Личина искусителя

По буквам складываю слово.
Затем, из слов родятся фразы.
Созвучие фраз и общность ритма,
Внесут, в сей текст подобие рифмы.
Для мыслей телом он послужит,
По форме, близким к пересказу.
Я рассуждаю в данном тексте,
О тех: кто выглядят как люди.
Но таковыми, не являясь;
О чём нисколько не печалясь,
Спешат всем мило улыбаться.
И вот вопрос: чего бы ради
Они, тревожатся о каждом?
О душ спасении пекутся?
И мук душевных не имея,
Легко подделать их умеют.
Чтоб все увидели стенания,
В которых им дано терзаться.
Боюсь прослыть весьма циничным,
Но я, в их искренность не верю.
И есть на то, одна причина
-Видна насквозь мне их личина.
Под коей, разум развращённый;
Во тьме скрывает сущность зверя.
Тот зверь, изжил из плоти душу.
И овладел их телом бренным.
Но, чтоб не выдать, то вторжение;
По изменениям в поведении.
Моральных норм не нарушает
И остаётся незаметным.
Да только как бы ни старалось,
Исчадие ада затаиться;
В благоприятном положении,
Теряет всякое терпение.
И позабыв про осторожность,
Спешит наружу проявиться.
Открыв для всех свою природу,
Присутствие, в ком то обнаружив;
Зверь спохватившийся стремится,
Дешёвой шуткой отшутиться.
Коль сознаёт, что откровением;
Свой имидж в обществе разрушит.
Себя он смело тем покажет,
Кто слишком склонен ко внушению.
Таким, открыться не опасно.
И труд не станет тот напрасным.
Ведь у беспечных маловеров,
Нет сил, сбежать от искушения.
На них и ставит искуситель,
В добро припрятанные сети.
Всех к милосердию призывая,
В доверие масс легко влезает.
И массы рады покориться,
Во власть лукавого, как дети.
А оказавшись, власть у зверя;
Он, истребляет своевольных.
Оставшихся, во грех заводит.
Покуда души не угробит.
С лихвой заметно приумножив,
Число рабов своих покорных…
  Из недостатков и пороков,
  Господь, соткал нам смертным души.
  В миру, святых не существует.
  Корысть в нём издревле бытует.
  А тех, кто скажет: ложь всё это;
  По мне, не стоит даже слушать.