Руслан и Людмила 30 лет спустя или Елена и Данила

          1
Дела давно минувших лет
Ушли в историю, и где-то
В какое-то, не помню, лето
Забрезжил людям Новый Свет.
В тот век чертей и злобных ведьм
Осталась прежнею столица,
И в сказке те же лев, медведь,
Иван-дурак и царь-девица,
Коварство, ненависть, любовь,
Привычные для всех веков!
          2   
То в Киев-граде - мир, покой,
То Киев-граду вновь - угроза!
С копьём, мечом и булавой
Шёл недруг во главе обоза
Разграбить, сжечь, забрать в полон!
Но чист и ясен небосклон
В тот век, когда Руслан с Людмилой
Прожили целых тридцать лет!
Без тучи солнце заходило,
И утром чист был солнца свет.
А глупость всё-таки осталась!
Над чем тогда б толпа смеялась?
Всем ясно с самых древних дней,
Раз есть глупец, мудрец - умней.

Но глупость прыгала в толпе
Не от Руслана и Людмилы,
На жизни длинной их тропе
Им богом дан был мальчик милый.
И как Руслан он был умён,
И был - красавец, как Людмила!
Для тех, не близких нам, времён
Руслан назвал дитя Данилой.
            3
Данила рос, как все росли,
Но всё же мощью выделялся,
Широк был, как отец, в кости
И как дубок ввысь поднимался.
Не скоро вырос богатырь,
Но вот пришла пора жениться.
Красавцу долго ли пылиться!
В соседнем княжестве княжна
Росла, чтоб стать его женою.
Как пишут нам, была нежна,
Мила и недурна собою.
            4      
Здесь летописец умолчал
О кознях на пути к венчанью,
Он волшебства не замечал
И не внимал врагов ворчанью.
Не потому ли, что пора
Не добежала до двора
Какой-нибудь враждебной силы?
Крестьянин не готовил вилы,
Чтоб супостатов угостить,
И, тетиву пружиня, витязь
Пускал стрелу в оленя лишь.       
Стояла в Киев-граде тишь.
И вы, друзья, прошу, не злитесь
На то, что нет конфликта, но
В пути поэма всё-равно!
            5
Княжну Елену видя, князь
Страны какой-то захудалой
Просил руки её, являсь
К отцу. Был огорчён немало!
Отказ служанка принесла,
Потупясь, изрекла несмело:
-Елена не желает зла,
Обидеть князя не хотела,
Но без любви печален свет,
Ведь бедность для любви - помеха!
И помахала князю вслед,
Едва сдержав порывы смеха.
Конечно, сарафан - попроще,
Немного сажи на лице
И лапти, пачканные в роще -
И нет мечтаний о венце
Для князя пришлого навеки!
В такой неряхе и Тимур
Узнать не смог под сажей веки!
Елена стёрла с губ пурпур,
Свой стан накрыла толщей юбок -
Гость осушил в печали кубок,
И отбыл в солнечный восток.
           6
Конечно, был весьма жесток
Поступок Лены для Тимура,
Когда б не знал он всех причин -
Красив Данила, дочь - не дура!
Взглянув на дочери почин,
Приказ псарю даёт готовить
К охоте гончих дюжин две.
И вот уж он расправил брови,
И у ворот встал во главе
Своих помощников безмолвных.
Ворота распахнулись, он
Коню не дав ударов шпорных,
Услышал колокольный звон
И видит - гости мчат к воротам
На тройках, всадники вокруг!
Тимур узнал, то - близкий друг
Спешил к нему! Была суббота,
Светило солнце октября,
И голубь, в вышине паря,
Намёк давал на судеб смену -
Руслан - в воротах! И Тимур
С коня сойдя, зовёт Елену
И, разгоняя псов и кур,
Ведёт гостей в свои палаты!
К столу тотчас несут салаты,
Вино и мясо всех сортов
Для гостя и служивых ртов.
Взлетают кубки над носами,
Объедки сыплются под стол,
И песнопенья над лесами
Разносит эхом громким дол.
           7
Веселье сколько б ни длилось,
А время говорить о деле,
Уже краса-Елена - в теле,
Данила - в силе и, авось,
У молодых не будет спора,
Раз единить их свадьбой скоро!
Тимур - не против, и Руслан
С улыбкой смотрит на Елену.
Она, терзая пальцем пену
Накидки алой, тонкий стан
К столу склонила, закрываясь,
Краснея, опустив глаза.
И счастья тайная слеза
Упала, в сарафане маясь.
