Глава 5

Глава 5.
Сегодня Миша впервые заговорил со мной.  От удивления, я сама потеряла дар речи, отделывалась лишь невразумительными междометиями. Но он и не настаивал на подробных ответах.
На большой перемене ко мне подошла Лера – главная «звезда» нашего класса.
- Тебе Мишка нравится? – спросила она, поправляя свои роскошные белокурые волосы и дыша на меня мятной жвачкой.
- Нет, с чего ты взяла? – я говорила высокомерно, потому что ее титул давно перешел ко мне.
- Ну…ты же теперь известная и все такое… - она растеряла все свое мужество и выглядела довольно жалко.
- Чего ты хочешь? Говори прямо, я спешу.
- Отдай его мне, а? – она преданно заглянула мне в глаза.
- Чего? ты с ума сошла? Он же не вещь!
Она хотела еще что-то сказать, но я смерила ее презрительным взглядом и отошла.
Я становилась противна сама себе. Раньше я никогда не разговаривала в таком тоне. Такое чувство, что моими действиями руководил Глеб.
С каждым днем я узнавала о нем все больше и больше.
Он слушал «Sex Pistols» и курил только «Парламент».
Он ненавидел зиму ,русскую попсу и Пауло Коэльо.
Он любил крепкий кофе и виски.
Любил ли он Дашу не знал никто. Кроме нее.
Но она предпочитала отмалчиваться, если я заводила разговор на эту тему. Она носила только винтажные платья, потому что так нравилось Глебу. И покупала сапоги только на шнуровке. Я считала его диктатором.
Со мной он вел себя подчеркнуто вежливо, но иногда позволял себе и хамство. Тогда я молча разворачивалась и уходила. Со временем он стал вести себя по-другому. Я принимала участие еще в нескольких его фотосессиях в качестве монахини, Аленушки и рок-дивы.
За каждую съемку и получала двести баксов. Эти деньги я тратила на одежду и диски. Родители не интересовались,  откуда я беру деньги. Они вообще не интересовались моей жизнью. И мне это было только на руку.
В школу я ходила с удовольствием. Меня там разве только что на руках не носили, так я была популярна. Я стала каждое утро укладывать волосы, делать макияж, одежду выбирала исключительно модную. На меня стали оглядываться парни на улице.
С Мишей мы играли роли молчаливых придурков. Я разговаривала со всеми, кроме него. Он словно парализовывал мой язык, я начинала путаться в словах и говорить чушь. Поэтому я предпочитала молчать. Он придумал общаться с помощью жестов. Это было довольно забавно, хоть и дико на первый взгляд. Но с ним мне было так интересно, я понимала его и без слов! На уроках мы улыбались друг другу и рисовали на обратной стороне тетрадки разные знаки. Наверное, это было глупо, но мне это нравилось.
С Глебом так не получалось. С ним мы разговаривали постоянно, даже когда он меня фотографировал. Он говорил, что видит в человеке то, что не видят другие, и я ему верила. Но я не верила ему, если он говорил, что я красивая. Дурацкие детские комплексы.
Я рассказала Глебу про Мишу и увидела, как в его глазах промелькнули огоньки ярости. И снова на мгновенье мне стало страшно.
Десятый класс я закончила без троек. Впереди было три месяца абсолютного счастья. Миша уехал на каникулы в Питер и нельзя было сказать, что я по нему скучала. Глеб загрузил меня работой. Я была его послушной декоративной собачкой. Иногда я оставалась у него на ночь. Вечерами мы говорили с ним на разные темы, потом приходила Даша, целовала его в щеку и они до утра запирались в спальне. Но я не чувствовала себя лишней, мне казалось, что мое место здесь, на их уютной кухне в роли молчаливого наблюдателя за их жизнью. И мне было комфортно в этой роли.
Глеб был первым, кто подарил мне цветы. Роскошный букет из белых орхидей на мое шестнадцатилетие. Сказать, что я была счастлива, это не сказать ничего. Он желал мне всяческих благ и смотрел прямо на меня. Оказывается, выражение «тонуть в глазах» придумано не для красного словца. Я тонула в его бархатных карих глазах, он словно загипнотизировал меня. Очнулась я от легкого прикосновения его губ к моей щеке. Он усмехнулся и вышел из мастерской, где я уже давно проводила все свое время. Девочка Рита влюбилась в давно не мальчика Глеба. Печально.