Письмо к любимой

Милая моя, прими мои поэмы
Ни как пустые в высь слова.
В них есть мои шальные нервы,
В них есть моя дурная голова.

Друг друга мы тихонько обошли,
Рукой едва задев чужие веки.
Совсем недавно мы с тобой нашлись,
Но это было так же в прошлом веке.
Любить сильнее мы уже не станем.
Да и к чему? Такая ерунда?
Как корабли заплыли в чью то гавань
И отлюбили прошлые года.
Но любим все ж,
Какие наши годы?
Все это только мутная вода.
Меня уж ты наверно не поймешь
И все мои стихи про Русские широты.
Да и не надо! Я же не собака,
Найду в чужом краю себе приют.
Эх лишь бы только не шальная драка
Меня родные точно не поймут.

Мне скажут мол, дурак ты лопоухий.
Она тебе не пара! Все, забудь.
И по ползут по милой стежке слухи,
Что наш Серега зря терзает грудь.
А я то сам того никак не зная
Пускаю слухи про свою любовь.
И будто плетью сам себя терзаю
В стихах по строчкам проливаю кровь.

Я много рук ласкал и много гладил,
Безмерно губы чьи то целовал.
И деньги так же очень лихо тратил
Зато всегда кого нибудь искал.
Нашел не много! Ты сама все знаешь...
Одна глупа, другая чушь несет.
Ты зря меня бездомным называешь,
Мой дом в краях где розовый восход.

Я много пел и много писал писем,
И я еще не мало их спою.
Бывает все на этой странной жизни
И на земле, которой я стою.

Я много слов вложил в чужие уши,
За то прости, что пел не для тебя.
Не прав был я, что грел чужие души
Зато был прав когда согрел любя.

Мне много раз кричали что я глупый,
Что не затем меня рожала мать,
Чтоб я как пьяный целовался в губы
Когда давали в щеку целовать.

Я и не жду от мира утешения,
К чертям собачьим этих слез февраль.
Пусть бабы также носят украшения,
А я в глазах хочу носить печаль.