***

«Я верю в Бога»
Я верю в Бога,
я боюсь,
ведь страх и вера
сестры-близнецы.
Один из них – отец,
их породивший,
желаний черных, тайных
омут,
сокрытых в глубине души.
; ; ;
О, бесы, демоны,
что в этом омуте таятся,
пока, поджав хвосты и спрятав зубы,
ждут часа своего,
кривя в ухмылке губы.
И вот момент
их истины приходит.
Упал на дно
тяжелый, пробный
камень,
последней каплей
сорвались слова.
; ; ;
И демон ожил,
тайное признание
слетело с губ моих,
и явное признало
моих поступков
грязь
теперь сияет златом.
; ; ;
Как быстро цвет
меняет
хамелеоном подлым,
что черным было –
в прошлом,
и будет черным
завтра,
когда придет рассвет.
; ; ;
Ну а сегодня правят
свой бал мои желания.
Сквозь тину,
тучи ила,
изогнуто всплывает
то, что вчера
пугало.
Чего бояться буду
я завтра и всегда.
; ; ;
Но только не
сегодня.
Не в этот час
желаний.
; ; ;
Когда, стуча
копытами,
мой демон затанцует
победный танец
свой.
; ; ;
Мои ладони лягут
на черный блеск
приклада,
на рукоять кинжала,
на нежный бархат
кожи,
той, что меня
не видит,
но тело, чье желанное
теперь увижу я.
; ; ;
И в этот час
желаний
лишь страх меня
удержит.
А вдруг платить придется
за все то зло,
и слезы,
ожившие желания,
за плач той кожи
нежной
под грубыми рукам?
; ; ;
Куда проникнет
вряд ли
ни взор, ни мысль
людская,
и только умирая, увидит человек.
; ; ;
И это нечто знает,
то, что считаем
тайным,
что навсегда сокрыли
мы в памяти своей.
; ; ;
И это нечто
скажет
когда наступит
время,
оно тебе напомнит
безумный бал
желаний,
в кровавом хороводе,
и в брызгах слез
чужих.
; ; ;
Так страх рождает
веру,
желания обуздает,
законы мироздания
писали и для нас.
; ; ;
Пусть звезды
пожирают
планет своих орбиты,
на то они и
звезды,
огонь небес бездушный.
; ; ;
Но мы, увы, не
звезды,
мы не старее Бога,
а значит, сможет
старец
смеясь, взрывая
звезды
призвать и нас
к ответу,
жестоко наказать.
; ; ;
И я свои желания
рву голыми руками,
куски бросаю
в омут,
и радостно смеюсь.
; ; ;
Я знаю –
день настанет,
и я не пожалею,
и я не пожелаю
другой судьбы себе.




































«Падшая»

Начнется вечер мой едва,
спешу я в бар –
глотнуть вина.
Сегодня публики полно
то заведенье, где любовь
за деньги люди продают,
и покупают, и живут.
спокойно совесть вновь
убьют.
; ; ;
Так было день за днем,
и будет ночь за ночью.
Тела моих подруг
опять терзать
шакалы при деньгах
и в дорогих костюмах.
; ; ;
Но с нетерпеньем жду я
этот вечер,
опять придет
мой смех, мой плач,
холодный зимний ветер.
; ; ;
Он платит не скупясь,
намного больше,
чем тело мое стоит
ночь за ночью.
; ; ;
Он горячо целует
грудь мою и плечи,
чужое имя шепчет
каждый вечер.
И на подушке
кудри разбросав,
во сне он стонет,
губы искусав.
; ; ;
Кто ты? Его неведомая
грусть,
его тоска и крест,
не нежность – злость.
В глазах его мелькнет
и тут же исчезает,
и снова именем чужим
мне сердце ранит
и ласкает.
; ; ;
Кого он потерял?
Чье имя вспоминает?
Иди ко мне,
мой рыцарь. Мой палач,
мне сладок сердца твоего
тоскливый плач.
; ; ;
Другое имя дали мне
отец и мать,
как жаль, тебе замены
не сыскать.
На место той, чье имя
в твоем сердце.
; ; ;
Я как могу стараюсь
заменить,
но вряд ли сможешь
ты меня любить.
; ; ;
Все тело мое в липких
поцелуях,
и семя грязное
от похоти ликуя
оставили во мне…
; ; ;
А, впрочем, я прощу им
все эти ночи до тебя,
и те, что будут после.
; ; ;
Когда исчезнешь ты
под утро,
Оставив деньги на
подушке.
Я эти деньги
положу в карман,
вдохнув развратный их
дурман.




«Реквием погибшим и падшим»

Моя любимая погибла
нелепо, страшно,
ни за что.
; ; ;
Теперь моя постель
пуста,
могилы холодней она.
; ; ;
Лишь утром,
уходя из дома,
вздохну я запах простыней,
хранящих пот
наших ночей.
; ; ;
Забуду шапку у дверей,
уйду отсюда поскорей,
здесь все напоминает
мне о ней,
и жить от этого страшней.
; ; ;
По улицам туман
пронзая,
я быстрым шагом
иду прочь,
спешу туда, где мне
помогут
боль на немного
превозмочь.
; ; ;
В кармане деньги вряд ли
смогут
вернуть тебя
из небытия.
; ; ;
Вот дверь откроет мне
лакей,
узор неоновых огней
рисует женский
силуэт,
где улиц красные огни
любви продажной фонари.
; ; ;
А ты сидишь у барной
стойки,
уже привычно ждешь меня,
улыбкой радостной маня.
; ; ;
Займешь отдельный
спальный номер,
разврата запах
как дурман,
меня обнимешь,
поцелуешь,
я знаю – это все обман.
; ; ;
Обман, твои слова
любви
любому, только заплати.
Готова про любовь
шептать,
и нежно тело целовать.
; ; ;
Но верю я, ведь так похожа
ты на нее, и только
кожа, чуть-чуть темней,
разлет бровей
скрывает ложь
твоих речей.
; ; ;
Я повалю тебя в постель,
целуя в губы горячей,
сорвав одежду и белье,
на миг забуду
про нее.
; ; ;
Тихонько встану,
и уйду с оглядкой,
и деньги на подушку
лягут.









Я молюсь. Моя молитва.
Плачь израненной души,
С глаз сорвав без сожаленья,
Стекл розовых очки.
Заглянув в свои глубины,
С ужасом увидел там
Злобу, зависть и презренье,
К тем, кто ростом
выше стал,
Не сломал и не сломался,
Уподобившись скоту.
Кто желания и похоть
Усмирил и взял в узду.
Я молюсь. Моя молитва.
Страх пред Богом
и людьми.
За свои шальные страсти
Вдруг ответ пора нести?
Кто простит,
И мне поверит,
Слез моих оценит вкус,
Если вновь меня за плечи
Повернет к себе искус.
Я молюсь. Моя молитва.
Ужас завтрашнего дня
Вдруг поставит на колени
Уже вечером меня?
Если беды, неудачи,
Злобы выбросят фонтан,
Кто меня удержит
завтра,
Только я и только сам,
Ну а если не удержит?
Крест тяжел,
гора крута,
Кто мои омоет раны,
Поцелует, возлюбя?
Скажут: «Слезы льет
притворно».
Я в себя не верю сам.
; ; ;
Получил он воздаянье
По своих же рук делам.
Я молюсь. Моя молитва.
Не о милости мольба.
Милость, жалость,
сожаленье
Унижают лишь меня.
На колени ставят
хмуро,
И в затылок клац курка –
миг, и выстрел
громом грянет
гордость мертвая моя.
Не нужна такая
жалость,
милость порохом
дымя.
Вдруг окажется подобьем
Лишь «троянского» коня.
Я молюсь. Моя молитва.
Мой призыв:
- Ну где ты, друг?!
Вытащи меня
из бездны,
Здесь только мертвые вокруг,
Не хочу гнить в окруженье,
Тех, кто низко столь
упал.
Хоронить меня не надо,
Жить быть может
я начал.
Только здесь,
где плоть и кости
дьявол с пеплом
размешал.














Я молчу, кусая
локти,
а охота закричать,
Чтоб услышал,
Тот, кто знает,
Сколько мне еще
молчать.
; ; ;
Сколько тенью
бестелесной
Быть покорнее раба,
И в глазах моих
потухших
Не видна моя душа.
; ; ;
Труп безмолвный
и холодный
Скажут: «Спи!»
Я буду спать,
за меня теперь
решают
смеяться мне
или рыдать.
; ; ;
Год за годом,
час за часом
Локти я изгрыз
до кости,
Жилы вытянул
от злости.
; ; ;
Но молчать
теперь удел мой,
и терпеть
моя судьба.
; ; ;
Жить желаньями
своими,
Тут же в жизнь их
воплощать
Может каждый,
нсли хочет
И расчет не забывать.
; ; ;
А расчет придет
однажды,
как судьба
не отвратим
За свои щальные
страсти
Годы жизни отдадим.
; ; ;
Отдадим, не пожалеем
Все равно ведь
умирать,
Но куда страшнее
смерти
День терпеть,
И ночь молчать.
; ; ;
Сколько было,
Сколько будет
Тех ночей,
На гроб похожих,
За окном шаги
чеканны
Часовых, а не прохожих.
; ; ;
Но придет тот день
весенний,
Он не может
не прийти.
Только зубы
стиснув крепко
до него ты доживи.
; ; ;
Сил уж нет,
Но много злости,
Что ночами
накопил,
И слезами как
елеем
Свою гордость
окропим.






