Старый рыцарь и пони

Как-то очень давно старый рыцарь поехал на море.
Он хотел посмотреть, как рождается в волнах восход.
И поэтому  сдал он в ломбард все доспехи свои,
И любимого рыжего пони, чтобы денег хватило
На билет на большой пароход.

Он объехал весь мир, он в круизах  мотался по свету.
Ел и пил, напиваясь порой допьяна.
Вспоминал иногда городок свой любимый, квартиру,
Челку рыжего пони и его голубые глаза.

Много видел тот рыцарь
Закатов, восходов, рассветов,
Взгляды томных красавиц сводили с ума иногда.
Но всегда оставался один.
И курил он в ночи сигареты,
Выпуская дымок тонкой струйкой  из запавшего рта.

Где же эти походы, из которых всегда возвращался.
Где же доблесть, отвага и честность, и, честь, наконец.
Как милы были леди, с которыми раньше встречался.
От драконов спасая десятки невинных сердец.

А теперь он плывет по морям на большом пароходе,
Он  встречает над морем восход, провожает его на закат.
Он всю жизнь промечтал о таком безмятежном покое.
Только в этом покое он сейчас, почему-то, не рад.


Как ему не хватает холодного встречного ветра,
Аромата травы, отголосков ночной тишины,
Груза старых, залатанных даже немного доспехов,
Челки  рыжего пони, голубых глаз его глубины.

Он в ближайшем порту быстрым шагом спустился по трапу,
И билет он купил, чтоб вернуться в родной городок.
Среди шумной толпы, что кругом, извиваясь, кричала,
Старый рыцарь – чужой, он всегда был почти одинок.

Он вернулся домой на такси, что встречало его у вокзала,
Снял пальто и поставил в углу чемодан.
Выпил чаю, решил, что опять он начнет все с начала,
И поехал за пони, сунув денег побольше в карман.

Рыцарь бледный стоял, он боялся дышать, шевелиться.
И колени дрожат, и предательски кривится рот.
Он его не простит, не захочет к нему возвратиться.
Друга продал, подлец, за билет на большой пароход.

Но у рыжего пони нету тени намека на злобу.
Старика он ни в чем никогда не винил.
Он пожертвовал всем, и любовью, и даже свободой,
Лишь бы рыцарь счастливее был.

Ночь спустилась на город. Веет тихой осенней прохладой.
Крики птиц раздаются в пустынной ночной тишине.
Он в доспехах, залатанных даже когда-то,
С рыжим пони в обнимку бредет при луне.