Крым

Крымской  студенческой геологичечкой практике
и любимому Днепропетровскому горному
институту посвящается.

Камень прожарился , чуть не забыла, растяпа ,
                створки раскрылись и мидии  скользкою лужей.
Это не завтрак , вчерашний пропущенный ужин
                на Казантипе под солнца натруженной лапой.
 
Я кашеварю , не зря мне дежурства идут.
                Плавиться мне суждено до звезды подвечерней.
На полуострове Крымском дугою очерчен
                наш практиканский учебно-волшебный маршрут.

Бахчисарай , Севастополь , Алупка  , Гурзуф.
                Это не просто селенья  ,строенья и виды .
Это родная земля и возможность предвидеть ,
                как далеко нас дороги судьбы разведут .

Ну , а пока мы проходим в маршруте Каньйон
                и под сомкнутыми скалами крымские сосны
нам рассыпают свет яркого , жаркого солнца,
                тайный природный волшебных чудес павильон.

Трудные тропы , разлома большого портрет.
                Ванны с водой и преданьями ,градус - плюс девять.
Всем возвращают возможность и думать , и делать,
                молодость ,счастье  на двадцать и более лет.

Тропы , легенды и горы .Как Крым-то хорош!
                Туча на самой на главной вершине застряла.
И землянику  на  круглой  поляне  лизала.
                Дождь подо мною ,трава и гора Роман Кош

А в Севастополе камень такой - инкерман.
                Выложил улици белым и просто , и смело.
Фоном чудесным для лиц , навсегда загорелых,
                с клешами , морем у белого давний роман.

Золото  солнца сменяет  по  утру кармин.
                Тропка и строй на ступеньках крутых Кара Дага.
И от рисунков в блокноте устала бумага ,
                но не горит , это все таки Чертов Камин .

Все шестигранники  в нем на подсчет не видны.
                Черный базальт зафрахтован отсчитывать граждан,
Много их - сильных , умелых , прямых и отважных.
                Толпы туристов из разных пределов страны.

В бухте есть грот и пещера ,  меж скалами щель.
                В город подземный ведут Золотые ворота .
Точит вода и прекрасна  ручная работа ,
                дочки Русалки , что моря преславного дщерь.

Стенка наклонная скальная , темный Маяк.
                Лишь подчеркнет путеводных маршрутов глубины.
В шалостях вольных наш шкипер ,увы, не повинен
                строгий и точный - не даром он крымский моряк.

Знает фарватер , ведет потихоньку в Судак .
                Там по надветренной катер он свой пришвартует.
И в Генуезскую крепость , что  вот за версту есть,
                всех нас сведет и расскажет , как надо , чудак.

С ним мы прошли до Гурзуфа - не скучно смотреть
                как Аю Даг простодушно пьет Черное море .
Это медведь , завороженный Крымским нагорьем.
                Море глубокое , некогда даже взреветь .

Сзади осталась всей Ялты  большая яйла.
              Гордой короной над Крымом вздымает Ай Петри.
Крымской медали во славу величья симметрий,
                как  голова  на  гербе  у  златого  орла.

За Судаком на автобусах длится поход .
                В бухту , которой взволнована долго я буду.
В Планерском вечер волшебный и день неостудный,
                профиль Волошина  , чаек волшебный полет.

Место особое , Крымский родной Коктебель.
                Всех привечает : ученых , студентов , поэтов.
Многие гении , канув давно уже в Лету,
                очерк оставили , быв тут хоть пару недель.

Вовсе непросто его позабыть и уйти .
              Только и помнится , что здесь не место безликим...
Галька просохшая прячет в себе сердолики ,
                может быть здесь вот начало начал и пути.

Вот и кончается долгий , чудесный июль .
                Раннего утра туман и небесная просинь.
Завтра наш лагерь стоит на холмах Феодосии.
                Гриновский город , жила в нем когда-то Ассоль.

Есть здесь музей , где , возможно , сумею понять
                как ему в книгах его о морях намечталась
глади морской синева , парусов этих алость...
                К морю спустись - будут лишними вовсе слова.

Буйной фантазии город и море ему , как удел.
                О море славном нам пел-рисовал Айвазовский.
Море работ : тысяч шесть и две тыщи набросков,
                только лишь смерть положила таланту предел.

Небо остынет  немного и вечером время костров.
                Песня летит о дорогах : о крымских и разных.
Скоро пройдет этот длинный и сказочный праздник,
                а в рюкзаке , как положено , сложен улов .

Крымской дороги тугой , завитой серпантин...
               И простокваша в автобус мне влезть не поможет :
красная,  жалкая, с полуиспеченной кожей ,
                все же дрожу ,не забыла ли я серпентин.

Все положила , жеоду и желтый пирит ,
                щетку кальцитную , кварца зубок в диабазе.
За витринитом спускалась , за брекчией лазил
                мой же товарищ - такой же веселый пиит.

Яшмы краснеют в кармане , теперь положу
                в ящичек дальний, находка красивая очень,
а флюорит фиолетовый , хоть и не прочен ,
                вместе с зеленым на донышке я нахожу .

Знаю названия местных матерых ловцов :
                камень "японец"- уронишь ли в воду такое!
Кисточкой дно нарисовано - чудо морское,
                словно гравюра , порой не хватает и слов.

Что ж ,уезжать ! Мы за Керчью замкнули маршрут.
                Охристой закиси камни сложу я в котомку...
Парочка снимков на долгую память потомков.
                и возвращаться , ведь осенью лекции ждут.