День Огурца. Глава 32. комический экшн

ГЛАВА 32.
ГОЛОДНОЕ  ЖИВОТНОЕ.

Пока мы с толстяком гоняем по парку наперегонки со смертью и бешеными псами, Мария, именуемая в народе Невестой Колобка, сидит перед бандитским логовом в своей (или почти своей) красной машинке и ломает свою прелестную лохматую головку над извечным русским вопросом.

- Что делать? – бормочет она, уподобившись некоему предвестнику российского бунта, имевшему место в нашей истории полторы сотни лет назад, и хватается за голову.

Её блуждающий взгляд, перемещаясь в пространстве, останавливается то на автомобиле братвы, то на входе в логово, то на номере дома.

В эмоциях сей дамочки однозначно преобладает страх. Он ей нашептывает, что неплохо было бы куда-нибудь свалить, убежать, уехать, уплыть, раствориться в пространстве или, на худой конец, найти кучу песка, чтобы спрятать туда голову, что тот страус, который в Африке.

И она даже пару раз заводит свой драндулет, чтобы поддаться этому секундному порыву, но другой страх заставляет её всякий раз заглушить двигатель.

Этот страх – страх за своего любимого и ненаглядного (и необъятного) жениха.

Любовь – страшная сила, знаете ли! (Это я не про любовь к пиву, хотя и эта, последняя, тоже штука страшная!).

Итак, мадам Невеста, уподобившись Жанне д’Арк, готова любой ценой спасти, пусть не Францию, но одного отдельно взятого индивидуума, чей объём не уступает площади вышеупомянутой республики.

Мысли, в основном бесполезные, продолжают роиться в голове Маши. Она, например, вспоминает, выключила ли дома газ и свет.
 
- Выключила, - машинально бормочет она. Её мозг постоянно автоматически выискивает лазейки для выхода из стрессового состояния.

- Чёрт! О чём это я! – обрывает сама себя рассеянная барышня, - нужно же Диму спасать!

Её взгляд останавливается на спасительном зеркале, и она видит, что волосы уже почти просохли и лохматятся (о, ужас!) со страшной силой.

Схватив локон, она начинает заниматься главным женским занятием, тем временем как мозг её продолжает трудиться над второстепенным (это я о процессе размышления).

Если вы когда-нибудь сомневались, что главное для женщины – это ощущение собственной красоты (а всё остальное добавится), то мне, к сожалению, придётся убедить вас в этом на примере этой юной особы.

Процесс причёсывания каким-то чудесным образом успокаивает Марию, и она уже сосредоточенно размышляет о создавшемся положении. А, увидев свою ослепительную улыбку в зеркале, Маша и вовсе начинает действовать.

- Так! – решительно заявляет она себе, хватая мобильник, - милиция! Вот кто нам поможет!

И уже набирает номер, но вдруг замирает.
- А почему Димка сам не обратился в милицию? – вопрошает она мобильник, на экране которого высвечивается «02».

«Может быть, если он этого не сделал, то и мне нельзя? Или как? Или в нашем случае вообще нельзя обращаться в милицию?»

Маша чешет затылок и бубнит, глядя на своё отражение:
- Люська говорила, что в России можно купить всё и всех. Значит ли это, что милиция у нас тоже куплена?

Она видит в зеркале страх, гнездящийся в её собственных глазах и ёжится.
- О, Боже! – восклицает Маша и бросает мобильник в кучу Люськиного хлама.

- А ведь что-то надо делать, - она опять смотрит на выход из здания, в котором скрылись бандиты.

Вовремя.
Они вновь нарисовались в её поле зрения. Первым идёт тот, что был у них за рулём. Следом тащатся двое тех, что поздоровше. Они орут друг на друга благим матом и отчаянно жестикулируют.

- Видать получили от своего начальства по кумполу, - ехидно улыбается Маша.

А два бандита, тем временем, останавливаются друг напротив друга так, что один из них стоит к ней спиной, а второй лицом.

Тот, что спиной, ещё орет, в то время как другой, разевает рот и тычет пальцем в её сторону.

- Ой! – кричит Маша, вертя ключом в замке зажигания, - меня заметили!
Через мгновение они уже оба смотрят на неё, разинув рты, в то время как она всё вертит ключом.

- Да что же с этим ключом, чёрт побери! – вопит невеста колобка и неловким движением выдёргивает его из зажигания.

Она видит как ключ, повертевшись у неё на пальце, летит на пол, а бандиты вдруг срываются с места.

- Нет! – шепчет она и нагибается, шаря рукой по полу.
Её глаза, напротив, следят за бандитами, как кошка за собакой.

Братки приближаются. Несмотря на то, что слой воды на асфальте, существенно замедляет их плаванье, они подобны колёсным пароходам, несущимся на всех парах. Третий бандит, тот, что за рулём, уже завёл свою колымагу и разворачивает её в Машину сторону.

Всё это Маша видит как в тумане, не в силах оторвать взгляд от надвигающегося торнадо.

- Мамочка! – вопит она и стукается подбородком об руль.
Боль выводит её из ступора и заставляет взглянуть вниз, где она видит блестящий ключик.

