Ах, мадам!

  (Душещипательный романс короля Луи XV Многолюбивого
 на смерть    своих фавориток Помпадур и Дюбарри,
чьи лица сливаются для него в одно)
   
   Из дворца вы уходите в жуткую слякоть и холод,
   И деревья все в буре, и слезы теснят мою грудь;
   Быть в Версале прекрасно, пока ты и царствен, и молод,
   Да уж что там теперь: проживу и без вас как-нибудь.
   
   Буржуазке ль пристало в изящных салонах блистанье
   И мещанке ходить - что за стыд! - в кружевах - жемчугах?
   Хоть при жизни, мадам, вы помпезные строили зданья -
   Только в склепе чужом похоронен ваш трепетный прах.
   
   Вас Буше рисовал и Вольтер насмехался над вами,
   Но вы были собой, - ах, мадам! - и в добре, и во зле:
   Не унять, не задеть, не убить никакими словами,
   Коль из пены и лилий мне в дар родились на земле.
   
   Вы однажды вернетесь ко мне беспечальной и сильной,
   В синеве милых глаз, в изобильнейшем золоте кос,
   Поцелуете в губы при всех - только холод могильный
   Уж таится, мадам, в сердцевине прелестнейших роз.
   
   Осыпал я алмазами ваши лилейные плечи
   Без расчёта, но всё же в предвиденьи судного дня,
   Когда Бог мой со гневом в один достохвальнейший вечер
   В пурпур пурпуры страшной до срока оденет меня.
   
   И - одна изо всех - вы со мной тогда ложе делили,
   Утирали мой пот, врачевали мой скорбный недуг;
   А могли бы, мадам, не в своей одинокой могиле -
   Упокоиться в оспе, мой нежный и преданный друг.
   
   Под конец своих дней вы так пошло чихнули в корзину:
   "Погодите минуточку, добрый мой мсье де Сансон!"
   Ах, не бойтесь: вдвоём одолеем мы ада стремнину.
   Что поделать, мадам: я по жизни мещанкой пленён!