Из мира многоликого

ТЕМА ЛЮБВИ

ИЗ МИРА МНОГОЛИКОГО
Из мира многоликого
Глаза твои я выглядел.
Любовь твою я выстрадал
В удушье прежних дней.
Никто губами к сердцу мне
Не прикасался искренней,
Никто своей сердечностью
Не обнимал нежней.
Люби меня, любимая,
Не спрашивая с прошлого.
Храни меня, любовь моя,
От низкого и пошлого.
Храни от хвори горестной,
От вражьей лжи завистливой.
Будь в нежности неистовой,
Единственной,
Единственной!

ЛЮБИМОЙ
Хочешь,
Песней к тебе прилечу?!
Хочешь,
Стану звенящей капелью?!
Хочешь,
Солнечным зайчиком проскачу
По лицу
И ресницам печальным?
Я — весенняя радость
И утренний свет.
Я — в саду, потеплевшем тропинка.
И крикливый скворец,
И сиреневый цвет,
Над рекой оживающей дымка.
Я и первым дождём
Застучу по стеклу,
И трамвайным звонком
Разольюсь над дорогой,
Стану ранней листвой
И цветочной грядой,
Мыслью в книжной строке
Удивительно строгой.
Я — травинка
В твоих лепестковых губах,
Горизонт,
Увлекающей рощами дали.
Я — парящая птица
В седых облаках
И тепло
Твоей вязаной шали
Мне являться к тебе
В виде добрых причуд —
Это радость
И вечное счастье.
В юной жизни твоей
Я, души чародей,
Принимаю живое участье.

У ОКНА
Искорка надежды на любовь твою.
Я её как радость вечную ловлю.
Старый снег под солнцем, старая трава.
Тополь не набухший, где твоя листва?
Кто-то мерным шагом под окном прошёл.
Может быть, не поздно я тебя нашёл?
Мыслям безутешным не видать конца.
Из себя не выжечь твоего лица.
Где твой смех беспечный, с кем твоя печаль?
Я во сне сегодня смерть свою встречал.
Жизнь моя предстала полною луной —
Смерть в неё упала каплей кровяной.
Так и смерть осталась каплей на луне,
От меня живого в дальней стороне.
Разбудило солнце поутру меня.
Я ищу живого, вечного огня.

МЕДСЕСТРЁНКА
Медсестра ты моя —
Медсестрёнка!
Над безжизненным тельцем ребёнка
Ты до зореньки билась смело —
Щёчка детская заалела,
Жизни цвет набирает тело.
Вероника, Ванёк, Алёнка...
Сколько жизней спасла
Медсестрёнка!
Не за нежность и не от скуки
Я целую сухие руки.
Сладкий запах паров эфира
Носит в них медсестрёнка Ира.
То с улыбкой глядит,
То с грустинкой,
То Ванюшею, то Вероникой.
Мне в любви ей признаться — сложно.
Не любить её — невозможно.

ПОДЛУННОЕ ДИВО
Голубая моя! Голубая!
Вся — сиянье луны молодой.
Дивны косы волной рассыпая,
Обнажённой пленишь красотой.
Вольно-вольно раскинув тело,
Ты лежишь у меня на виду.
Ах, дивчина на простыни белой,
Птица-лебедь на тихом пруду.
В поцелуе сомкнулись веки,
Спрятав блеск твоих пепельных глаз.
Робко к окнам крадётся месяц,
В эту ночь, зародившись для нас.
Детским личиком милым-милым
Ты пленила меня давно,
А сегодня сгореть от страсти
Мне счастливой судьбою дано.
Шёлк ли нежный, атлас ли гладкий,
Тело ль чистое предо мной?
В ожидании первой ласки
Грудки полнятся над душой.
Не объемлю я стан твой хрупкий,
Влажных губ теплоты не беру,
Осыпая тебя ромашкой,
Я желанья свои борю.
Не шепчи мне припухлыми губками,
Не моли меня быть смелей.
Сколь берёг тебя дней, моя милая,
Столько ж буду беречь ночей.
Красоты ненаглядной не трону,
Чувства в сердце моём святы.
Голубое, подлунное диво,
Пусть ласкают тебя цветы.
Голубая моя! Голубая!

