Боль царя

Мой ответ режиссеру П. Лунгину на его худ. фильм «Царь».

От печи в изразцах тепло,
В слюдяное оконце свет.
Но солнце боль не отвлекло,
Телу ссохшему будто век.

Таков он в кино и романах.
Мол, занавес времени рви,
Где варварство русское в ранах
И плаха в осклизлой крови.

Под корень бояр роды,
Картинно, хватало взмаха.
А за кадром труды, труды
И тяжесть шапки Мономаха.

Да, не святой, сжигали грехи,
Но покаяние, попробуй, взрасти.
Так пронзают надрывом стихи,
Как тот шепот: «Иисусе, прости!»

Как будто век, страданий мера,
А отпущено времени сколь?
Голый нерв, пороки, вера,
Понять ли нам такую боль?

 Пять столетий – морок, каша,
Мол, кто там мается в кино?
Когда Казань была не наша?
Да мы на Балтике давно!

Забыта намертво пора:
Подвал и пыточная гарь,
И капли крови с топора,
И перед образами царь.

А в кадре закрыты наличники,
Вечны у нас и тюрьма, и сума,
И ужасны,конечно,опричники,
И в пламени терема.

Будто измена мерещится,
Фантазия правды ближе
И река забвения плещется,
И ложь тонка, мол, я так вижу.

Затекли пред иконой колени,
Кадр, наверное, сняли зря.
Опочивальня и свет, и тени,
Кто поверит в ту боль царя?

Передать ли актерством штрихи?
Вопль души – никакая не грусть,
Ссохшее тело терзали грехи,
Это мука его за единую Русь.
                ***
Игорь  Аркадьев.

3-5/1-2010г. от Р. Х.