Глава 1

Глава 1.
Я никогда не любила свой город. Маленькие улицы с недостроенными домами и разрисованными граффити заборами, жуткие подземные переходы, блочные пятиэтажки с пустыми глазницами выбитых окон, воняющие гнилью дворы, где часто можно было видеть валяющихся пьяниц….Это была его изнанка, которую могли видеть только местные жители. Мы жили в одной из таких пятиэтажек с облупленными стенами и вечным запахом мочи. Окна выходили на оживленную магистраль и мы не открывали их даже летом из-за ужасного шума и пыли.  По вечерам на втором этаже нашего подъезда собирались наркоманы. Ни о каких домофонах тогда не слышали и наш подъезд был похож на какой-то притон: исписанные ругательствами стены, сожженные и разломанные почтовые ящики, горы мусора и вонь. Помню, в первом классе, я возвращалась из школы и увидела на нашем пятом этаже шприц, наполненный кровью. Он угрожающе покачивался, воткнутый иглой в подоконник. Первый раз в жизни я видела его так близко, меня охватил леденящий ужас. Мама всегда пугала меня этим, говорила, что от таких шприцов можно заразиться и умереть. Я громко заревела, быстро вбежала в квартиру и заперла дверь на все замки. Еще долго я боялась одна выходить в подъезд, в школу меня провожала мама, а встречала бабушка. По ночам мне начали сниться тревожные сны, где главным героем выступал наш подъезд. Во сне он превращался то в страшное подземелье, то в военное убежище, я вскрикивала и просыпалась. Эти детские страхи остались у меня до сих пор.
Наркоманы мешали всем жить: устраивали дебоши, дело доходило даже до поножовщины. Как-то раз, они чуть не спалили весь дом, бросив горящую спичку в матрас, который выбросил кто-то из жильцов.
Но, несмотря на это, мое детство было счастливым. Мы с друзьями лазали по заброшенным чердакам расселенных домов, воображая себя кладоискателями. Удача всегда улыбалась нам; на чердаках было множество нужных и не ненужных нам вещей: старые рогатки, виниловые пластинки, чудом сохранившиеся черно-белые фотографии, пузырьки из-под лекарств, разнокалиберные бусины и другой хлам. Все это мы потом делили, стараясь производить дележку по-честному, чтобы никого не обидеть. Все мы были очень дружны, в нашей компании не было главарей  и подчиненных, в отличие от других детских «группировок». По вечерам или когда была плохая погода, мы собирались у кого-нибудь дома и рассказывали страшные истории или смотрели мультики по телевизору. Нам было неинтересно играть во «взрослые» игры, то есть пробовать курить или смотреть запрещенные фильмы, найденные у родителей.
В нашем дворе был один страшный подвал. Почти каждый день мы кружили вокруг него, заглядывая в зарешетчатые отверстия, не решаясь пролезть внутрь. Мы светили сквозь решетку фонариком, но при его тусклом свете были видны лишь какие-то веревки, натянутые по всему периметру подвала, да куча тряпья в углу. Взрослые категорически запрещали нам даже приближаться к нему, тем самым только подогревая детское любопытство. Мы строили разные предположения, что там может быть, но всем хотелось увидеть это своими глазами.
Один раз я со своей подругой Олей отправилась в магазин. Путь наш лежал как раз мимо подвала, и я заметила, что в подвале горит свет. Мы остановились. Оля была трусихой, она все теребила меня за плечо и уговаривала уйти, но я твердо решила узнать, что же там такое. На мгновение в голове мелькнула мысль, что там могут быть наркоманы и их шприцы – мой самый сильный страх. Я заставила себя не думать об этом, отдала Оле пакет и осмотрелась по сторонам в поисках входа. Между двумя досками, которыми было забито второе отверстие, была довольно большая щель. Мне, худенькой девочке, не составило особого труда протиснуться внутрь. Оля тихо скулила от страха, я обозвала ее трусихой и спрыгнула на земляной пол. Все, пути назад не было. Я посмотрела на решетку: довольно высоко от пола, мне не дотянуться. За ней было испуганное лицо Оли. Я показала ей большой палец, шепнула самой себе «Прорвемся» и пошла вперед. Внутри пахло какими-то химикатами и затхлостью, я подгоняла себя усилием воли.
Зловещая тишина давила на нервы, было слышно лишь как со стен сочится вода. Внезапно я наткнулась на дверь. За ней пробивалась полоска света. Собрав всю свою смелость, я дернула за ручку и дверь распахнулась.
Я увидела, что на веревках были развешаны белые прямоугольнички, а в углу стоял человек. Услышав скрип двери, он резко обернулся. Это был парень с довольно приятным лицом, чем-то похожий на Эша, героя японского аниме. В руке он сжимал непонятую штуку, похожую на старинный фотоаппарат. От удивления я потеряла дар речи, просто стояла и смотрела на него.