ТРИ ПОРТРЕТА
(игра слов)
Девчонкой с улицы Барбюса,
Четвёртый год, хожу дивлюся!
Зовут её почти что Люся,
Но только ласковее, Дуся.
Любовью тайной я томлюся,
А подступиться к ней боюся.
И всё ж, на улице Барбюса,
Иль поженюсь, иль удавлюся.
Чужой супругою с Барбюса,
Как все другие, я дивлюся.
Рад – не связался с этой Дусей,
А с доброй, ласковою Люсей! –
На той же улице Барбюса.
1973 г.

КАНИКУЛЫ
Какое оно, Уксянское,
Родное тебе село,
Что душу мою не крестьянскую —
С тобой — на себе свело?
Задумчиво, молчаливо
Вздыхают дымами дома.
Гостит одиноко, сонливо
В Уксянке твоей зима.
В махровом снегу сосёнки
Скучают в лесу за селом.
И только бездомной позёмке
Не спится в унынье таком.
Возможно оно иное —
Я не жил в твоих краях.
То близость разлуки виною
Скуки в слепых строках.
Каникулы! И свобода
Тебя у меня крадёт.
Торопишься. Знаю, с восхода
Мама в Уксянке ждёт.
Пригородный автобус
Фыркнет, сердясь на меня.
Я бы сейчас без боли
Всё на Уксянку сменял.
Какое оно, Уксянское,
Родное тебе село,
Что душу мою не крестьянскую —
С тобой — на себе свело?

СТЕНЫ
Молчаливые, чуждые стены.
Стен хозяин — подлец большой.
Вам вчера торговал ключами,
Мне сегодня — торгует вами,
Он торгует дружком и тобой.
Стены эти тебе знакомы,
С вензелями чужая кровать...
Ты была ему просто знакомой,
Моей дочери строгая мать.
Ты была ему просто знакомой,
Мне любимою и законной.
Нет законного,
Нет знакомого.
Дочь да ночь,
Да тоска заоконная.

ПРОЩАЙ
Прощай! Исхлёстана душа
Твоими хлёсткими словами.
Себя свободой утешай,
Сгорает прошлое меж нами.
Сгорают дни и вечера,
Сгорают праздники и будни,
Твои бесцветные глаза,
Что восемь лет
Всё лгут и лгут мне.
Распахнуты душа, пальто,
Передо мною настежь двери.
За ними мир
Большой-большой,
Я в нём хочу
Кому-то верить.

ХОЛОСТЯЦКОЕ
(песня)
Ах, бессонница —моя поклонница.
Ты одна мне и жена, и любовница.
Не войдёт в мой дом, в ночи крадучись,
Ни замужняя и незамужняя.
Измотала ты, окаянная,
Плоть мужицкую, холостяцкую.
Доберусь в ночи, коль до какой-нибудь,
Уж, бессонница, меня ты не забудь!
Обожгла любовь губы пламенем.
Уплыла с другим — сердце ранено.
Снова надолго, ах, бессонница,
И жена ты мне, и любовница.

ИГРА В ЧЕТЫРЕ РУКИ
Между нами четыре часа.
Между нами четыре строки.
Между нами вся прошлая жизнь
И игра в четыре руки.
Я не верю в весну без любви.
Я не верю, в любовь без тепла.
Между нами октавой «фоно»*
Чья-то третья судьба пролегла.
Не спешить мне четыре часа.
Не пропеть мне четыре строки.
Никогда. Никогда. Никогда
Не играть нам в четыре руки.

*  *  *
Не горюй, подруга, все мы смертны!
Жизнь мелькнёт упавшею звездой.
Сколько полюбилось россиянок!
Но, туда, не нужно ни одной.
Ты, моя последняя услада,
Молодую жизнь верши сама.
Я взойду в твой мир цветами лета,
На груди уснувшего холма.