«Черный ветер»

Черный ветер
Из черной пустыни,
Черный вестник
Известье беды.
Он придет и расскажет,
что будет
Не дожить нам уже
до весны.
; ; ;
Там, в дали
За черным туманом
Наготове уже
Черная рать.
Беды злые,
Как волки степные
Нашу плоть
Приготовились жрать.
; ; ;
Наши глотки
Исторгнут рыдания,
Крики боли
Их заглушат,
И из глаз наших
Черные слезы
по щекам
Как последний парад.
; ; ;
О, скажи нам!
Творец – Вседержатель,
За какую вину
Сей удел?
За какие проступки
Караешь?
Так жестоко…
Всему есть предел.
; ; ;
Как бы не был
Мерзавец мерзавцем
Или вор,
Или тать-изувер,
Но всегда есть
Всему искупленье
Хоть за век,
Хоть за тысячу эр.
; ; ;
Так взмолились мы
Криком отчаянным,
Обращая свой взор
к небесам,
И ответил Создатель
спокойно:
-Человек, ты создал
себя сам,
Я лишь жизнь
вдохнул
В глину мертвую,
А потом длань
омыл.
Как Пилат,
Все, что было
с тобой,
И что будет,
Сам ты выбрал
И теперь ты не рад?
; ; ;
Черный ветер
Из черной пустыни,
Боль и страх,
Что тебя искушают.
Это зло, что в тебе
поселилось,
И в душе твоей
Змеей шипят.
; ; ;
Так зачем ты
Меня вопрошаешь,
Мол, за что?
И доколе сей крест?
человек,
Ты сам все решаешь,
Загляни в свою душу,
ответь.
; ; ;
И от боли,
Швыряя проклятья,
И от страха
зубами скрипя,
разорвал свою грудь
я руками,
вынул сердце:
-Где ты? Душа?
; ; ;
Покажи свои зубы
вампира,
Покажи свои
Когти орла.
Где же ты?
Порожденья ехидны,
Иль от страха ты
В пятки ушла.
; ; ;
-Нет, я здесь,
За спиной голос
тихий.
-Что за черт!
За спиной темнота,
Темнота и ни зги
В ней не видно.
Только плач чей-то слышен
в дали.
; ; ;
О, Господь!
Оживляющий глину,
Забери жизнь назад,
забери.
Сделай снова меня
Куском глины,
И свой грех
На меня не ложи.
; ; ;
Ты познать пожелал
Всю Вселенную,
Ту, что сам же
Создал походя,
И свое сотворил
Ты подобие,
Но не знал,
Что такое душа.
; ; ;
Ты подобно
Алхимикам древним
Пожелал получить
что хотел.
Только вместо
Свинца или золота
Нашей жизни
В реторте горят.









































«Надежда»

Мое сознание
Похоже на такыр,
Сухой и мертвый,
Влагу позабывший.
Лишь кости путников
несчастных,
Что без воды здесь
полегли
белеют на моем
пути.
; ; ;
И не родится здесь
Ни дерева, ни трав,
И даже саксаул
Неприхотливый
умер.
Палящим солнцем
Безумия и гнева
Выжженный дотла.
; ; ;
Но что это?
С хрипом и со стоном
Восток зеленый
Чешую такыра
раздвигает,
В жару палящую
Цветок свой
раскрывает,
И слезы алые роняет.
; ; ;
А слезы те соленые на вкус,
То кровью плачет
Восток в душе моей
надежда.
; ; ;
Где капли алые
роняет
Там мертвая равнина
оживает.
Жаль только редко
Так бывает.
; ; ;
Оазисы надежды
расцветают
Под страшными
лучами
Безумного солнца.
; ; ;
Лишь ночь
Холодная и черная
Приносит облегчение.
В ней снов и желаний
исполнение.
; ; ;
Заснуть и проснуться
Что может быть
прекрасней?
Чем эта ночь?
Отныне и навек,
Но жить не может человек
Одними снами
только.
; ; ;
Свои сосуды,
Вены разорвав
Восток надежды
Кровью поливаю
Шепча: «О, Боже,
На тебя лишь
Уповаю.
Не дай сгореть
Моей надежде.
Я не хочу жить так,
Как было прежде,
И вечной ночи
Тоже не желаю».












«Любимой»

Твои глаза,
В них вечно
Капля грусти
Их не затмит
Пожар зари.
; ; ;
И звезд сиянье
В темноте ночной
Лишь отражает
Облик твой.
; ; ;
Никто и никогда
Тебя мне не заменит,
И смерть твоя
Движение планет
излечит.
; ; ;
И станет мир
Без грустных глаз
твоих
Бессмысленно тупым.
Как Валтасара пир.
; ; ;
И рухнут стены
Вавилона,
Рука огнем
Напишет на стене,
О том, что больше нет
тебя.
И утешенье не найду
в вине.
; ; ;
О, Бог, твой замысел
жестокий
Могила, тлен
Любимые глаза
сожрет,
Исчезнет без следа
С небес полярная
звезда,
И мира пошатнется ось
Как счастлив был я,
Если бы пришлось
Вперед тебя уйти,
На черный берег
Стикса.
; ; ;
Но ты шепнешь мне
Простыней шурша,
И запахом своих
волос
Сводя с ума.
; ; ;
Не бойся, смерть моя
не вечна,
Вечна жизнь,
Когда ты любишь,
и любим.
Я вновь и вновь
приду
В подлунный этот
мир.
; ; ;
Твои глаза
В них грусть видна,
О чем грустишь, моя звезда?
; ; ;
И страха нет,
Конечность бытия
Пугать не будет,
Если ты моя.
; ; ;
Могилы смрад
Спокойно я вдохну,
И знаю точно,
Что вновь к тебе
приду.











«Новый гимн революции»

Мы встать с колен
Хотели много лет,
Но вы свинцом
Плевались нам
в ответ.
; ; ;
Вам было лучше
Нас не замечать,
Заставив в сточных
ямах
умирать.
; ; ;
Мы умирали там,
Где вы рождались,
Чтоб нас кормить
Вам наши матери
отдались.
; ; ;
Но истекло и время,
и терпенье
Нам стало ясно,
Мы Господа творенья.
; ; ;
И вырвались
Из мрачных склепов
мы!
Зубами и ногтями
Лишь вооружены.
; ; ;
Но этого нам хватит
за глаза,
Чтоб рвать сырое мясо
у костра.
; ; ;
Лежащие в руинах
города
И черви все сползаются
туда,
Учуяли, что
Будет им пожива.
; ; ;
Так будет много
лет,
пока
Мы сами не решим
уйти туда,
Где будем строить
Наши города.
; ; ;
И женам нашим
Каждый будет мил,
Они забудут
Смрадный тлен
могил.
; ; ;
И дети наши
Песни будут петь
Над вашими ж детьми,
Лишь плеть
Будет свистеть
И воцаримся мы
На сотни тысяч
лет
И деду моему
Его расскажет дед.
; ; ;
Как склепов и могил
Покинув смрадный
плен,
Мы шли, смеясь,
на смерть.

















«Ангел – хранитель»

Расскажи мне,
Мой Ангел – хранитель,
Сколько раз на краю
я стоял.
И безглазой в глаза
улыбался,
И дыханье ее ощущал.

Сколько раз
На земном сукне
Вместо золота
Душу я ставил,
А рогатый крупье
ухмылялся,
На рулетку свой шарик
бросал.

Так и жил я
Играя, рискуя
Тенью крыльев твоих
защищен.
Новый день я встречал
и смеялся,
Я не знал, что ты утомлен.

Я не знал, что лимит мой
исчерпан,
Ведь всему на земле
Есть предел.
И когда проиграл я,
зарвавшись,
То за ночь одну
поседел.

- Как же так?!
Вопрошал я со злостью.
- Разве так меня должно
хранить?!
Ты в ответ
Пожимал лишь плечами,
Что ты мог
Мне тогда возразить?

Злость кипела во мне,
и сжигала,
Те немногие капли
добра,
Что в душе моей оставались
Много места
Теперь там для зла.

Зло имеет такую
природу,
Заполнять опустевший
сосуд,
Зло не терпит
Пустого пространства.
Реки черные
В море текут.

Ну и Ангел,
Теперь уж не Ангел,
Демон ада,
За правым плечом
Жалит сердце мое,
Словно аспид,
Только мы с ним
Теперь не умрем.




















«Дороги»

Я по жизни выбирал дороги,
Были то не торные
пути.
Путь прямой искать –
удел убогих,
Легче, чтоб
На костылях брести.
; ; ;
Я по жизни выбирал дороги,
Были то не торные
пути.
По лесам, низинам
и оврагам
От погони легче чтоб
уйти.
; ; ;
Всякое в жизни своем
я видел,
Мясо я волчьих тропах
ел.
Кто со мной встречался
не вернется,
Кости по оврагам
их удел.
; ; ;
Ниточкой дорога моя
вьется,
За петлей сплетается
петля,
Но со страхом жду я
Каждой ночи.
Вдруг сплелась
Последняя петля?
; ; ;
Этот день
Такой же, как другие
занимался
Алою зарей.
К перекрестку вышел я
к большому,
В поле чистом
Словно тень – чужой.
; ; ;
Передо мной лежали
три дороги –
Широки, утоптаны
пути,
Чтоб идти удобней было
в ногу
Верстовые вдоль дорог
столбы.
; ; ;
А на перекрестке
Стоит камень,
Надпись на нем
Хранит гранит,
Подойду поближе,
прочитаю
О чем меня хотят
Предупредить.
; ; ;
Первый путь, увы,
не долог,
Плаха и петля
В конце пути.
; ; ;
Путь второй
Кончается острогом,
Выть в темнице
волком
от тоски.
; ; ;
Ну а третий путь
Искуса полон,
Вдоль него
И замки, и дворцы,
Душу лишь отдай
Взамен за это,
И живи, как жили
короли.
; ; ;
Плюнул в злобе я
На этот камень
- Что за игры вздумал
Бог играть?!
Три дороги –
Выбирай любую,
Но не знаю,
Что мне выбрать.
; ; ;
Путники, что были
Здесь доселе
Тоже долго думали
и вот –
Их слезы лежат
На трех дорогах,
Ну а мне какой же
В этом толк?
; ; ;
Выбирает каждый сам
дорогу,
Подсказать не может
Здесь никто.
Выбор не велик,
Но это выбор –
Истинное явишь ты
лицо.
; ; ;
Не хочу! Ни славы,
Ни погоста,
Замка золотой
Звенящий свод.
Я хочу обратно
На тропинку
Выть с волками,
Песни волчьи чтоб.
; ; ;
Человеком в мире
Быть труднее
Каждый день решаем
Выбор свой.
Волком легче
Жертву рвать за горло,
Воем резать ночь,
И быть собой.








Ты скажи мне однажды
в апреле
Под весенние звуки капели
Что пойдешь встречать
на дорогу
По которой я когда-то
ушел.
Сколько зим покрывало
снегами,
Сколько лет под солнца
лучами,
Дожидалась эта дорога
Когда я обратно приду.
На обочине, стала чуть
старше,
Ты стоишь, всех по-прежнему
краше,
Всех милей и добрей
С сердцем полным страстей,
И с улыбкой глядишь
на меня,
прошептав:
- О, Боже, как долго, эти годы
шли без тебя.
Обниму твои хрупкие
плечи,
Аромат пьянящий весны
Нам сыграет вальс
Мендельсона,
И отныне счастливы мы
Но проснувшись, пьяный
от счастья
Вновь увижу серость
тех стен.
Что снова ли меня в этой
жизни,
А другой у меня, увы, нет.
О, Господь, ты велик
Кто бы спорил
Справедливый и строгий
Судья.
Не губи! Не суди слишком
строго.
Ведь на землю пришла
вновь весна.
«Отдых»

В грязной канаве
Сохну как пес,
Никто по мне
Не прольет своих слез.

Никто в могилу
Мое тело не бросит,
Никто мое имя
Так и не спросит.

Словно не жил я
На этой земле,
Не грустил, не страдал,
Не любил по весне.

Боролся за место
Под солнцем, и вот
Гримасою смерти
Оскален мой рот.

Кто победит,
Тех никто не осудит,
Ну а погибших
Бог только разбудит.

Предстану пред Богом
На Страшном Суде,
И раны свои
Покажу я судье.

Пусть видит,
Что шел до конца
По костям,
Но споткнулся, упал
На радость врагам.

И пусть Бог залечит
Раны мои,
И пустит меня
В Эдема сады.

Где я отдохну
От тяжелой борьбы,
Вкушая райских деревьев
Плоды.











































«Размышления на краю могилы»

Я чувствую дыхание
могилы,
Ее разверстый, черный
рот.
Куда меня опустят
люди,
Засунув перед этим
в гроб.