Данила, сидя вдалеке,
Исподтишка глазами зыркал,
И в молодецких подковырках
Терялся тоже, по щеке
Стыда румянец растекался,
Он, отвечая, заикался!
Вконец измученный, он встал
И, буркнув: - Ну, вас! - вышел в сени,
Сел на крыльце, согнув колени.
От страсти он давно устал,
Всё ждал рожденья дня Елены!
И вот он, день его судьбы,
Решённой просто, без арены,
Без кулаков, и без стрельбы
И без невестиного плена,
Без изнурительной ходьбы,
Без верховой езды по полю!
Без слёз, пролитых ночью вволю!
Ну, в общем, счастье - вот оно -
Над ним невестино окно!
            8
Дружкам смеяться б только вволю,
Но дело слажено в конце!
Невеста к ночи уж готова -
Испуг и стыд в её лице
При виде тела налитого!
Но скоро радость сладких мук
И поцелуев жарких в душу
Влились красавице сполна!
Уже целует и она...
Но я писать подробней трушу,
К чему писать о том, в чём вы
Грешны, я верю, поголовно!
Любовь, она страшней чумы,
Хоть от любви беда условна!
            9
Руслан не беден, как и сват,
Князья живут в согласье мирном.
Тимур, отец Елены, рад
Скакать по вотчине обширной,
Стрелять из лука в кабанов,
Наевших к осени слой мяса.
Данилы в терем сто обнов
Он шлёт Елене с бочкой кваса.
Стареет славный князь Руслан,
Уже не та его походка.
Людмилы чуть согнулся стан,
Она давно уж - не лебёдка.
Но кто же молод - в пятьдесят,
И кто похвалится здоровьем?
В глазах лишь - дюжина бесят,
Одни глаза сияют новью!
            10 
А вот Данила, тот - хорош!
Он рвётся подвигами славить
Свой род и землю, он похож
На бога, богу же на зависть!
Могуч, как среди поля дуб,
Кудрями плечи обвевая,
Под шлемом пряча русый чуб,
Данила скачет, страх не зная!
Его, кровей арабских, конь
К руке его привык мгновенно, -
Данилы тяжела ладонь,
Но тяжелей обжим коленный!
            11
А что Елена, как она?
Чем занята, когда супругу
Охота сладостней вина
И заменяет конь подругу?
Тоскует Лена, и слеза
Нежданно пачкает одежду,
И Фрося-девка - егоза
Ругает княжича-невежду!
Елене горько с этих слов,
Она плывёт по саду павой -
Ждала любви и сладких снов,
А муж - налево и направо!
            12
У свёкра и свекрови день
Наполнен миром и любовью.
Даниле же дороже пень,
Кабан, пропахший свежей кровью!
Даниле где бы ни скакать,
Мужицкий норов лишь бы славить -
Из лужи пить, под елью спать,
Капкан на волка чаще ставить!
Он - рыцарь истинных забав,
Забыл о праве семьянина,
С Еленой ночь лишь переспав,
Сел на коня - пуста перина!
На ней Елена мнёт платок,
От неги томной изнывает -
Ещё б с отцом жить лет пяток,
Такой вот горести не зная!
            13
Руслан степенный, гладя грудь,
Слова любви Людмиле шепчет.
Елена средь подушек груд
Втыкает в ушки пальцы крепче!
Она не может слышать, как
Руслан с Людмилою так нежен,
Он не устал дарить ей благ,
Хотя любовный пыл всё реже.
Но, боже мой, Данила где?
Война бы, что ли, началася!
Мечом гулял бы по орде,
Себя с конём их кровью крася!
И почему одна лишь ночь
Досталась ей в семейной жизни?
И почему Данила прочь
Бежал, забыв дарить Отчизне
Детишек пару, лучше - три?
Случилось что с могучим парнем?
Не проиграл ли он пари,
В час свадьбы спрятавшись на псарне?
           14
О, как туманен небосвод!
И солнце, позабыв дорогу,
Не гладит нежно огород,
Не рвётся лучиком к порогу!
Елена встала, вся в слезах,
Утёрла нос, печаль на сердце!
Роса запуталась в лесах,
Казалось, некуда ей деться.
Елена глубже входит в сад,
Тропа исчезла, ветви - гуще,
И волчьи ягоды висят.
Навстречу - человек идущий!
На князя, явно, не похож,
И не похож он на холопа,
Небесно-сказочно пригож,
И нет в шагах его притопа.
Он весь какой-то неземной,
В одежде белой, серебристой,
И от него исходит зной,
Улыбкой светится лучистой!
           15 
-Идём, Елена, час настал,
Пора испытывать Данилу! -
Негромко человек сказал,
Повёл Елену по настилу.