ДОЛГО ДУМАЛ
Долго думал, всё ж решился.
От подружек отрешился,
Попрощался с Валей, Галей,..
Долей сахарной своей.
Взял «Рязанскую неделю»,
Что ж живу я, в самом деле,
В коммуналке, будто в келье,
Без жены и без детей.
На страничке, где: «... меняю...
Продаю... и ...покупаю...»,
Отыскал я адрес с краю
Клуба местного знакомств.
Без цветов и шоколада
Обрету, какую надо.
Как же предки обходились
Без компьютерных удобств?
Оторвал от сердца сумму —
Форцанул её у ЦУМ-у.
О себе вписал в анкету,
Даж чего и сколько пью.
Там у них всё как в аптеке —
Тысяч десять в картотеке.
Пусть отыщут вот такую
Мне желанную мою.
Чтоб была она красива
И стройна, и несварлива,
Пышный волос и, при этом,
Бюст не меньше — номер пять.
Чтоб умела жить по средствам,
Лишена была кокетства,
Да способна трёх детишек
Народить и воспитать.
Вот «Неделька». Без сомненья,
Обо мне есть «объявленья»!
Я теперь не Пётр Громов —
Абонент «пять тысяч шесть»:
«Рост сто семьдесят, цветущий,
Тридцать лет, совсем не пьющий...»
Ну, теперь сочтёт любая
Стать женой моей за честь!
Ждал, томился две недели.
Письма скопом прилетели.
В каждом фото и, объёмно,
Откровение души.
Только, стоп! Пардон! Увольте!
Отказать им всем дозвольте.
То ж знакомые мне лица,
Хоть, бесспорно, хороши.
Абонентка «пять ноль двадцать» —
Знал её ещё в шестнадцать.
Хипповали с ней в подъездах,
Накурившись табаку.
Распрекрасной жизни ради
Упорхнула с тучным дядей,
Дядю ж бросила с ребёнком
То ль в Тбилиси, то ль в Баку.
Грета? Нет, у Греты, шансов!
После выпивки и танцев
Уводила иностранцев,
Мать в психушку загнала.
А теперь читай: «С квартирой,
Спорт люблю и в дружбе с лирой...»
Стала ангел Генриетта —
Это что же за дела?
Эта пьёт хоть растворитель,
Не берёт и вытрезвитель.
Катя? Катьку ж Федя бросил
Как беспутную жену.
Эта — порнокоролева,
Эту — в «Ловеч» водит Сева.*
Что ни Ева, то ни дева.
Картотечка, ну и ну!
Не доволен вами, сводни.
Шлёте мне товар негодний.
Чертыхнулся ваш компьютер,
Иль не выискал свежей?
Вы играете там в шутки?
Не со мной. Извольте. Дудки!
Прощавайте, возверните
Шестьдесят моих рублей!

ВЗГЛЯД
Взгляд пленительно ясный.
И отхлынули вспять
Боли жгучих ошибок,
Годы горьких утрат.
Значит, в срок нам и в сорок,
Позабыв про себя,
В голубень под бровями
Заглядеться любя.

ТАНЕЦ ЛЮБВИ
(Татьяне Кушнер)
Золото
— серьги любимой.
Золото
— вихри волос.
Танцуй
свой магический танец
— встретиться нам довелось.
Гибкость
пленящая тела.
Дрожь,
оголённая, плеч.
Взглядом,
счастливым и смелым,
Душу
способна ты сжечь.
Пляшут
ожившие тени.
Ритмы!
всё прочее — прочь!
Сердце
взрывается страстью,
ночь, предвкушая,
Ночь.

