жёнка Глаша
Вас возьмёт, к себе служить.
- Обезумел дядька верно,
Он похож на бедняка.
Да стели Марьюша сено,
Пожалеем дурака.

Так-то барин и остался
Под опекой тех двоих.
Правда, часто в лес он рвался,
Да вертался точно псих.
Без слуги страшился барин,
Путь домой в лесу искать.
Жил у них, былой хозяин,
Познавая благодать.
Марья с Ваней попривыкли
К гостью чудному, тому.
И с симпатией проникли
Точно близкие ему.
Лес качал младые сосны,
Барин по дому скучал,
Солнце золотило росны,
Барин солнце провожал.

Тем же временем ворюга,
Конюх подлый, козней ткач.
В доме он, уж не прислуга.
А хозяин, ловкий рвач.
Усладился пьяно властью,
Всё к рукам своим прибрал.
Распалился так он страстью,
На хозяйку всё взирал.
И свободные крестьяне
На поклон к нему пришли.
Здравствуй, новый наш хозяин.
Добры вести к нам дошли,
Вот уж новый барин правит,
Сгинул старый, Бог с тобой.
И сего холопы славят,
Здравствуй барин наш благой.

Время ходит степью спешно,
Даже стариться ковыль.
Люди бедно, люди грешно
Нам являют, жизни быль.
Новый барин стал уж старым,
Не годами стал он стар,
А делами, стал жадным.
И по-старому мечтал.
Захотелось ему больше,
Развернуть на кругу.
Эх, крестьяне жить вам горше,
Бей по-новому слугу.
И решил холоп тот, барин,
Сделать в округе объезд,
И добрался до окраин,
Где знакомый ему лес.

Толи совесть притупилась,
Толи память умерла,
Но явилась Божья милость,
Возвернуть былы дела.
- Марья, Марья важны гости
Посетили дом худой.
Барин, стиснув ручку трости,
Важно шёл к ним на постой.
Марья вдруг засуетилась,
Зашуршала чуть дыша.
Ой, и правда, Божья милость.
Важный гость, туга мошна.
Барин в доме огляделся,
Разом тут же обомлел,
После кровушкой зарделся,
И как мышка присмирел.

Там в углу, у самой печки
Барский взор куда лупел.
Из лоскутьев, рваной сечки
Кто-то силу возымел.
Словно грязные лохмотья
Духом сильным жить смогли.
И наполнились вдруг плотью.
И на встречу поплыли.
- Чур меня, дохляк проклятый
Возвернись обратно в гроб.
Барин клятый, барин мятый
Стал крестить безбожный лоб.
- Конюх, Гринька ты ли это?
Ну, пройдоха я тебя!
- Барин ему жарко – лето
Распалило ум губя.

Все безумно верещали
Без толку, пугая тишь.
А когда кричать устали,
Разумели нувориш.
Всем открылся самозванец
Гришка - конюх, злой хитрец.
А чумазый оборванец
Оказался, злат - купец.
Но задача не решилась,
Барин не желал назад.
Так его коснулась милость,
Что остаться был он рад.
Хоть и шутка, Бог свидетель.
В каждом деле на земле
Есть благая добродетель,
В добрых людях на селе.