Хроники графомана 5. Сопротивление

Хроники графомана 5.Сопротивление.

Раз, два. Хренон заберет тебя!
Три, четыре. Закрывайте дверь в сортире!
Пять, шесть. Хренон всем готовит месть…
(плагиат стишка из фильма «Кошмар на улице Вязов»)

Не обращая внимания на глумления лютого «сетевого тролля» и приспешника Хренона – Зайки Ласкового 33, Ядовитый Кокорямба покрепче нажал виртуальной фомкой на виртуальный замок сайта литературного клуба «Не Бе и Не Ме». Нет, не взламывается ни фига! «Твою дабл ю (www) три раза!» - грязно выругался Кокорямба. «Пароль верный, проходите!» - ответила система, но куда там! Со всех сторон к «сетевому эльфу» Кокорямбе на подмогу Зайке Ласковому 33 мчались «сетевые тролли», а из ужасного далёка доносился безумный хохот «Саурона – Хренона»…
Вылетев мушкой из Интернета, Кокорямба первым долгом выдернул сетевой кабель от греха подальше и устало уткнулся головой в монитор. Жизнь шла своим чередом. Успокаивающе тикал нервный тик, за окном оживленно спорили пьяные мужички. Повинуясь внезапному импульсу, Кокорямба схватил красивый, тисненый золотом членский билет клуба «Не Бе и Не Ме» (обошедшийся когда-то в целое состояние) и брезгливо, словно дохлого таракана, вышвырнул в открытое окно. Мужички внизу озадаченно притихли, рассматривая добычу. Следом за билетом последовала серебряная медаль за бескомпромиссное просветительство – «Беспросвет». Внизу кто-то болезненно и обиженно вякнул (медаль весила больше двух килограммов), а потом радостно возликовал (алюминий как-никак, значит, сдадим, на бутылку хватит!). Мужики стояли, задрав головы вверх, в ожидании новой манны небесной.
Кокорямба как раз подтаскивал к окну золотой орден имени Коня Парнасского, здоровую медную чушку весом в пять кило (вот уж точно, кому-то из мужиков на поминки!), когда зазвонил телефон…


Мишель Буревестник, известный поэт-сатирик, был одним из немногих, кто осмелился лично послать Онана Хренона в «пешее эротическое путешествие», отказавшись печатать заказную скандальную статью в «Коне Парнасском» для рубрики «Как они зажигали» на тему: «Все стихи Пушкина на самом деле написала Арина Родионовна, его суррогатная мать, которая ругалась на пяти языках и работала на якудзу…»
Тогда Мишеля «заказал» сам Хренон, опубликовав в «Космопольской кривде» лживую и глумливую статью о том, что Буревестник по нынешним непутевым временам подался в «литературные киллеры» и мочит в стихах за деньги всех без разбору, кого прикажут.
От Мишеля отвернулись последние друзья, литераторы–ортодоксы. Оставался только один выход…
Дверь сейфа услужливо отворилась. На верхней полочке лежал черный именной пистолет с одним патроном… Небрежно отодвинув пистолет в сторону, Буревестник пошарил в глубине сейфа и судорожно вцепился в литровую бутыль медицинского спирта… И тут телефон заиграл «Прощание славянки»…