ОДНА
(Татьяне кушнер)
В мире квартирном,
пустынном,
Одна.
Неисцелимо
тобой я больна.
В свете
случайно ворвавшихся фар,
В смехе
беспечно гуляющих пар,
В ветреном стуке
подъездной двери,
В шорохе всяком
извне и внутри
Шаг запоздалый
в бессонность мою
Я,
замиранием сердца,
ловлю.
Были ведь ночи
радостней дня.
Чем я обидела, милый,
тебя?
Пряди сжигают мне
плечи и грудь.
Я заклинаю
любовью
твой путь!
Жгучего чувства
щедро полна,
Неисцелимо
тобой я больна.
В мире
квартирном,
пустынном,
Одна.

ТАТЬЯНЕ КУШНЕР
Золотой
Ты являешься мне,
Мёд веснушек на белой спине,
Блеск серёжек и бисер цветной
Кос распущенных прячешь игрой
золотой.
Голубой
Ты являешься мне.
Мы одни в голубой тишине.
И приводит меня в непокой
Смелый платья покрой
голубой.
В голубом
Золотую мою
В сердце нежном, любя, сохраню.
Ты навеки осталась такой:
Молодой,
Голубой,
Золотой.

«МОЛОДЫЕ»
(песня)
Мне плачется любимая:
«Ах, поздно, Вань,
Мы встретились.
Слыхала я, чё в Греции
Священный есть ручей.
В ево войдёшь по талию,
Помянешь Матерь божию
И выйдешь девой наново,
Не бывшею ничьей».
«По мне он, хоть в Италии,
Хоть в Персии, хоть в Дании.
Тебя, таку красивую,
Куды ж я отпущу?!
Поди, монахи грецкие
Нарочно то придумали —
Дурёх, как ты, заманивать.
Я энто нюхом чу!
Всё, что с трудом скопила ты,
За процедурку выманют.
К тому ж омыновение
Защёлкают в кино.
Затащат в келью святоши,
На девственность изведают
И выпишут те грамотку —
Де, цело-мудренно!
Сыми-ка лучше с книжечки.
Дойдём до ГУМ-а нового.
Там Федька Надькин грузчиком,
У Федьки глаз востёр.
Он приглядел и притаил,
Ещё вчерась, с открытия,
За двести, с длинным воросом,
Нам греческий ковёр.
Софу застелем в спальнии,
Обмоем с Федькой, с Надькою.
Хоть поздно полюбилось нам,
Под сорок, ну и что ж!
Повыкинь дурь — девичиться,
Ты грешная мне сладостней.
Поди-ка, расцелуемся —
Мне жутко невтерпёж».

ЖЕНЕ
(песня)
Вместе мы живём немало,
Но душе покоя нет.
Вновь ты глупость наболтала —
Я не стал твой есть обед.
Для чего, не понимаю,
Всё ты ссоришься со мной?
Ты страдаешь, я страдаю,
Вновь испорчен выходной.
После каждого скандала
Мне не мил весь белый свет.
Ну, зачем приревновала
К той, которой вовсе нет?
У любви капризы мая —
Недолга её гроза.
Зацелую, обнимая,
Загляну в твои глаза.
Позабудутся печали
И тревоги этих дней.
Что друг другу не прощали,
Мы смахнём с души своей.

ОКНО
(песня)
Меж оконных рам, в стекле,
Вата белая как снег,
Да рябиновые кисти
В знак о пище и тепле.
Обнесённый снегом дом.
Вот за этим вот окном
Мы с моей хозяйкой дома
В зиму белую живём.
Варим суп и топим печь —
Дел простых не перечесть.
Много хитрости не надо,
Чтоб любви очаг беречь.
Много лет и много дней
Вместе мы растим детей,
Ну, а если в доме праздник,
Принимаем в нём гостей.
В сумрак синий поутру
Покидаем «конуру».
На работу, в школу, в садик
С хрустом снежным по двору.
А пока семья придёт,
Сбросив груз дневных забот,
В доме есть душа живая —
Там хозяйничает кот.
Меж оконных рам, в стекле,
Вата белая как снег,
Да рябиновые кисти
В знак о пище и тепле.
Обнесённый снегом дом.
Вот за этим вот окном
Мы с женой, котом, потомством
Ладно, вроде бы, живём.