И будет памятник
надгробный,
Мол, жил тогда
а умер вот
И равнодушно будет
мимо
С чужих могил
Ходить народ.

Забудет даже сторож
старый,
Где я лежу,
И мой портрет
Покроет толстым
одеялом
Мою могилу
Белый снег.
Как жизнь я прожил
Сам не знаю,
За ночью день,
За годом год,
И вот пришла пора
очнуться,
Остановиться  у ворот.

Той церкви,
Где меня крестили,
И где, наверное,
отпоют
Церковный служило
мое тело
обмоет,
И свечу зажгут.

В моих руках
Будет теплиться
Дрожащим светом
та свеча,
Что прошлый путь мой
освещала,
С младых ногтей,
и до конца.





































«Гордые»

Кто там восстал
Против Бога?
смотри –
Самые гордые люди
земли.

Устали спины
Пред иконами гнуть,
Им в жизни претит
Истоптанный путь.

Сколько людей
Той дорогой прошли,
Не жили иначе,
Им с тропы не сойти.

Боятся гнева Богов
дураки,
Шаг влево,
Шаг вправо,
Стрелять не спеши.

О, Бог, ты велик,
Кто бы спорил, скажи
Зачем в твое царствие
Войдут лишь рабы?

Тебе так удобней
Когда все слабы,
И молча лобзают
Ноги твои.

Но это же скучно,
За тысячи лет,
Никто не сказал
Тебе дерзко в ответ.

Никто не оспорил
Твоей правоты,
Как будто не сделал
Ошибок и ты.

Ну, разве что Ангел
Один из толпы,
Тебе возразил,
И что сделал ты.

Жестоко низвергнул
В чертоги ада,
И в лед заморозил
Как будто обида

Смертельно ужалила
Сердце твое,
И дрогнули догмы
Заветом старье.

Которыми жизнь человека
сковали
Мы детские слезы
У престола роняли.

Зачем так жесток
Со своими детьми?
Зачем тебе дети
Покорней овцы?

Они не способны
Сказать тебе «Нет!»
А ты не в силах
Дать им ответ.

Но есть, есть еще
Люди окрест,
Из тысяч один
Вдруг отбросит
Свой крест.

Вопросом своим
Тебе плюнет в глаза,
А ты не ответишь,
И только гроза
Огнем темноту небес
озарить,
И дерзкого в пепел
Тотчас обратит.

Ты любишь
Эффекты такие,
но вот,
Еще один дерзкий
Икону сожжет.









































«Претензии небу»

Скажи, Господь,
Твой юмор черный
быть может,
Смертным не понять,
зачем в конце
Прекрасной жизни
Ты смерть поставил
Словно Ђ (ять).
; ; ;
Любить, творить,
И ненавидеть
С коленей встать,
И вновь упасть,
И стиснув зубы
Подниматься,
И смысл жизни
постигать.
; ; ;
И вот когда,
Подобен Богу,
Я стал и мудр,
и велик,
Удар Костлявой
настигает,
И в гроб ложиться
Мне велит.
; ; ;
Меня обнимет
Мрак могилы,
И черви пир свой
начнут.
Зачем же ввысь
Я так стремился?
Ведь все равно
К земле пригнут.
; ; ;
Болезни, старость
И отчаянье,
И как итог
Могильный смрад
Так почему
Все утверждают,
Что Бог своим
Твореньям рад?
; ; ;
А для него
Всего лишь маска,
Те мифы о любви
отца,
И прикрываться
Отчей лаской
Прием достойный
подлеца.
; ; ;
Скажи, зачем
Свое подобие
Гримасой смерти
искажать,
Детей своих на дно могилы
Под вой креста
опускать?



























«В могиле»

Черви в разрытой
Могиле кишат,
Они твое тело
Сожрать все спешат.

Как будто им мало
Других мертвецов,
Зачем же удел человека
таков?

Тело твое я любил
Всей душой,
Ночами любовался
порой.

Нежную кожу я целовал,
И в море волос твоих
утопал.
Но счастье недолгим
Было с тобой,
Тебя ангел смерти
Увлек за собой.

Твой гроб опустили,
И могилу зарыли,
Ну а меня
Все позабыли.

Да я и сам не хотел
Чтоб другие
Меня утешали –
Они мне чужие.

На всем белом свете
Нет роднее тебя,
Зачем я рыдаю,
Над могилой скорбя.

Они твое тело
Землей придавили,
Но их оправданье –
Они не любили.

А я же люблю,
И весь белый свет
Не нужен мне,
Ведь тебя рядом нет.

Я ночью достал
Лопату и лом,
Плиту расколол,
И в твой нынешний
дом
Я без спроса зашел.

Два метра земли
Тебя укрывали
В свете луны.

И что я увидел?
Распухший твой
труп,
И черви спешат
Сожрать его тут.

Но не для того
Я тебя полюбил,
Чтоб в смрадной
могиле
Твой труп загрустил.

Лопату отбросил,
В могилу шагнул,
И к мертвым устам
Я губами прильнул.

И если удел твой
Червей накормить,
Так будем в могиле
Любовь мы хранить.

Пусть трупные черви
Нас обоих сожрут,
Мне здесь хорошо,
Ведь рядом твой труп.

Венчания формула
Для нас не верна,
Быть вместе до смерти
Призывает она.

А что же потом?
Коль сверкнула коса,
И мир без любимой
Большая тюрьма.

Что сделали вы
Все Боги земли?
Отдали червям
Совершенство весны.

Что вы хотите
Еще доказать?
Что властны над миром,
Против вас
не дерзать.

А я не хочу
Супротив вас идти,
Я просто люблю
И назад нет пути.






















«Недостижимая мечта»

Торжествуя собирались
В этот призрачный
поход,
Но ночам с женой
решали,
Кто кого в бою убьет.
; ; ;
Рано утром
Солнце встало,
Вместе с ним
поднялся я.
Мое оружие сверкало
Его надраил я вчера.
; ; ;
Жена просила
Быть разумным,
В погоне призрачной
мечты,
Не забывать о том,
что было,
И не сжигать
Свои мосты.
; ; ;
Она молила,
Чтоб вернулся,
Пусть искалечен,
побежден.
И я им обещал все это
Во лжи для блага
искушен.
; ; ;
О, стук копыт,
Пут начало,
Ты так волнуешь
Нам сердца,
На поле битвы
Уже строем,
Стоит мой враг,
моя мечта.
; ; ;
Одену шлем,
И меч из ножен,
Вонзятся шпоры
В бок коня.
И только смерть моя,
возможно,
Остановит теперь меня.









































«Знание»

Я знать хотел
заветные три карты,
Которые на выигрыш
всегда.
Ошибку ж ту,
Что сделал Герман
Не совершу я никогда.

Я знать хотел,
Где ждет меня засада,
На путанной,
Заброшенной тропе,
Которой я иду
По жизни смело
наперекор врагам,
На зло судьбе.

Я знать хотел,
Куда стрелу направить,
Где ждет меня любимая моя?
Та, что со мною
Небесами венчана,
С которой счастлив
Буду я всегда.

Я знать хотел,
Когда меня ударит
Косой своей
Костлява и страшна,
Безглазый взгляд ее
Меня буравит,
То смерть моя,
Когда придет она?

Я знать хотел,
Все это, и я верил,
Что знание подарит
Счастье мне.
Коль знаешь все,
То ты подобен Богу,
И смело ты глядишь
В глаза судьбе.

И Бог услышал,
Ту мою молитву,
Что возносить
Всю жизнь не уставал,
И все, что знать хотел я.
Он открыл мне
Когда и где?
Об этом я узнал.

Прожив лишь день
Со знанием великим
Под вечер сплел
Веревку я себе
Хотя и знал,
Что ждет меня не это.
Но петлю сплел
Наперекор судьбе.

Мне просто стало
Скучно жить,
Коль знаешь все,
То нечем дорожить,
И птицу счастья
Нет смысла
сторожить.




















«Скука в толпе»

Как скучно жить
В этом мире,
Где ваши слезы и смех
У меня вызывают зевоту.
Как же я ненавижу
вас всех.

Ненавижу за то,
что считаете
Будто вы умнее других,
А когда мечты
разбиваются,
Вы становитесь хуже слепых.

Те успехи, что шли
С вами в ногу,
Словно верные слуги
царя
Вдруг от вас
Отвернулись внезапно,
Вы хотели быть
С ними всегда?

Но ведь так не бывает,
поверьте,
Чтоб всегда быть
На гребне волны,
И когда вас на трон
поднимают,
Не забудьте
Ухмылку беды.

Ну а если случится
иначе,
Из дорожной грязи
да в князи.
Вас судьба или Бог
или Дьявол
Вдруг поднимет
Всех выше других.

Вы, надувшись
Спесиво и важно
Всем объявите,
Мол, поделом,
По делам и заслугам
награда.
Мол, у Бога одна вы
отрада,
И такого нигде
не найдем.

Как смешны вы
Как черви слепые
Пожираете тушу слона,
и считаете,
что центр
Мироздания
Это ваша слепая душа.

Ужу слышу я
Гневные крики
- Как? И кто вы такой
говорить?!
И у вас вдруг возникнет
желание
Взять топор и меня
зарубить.

Да, топор, не другое оружие,
Ведь топор это символ
борьбы,
Света, разума
И ничтожества,
И толпе по душе топоры.













«Капризный Бог»

Мне одиноко, холодно,
и страшно
В этой жуткой,
черной пустоте
Темнота свои крылья
расправила,
Не найти утешенья
нигде.

Это в раз вдруг
Погасли все звезды,
все планеты
Рассыпались в пыль,
Это все не легенды,
и мифы,
Все, о чем я пишу –
это быль.

Это душу мою
тьма объяла,
Это в сердце моем
тихий плач
Это я, Создатель
Вселенной
Это я, мирозданья
палач.

Миллиарды веков
я лелеял,
Все, что сказал…
Я вот я устал
Как ребенок капризный
играя,
Свои замки я с прахом
смешал.

А теперь меня, увы,
не хватает,
Звезд, что создал я
и погасил.
Тех планет, и созвездий
узоры
Ведь создав, я их полюбил.

Бог создатель, творец,
Вседержатель,
Не имеет права
на сплин,
Ведь во храмах
Мне гимн возносили,
Миллиарды согнутых
спин.

Я, конечно, могу вновь
создать все,
что разрушил
за долю секунд,
Снова звезды зажечь
и планеты
вновь вернуть
На извечный их путь.

Только будет ли это
чем было,
Ведь близнец близнеца
не заменит.
Я рыдаю в тоске
И во страхе,
только плач
Ничего не изменит.


















Бывает так,
в безумном том
мире,
Что рядом вдруг шагают
друг и враг,
Локтем к локтю
Идут они сплоченно,
Один над ними реет флаг.

Они забыли ссоры,
и обиды,
Забыли до поры
Все старые счета,
Один у них есть враг
На этом свете
Кто этот враг?
конечно, Я.

