Серёжка

Вдоль обрыва – опасный участок пути, –
Будто гору взвалили на плечи!
Сердце, словно мотор, замирает в груди
И дышать от волнения нечем.

И холодная влага – ручьём по спине…
Кузов – тонны пшеницы отборной.
Но начальник решил сэкономить семь дней
И до срока закончить уборку.

И по свежей тесовой доске он велел
Нарастить,
чтобы борт был повыше.
Был он, в общих чертах, неплохой человек,
Слов худых от людей он не слышал.

Он тем самым добавил на кузов зерна.
Говорил: «Поднажмите, ребята!»
Обещал он поставить бригаде вина,
Обещал не обидеть в зарплате.

А обрыв, он как мёртвая точка земли,
Вот он рядом, у самой подножки.
И кряхтели под ношей тяжёлой «ЗИЛы»,
Но не вырулил друг мой, Серёжка.

Словно в фильме «Директор», повис грузовик
На мгновение в пасти обрыва,
И упал.
Оборвался над пропастью крик,
Лишь река плеск воды доносила.

Мы Серёжку достали, ныряя вчерёд.
Стал начальник как будто мал ростом…
И застыли «ЗИЛы» в гараже к борту борт, –
Все без досок из свежего тёса.

И крестили старушки морщинистый лоб.
И глотали мы спирт, словно слёзы…
И всю ночь для Серёжки мы делали гроб
Из того злополучного тёса.