БУДЕТ
Будет чисто в комнате твоей,
И никто не разбросает книги.
Тихо будет. Никакой интриги
В жизни для себя и для детей.
Будет тихо в комнате твоей.
Ни гитарных стонов, ни стихов,
Ни тревог ночных, ни поцелуев.
Ни моих безумных поцелуев,
Ни обидных и ни нежных слов.
Разве кто заглянет невзначай
В поисках исчезнувшего друга.
Да с бедой своей зайдёт подруга.
Их, как я, приветливо встречай.
Разве кто заглянет невзначай.
Станет ночь разматывать клубок
За твоим причудливым вязанием.
Как ты недоверчива признаниям...
Ах! Каким счастливым быть я мог.
Станет ночь разматывать клубок.
Промелькнут обиды, словно тени.
Всё поймёшь и кинешься за мной,
В ночь, когда я буду у другой
Целовать холодные колени.

ПРОЩАЛЬНЫЙ ВАЛЬС
(песня)
Вальс прощальный —
Не венчальный,
Горький мёд любви печальной.
Ахи, вздохи и улыбки
В недоступном и былом.
Крах несбыточных мечтаний,
Легкодумность обещаний,
Боль и горечь комом, комом
Закружило в вихре том.
Летим... летим... летим,
Вальсируя по кругу.
Простимся и простим
Обидное друг другу.
Не укоряй меня —
Нет повода к злословью.
Как с кратким, сладким сном,
Расстанемся с любовью.
Что любилось, — только мнилось,— 
Обошла нас божья милость.
Видно, в юности лишь, слепо,
Верить в счастье, нам дано.
Осторожное такое,
Недоверчиво-скупое
Нас не допьяна пьянило
Это чувство всё равно.
Летим... летим... летим...

НА УРАЛ
(песня)
Очень скорый, очень красный
Мчится поезд на Урал,
Где в глазах твоих напрасно
Я навек любовь искал.
Где над речкой виснут ивы,
Где ночами — соловьи,
Я бродил с тобой счастливый.
Я бродил с тобой счастливый,
Только не было любви.
Оказалась зыбкой-зыбкой
Робких рук немая связь.
Как-то с грустною улыбкой,
Вдруг, ушла ты не простясь.
Слёзы в воду лили ивы,
Сердце рвали соловьи.
И бросал я несчастливый.
И бросал я несчастливый
В быстрину цветы свои.
На Уссури и на Вые
Не сыскал покоя я.
Сердцу грезились родные,
С детства милые края.
Где над речкой виснут ивы,
Где ночами — соловьи,
Я бродил с другой красивой.
Я бродил с другой красивой,
А искал глаза твои.

ПЕРВОЙ ЛЮБВИ
(песня)
Мне б подойти к тебе походкой очень робкой,
Закрыть ладонями глаза, давно забывшие меня.
Но я боюсь, ты назовёшь другое имя,
Что в сердце вольном носишь, бережно храня.
Как получилось так, что мы с тобой расстались?
Как вышло так, что вдруг тебе я стал немил?
Ведь я любил, ведь я любил настолько сильно,
Что до седин в себе твой образ сохранил.
Ах, мне б не петь тебе сегодня этой песни,
Не волновать давно уснувших старых струн.
Я, по словам твоим,
всю жизнь двуличным буду.
Я для тебя до сей поры — бездарный лгун.
Но я не лгу, поверь сегодня мне на слово.
И не прошу уже давно твоей руки.
Мы друг от друга далеки, как эти годы,
Как камни, с водами повысохшей реки.

АЛОЕ
Алый клён. И губы Аллы-алы.
Ягодой, пригубленной в соку,
Поцелуй, дурманящий и талый,
Окропил мне алостью строку.
Свет-любовь!
Твой алый час не долог.
Взмах руки — и нет тебя со мной.
Под зари вечерней алый полог
Уплыла ты алою рекой.