Их звон пустых идей
Развел по баррикадам
Им верили они
И в споре, и в бою
Для них врагом я стал,
Им этого хватало,
Ведь я из всех идей
Не верил ни в одну.

Скажите, почему,
Стрелять вы
Так спешите?
Я должен верить в «То»?
А «Это» соблюдать?
Скажите, почему,
Курок спустить
хотите?
Зачем мне за идею
чужую
умирать?







«Влюбленная в Инкуба»

Иди ко мне,
Мой падший Ангел,
я так давно
тебя ищу.
И даже средь чумы и бед
Тебя уже не отпущу.
; ; ;
И в совершенстве
состязаться
С тобой устанет
Аполлон
Я знаю – ада ты
Созданье,
Грехом как ядом пресыщен.
; ; ;
Но для меня
Нет друга ближе,
Желанней нет
На свете всем
И солнца свет
Тебе опасен,
Мы в темноте
С тобой уснем.
; ; ;
Лишь ночь бросает
покрывало
На землю,
Словно Бога тень.
Мы из могилы
выползаем,
Ведь позади
Цветущий день.
; ; ;
А наше время – это ночь,
И ночь не время для
молитв,
Среди могил тебе
отдаться
Их грешной страстью
осквернив.
; ; ;
Я знаю, ты Инкуб
не больше,
Любить ты вряд ли
Сможешь так,
Но до любви мне
нету дела,
Ну а душа?
Какой пустяк!
; ; ;
Мне было лишь 13 лет,
Когда сквозь стены
ты прошел,
И за собой, меня живую
В могилы холод
ты увел.
; ; ;
И в корчах страсти
извиваясь,
Среди чужих костей
моля.
Лишь об одном,
Чтоб не кончалось
Оргазма пламя
никогда.
; ; ;
Прошло 7 лет,
С той первой встречи,
мне уже 20,
но куда
Пропало счастье
материнства?
Лишь жаб рожаю
иногда.
; ; ;
Ведь ты уйдешь,
я это знаю,
Лишь пропадет моя душа,
В ней Божья искра
остается,
А значит, ты со мной
пока.
; ; ;
Ты думал,
Что совсем немного,
И вот мертва моя
душа.
Мой труп иссохший
Ты покинешь –
Искать другую
для себя.
; ; ;
Но день есть день,
Ты не со мною,
И я, покинув мертвецов,
Иду туда, где свечи
греют,
Где благодать святых отцов.
; ; ;
И я молю:
- О, Боже правый,
Оставь в душе
Искру свою,
Иначе он меня
покинет,
Я без него не проживу.
; ; ;
Ни дня, ни часа,
Ни мгновенья
Дышать не буду
если он
Уйдет без слов,
Без возвращений
Крестом – распятьем
обожжен.
; ; ;
И Бог, хоть морщась,
Но внимает
Моим молитвам
И любовь
Мою к тебе
Не отнимает
Даря мне ночи
Вновь и вновь.
; ; ;
Ведь до сих пор
Пока сияют
Крупинки золота
в душе,
Старатель – Дьявол
Не устанет
Инкуба слать
Как ночь ко мне.
«Очарованный Суккубом»

Скажи мне, Дьявола созданье,
За что я так люблю тебя?
Чем ты меня к себе
прельстила?
Порока смертного дитя.
; ; ;
В твоих глазах
Таится страх
Когда ты видишь
Крест Христа,
И ты уходишь осторожно
С пути прямого
в никуда.
; ; ;
Там, где живешь ты –
Вечный холод,
И он страшнее, чем огонь,
Там замерзая умирают,
И свет, и радость,
и любовь.
; ; ;
Но этот холод
Бесконечный
Мою любовь не умертвит,
Горячим сердцем
согреваю
Мою любовь
За нас двоих.
; ; ;
Ведь у тебя, увы,
Нет сердца,
И ты не сможешь
полюбить
Того, кто за тебя
Без страха
способен
Всех людей убить.
; ; ;
И вслед шагая
за тобой,
Я Бога не беру с собой,
Я буду верить в то,
что свято
Не для меня,
Для нас с тобой.
; ; ;
И вот я вижу,
То, что любишь
На ада дне
Закован в лед,
Смеясь и мерзость
изрыгая,
Тебя в объятья
Привлекая
Он Господу хулу поет.
; ; ;
И ты, бесстыдная
прекрасна
Себя ты отдаешь ему,
В тебя он семя
извергает,
Я тихо в стороне
стою.
; ; ;
Пускай не я
Тобой владею,
Ты плоть целуешь
не мою,
Но ты довольна Люцифером,
И я его благодарю.
; ; ;
Когда ж пресытившись
развратом
В оргазме тело
изогнешь,
Ко мне потом ты,
отдышавшись,
С хмельной улыбкой
подойдешь.
; ; ;
И скажешь, руку
подавая:
- Ты проводи меня
наверх,
И там тебе женой
я буду,
Ты будешь счастлив
человек.
; ; ;
Тебя я выведу
На землю,
В свой дом тебя я
приведу,
Нас обвенчает
Демон смерти,
Нам бесы оды
пропоют.
; ; ;
Но что за диво!
Ты на сносях?
Была вчера еще
худа,
Но ты рукой махнешь
беспечно:
- Для нас ведь это
не беда.
; ; ;
Подумаешь, большое
горе:
Чертят с десяток
воспитать.
И я согласен:
Долю злую
Не при тебе мне
испытать.
; ; ;
Я буду целовать их
нежно,
Коль завтра их ты
родила,
И не беда, что это
бесы,
Ведь ты теперь
моя жена.
; ; ;
Все, что исторгнет
Твое чрево
мне свято
И любви полно,
И если вновь уйдешь
Под землю,
Я не забуду все равно.

«Спор о гордости»

Стой до конца
Под ударом судьбы,
Стой до конца
Под прицелом беды.
Горд человек,
Ты это запомни,
Гордость даст сил
Для неравной борьбы.
Даже Господь,
Всеблагий Отец наш,
Все нам готов
Простить и забыть,
Только ты голову
Ниже склони,
Ноги в коленях
переломи,
Но если вдруг
Один средь толпы
Колени пригнувшей,
И волосы рвущей
Восстанет и гордо
Глазами сверкнет,
Всю Божью всеблагость
И милость Отца
Как листья
опавшие
Ветром сметет.
Очень не любит
Господь – вседержатель
Гордых людей,
В глаза их глядя
Видит Бог
Отраженье себя.
Лишь гордость
осталась
В наследство тебе
От Адама и Евы,
Покорны судьбе
Покинули кущи
Райских садов,
Бессмертья лишились,
Превратившись
в рабов.
Но эра за эрой,
За веком век,
Гордость оставить
Не мог человек.
И знают люди,
И знает Бог,
Гордость не может
Колени согнуть,
Все выше и выше
Возносит тебя.
Уже тело сгнило,
Осталась душа,
Гордым смехом,
бесстрашным
полна
И рядом с Богом
Садится она.
- Какой легкий
путь
Рядом с Богом
Воссесть! –
Ты можешь воскликнуть,
Человек такой есть –
Он видит лишь
золото,
Но не видит
рабов,
Доставших из камня
Металл для крестов.
А ты попробуй
Остаться собой,
Когда поведут
Как быка на убой.
Допеть попытайся
Гимн боевой,
Когда твое тело
Пожирает огонь,
Голод и холод,
Холодный металл,
Сердце сквозь ребра
Ударом достал,
Тело погибло,
Но вечна душа.
И первые пытки,
С честью прошла,
Но там на земле
Остались они,
Те, кто тебя
Родил и возрастил,
И кто сердцем горячим
Тебя полюбил.
Отец твой и мать
Ты их не любил?
Ведь гордость
Не терпит
Соперников лица,
И если ты горд,
То придется смириться.
Когда Бог нашлет
Болезни и голод
На твой отчий дом,
Тоски смертной
холод,
Он тебе скажет:
- Согнись и проси,
И снова плодами
Нальются сады,
И снова пашня,
Что пахал
Вой отец
Заколосится хлебом.
конец
Голоду матери,
и отца.
Ты только прощенья
Попроси у меня.
Так скажет Бог,
Но откажешься ты,
И значит от зноя
Сгинут сады,
И значит земля
Превратится в песок,
И золотым станет
Хлеба кусок.
Умрут и отец твой,
и мать.
Их смерть не сможет
Твою гордость сломать,
И вот выше ты,
И ближе к чертогу,
Куда вход открыт
Только Богу.
Там сияет
Небесный престол,
Ангелы рядом,
Чтоб не взошел
Кто-то другой,
На сей Божий трон
Он тихо скажет:
- Вот и цель,
Ты стать хотел
равным?
Так войди в эту
дверь,
Займи мое место,
И будешь ты – Бог!
Чего еще надо?
Но это подвох
Быть Богом,
Конечно, удел не плохой
Ты сам заслужил,
Ты сам стал такой,
Ты муки и смерть
На земле претерпел.
Отца и мать
Пожалеть не посмел,
Но сына…
Того, что будет
один,
Когда станешь Богом,
Сам себе господин
Ты сына на землю
Должен послать,
И сына палач
Должен распять.
- Ты выдержишь это?
- Нет, не хочу!
Быть Богом жестоким
Мне это к чему?
Ты гордо откажешься
Взойти на престол,
Тогда для чего
затевать
этот спор?

«Гимн Смерти»

Я сочинять хотел, доколе
Еще жива моя душа,
И там, за гранью
Смертной доли
Я описать хотел тебя,
Тебя, которую боятся
И ненавидят, но порой
Тебя зовут как избавленье
Как долгожданный путь
домой.
Когда сожрет твою любимую
Могильный тлен
и ада зной,
Тебе покажется
прохладой,
О, как желанен путь
домой.
А если вышло все иначе –
Твоя любимая жива,
Но на тебя не бросит
взгляда,
И отвергает, не любя,
Когда в отчаянии
и муке
Бежишь, куда глаза глядят,
Споткнешься о могильный
холмик,
Но мертвецы тебя
простят.
Бывает так
В постылой жизни,
Что смерть тебя
Забыла вдруг,
Ну а позвать ее насильно
Тебе мешает слабость
рук,
Тогда в тоске и злобе
лютой
Воскликнешь ты:
- О, Боже мой!
За что несчастен
В этой жизни?!
Как бесконечен путь
домой.
Все мы приходим
неоткуда,
И все уходим в никуда,
Но все пути – извивы
жизни
Нас приведут
В гробы – дома.
И вот, когда я
По-хозяйски
Приду домой,
Возьму перо,
Тебя я опишу
В восторге,
Хоть значишь ты
Совсем не то,
Всего лишь ключ
К родному дому.
Дворецкий верный
У дверей,
Ты всех обнимешь,
Приласкаешь,
И дома ждешь
Своих детей.





















