Сокровища Гатчины

Стремясь – согласно заветам – туда, куда свободный ум повлечет,
Где-нибудь да окажешься. Дела, куда сами захотят, приведут. Ну, пусть.
Иной раз вроде и с языком, а не в Киев, а в Гатчину дорога жизненная затолчет.
Я тоже, помню, что-то когда-то зачем-то где-то
Не то читал, не то - даже учил наизусть
Про палаты и чертоги, воспетые поэтом.

У русского царя в чертогах палат много есть – не одна.
По анфиладам одну пройдешь, глядь – там еще одна, еще и еще.
Вот уже и царя давно нет, но чертогов и палат никто не измерил до дна.
Каких диковинок только нет! А тут – Павлову старинному оружию теряешь счет:
В электрическом сумраке спит, как тот, над которым  гуляки мозолят глаза об стекло.
При жизни почтительно звали Петесе (очень давно!) Теперь лежит – заслуга его или вина –
В Государственном Месте Уединения в России (СПб).  Глазеют, округля глаз, делают поклон.

А во Павловой  во коллекции лежит-полеживает одно ружье, похожее не на египетского жреца,
Возрастом всякое воображение превосходящего в разы,
А на спящую красавицу. Изукрашено, разпроинкрустировано – на зависть мастерам-молодцам –
То ли из чистого Беозар-камня, то ли из бирюзы.

У витрин замирал, проникаясь рыцарским духом незримого царя, но и задумался уж я.
При виде столь изумительного искусства становится как-то тревожно за ближнего.
И сколько же их – за встречу с этакой красавицей поплатившихся головой?…
Но даже душа грешника, подстреленная из такого особенного ружья,
Без промедления возносится прямо к престолу Всевышнего.
Да пребудет вовеки над нами воля Его.