- Вот он! – она хватает злополучный ключ и вставляет его трясущимися руками в замок зажигания.

- Так нельзя! – кричит она, и мотор её автомобильчика взвывает.
Машинка рвёт с места и бандиты, уже побившие олимпийский рекорд по плаванью, успевают только хлопнуть своими чугунными клешнями по багажнику.

- Стоять, сука! – орёт один из лысых черепов, но уже поздно выражать свои эмоции.

Фонтан воды, вылетевший из-под задних колёс автомобиля, несколько остужает их пыл. Но только на секунду. А Маша уже едет к выезду из этого злополучного двора, одновременно (одним глазком), глядя в зеркало заднего обзора. Там она видит своё испуганное лицо и вопит:

- Кто это?! Черт! Нельзя, чтобы они меня поймали!

Её глаз меняет тактику и смотрит в боковое зеркало. Один из бандитов целится в неё из пистолета, но тут около бандитов тормозит их машина, вторично окатив здоровяков водой.

- Мать твою, Пень! – слышит Маша душераздирающий вопль, - за ней!

Что там, сзади, будет происходить дальше, Марию уже не интересует.
Лишь бы оттуда унести ноги!

*   *   *
- Ура! – вопит Бамбино, размахивая средним пальцем и своей босой конечностью, когда мы сворачиваем на другую аллею парка, оставив братву далеко сзади (приходить в себя после поцелуя с деревом).

- Чему ты так радуешься, дружише? – машинально интересуюсь я, глядя по сторонам в глубоком раздумье.

А думаю я об одном: надо срочно куда-нибудь исчезнуть! Да и чемодан с баксами не мешало бы припрятать.

- Мы их сделали! – ревёт тот, чья способность пожирать гамбургеры внушает уважение.

- Я бы, на твоём месте, не был так в этом уверен, - замечаю я, продолжая разглядывать окрестности.

Мы по-прежнему отмеряем километры парковых аллей. Говорят, когда-то, еще до начала советской власти, здесь было кладбище. Жутковато, не правда ли?

Тем более что мы тоже едва тут не поселились на вечное местожительство. Если б только те кретины умели стрелять чуть поточнее…

Но не будем о грустном.
Слава, Богу, что здесь мёртвые с косами не стоят!

Но колобка вся эта мелодрама совершенно не колышет. Он весело голосит мне в ухо (забыл, бедолага, что я просил потише – так его распёрло от радости):

- Что это вдруг? Почему это мне не радоваться?!

- Просто я сделал некоторые выводы, дорогой, когда понаблюдал за тобой сегодня, - выдаю я ему свою версию.

- Какие ещё выводы? – рычит тот, чья способность рычать превосходит львиную.

- С твоим-то везением! – ору я ему в ответ, чтобы хоть как-то отплатить за свои барабанные перепонки, - с твоим везением нам не светит быстро вылезти из того болота, в которое мы угодили благодаря тебе!

- Ты правда так думаешь? – сникает грустный весельчак.

- Ага, - я рад ему угодить.

Вдруг я слышу какой-то новый звук, доносящийся сзади. Нет, это не шум мотора, а если и он, то там «Боинг» или что-то ещё более монументальное.

В попытке идентифицировать источник неизвестного (а потому, возможно и опасного) рокота, вопрошаю своего спутника:

- Ты ничего не слышал?
- Нет, - грустно мычит бомбовоз.

Тут приходит вторая волна того грохота, который мне не удалось опознать. Она ещё громче и, на этот раз, она ещё и сотрясает толстяка сзади меня, вместе с мотоциклом и, разумеется, мной.

- Что это? – кричу я испуганно и взираю в зеркало.

Сзади нас никого.
- Я есть хочу! – вдруг подаёт голос тот, чей вес дополнять ещё, думаю, не стоит.

- Так это у тебя в брюхе урчит, что ли? – ору я.
- Ну да, - соглашается бегемот.

- Ты там урчи поаккуратнее! – возмущённо ору я, - а то моя колымага развалится!

- Но я же жрать хочу! – вопит Бамбино.
- Нам сейчас нельзя останавливаться! Потом пожрёшь! – кричу я.

- Есть хочу! – продолжает канючить детёныш мамонта.
- Что ты хочешь больше: жить или жрать? – задаю я ему риторический вопрос.

- Жизнь приходит и уходит, - философски замечает голодный слон, - а жрать хочется всегда! Давай к тебе зарулим!

- О-о-о! – в ужасе кричу я.
- Мы же оторвались от бандитов. Так что давай перекусим, - уговаривает меня пустое брюхо.

Однако закончить столь интересную дискуссию о пользе голодания и вкусной жрачке нам не дают.

Впереди появляется чёрный джип, который не похож на заблудшую овечку.

Нет!
Он едет нам навстречу, этот железный монстр с простреленными стёклами. Это тот, первый, джип с братвой, у которой мы и отжали бабки. Закончив беседу с блюстителями порядка, гангстеры опять поспешили найти нас, искренне полагая, что наша жизнь без них сера и скучна.