«Сила Любви»

Ветер злобно рвал
Наши волосы,
И, беснуясь, хотел
задушить,
Не боялись мы
Той страшной бури,
Не мешала нам буря
любить.
; ; ;
Из костей своих
Строили лодку,
Парус сшили,
Из кожи своей,
И исчезли средь бури,
и холода,
Что смертелен
Для прочих людей.
; ; ;
Все другие,
Сделав лишь вдох
превратятся
В столпы ледяные,
Все другие могут любить,
Не настолько,
Чтоб выжить в Аиде.
; ; ;
Лишь один Люцифер
Нам подобен,
В море льда
Он закован лежит,
Свою лодку к нему
Мы направим,
И ручьями лед побежит.
; ; ;
Люцифер удивленно
воскликнет:
- Кому обязан свободой
своей?!
И ответим ему Мы
достойно:
- Двум сердцам
Полюбивших людей.
; ; ;
Люцифер хоть и падший,
но Ангел
Наградить нас
По-царски хотел,
Что еще двум любовникам
надо?
Что ни дай,
Им уже не в удел.
; ; ;
Бог, увидев,
Что мы сотворили,
Возмутится,
И громом гремя,
Стрелы молний
Метнет в нашу
лодку,
Но сломаются стрелы,
звеня.
; ; ;
Нет предела любви
и границ,
Наш кораблик
Несет по волнам
Струны арфы,
Из жил своих сделаю,
И любви песню славы
воздам.


















«Песня в стиле РЭП»

Дети улиц и подвалов,
Мы родились,
Там, где Бог забыт
давно,
И не молились

Над моей колыбелью
Святой отец
Все равно всех ожидает
Один конец.

Все равно нас встретят
цепи,
Или свинец,
Наши трупы изучает
Студент – юнец.

Наши матери устали
Уже нас ждать,
Им тем более пора
Еще рожать.

Наших братьев,
и сестер,
Они лишь мясо,
И пойдут все как один
На фарш колбасный.

Боже правый,
Если есть ты,
То не напрасно
Слезы лью свои
тайком,
Узор прекрасный

Я слезами и дерьмом
На холст как краску
Нанесу рукой,
Чтоб было ясно
Всем, кто будет
изучать
Мою картину,
Что жил на свете
человек,
А не скотина.

И когда пройдут века,
Сгорят эпохи,
Верю я – жить станет
лучше,
Исчезнут вздохи

Вздохи горя и тоски,
И крики боли,
Наши правнуки
забудут,
И только в школе
Им седой учитель
скажет,
Что были годы,
Когда люди в злобе
страшной
Убили Бога

Но минули те
Кровавые века,
Много краски
У художников
Ура!



















«Я плачу ночью»

Я плачу ночью,
Всхлип глуша в подушке,
Я плачу ночью,
Я ищу стакан.
; ; ;
Я плачу ночью,
Потому что знаю,
Не жить мне вечно,
Однажды я умру.
; ; ;
О, Боже, как меня пугает
Та неизбежность смерти,
Как всему итог,
Ах, если бы я знал.
; ; ;
Что там за гранью
жизни,
Есть что-то большее,
Чем просто небытие.
; ; ;
Я плачу ночью,
Потому что знаю
Любимой девушки,
Кого сейчас ласкаю
Удел лишь черви,
Смрад и трупный яд.
; ; ;
Зачем тогда я встретил
Ее взгляд,
Зачем услышал вздох
И тихое «Люблю»?
; ; ;
Куда уйдут глаза?
Чью синеву я пью,
Грозу в ее зрачках
Всем сердцем я люблю.
; ; ;
Я плачу ночью,
Потому что знаю,
Жизнь человека коротка,
И четверть жизни этой
Холодная, безрадостная
Старость.
Когда твои глаза
Уже слепы,
А кожу жрут морщины,
Твое белье воняет
Полумертвой плотью.
; ; ;
И те, кто рядом
С нетерпеньем ждут
Когда ж ты умрешь?
Тебя же и жалея.
; ; ;
Я плачу ночью,
Потому что знаю,
Что где-то прячется мой враг,
И не уверен я,
Что в схватке
Буду первым.
; ; ;
А вдруг повергнет
Он меня?
Лицом в дерьмо уложит
На твоих глазах.
; ; ;
Я плачу ночью,
Потому что знаю,
Что нечего поделать
Не могу,
И изменить не в силах.
; ; ;
Я плачу ночью…















Ничтожный червь –
Пылинка мирозданья,
Проник в космические
дали,
Дыханье огненное
звезд,
И холод вечный
пустоты
Своим дрожащим телом
ощутил.
Понять пытался
Движение планет,
И ядерный огонь,
Горящий миллионы лет
Во чреве звезд,
И зев прожорливый,
и жадный
Черных дыр
Хотел узнать,
что там
За гранью видимой
Вселенной,
И Бог услышал,
И решил открыть ему
Законы мира,
В червя вложил
Великое он знание,
А червь сошел с ума,
С его ли инглием
ничтожным
Понять все то,
Что видишь,
слышишь,
хочешь.
Понять тот
Замысел великий,
Что вел создателя шесть дней,
И умер червь
Безумием убитый,
Великим знанием
сожженный,
В пыль, прах и пепел
обращенный.


«Молитва»

Тихо шепчу я
Молитву в ночи,
Вторят молитве
Ночные сверчки,
Храм, где молюсь я –
Грязный притон,
Рядом падшей женщины
сон.
; ; ;
А вокруг меня
Маргиналы-скоты,
Лучшего в жизни
Мне, увы, не найти.
Так уж карта легла
В моей жизни – игре,
Джокер выкинул тот
Кто хозяин судьбе.
; ; ;
Кто он?
Неведомый демон
игрок,
Кто ставками сделал
Мне отпущенный срок
Годы жизни моей
Швырнул на сукно,
И слезами моими
Промокло оно.
; ; ;
Там, за вселенским
Игорным столом
Говор и смех,
И бокалы с вином.
; ; ;
А здесь, на земле
Грязь и тоска,
Выть волком в ночи
Приходит нужда,
Оскалить клыки,
И исчезнуть во тьме.
Пусть плачут те,
Кто встретится мне.
; ; ;
Сам колоду возьму
И буду играть
По собственным
правилам
Ее тасовать.
; ; ;
Нет, мнимой свободы
Такой не хочу,
Я все равно выиграть
Игру не смогу.
; ; ;
В колоде небесной
Карт мириады
Откуда мне, смертному
Знать Бога расклады.
; ; ;
Стою на коленях,
И тихо молюсь,
Душат слезы меня
И чудовищный груз.
; ; ;
Хочется крикнуть
Гордость храня:
- И, Боги! И Демон!
Прочь от меня!
; ; ;
Но все же колени склонил,
и молюсь,
А сам смешным показаться
боюсь.
; ; ;
Блудница,
Что рядом
Откроет глаза,
И засмеется
Перстями тряся.
; ; ;
И скажет вдруг
Злым взглядом
сверля
- Про Господа вспомнил?
После меня?
; ; ;
Сначала терзал,
унижал,
В грязь втоптал,
Теперь этот грех
Отмолить пожелал?
; ; ;
Охота ударить,
Но скажу ей:
- Прости,
Встань рядом,
И вместе со мною
проси.
; ; ;
Ладони и измятой груди
приложи.
; ; ;
Господь – Вседержатель.
Создатель. Творец.
Брось карты
на стол,
Ведь ты наш Отец.
; ; ;
Зачем на детей
Играешь своих?
Зачем в руки Демона
Фишки свои
Ты высыпал,
Честно долг заплатив?
; ; ;
О наших слезах,
Увы, позабыв.
; ; ;
Так вспомни о нас
Проиграл?
Не плати!
Лучше с фишками
вместе
Встань и уйди!
; ; ;
Но тихо в ночи
Одни лишь сверчки,
Нет там ответа
Кричи – не кричи.
; ; ;
Но все-таки я
С колен не встаю,
И тихо молю…

«Поле»

Солнце с неба
льет тучи,
И в живых лучах
Играют в поле
мотыльки,
И в синие уста
Целуют васильки.
; ; ;
Я иду и их пугаю
Сильными шагами,
Полевые васильки
Ногами попираю.
; ; ;
Рядом, грации полна,
Поступью танцуя,
Жена идет моя,
Улыбкою ликуя.
; ; ;
- Что за черт?
Нахмурю брови,
Солнце вдруг померкло,
Темнота покрыла поле,
Тьмой тоскливой,
смертной.
; ; ;
Звезды в небесах
зажглись
Злыми огоньками,
И взглянув на меня
Мертвыми глазами
С неба, мертвая луна
Криво усмехаясь.
; ; ;
Страх сдавил мне
сердце
Острыми когтями,
Темнота оскалилась
Острыми клыками.
; ; ;
Поле, днем прекрасное,
Ночью изменилось,
И глазами хищными
На меня воззрилось.
Как пройти нам поле
В страшной темноте?
Как страха придыхание
Не чувствовать в себе?
; ; ;
И тело мое вздрогнуло,
Мускулов бугры
Одежду разорвали,
И шерстью обросли.
; ; ;
Огнем глаза горели
- Кто там? Не подходи!
И губы разорвали
Мне, мои клыки.
; ; ;
А рядом скалит зубы
Прекрасна и страшна
Жена моя – волчица,
Другая не нужна.
; ; ;
Мы сотканы из мрака,
И тьмой мы рождены,
В глазах горят
зеленый
Могильные огни.
; ; ;
В личине волка
хищника,
Без жалости и страха
Пройду я поле жизни,
Пока не встретит
плаха.
; ; ;
В ночи тоски и боли
Иначе не пройти,
Но ночь не вечна в поле,
Ведь должен день
прийти.
; ; ;
И день пришел
с рассветом,
Раскинулись лучи,
Согрело солнце светом.
Тех, кто замерз
в ночи.
А я в личине волка,
И день не для меня,
Охотники увидят
Порохом гремя.
; ; ;
А солнце жжет нещадно
Зеленые глаза,
И истекает смрадом
В груди моей тоска.
; ; ;
Зачем я испугался
Не вечной темноты
С востока не дождался
Рассвета полосы.
; ; ;
Куда мне в волчьей
шкуре
Укрыться и уйти,
Пока не заалели
Облавные флажки.
; ; ;
Назад дороги нету
И мне не обрести
Облик человека,
не встать
на две ноги.
; ; ;
Коль ночи испугался,
И сердце ей открыл,
И страхом заикаясь
Ты в душу тьму впустил.
; ; ;
Теперь залечь
в овраге
Затихнуть, замолчать,
Нетерпеливо хмурясь
Ночную пору
ждать.
; ; ;
Лишь только тьма
Наступит…
А, впрочем
наплевать.
; ; ;
Устал от жизни
волчьей.
Пора и смерть
встречать.
; ; ;
Коль нет надежды
больше
Мне человеком стать,
Зачем же бесполезно
Жизнь эту продолжать.
; ; ;
И вскинув свою морду
К Небесному Творцу
Я волчью молитву
Воем вознесу.
; ; ;
Пусть Бог меня
услышит,
Увидит и поймет
И облик человека,
И душу мне вернет.
; ; ;
Я не хочу жить
волком,
В крови и страхе
жить,
И жертв своих
слезами
Поле не кропить.
; ; ;
Простите и поймите,
Клыки мои сточите,
На плаху не ведите,
К себе меня примите,
люди.











