С утра он видит девочку одну,
она бежит по улице Бочкова,
похожая скорее на жену
или еще на деда молодого,
он бы донес портфель, да вот рука
пылает, как дуга от электрода,
висит мемориальная доска
на доме, где он жил всего два года,
и он тогда уходит на проспект,
подняв повыше воротник-закрылок,
и девочка не видит черный свет,
стекающий по капле на затылок
в стеклянный череп русского дождя
на поворотном стержне телебашни,
она уже дошла до буквы «я»
и точит вновь огрызок карандашный –
смотря в окно, ты слышишь ли, Мари,
какая горечь луковая в мире,
как падает листва и до зари
отец, вздыхая, бродит по квартире?
Мне Бог на счастье дудочку принес,
а ты играй себе на пианино,
пусть кровь не стынет в жилах у берез
и не чернеет красная калина.
Свидетельство о публикации №111063003262