Литературное подполье традиционно собиралось на явочной квартире дяди Яши, который был уважаемый человек, официально числился ветераном Куликовской битвы, поэтому обыскам и облавам не подлежал.
В комнатушке с плотно задернутыми шторами, при тусклом свете керосиновой лампы, за круглым столом сидели диссиденты от литературы. Все подпольщики знали друг друга только по оперативным псевдонимам. Председательствовал сам Сан Сей, законспирированный настолько, что даже скрывал лицо под самодельной маской из старого армейского противогаза.
Сегодня за столом собрались:
-Безымень, бывший литератор, перевоспитавшийся негодяй, вхожий некогда в высший эшелон коррупционеров «Не Бе и Не Ме»;
-Криптон, довольно посредственный поэт и прозаик. Именно он когда-то первым вывел Хренона на «чистую воду». Знал все его повадки и заначки портвейну…
- Поэты – психиатры из дурдома, Наполеон и Бонапарт. Однажды они уже пытались взять Хренона… Но провалили задание, нахреначившись с ним коньяком;
-Ядовитый Кокорямба, поэт, один из лучших «сетевых эльфов», хакер, беспощадный борец с «троллями» и графоманами всех мастей. Был членом «Не Бе и Не Ме». Когда понял, что из него попросту выманивают деньги за публикации и награды, ушел из клуба. Борется с влиянием Онана Хренона в Интернете;
- Мишель Буревестник, известный поэт-сатирик, личный враг Онана Хренона. Был членом многих литературных сообществ. Отказался сотрудничать с «Конем Парнасским» и стал изгоем для всех.
Ядовитый Кокорямба и Мишель Буревестник, прибывшие последними, с интересом осматривались. Найти секретную явочную квартиру по наводке Сан Сея было непросто, и только благодаря указателю: «Литературное подполье. Третий этаж, налево» им удалось прибыть вовремя.
-Братья по оружию! – прохрипел Сан Сей в противогаз. – Времени у нас не осталось! По секретным данным из надежных источников, Онан Хренон собрал достаточно сил, чтобы устроить литературный переворот! – в доказательство своих слов Сан Сей бросил на стол передовицу «Космопольской Кривды» с заголовком «Я готов к перевороту! Онан Хренон.» - это начало Апокалипсиса, понимаете? Уже сейчас на стороне Хренона больше двух тысяч отборных пошляков-графоманов, «черная сотня» литературных негров, поэты-нефтяники и полк сетевых троллей. Он сеет хаос и смуту! Ему удалось даже переманить на свою сторону нескольких литераторов-ортодоксов из писательских союзов, а остальные предпочитают молчать…
-А нас всего семеро, «великолепная семерка», - резюмировал Мишель Буревестник, - и у нас нет ни денег, ни армии, ни связей… Что мы можем противопоставить литературным извергам?
-Да, та еще семерка, - кивнул Криптон, - два литератора – Вы, Мишель, и Кокорямба, два санитара из дурдома, один посредственный поэт про заек, бывший аферюга, и главный заговорщик, мистер Икс в противогазе…
-Такое ощущение, что мы всего лишь персонажи дешевой комедии, - задумчиво протянул Безымень. – Вот сидит сейчас какой-нибудь придурок писатель и строчит про нас всякую чушь…
-Ну, если и придурок, то не совсем законченный, - уверил Криптон. – Поскольку выход есть. Недавно, как вы не знаете, был принят законопроект, согласно которому «звездная болезнь» признается общественно опасным заболеванием и подлежит принудительному лечению электрошоковой терапией… анально…
-Ага! – язвительно согласился психиатр Наполеон. – И конечно, у тебя совершенно случайно оказалось при себе постановление на принудительное медицинское освидетельствование Онана Хренона?
-Совершенно случайно! – Криптон небрежно, как козырного туза, бросил на стол Постановление, густо усеянное подписями и печатями.
Сан Сей часто-часто запыхтел в противогаз и потянул дрожащие от вожделения ручонки к заветной бумажке.
-Ух, шайтана! – весело воскликнул Бонапарт. – Только не выйдет у нас ни фига… Не успеем…
-А давайте ворвемся в «Не Бе и Не Ме», набьем всем морду, скрутим Хренона и сдадим в психушку? – внезапно предложил Кокорямба.
-Ух, Шайтана!
-А ведь действительно, все гениальное просто. Это может сработать, камрады - задумчиво протянул Сан Сей. – Хреноновы прихвостни готовы к традиционным, литературным методам борьбы, а чтобы вот так, запросто, незатейливо и с мордобоем… Ну что ж, выступаем на рассвете, а пока обсудим план действий.
Обсуждения затянулись до глубокой ночи. На столе у подпольщиков будто бы сама собой материализовалась добрая трехлитровая банка самогону и незатейливая закуска. Мишель Буревестник играл на старой гармонике, а Сан Сей поминутно просил: «Мужики, а давайте нашу, а?» И нестройный хор затягивал: «Бьется в тесной печурке огонь…»