ЦВЕТЫ БЕЗ СЛОВ
(Светлане Козловой)
(песня)
Не смея в дом явиться мой,
Преподнести букет живой,
Три алых розы на стекле
В подарок мне.
Три алых розы на стекле —
Нарисовал в подарок мне.
Что за чудак? —
Не догадаюсь я никак.
Смывая со стекла гуашь,
Дожди твердили: «Выкинь блажь!
Любовь в пятнадцать детских лет —
Наивный бред».
Но, только солнца смелый луч
Пробился сквозь заслоны туч,
На радость мне
Ожили розы на окне!
Не прячься, глупый и смешной,
Моя душа давно с тобой,
Подарок твой красноречив,
Откройся, див!
Подарок твой красноречив,
Хоть ты незрим и молчалив,
Цветы, без слов, —
Надежда,
Вера и
Любовь!

ПРЕЛЕСТНАЯ ЛЕДИ
(песня)
Прелестная леди, Ирэна!
Жизнь — это жизнь, не арена.
Был бы, как ты, огневой,
В жизнь не расстался с  тобой.
Но между нами года.
Ты, как весна, молода.
Доброе чувство любви
Заколыхалось в крови.
Я бы из тысяч вокруг
Выбрал тебя, юный друг.
Мне бы тебя золотить,
Боготворить да любить.
Старость не радость, беда,
Любишь, а давят года.
Был бы крутым богачом,
Было б всё нам нипочём.

ОСЕНЬ
Недозрелый плод — жестковат.
Перезрелый плод — гниловат.
Выбирай в соку — серединочку —
Хоть вкушай его, хоть в корзиночку.
С молодою жить — ревновать.
Со старухою — горевать.
Я один живу — наплевать! —
С говорливой жить — сущий ад.

МЫ С ТОБОЮ
(к А.П.)
Мы с тобою — две майских сирени,
Я — сиреневый, белая — ты.
Как жестоко порою весенней
С нас живых оборвали цветы!
Зацвели, докоснувшись друг друга,
Бело ты и сиренево я.
На ветвях до зари без испуга
Пели трепетно два соловья.
Как царил наш сиренево - бело,
Мир, дурманя, сиреневый дух!
Где цветы, наши чудные перла,
Где те птицы, что ластили слух?
Жаль, любовь не желала таиться,
Простодушно цвела на виду,
Не скрывая счастливые лица,
Всем на зависть, себе на беду.
Пусть жестоко порою весенней
С нас живых оборвали цветы,
Всё равно, мы — две майских сирени,
Я — сиреневый, белая — ты.

ОЛЬГЕ (1)
Друг мой нежный, прости за бедность.
Неизбежность могилы близка.
Поздновато я принял трезвость,
От того и строка коротка.
Мыслей море, души безбрежность
Не успею вылить в стихи.
Мне и трёх не хватило б жизней —
Замолить земные грехи,
Стать богатым, тобой налюбиться,
Всем помочь, кому тяжело...
А кому в русском хаосе жизни,
Всё свершив, умереть повезло?

БАБЬЕ ЛЕТО — 99
(песня)
Что случилось с природой? — рехнулась!
В октябре в город лето вернулось.
В краски солнца и неба одето,
Бабье лето бредёт, бабье лето!
Улыбаясь, бредёт бабье лето,
Словно женщина в праздник, одето.
Золотой парчою в ноги осень стелется.
Бабьим летом пусть душа с душою
встретятся.
Память сладкая по следу робко крадется.
Не расправиться мне с прошлым,
не расправиться.
Не расправиться с любовью, не расправиться,
Память сладкая по следу робко крадется.
Подхвачу принцессу-Осень нежно на руки,
Да Любовию последней на-ре-ку.
Пусть ревнивица зима злобно взбесится,
Замести следы любви, понадеется.
Наши выстудить сердца понадеется,
Пусть побесится ревнивица, побесится!
Что случилось с природой? — рехнулась!
В октябре в город лето вернулось.
Словно женщина в праздник, одето —
Бабье лето, друзья, бабье лето.