«Последний день»

От страха сердце вдруг
споткнулось,
И пот чело мое покрыл
Я пьян? А может, мне
приснилось?
И в голове моей дурман?
Увы, я трезв и я не сплю,
Ничем себя не травлю,
Так почему мне вдруг
явилось
Что завтра утром я умру?
Чего я жду? На что надеюсь?
Яснее ясного итог,
Мне Бог из милости
позволил
За день увидеть тот порог,
За коим тьма,
И ужас ночи.
На миллиарды лет вперед
Добра мне не пришлось
нажить,
Наследство некому дарить,
И хоронить меня придет
Соседка пьяная с сумой,
Чтобы забрать мои
пожитки.
Перо и кисть, тетрадь и холст
Но есть! Есть все же дело
Не завершенное доселе.
Как мог откладывал
финал,
Ведь срок ухода я не знал,
Теперь же медлить
Мне нельзя,
И я в толпе ищу тебя.
Боюсь, что вдруг
Не разыщу
Тебя до самого утра.
И не успею, не скажу
Всей жизни важные слова.
Без них с тоской
Сойду в могилу,
И в ней с отчаяньем
я сгину.
Но Бог опять благоволит,
И тень моя пред тобой
лежит,
А я стою как нож,
Сжимаю розу,
Которую украл на клумбе
в парке,
Я с детства не умел
Дарить подарки.
В последний этот час,
Всей жизни бестолковой
Я расскажу тебе,
Как я тебя люблю,
И пыль следов твоих
боготворю.
И образ светлый твой
Из глубины души
Дрожащею рукой
На холст переношу,
А через день портрет
Я в клочья рву,
Не в силах повторить
Твой образ, что люблю
Сильнее дня и ночи
И яркий солнца свет
С тобою не сравнится,
Сквозь миллионы лет
Светить звездой полярной
Отныне и вовек,
Я расскажу тебе
Как я писал стихи,
В поэме воспевал
твои шаги.
На миллионы слов,
И сотни тысяч рифм
Не в силах отразить
Ночные игры нимф.
В твоих озерах глаз,
И строки я сжигал,
А пепел целовал.
Ты, выслушав меня,
Кивнула головой,
Сказала, что готова
Жизнь разделить с тобой.
Но час уже минул,
Рассвет окрасил небо,
У ног твоих я умер,
И я счастливее не был.











































Когда, коченея в овраге,
Взгляну я на звезды в тоске,
Мне утешеньем послужит,
Что ты живешь на земле.

Пусть ты никогда не узнаешь,
В каком я овраге сгнию,
Я буду знать, что ты счастлива,
И во сне я к тебе вновь приду.

Приду и тихонько прощенья
За все, что ни сделал спрошу,
За ту звезду, что в подарок
С небес уже не сниму.

За все свои черные мысли,
Те, что лелеял в ночи.

И ты, я молю тебя, милая,
Как когда-то давно, не молчи,
Скажи, что прощаешь
И любишь, скажи, что позже придешь.

И к звездам дорогою
Лунною
Со мной под руку пойдешь.

















«Кошмар»

Бесшумной пантеры,
Походкой скользя,
В ночи мой кошмар
Приходит, грозя.
; ; ;
Грозит он сожрать
Без остатка меня,
Оставив лишь тень,
И лужу дерьма.
; ; ;
Грозит мою душу,
Мой разум и плоть,
Как бабочку
Страха иглою
проткнуть.
; ; ;
Мне снится долина,
Нема, холодна,
Бежит по долине
Крови река.
; ; ;
И пьют из реки,
На колени падя
Какие-то люди
И среди них я.
; ; ;
Горячую кровь
Я лакаю как волк,
Страшной жаждой
томим,
Но какой же в ней толк?
; ; ;
Мне бы чистой водой
Омочить свои губы,
И глоток за глотком
Утолить свою
жажду.
; ; ;
Но долина суха,
Только крови река,
И шепчет кто-то
Мне в ухо скрипя:
- Пей! Пей же!
Ведь ты хотел пить?
Когда за глоток
Решил ты убить.
; ; ;
Там на земле,
В горячем песке
Лежат кости тех,
Кто поверил тебе.
; ; ;
Поверил клятве
Воды принести,
И весь караван
От смерти спасти.
; ; ;
Отдали последнюю воду
и хлеб,
Ты не вернулся,
И проклят на век.
; ; ;
Сухими губами
Как змеи шипя,
Проклятья шептали
Твои же друзья.
; ; ;
Теперь твоя жажда
Будет страшна,
И крови река
Будет полна.
; ; ;
Воды здесь, в долине
Ты, увы, не найдешь,
Отныне удел твой
Лакать чью-то кровь.
; ; ;
От жажды с ума
Ежечасно сходить,
И смерти ждать,
И молитвы шептать.
; ; ;
Но смерти дождаться
Тебе не дано,
Молитвы твои
Для него – все равно.
; ; ;
Я закричал:
- Подожди, мой палач!
Послушай еще раз
Мой хриплый плач.
; ; ;
Какую пустыню
Ты имеешь в виду?
Твой шепот ужасный
Я не пойму.
; ; ;
Ни разу
За жизнь земную мою
Не видел пустыни
На этом стою.
; ; ;
За что же караешь
Жестоко меня,
Какая за мной
Все же вина?
; ; ;
Он за спиной
Засмеялся гиеной,
Пахнуло в лицо
Смрадом и серой.
; ; ;
- Зачем же буквально
Меня понимаешь?
Ты знаешь за что,
Но понять не желаешь.
; ; ;
И хохот до мяса,
Разодрав мою плоть,
Затихнул в долине,
И снова пить кровь.
; ; ;
Я вскрикнул отчаянно,
И встрепенулся
От мрака кошмара
Я очнулся.
; ; ;
Я закурил,
Свои руки увидев,
В ужасе взвыл,
И окна закрыл.
; ; ;
И руки, и губы,
Колени, живот –
Все в алой крови
Меня пробил пот.
; ; ;
Есть, значит,
За мною вина,
и она
Реальна, кошмарна
До боли остра.
; ; ;
Кого же я бросил
В песках умирать?
Чью кровь я обязан
Всю вечность лакать?































Еще не было мира,
Было слово,
и Бог,
И была Бога тень
У его ног.
; ; ;
Бог создал мир,
В него тени
Впустил
- Пусть сами
Хозяина выберут, -
Так он решил.
; ; ;
Лишь не жить
вампиры
Теней не имели,
Ибо сами
Теней порождением
были.
; ; ;
Все и Вся остальное
Тени имели,
Все те, кого тени
Выбрать хотели.
; ; ;
Я тоже хотел бы
Стать тенью
чужой,
Поверьте, мой выбор
Совсем неплохой.
; ; ;
Ибо тень не подсудна,
И строгий судья
На смерть осудив,
Тебя иль меня
Наши тени
Не тронет.
; ; ;
Ни них нет закона,
Их не сломает
Строгая зона.
; ; ;
Хозяина выберу,
Сильного, смелого
Как Бога – красивого,
Война умелого.
; ; ;
Иль деву прекрасную
К чьим стопам города
Прахом стены свои осыпали,
И кровью защитников
Рвы наполняли.
; ; ;
Хозяина выберу,
Что желанья свои
Ставит выше закона
Против всех и всего,
Но такие пути
Обычно бывают
Всегда коротки.
; ; ;
Ну и что?
Не беда,
Такие люди
Будут всегда.
; ; ;
Тут же будет другой
К нему улечу,
И буду такой.
; ; ;
Такой же, как он,
Красивой и злой.
; ; ;
Но люди – лишь люди,
А человек – человек,
Как не был бы он
Прославлен на век.
; ; ;
Мне Бога бы тенью
стать,
Было бы славно.
За ним бы скользил
Грациозно и плавно.
; ; ;
Но давно уже тень
У Создателя есть,
И мне никогда ее
Не уесть.
Имя тени той –
Смерть.
И не зря говорят:
Бог дал,
И Бог взял,
породил,
и убил.
; ; ;
И никто не забыл
Как сына он
На крест водрузил.
; ; ;
И тенью такой
Мне не быть
Никогда,
Хоть кровью уже
Рука багряна.
; ; ;
Ведь были и те,
Что в крови
Пролитой
Могли захлебнуться,
И еще раз вернуться.
; ; ;
А кровь бы осталась
Их внукам хватило б.
; ; ;
И что же?
Где все?
Где они?
Что в трепет
вгоняли
Народы земли.
; ; ;
Всех забрала
Тень Бога и
За собой увела.
; ; ;
В чертоги свои,
В мир теней,
Чтобы выпустить
в мир
Спустя 40 дней.
; ; ;
Только в виде
теней.
; ; ;
Так может и я
Чья-то тень?
Или ты?
В гордыне своей
Мы себя вознесли.
; ; ;
А может, и хозяину
Надо ползти?
; ; ;
И тени бессмертия
Крест вечно нести.


































«Гимн тирану»

Хорошо быть Богом,
И в выси приятной,
Рассуждать о жизни,
Фыркая украдкой.
; ; ;
Что теряет он?
И чем рискует?
Если вечен и всеведущ,
То зачем ликует,
Радуясь победам,
Подвигом красуясь.
; ; ;
Если им все создано,
Заранее известно,
Где соломы постелить,
Где это место.
; ; ;
Где укрылся друг,
где враг,
Все равно что
с муравьем
Играть в «триктрак».
; ; ;
Да, его распяли сына,
И отец отдал его,
Но большой ли
Это подвиг,
Если крест и смерть
лишь миг
Вечной жизни
Бесконечной.
; ; ;
В ипостасях трех
единый,
Сам себя на крест
отдал,
И воскреснуть
пожелал.
; ; ;
Трюк дешевый,
заурядный,
Если целый мир
создал.
Воскресение из
мертвых,
И хождение по водам
Не сравнится,
Даже с тенью
тех шести
Прекрасных дней.
; ; ;
Так зачем вы,
святоши,
Попрекаете с амвона
Нас, простых
Несчастных смертных
Божьим подвигом
и жертвой?
; ; ;
Вот когда простые
люди
На смерть уйдут
В плену иллюзий.
; ; ;
Страх и боль,
Тоску и горе
В сердце раненом
неся,
Хоронить родных
И близких,
Хоронить свое
дитя.
; ; ;
Вот где подвига
обличье
Жертвы истинной
величье.
; ; ;
Так падите
На колени,
Грязь с моих ступней
смывайте.
И от страха
умирая,
Мне «аминь»
Провозглашайте.
; ; ;
Что отпущено
Мне Богом?
Семьдесят от сил
лет.
; ; ;
Сил, здоровья
Жить желанья
Тоже строгий есть
лимит.
; ; ;
Я на эти мелочи
Обращать не буду,
Не хочу и щедро
Жизнь свою
транжирю.
; ; ;
Я подобен Богу,
Я велик и вечен,
До тех пор, покуда
След моих деяний
В памяти людской.
; ; ;
Жизнь создать?
Любая баба
Это сделает и рада,
И отец с улыбкой
глупой
Поддонком стоит
с цветами.
; ; ;
Сколько их родилось,
Сколько еще будет,
Подвигом и жертвой
Разве назовешь?
; ; ;
Глупое желанье
Самки и самца
Наплодить подобных
И с тоской предвидеть
Смерть своих детей.
; ; ;
Я другую ниву
И вспахать, засеять
Выбрал для себя.
; ; ;
Всех людей на
высших
Поделил, и низших
И столкнул их
лбами,
Глотки рвать
зубами
Дураков заставил.
; ; ;
Кровь в себя впитала
Плоть и кости рвали
Вороны зубами.
; ; ;
Вздрогнул мир
и люди
В ужасе бежали,
А за их спинами
Города пылали.
; ; ;
Да, меня убили,
Прах с землей
смешали,
Но живу я вечно
Славой смерть
поправ.
; ; ;
Не беда, что гимны
Мне поют проклятья,
И детей пугают
Именем моим.
; ; ;
Мир создать не в силах
Я мир могу
разрушить
Пеплом и костями,
Эдемский чад
засыпать.
; ; ;
Бог, не зазнавайся,
Я еще не умер,
Пусть и тело
сгнило,
Дух еще живет.
; ; ;
Строем в ряд
По улице
Пацаны шагают,
И салют давая,
Руку поднимают.
; ; ;
Бритые ребята
«Хайль» провозглашают,
Что такое Бог
И они узнают,
Когда свои портреты
С иконами поставят.
; ; ;
Быть может
завтра,
иль через сотню лет
ариец новый
всколыхнет вес свет.
; ; ;
И скучных, праведных
святых,
Из рая вон
Пинком под дых.
; ; ;
И будет свой
Арийский рай,
Валгалла
Наслажденья край!



