Рабочий день Президента международного литературного клуба «Не Бе и Не Ме» начался буднично. Подписав с десяток-другой приговоров на отчисления из клуба «диссидентов» (накануне литературного переворота приходилось прибегать к репрессиям, чтобы и свои, и чужие боялись), а также пару пачек наградных документов, Онан Хренон выцыганил у поэтов-нефтяников миллион нефтедолларов в партийную кассу на нужды революции и принялся строить коварные козни и замышлять недоброе за бутылкой швейцарского портвейну. Скоро, очень скоро гордые литераторы-ортодоксы и вся российская (а потом и мировая) литература падут к его ногам… И ужо тогда…
И тут в кабинет неожиданно и совершенно бесцеремонно ворвался «черносотенец», литературный негр-натурал Федька.
-Ты что позволяешь себе, холоп? – возмутился Онан Хренон. – Почему не кланяешься? Где обращение «Ваше высокоблагородие, господин товарищ Президент»?
Федька только хлопал выпученными глазами и шлепал губами, силясь что-то сказать.
-«Не Бе и Не Ме»! – выдал он наконец. – Там… на сайте… песец! Вот!
Онан Хренон, взглянув в свой монитор, охренел и почернел от гнева не хуже Федьки. На главной странице сайта «Не Бе и Не Ме» вместо громадной фотографии Президента клуба, согбенного тяжелым грузом орденов и медалей, теперь красовалась другая картинка: большой развесистый хрен (в плохом смысле этого слова) с незатейливой дарственной надписью: «Онану Хренону за все хорошее от поэта Ядовитого Кокорямбы».

Хакерский бой в Интернете со стороны выглядит скучно и совершенно не зрелищно. Даже бой «сетевого эльфа» с «сетевыми троллями»: цифры на экране, реплики сторон, снова цифирь… Но Ядовитый Кокорямба не даром был поэтом. Его богатое воображение ясно рисовало реальную виртуальность предстоящей битвы…
По выжженной равнине со стороны Цитадели Зла навстречу «эльфийскому лучнику» неслись десятки оголтелых «сетевых троллей». Тролли были взбешены. Вместо портрета любимого властелина тьмы на флагах Цитадели теперь гордо развевались развесистые хрены. Заклинание Кокорямбы сработало на славу. Противник отвлекся на «сетевого эльфа» от направления главного удара и ввязался в бой. Кокорямба оскалился и поднял тяжелый лук… Его пальцы совершали сложные магические пассы (а в реале стучали по клавиатуре). Стрела со свистом вонзилась в горло «сетевого тролля». Одновременно, где-то за тысячи километров от места боя, в типовой хрущевской квартире взорвался монитор…

Старая «семерка» Сан Сея с визгом затормозила у парадного входа «Не Бе и Не Ме». Подпольщики, чудом разместившиеся в тесном салоне, кряхтя, посыпались наружу. В машине (в багажнике) остался только Ядовитый Кокорямба с ноутбуком, увлеченно сражающийся с «сетевыми троллями».
Вход в клуб диверсантам преградил совершенно обалдевший литературный негр-натурал Федька баскетбольной наружности.
-Куды? Стойте! Там сейчас не до вас!
-Именем контрреволюции! – воскликнул Сан Сей. – Грабли вверх!
-Чаво-о-о? – глаза Федьки недобро сверкнули. За спиной Федьки как по волшебству проявилось с десяток его коллег, все как один – здоровенные литературные негры-натуралы.
-Друзья мои, вперед! – воскликнул Безымень. – Я задержу их, ничего!
-Один за всех!.. – начал было Криптон.
-И все за мной! – закончил Сан Сей.


Пятеро подпольщиков скрылись в фойе литературного клуба.
Безымень глубоко вздохнул и печально начал:
-Друзья мои! Товарищи негры! Я – перевоспитавшийся скотина и подонок, однозначно, но выслушайте! Вы все талантливые поэты и писатели! До коих пор, мать-перемать, мы будем продавать свой талант поэтам-нефтяникам за копейки?
-Да, точно! – загудели негры. – За копейки не хочим!
-Я знаю, о чем говорю! – вдохновился успехом Безымень. – Я – человек, много лет бывший у власти в стенах этого клуба, а потом долгие годы помогавший вашим братьям, голодающим поэтам Кении, и все из-за негодяя Онана Хренона! Мое имя Платон Взяточкин! Свободу литературным неграм Кении и России!
Негры зааплодировали и грянули Интернационал.