-Ребенок, ты откуда? – он сделал шаг навстречу мне, инстинктивно я отпрянула.
-Не бойся, малышка, я не причиню тебе вреда. Как тебя зовут?
-Рита, - тихо сказала я.
-Марго значит,- он ухмыльнулся.
-Фу, не люблю, когда меня так называют! – смелость возвращалась ко мне,- Я Рита и больше никто! А тебя как зовут?
-Маленькая, а с характером, - протянул он, - я Глеб.
Я прыснула в кулак.
-Что-то не так? – он заметно напрягся.
-Смешное какое-то имя. И сам ты…смешной.
Он фыркнул.
-На себе посмотри, малявка. Что ты вообще здесь забыла?
- Я думала в этом подвале есть тайна и спустилась, чтобы посмотреть. А тут всего лишь ты. Кстати, а что это за непонятные штучки на веревках?
Он подошел к ближайшей веревке, отцепил один прямоугольник и подал мне. Это оказалась фотография девушки в красивом платье. В руках она держала длинную палочку, из которой шел дым, но на сигарету это не было похоже. Она была красива, даже красивее принцесс в моей любимой раскраске, я даже не поверила, что существуют такие красавицы.
-Она принцесса? – спросила я у Глеба.
- Нет, всего лишь модель. Причем самая дешевая, - он забрал у меня фотографию и вернул на свое место.
-Дешевая? Это как?
- Ребенок, тебе еще рано знать такие вещи. Скажу лишь то, что ты, когда вырастешь будешь стоить гораздо дороже ее, если, конечно, подашься в модели.
-Я не хочу быть дороже или дешевле, я же не жвачка, - обиделась я.
-Знаешь, все в этом мире продается и все покупается. Разница только в цене. Даже священник может продаться за пару-тройку миллионов, а может ему хватит и нескольких тысяч. Но, достаточно, ты все равно еще слишком мелкая, чтобы это понять.
-Я не мелкая, мне уже семь, я уже в школу хожу, - похвасталась я,- и умею читать, писать и решать примеры.
-Да ты умняшка, - он протянул руку, чтобы погладить меня по голове, но я отстранилась. Не люблю, когда ко мне прикасаются посторонние люди.
-А что это за палочка в руке у…модели? – меня разбирало любопытство.
-Мундштук,- он порылся в ящике небольшого стола и извлек ту самую палочку, - Вот сюда вставляется сигарета, человек вставляет другой конец мундштука в рот, поджигает ее и курит.
-А зачем? Просто сигарету курить ведь удобней.
-Для красоты. Слушай, тебе домой не пора?
Наверное, я начала его раздражать.
- Пора, - ответила я, не желая вызывать у него раздражение. К тому же, он казался мне не то чтобы опасным, скорее вызывающим дискомфорт человеком.
Он проводил меня до выхода, который оказался с той стороны подвала. Оказывается, он запирался на ключ. Оли, конечно же, давным-давно не было.
-Пока, ребенок, - Глеб пожал мне руку как взрослой, - Будет время – заходи, могу тебя сфотографировать на память.
- Нет, спасибо, - церемонно ответила я,- До свидания.
После этого случая, я стала местной героиней. Оля пожаловалась моим родителям и меня выпороли ремнем, но это не вызвало у меня особой досады. Расстраивало другое. Тайна подвала была раскрыта и она оказалась довольно неинтересной, подумаешь, какой-то молодой фотограф использует его в качестве фотолаборатории. Я как-то не подумала о том, что было бы со мной, если бы там был притон или еще что похуже.
О Глебе я не вспоминала. Рассказав о нем однажды Лене, еще одной моей подруге, я узнала, что он учится в одном классе с ее сестрой. Ему было семнадцать, в этом году он заканчивал школу. Там его считали странным и даже немного побаивались. Ходили слухи, что он сатанист и проводит разные ритуалы на местном кладбище. Поговаривали, что он замешан в нескольких криминальных историях.  Эти рассказы начисто отбили у меня все желание с ним общаться.
Я заканчивала третий класс, когда родителям предложили работу в другом городе. Наконец-то у нас появился шанс вырваться из этой провинции и окунуться в другую, светлую, праздничную жизнь. Они, естественно, согласились, мое мнение тоже всем было понятно. Начались сборы документов, вещей, прощальных вечеров на кухне. Мои друзья не хотели со мной расставаться, я обещала им писать и обязательно приезжать на летние каникулы, но не очень-то верила своим обещаниям. К девяти годам мои страхи достигли апогея: папа встречал и провожал меня до школы, я стала спать с включенным ночником, долго ворочалась в постели, прислушиваясь к каждому шороху. Во сне мне снились люди, в руках которых были шприцы. Они тянули ко мне руки.