«Мой страх»

Мой страх всегда
Живет со мной,
Мой верный пес
сторожевой,
Клыки оскалив
Он рычит,
Опасность он в ночи
узрит,
И страхом сердце
защемит.
Хозяин, будь готов
всегда,
Беда прекрасна и
горда,
Беда тебя научит ждать
И боль терпеть,
И не кричать».
Беда, твои роняя слезы,
Их обратит тебе
На пользу,
И жемчуг капель
На щеках
В бриллианты превратит.
В перстнях
Сегодня я как никогда
Уверен и силен,
А завтра пепел мой
и прах
Осядет пылью на
Чьих-то щеках.
Но черти с ним!
Жить не вечно мне,
К чему рыдать
На зло судьбе.
Спасибо, пес мой,
Верный страх,
Храни меня.
Надежный страж,
И я всегда буду готов
Разлуку встретить
И любовь,
Богатство обрести,
Или суму,
Жить во дворце,
И сесть в тюрьму.
Мой герб на сердце
Выжжен раной,
Окурен ладана
дурманом.
На нем мой пес,
Мой вечный страх,
Грызет хозяина – раба,
И я готов к беде
всегда.
А мой девиз
Простой как женщины
каприз:
«Готовься к худшему,
тогда
На щит возьмешь
Судьбы удар».
Пусть оптимисты
В облаках летают,
Как больно падать
И они узнают.
Но, Боже, хочется и мне
Взглянуть доверчиво
судьбе
В ее глаза
И завтрашнему дню.
На страх рычит:
- Не сплю, не сплю,
Все вижу,
Завтра жди беду».














«Два Бога»

Ну почему? Ну почему?
Безгрешным быть
Дано ему?
Всегда быть правым
Без сомнений,
Вершить свой суд
Без сожалений.
; ; ;
Небесных хлябей
Пасть раскрыв,
Всю землю водами
покрыв,
Весь род людской
Под корень изведя,
Такое разве сделаешь,
любя?
; ; ;
И я восстал,
В глаза сказал,
Что ложь божественную
знал,
Все видел
И все понимал.
; ; ;
Господь, задумавшись
Стоял, из глаз своих
Слезу ронял,
Один из ангелов его
Встал вровень с ним,
Познав добро,
Бывает черным и оно,
Две стороны
Одной медали.
; ; ;
Господь на ангела смотрел,
Такого он наследника
хотел.
Но вот беда
Одна была,
Отец был вечен,
Жил всегда,
И будет жить еще
пока
Эта Вселенная жива.
; ; ;
Он будет жить
И после ее смерти
В бескрайней, черной
пустоте,
Он будет жить
всегда,
покуда
Он не решит уйти
отсюда,
И не захочет умереть.
; ; ;
Но что для Бога
Значит смерть?
Но не хотел он умереть,
А это значит,
Что наследник
Увы, теперь уже,
соперник.
Умный, смелый,
и для Бога
Стала скользкою
его дорога.
; ; ;
И он меня
Низвергнул в Ад,
Прекрасных ангелов
отряд
Спешил исполнить
порученье,
Жестоко крылья мне
сломав.
; ; ;
И он решил:
«Да будет так»,
Летать теперь
Не сможет враг,
Удел его
Лежать на дне
Самом бездонном
На земле,
И тело мне
На всякий случай
Сковали льдом.
- Убей! Не мучай!
Вскричал тогда я,
Но бездна ада
Мольбе поверженного
рада,
И хохот эхом
Мне ответил,
Мой гордый смех
Плевать на всех.
; ; ;
Я жив! И жить я
Буду вечно,
Ибо я Богом
Тоже стал,
Когда две стороны добра
познал.
; ; ;
Меня отец убить
Не может,
Хотя и очень бы
хотел,
Лишь свет себе
Оставить смог,
Мне предоставив тьму.
; ; ;
Но тьма не вечна,
Вечна жизнь!
И надо гордо ее жить,
Пытливым разумом
понять,
И на клобук
Покорного монаха
не менять,
И станешь ты
Подобен Богу!










«Закон»

Сочиняли вы законы,
Кто вы есть?
Я вас не знал,
Так скажите, почему же
Ваш закон меня
карал?

Я живу, как и другие,
Только раз,
Так почему
Мне законы запрещают,
Делать так, как я хочу?

Жизнь мою
По нотам словно
Расписал седой судья,
Почему я должен слушать
Как он решил
Казнить меня?

И не думайте, святоши,
Сочинившие канон,
Что один я
Ненормальный,
Наплевавший на закон.

Много нас сидит
По норам,
Руки сжали топоры,
Только ночь падет
На город,
Мы выходим во дворы.

Ночью спит закон,
И стража,
Ночью мы как короли,
Если хочешь быть
свободным
Бери топор и выходи.

На большую, на дорогу
Свист разбойника,
звени!
Что хотим
Возьмем мы сами,
Ты, закон, нас не казни.

Если пишет
Мудрый канцлер
Свод законов для толпы,
Почему тогда не можем
Сочинить закон и мы?

Чем мы хуже
Крючкотворцев,
Чьи чернильницы
полны,
Написать законы лихо,
И перья словно топоры.

Так прославим мы
навеки
Тот неписанный закон,
Право сильного
Над слабым,
Только ты и только он.






















«Обида»

Из мрачных залов
Черного дворца
Выносят труп иссохший
короля,
Еще вчера на троне
восседая,
Велел казнить меня,
А позже, умирая
Просил отсрочки
Господа моля.
Но было поздно,
Рядом с Господом
был я.
Фамильный склеп
Династии Владык
Принял смердящие
Останки короля.
Что он оставил
Позади для себя?
Кого он встретил там
За Стиксом черным?
Кто руку королю
подаст
Сойти со трона?
Коврами застелет
Ладью Харона?
Но точно знаю,
Кто-то, но не я.
Воздатель почестей
Достойных короля
Пусть тело умерло,
Душа еще жива,
Живет обида в ней
На короля.









«Летучий Голландец»

Луна светила
Мертвым светом,
Ведь это солнце
мертвецов,
Наш бриг вне власти
злых ветров,
Лишь клочья рваных
парусов.

Нас рок влечет
Удел проклятых,
Нам дохнуть вновь
Не повезет,
Нам кровь и злато
Мир затмили,
И дьявол нас
На дно зовет.
Гниющей плоти лоскуты
Свисают с наших тел
Страданьям, отчаяньям, злобе
Кто положить посмел
предел?

Предела нет,
Ведь зло бездонно,
И безграничен океан,
Тех слез и крови,
Что пролиты
За сладкий золота
обман.

Мы жили так,
Как жить хотели,
Каких-то восемь лет
Мы брали много,
Что желали,
Но выпал в ад билет.

Кто знал, что так вот
Лягут карты,
Что кости выпадут
Не так,
Своей судьбою мы играли,
Играли с Дьяволом
В «триктрак».

И всем везде, давно
известно,
Что Князя Тьмы
Не обыграть,
Так почему же
Мы играем?
Чтобы в отчаянии
рыдать?


































«Жена призрака»

Когда оскалом
мертвеца
Мне подмигнет
Судьба моя,
Топор в руках
у палача,
Моя на плахе голова.

Я все равно люблю тебя,
И будешь вечно ты моя,
А если нет,
То так и знай,
Как жалость сердце
не терзай.
Я все равно убью тебя,
И будешь вечно ты моя.

Случится так,
Что ад не примет,
А в рай дорога далека,
Останусь призраком,
Фантомом,
Но рядом ты,
Моя звезда.

Я буду ночью приходить,
И чуткий сон твой
сторожить,
Хоть телом не могу
любить,
Любить душой
Не запретить.

И скажут люди:
- Вот дела! Жена
У призрака жива!







«Мертвец и Живая»

Познавший смерть
И победивший,
Ты возвратился
В мир живых,
Огнем своей души
Бессмертной,
Но ты лишь
Напугаешь их.

И возвратившись
Из Аида,
Ты в мир живых,
Увы, не вхож,
Ты телом мертв,
Тебе не страшен
Ударом в сердце
Острый нож.

Твоя душа
Вернулась в тело,
Которое уже гниет,
Как ни проси
У Бога снова
Его тебе он не пошлет.

И в ночь по кладбищу
Скитаться,
Червей роняя тут и там,
Гнилые слезы
Ты уронишь,
Гниющий лик
Склонив к цветам.

Ты вспомнишь
Как были прекрасны
Живых объятия,
живым
И осознаешь,
Что не властен
Тебе стать уже
другим.

И ты, ради кого вернулся,
Ты в этот мир из мертвецов,
Узнав тебя
В распухшем трупе,
Забудет слезы
и любовь.

Откуда знать ей
Смерть не знавшей,
Что ведь душа твоя
жива,
В душе по-прежнему
Ты молод,
И кровь твоя
Еще свежа.

Пусть сердце,
Мяса кус червивый,
Но снова можешь
Ты любить,
Когда брезгливую
гримасу
Любимой сможешь
Ты простить.

И ты ей скажешь
На прощанье,
Пред тем как вновь
Уйти во мрак:
- Люблю тебя,
Творенье света,
Но вместе нам
Не быть никак.














«Древний Алтарь»

Скажи, Алтарь
кровавый,
Черный камень,
Что помнишь ты
За все века?
Как верили в Богов
Те предки наши,
Что жертвы возлагали
на тебя.

Что отдавали небесам,
С походов ратных
возвращаясь?
Что оставляли вы Богам,
Быть может навсегда
прощаясь?

