Ja ich sehne mich, так тоскую

Ja ich sehne mich, так тоскую
по тебе... О, желанья tram!
Ман мехоhам ба ту бигуям:
"Voglio ti, I love you, je t'aime!"

Так, наверное, тосковала
по такому, как ты, мой вор,
pobre нинья de Guatemala,
la que se murio de amor.

В дни пустые, в глухие ночи,
hич шикоят намекардам:
starrte ich auf dich, инда очи
разболелись en regardent.

В имперфекте сего куплета
сразу видно: мен шаршадым.
Mais ты любишь меня с портрета,
ты – огонь, остальное – дым.

Tu camino – твой путь – так долог,
tuo lavoro – твой труд – солен.
Запылен паланкина полог,
das ich weiss,  рузушаб нолон.

И за то, что ты тоже помнишь
там – de notre extase ancienne,
не боюсь, что настанет полночь
и разложит тоска пасьянс.

Зиндаги, что охир сар ояд,
нам дана на двоих одна.
"Non contente! – говорю, – Игрою!"
"Карты врут! – говорю, – Вина!"

Нет тебя, ушедшего, краше,
nobody’s more kind than you,
y por eso yo digo: "Раша!",
безголовую жгу змею.

В неге вечного паланкина
все неправильное, not just.
Дур асти, но еси – vicino,
du bist hier, или estoy маст.

Et je pleure, and I drink wine,
а потом в полночном письме
"Нихао, - пишу - айналайын,
besame, besame, besame!"

1988