Между вторым и третьим этажом навстречу подпольщикам выскочила толпа пошляков-графоманов.
-Торопитесь! – крикнул камрадам Мишель Буревестник. – Я задержу их! Один за всех и все за Сан Сеем!
Четверка контрреволюционеров скрылась в приемной Президента клуба, захлопнув за собой двери.
-Ну что, Мишель, поквитаемся? – глумливо осведомился самый наглый графоман, Вася Пупкин, автор поэмы «1001 поза, не вошедшие в Камасутру, с авторскими фотографиями». – Помнишь, какие эпиграммы ты на меня писал? – Ну как, попробуешь испепелить нас глаголом? Тока здеся твои пародии не действуют ни фига!
Графоманы загоготали.
-Нет, сынки! – печально и задумчиво возразил Мишель Буревестник. – Я с вами рассчитаюсь по-другому.
И ударил пудовым кулачищем в наглую рожу Васи Пупкина.


В приемной Онана Хренона маялась группировка поэтов-нефтяников, не зная, чем бы себя занять.
И тут приключения сами нашли их…
-Опачки! Приключения! – хохотнул Гена Самарский, помахивая бейсбольной битой.
-Хватайте Онана Хренона, друзья! – Криптон недобро сощурился. – Я их задержу!
Сан Сей и два санитара из дурдома, чудом избежав ударов бейсбольными битами, ворвались в кабинет Президента.
Воровато озираясь, Криптон нарисовал на стене кусочком мела дверь и приглашающе открыл ее, ворча под нос: «Тоже мне, друзья! Как там сказал Взяточкин? Сидит какой-нибудь придурок писатель и строчит про нас всякую чушь… А так он может?»
С гулким топотом из нарисованного дверного проема выбежала группировка поэтов-энергетиков, помахивая освинцованными кусками силовых кабелей.
-Мочи поэтов-нефтяников! – воскликнул главный поэт-энергетик (авторитет в отставке), рыжеволосый варяг Толь Чубус.


Когда Сан Сей в сопровождении Наполеона и Бонапарта ворвались в кабинет Президента «Не Бе и Не Ме», Онан Хренон сидел перед разбитым монитором, держась за голову (видно крепко приложил его «сетевой эльф» Кокорямба).
Оглядев мутным взором подпольщиков, он медленно произнес:
-Чёй-то много вас как-то, не по сценарию!
-Идиот! – прошипел в противогаз Сан Сей. – Мы не Д'артаньян и три мушкетера, а «великолепная семерка». Считать умеешь?!
-Умею! – усмехнулся Хренон, прикладываясь к бутылке портвейну. – Но один хрен… И махнул рукой.
За спиной Президента открылась потайная дверь, из которой выскочила дюжина здоровенных поэтов-нефтяников. Правда, выскочили они со связанными руками и под конвоем поэтов-энергетиков… Замыкал шествие победно улыбающийся Криптон.
Онан Хренон по-кошачьи зашипел и с невероятной прытью, расталкивая противников как кегли, прорвался к дверям… И был отброшен толпой взбунтовавшихся литературных негров, несших на руках перевоспитавшегося Платона Взяточкина.
В отчаянии Хренон кинулся к черному ходу… Где его и остановил удар тяжеленного кулака Мишеля Буревестника.


Отряд ОМОНа «до выяснения» взял народных мстителей под стражу. Шестеро подпольщиков, ничуть не обескураженные, весело смеясь, рассказывали друг другу о своих подвигах. Сан Сей бесследно исчез сразу после того, как Онана Хренона карета скорой помощи увезла в «дурку» на освидетельствование и принудительное лечение от «звездной болезни» электрошоком… анально…
-Ну ладно, мужики! Теперь все будет хорошо… какое-то время… – Криптон лукаво подмигнул боевым товарищам. – А я пойду, пожалуй, прощавайте!
Подпольщики обалдело смотрели, как Криптон спокойно прошел сквозь строй ОМОНовцев, нагло попросив прикурить у одного из них, кивнул, затянувшись сигаретой, и растворился в воздухе.
Говорят, что спустя пять минут на место происшествия прибыл сам лично Министр Культуры и начал разруливать ситуацию. Его речь текла как бурная полноводная река, и в конце он даже договорился до того, что нужно непременно присвоить подпольщикам звание «Герой России». Так это или нет, сказать не берусь. Но говорят, что из заднего кармана министра предательски свисал армейский противогаз…