Из сердцевины века

Десятый класс. Октябрь, собачий холод.
Картофельных полос  пожухлая ботва.
Шестнадцать лет – я бесконечно молод:
В кругу своих – зеленая братва.
Да вот беда – полуторка застряла:
Дальневосточный липкий глинозем
И мы, как можем, на горбу устало
Мешки пятипудовые несем.
Дитя войны - я хил и мал росточком,
И хоть привычен к тяжкому труду
Загонит  этот груз меня – и точка
Я под мешком последним упаду.
Я чувствую, что жалок и  ничтожен
И дело мое верное  -  «табак»:
Сейчас я упаду и буду уничтожен
Огнем насмешек: «Надо же, слабак!»
И вот случилось - дальше, не могу…
Но голос   сверху, сразу не понять:
«Позволь, пацан, немного помогу!»
Рывок, еще – я на ногах опять,
Но следом злобный лай и грозное: «Стоять!»
Треск выстрела… и тот, кто рядом - в грязь.
«Бежать задумал, сука, мразь!»…
…Я  дотащил мешок…  Полуторка рычала,
Пытаясь вырваться – не подведи, землица!
Меня как на волнах тогда качало…
Открытый борт, испуганные лица…
И лишь потом дошло -  ведь рядом «зеки»,
Совсем как мы, но под конвоем «вохр»
(Для нас почти что -  «недочеловеки»)
Картошку собирали сорта «лорх»…
……………………………………………
…С тех пор, хлебнувший доли и недоли
Я полной мерой. Маленький, с  вершок,
Несу на сердце, тот же -  давней боли -
Пятипудовый каменный мешок.