Овца, олень, а может
человек
Тебя, Алтарь, своей
Горячей кровью умывали,
Седые, мудрые жрецы
Богов молитвой
прославляли.

Когда цари болели,
Смерть свою встречали,
Тебе они, Алтарь,
Покоя не давали.
Желая небеса задобрить
Красивых юных дев
Бросали на тебя
и убивали.

Так что мне
Скажешь ты,
Иль за века
На солнце пересохла
Плоть твоя?
И стал обычным
Черный камень.

Быть может, спишь
И видишь ты
Опять величие толпы?
Жрецов златые
балахоны,
Вождей могучих
легионы.

А может, ты
Во сне мечтаешь,
Что снова долг свой
Выполняешь?
И кровь, и трепет
жертвы
Ты в себя вбираешь,
А я, взирая на себя,
Ищу то лезвие
ножа,
Которым жертве
Режут горло,
Взимая дань
Жрецов рука.

Такая у тебя
судьба
В чужой крови
Купать себя,
А после быть
Забытым на века.

Так что мне дело
до тебя?
Зачем стою
Не в силах прочь
уйти?
Как будто знаю я
пути,
Тебя из векового сна
поднять.

И на заре пурпурной,
И на закат кровавый
Я жертве руки
спеленаю,
Я жрец! Я прав!
Я это знаю!

За мною тени
Тех Богов,
Что дали свет нам
И любовь,
Победы в битвах,
Смерть врагов,
Так жертву
Воздадим скорей!
Пей кровь, Алтарь,
Скучать не смей!
За смех детей,
За счастье наших
матерей.

Но морок минул
Я опять
Стою над камнем,
Не понять
Зачем все это
Мне менять?
Двадцатый век
Уже минул,
Алтарь давно уже
уснул.



















Я возьму с собой на небо
Всех, кто был со мною добр,
Всех, кого любил я нежно,
И, конечно, всех врагов.
Чтобы жизнь была прекрасна,
Полноводною рекой,
Чтоб не тратить понапрасну
Райский век свой золотой.
Что в раю мне делать, если
Нет друзей и нет врагов,
Играют ангелы на арфах,
Утешая дураков.
И псалмы поют святоши,
Восхваляя райский сад,
Возлюбили всех хороших,
А плохих низвергли в ад.
Скука! Скука пожирает
Здесь горячие сердца,
И все громче раздаются
Возмущенья голоса:
- Эй, крылатый!
Выбрось арфу,
И достань из ножен меч,
Пофехтуем мы прекрасно.
В броню закованы до плеч.
Но молчит, не отвечает
С постной миной серафим,
Струны арфы он терзает,
Скукой райскою томим,
То ли дело моя свита,
Что возьму с собою в рай,
Сих направо, тех налево,
Выбирай и разделяй,
В жизни я любил без меры,
Ненавидел всей душой,
Всепрощения химеры
Не приму я ни за что.
Вооружу своих любимых,
И врагам раздам мечи,
Выйдет битва удалая,
Ангел, ты не хлопочи.
Не вздыхай при виде крови,
И отрубленных голов,
К чудесам и воскресенью
Ты, крылатый, будь готов.
Тот, кто умер на земле
Дважды смерть уже не встретит,
И любимым, и врагам
Солнце вечной жизни светит.
Ведь обещано отцом,
Смерть в раю уже не властно,
Мы отрубленные члены
Прирастим себе обратно,
Отдохнем и вновь
за дело.
Ненавидь!
Руби с плеча!
Не дрожи! Чего бояться
Жизнь нам вечная дана.































Рухнут от молний
Железные горы,
От адского жара
Вскипит океан,
Ангел с  печатью,
И с чашей кровавой,
Крылья раскинув,
Летит как туман
Люди рыдали, люди молились,
Люди прощали,
И люди казнили.
Страшен, велик
Не отвратим и ужасен
Суд твой последний,
Последний мой час
Ты ожидаешь,
Что преклоню я колени,
Губами сухими
Молитву прочту.
Ты ожидаешь с улыбкой
кривою,
Что со слезами
К кресту я прильну?
Нет, никогда на колени
Не встану,
Даже в последний
Свой день на земле,
И как награду
Ношу я ожоги
Божьего гнева,
На гордом челе.
Кто и когда написал
Эту книгу?
И обозначил час роковой,
Кто-то в гиену,
Отчаянно рыдая,
Кто-то на небо
Вместе с тобой.
Пламя уже горит,
Под котлами
Ангелы арфы настроят
свои.
Я же хочу небытия, тишины,
Вырваться прочь
Из круга Сансары,
Не умирать, не рождаться,
не быть.
Так дай же возможность
Исчезнуть на веки,
Не думать о вечной
Жизни души.
О, так жестоко ты обошелся,
С теми, кто вечность
Не хочет любить,
Жизнь на земле
В страданьях прожив,
Снова за Стиксом
страдать,
Снова жить,
Жить и любить,
Не смирившись
с судьбой,
Встать в ряды
Несогласных с тобой,
И вечность души
Отдать за покой.
























«Звезды»

Я слышу ночью
голос звезд,
О вечности поют они
Мне песню.
Что краткий миг
Моей тоскливой жизни,
С их миллионами веков,
В холодной пустоте
Тоску и холод
Космических просторов
Всем жаром сердца своего
Они пытаются согреть,
Согласны ради этого
сгореть,
Но космоса тоска
Не стала меньше,
Когда предел придет
терпенью,
Звезда взорвется,
Отчаянно сияя,
И затухая, тихо умирает.

Лишь слышно
Как рыдают
Планеты – сироты
По мертвой матери
своей,
Когда смотрю я в небо,
Вижу звезды,
Молитвы шепот
С уст моих сорвется,
Какое счастье жить
Не дольше века,
Какое счастье быть
Всего лишь человеком.
И миллиарды лет
Тоскливо не светить
Не принимая вечности
законы.




Я вижу во тьме чьи-то зубы,
И пена стекает с клыков,
Я чувствую – смрадно дыхание,
От судьбы не уйдешь – я готов,
За все, что когда-то я сделал,
За все, что еще совершу,
Расплата придет неминуемо,
И клыки мои вены порвут,
Сожрут мои мышцы и сердце,
И сыто сопя, отрыгнут.
А кости чисто обглоданы
Детишки играть заберут,
Из черепа сделают мячик,
Из ребер гребень для волос,
При жизни полезен я не был,
По смерти хоть пользу принес.
Как жаль, что лишь так
я способен
Кому-то радость нести,
А если костям кто-то
радуется,
То грехи свои легче нести.























Безумный мертвый капитан,
В пустых глазницах океан,
Ведет корабль свой вперед,
Сквозь дождь и волны
на восток.
Сто лет на ост держа штурвал,
Он умер, цели не предав,
Поймать зарю, когда она
В полнеба алая волна,
Прибоем ввысь ударит
вновь,
Там живы счастье и любовь,
И та, кого любил всегда,
Чье сердце он пронзил когда
Пиратом был сто лет назад.
Не в силах ревность победить,
Его удел в морях бродить,
И в паруса зарю ловить,
И в страхе жутком капитаны
Его встречая прочь бежали.
Голландцем-призраком
прозвали.
Что ищет он любовь
не знали.
Анафему пели проклятьем
попы,
И всем говорили:
- Он сын Сатаны!
Сердца их не знали
Той вечной любви,
Кому не страшны
Шторма и кресты.
Убить можно тело,
Кинжалом разить,
Любовь же кинжалом
Не можно убить.
Она сквозь века,
Штормовые ветра
Ведет капитана,
И вечно жива.





Вокруг меня
Сгустилась тьма,
И по щеке бежит
слеза.
Удел такой –
Блуждать во мраке,
Не видя выхода
нигде.
Слепой котенок –
сирота
Куда счастливее
чем я.
А я, увы, бреду туда,
Где нет ни света,
ни тепла.
Моих страстей
Огонь желаний,
Согреть не может
никого.
Как жить, когда
Любить не можешь
Как спать, когда
Постель пуста,
Могилы холодней она,
Мой эгоизм – моя
беда.



















Вырви мне сердце,
Господь всемогущий,
Я не хочу любить
и страдать.
Лучше как камень,
В горячей пустыне
жить без любви,
Без любви умирать,
Что мне несет
Любовь и желанье?
Горечь отказа
и жажду иметь,
Пусть лучше сожрет
Мое тело проказа
и санитар
Его вымя сожжет,
О, вы, поэты, поющие оды
Вечной любви,
И вечной весне,
Видно, не жили вы
Долгие годы,
Словно в адском
Голодном огне,
Видно ночами вас
не пытали,
Желаний искусы
Насилием взять.
То, в чем отказано
Было жестоко,
И без любви от тоски
погибать,
Ты возлюбил целый мир
и распятый
Всем о прощении
Своем объявил.
Я же простить не могу
человека,
Но свою жизнь за нее
положил.
Господи, внемлю твоим я
заветам,
И зла любимой своей
не хочу,
Но жить так
Отвергнутым и позабытым
Больше не буду,
встречай,
я иду.










































Скажи мне, старик,
Твое имя Харон,
Ты всем мертвецам
В этом мире знаком,
Ты всех провожаешь,
Отсюда туда,
Твой вечный удел
Слышать всплески весла.
Неужели ни разу
За тысячи лет
Не хотелось тебе
Совершить свой побег?
Оставить лодку,
Весло изломать,
И больше умерших
Не провожать.
Какой парадиз
Царил бы везде,
Мы бы мертвых любимых
Обрели на земле,
Пусть тела их истлели,
Но душа ведь жива,
И к Стиксу дорога
Травой заросла.
И люди забудут
Как друг друга губить,
Сырою могилой
Уже правды не скрыть,
Счастливы будут
Подлец и герой.
Да здравствует дух
Свободный, живой
Поэт, чей живот
Прострелили зимой.
Творил бы и дальше
Вечно живой,
И лично бы я
Тебе «спасибо» сказал,
Поскольку покинуть
Сей мир не желал,
Но цепью прикован
Ты вечно к веслу,
И я свой обол
Тебе отдаю.

Все умрут, а я останусь
Тосковать во тьме Вселенной,
Одинокий и отвергнут
Той возможностью покоя,
Той наградой жизни трудной
Утешением всех мук,
Все уснут тем сном
чудесны,
Где любимых мертвецов
Снова сердце будет бояться,
Снова будет жить любовь,
Райский сад врата раскроет,
Струны арфы зазвучат,
И восславят смерть – награду.
Что выйдет всех к вратам
встречать.
Ну а мне познать придется
Вечной жизни ад кромешный,
Когда звезды все погаснут,
И везде царит лишь мрак,
Темнота и вечный холод
Будут сердце мне терзать,
Буду смерть как избавленье
В черной вечности искать,
И зубами будут вены
На своих руках я рвать,
Миллионы лет забвенья
Мне, увы, не испытать.
И тогда, забыв про гордость.
На колени упаду,
Я отвергнутому Богу
Плач-молитву вознесу,
Все предам и все отвергну,
Мать, отца, любимой
стон.
Все к ногам его я брошу,
Дай взамен мне вечный
сон.