Земля ушла вдруг из-под ног.
И ветви по лицу не били.
Они с мужчиной на порог
Избы какой-то тихо вплыли.
Вот дверь захлопнулась, и ей
Хотелось в ужасе заплакать.
Но в ноздри плыл цветов елей
И запах незнакомых злаков!
Чихнув, Елена прилегла
На ложе и тотчас уснула.
Избу, которая кругла,
Каким-то ветром в небо сдуло.
           16
Но для Елены - только сон,
И никакого ощущенья!
Она не слышит странный звон,
В лице - покой, и нет волненья.
Забыты страсть, печаль и страх,
Покойно грудь Елены дышит.
Но вот и пенье малых птах
Она сквоз сон некрепкий слышит,
Глаза раскрыла и встаёт,
И видит небо голубое,
Избы продолженный полёт,
Лицо мужчины молодое.
Её качает и тошнит,
Но любопытство - всё сильнее!
Она в окно взглянуть спешит
И видит длинную аллею,
Рядами светятся огни,
Плывут стремительно навстречу.
Огни горят не так, как свечи,
Они кострам большим сродни!
           17
Меня, читатель мой, прости
За плагиат мой безобидный.
Рассказ ведь так легко вести,
На опыт опершись завидный!
Не так талантлив я, и мне ль
Зазорно встать в следы поэта!
Ушли в былое его лета,
Но песню продолжает Лель!
Мне лишь хотелось осветить
Лет не описанных пробелы, -
Руслан Людмиле любит льстить,
Он видит прежним её тело!
Но возраст, возраст! Кожи цвет
Поблёк давно, живот раздался!
Из красоты дитя рождался,
И вот старуху видит Свет!
Больна Людмила, и Руслан
Не ищет в ней пока изъянов,
Он видит стройным её стан,
Когда встаёт она не рано.
           18
Так любят редкие из нас,
Возможно, любят так в поэмах!
Что пишем мы, не видит глаз,
Слова же это - просто тема.
Но, друг, пора, давно пора
Кому-то в доме спохватиться?
Ушла Елена со двора,
Кому-то с кем-то надо биться!
Искать коварного врага,
И, вынув острый меч из ножен,
Скакать сквозь лес, холмы, лога,
Не дать раздвинуть пару ножек!
Злодея взять с поличным в плен,
И в возмущенье справедливом
Поднять за шиворот с колен,
Побить слегка неторопливо!
И, если можно, о, молчу!
Слова - не птица, не поймаешь,
Я грубой рифмы не хочу,
Меня, читатель, понимаешь?
          19
Елена, где ты? Отзовись!
А где супруг её Данила?
Кругом светлы вода и высь,
И тишина над всем парила.
Руслан бездумно смотрит вдаль,
Людмила охает привычно,
На шее кутает вуаль,
Воюют слуги в кухне с дичью.
Княгине с князем любо есть,
Бои все - в прошлом для Руслана.
В пирах теперь, спасая честь,
Он ест и пьёт под песнь Баяна.
Собака лает во дворе,
В тоске грызёт она полено,
Нет пирога в её ведре -
Она не кормлена Еленой.
          20
А между тем вечерний мрак
На смену дня уже приходит.
На ужин - щи, индюк, судак
И бражка по ендовам бродит.
Руслан обводит взглядом стол,
Елену вдруг не обнаружив,
Из кружки пьёт крутой рассол,
И пояс закрепляет туже.
-А где Елена? - взгляд его
Из слуг служанку выбирает,
Но девка-Фрося ничего,
В испуг войдя, не отвечает.
Людмила ласково глядит:
-Скажи же, Фрося, в чём тут дело?
И Фрося, плача, говорит:
-Княжна, наверно, улетела!
           21
Смеются слуги, гости ржут!
Руслан с Людмилой не смеются -
Воспоминанья сердце жмут,
И у Людмилы слёзы льются!
Уже ли Карла с бородой
Опять явился к ним в покои?
Данила справится с бедой,
Руслана он сильнее вдвое!
И Фросю оба обступив,
Всё рассказать велят подробно.
Она, глаза уставив вкривь,
Реветь вдруг начала утробно:
-Огромный дом упал на нас,
Оттуда вышел белый леший!
-А дом какой? - Похож на таз,
И в нём кругами много брешей!
Огонь сверкает без конца,
Наверно, в ад вошла Елена!
           22
Князь за Данилой шлёт гонца,
Чтоб вызволял жену из плена.
И к свату поскакал гонец.
Тимур велел запрячь коляску,
Кричал: - Данила - враг, подлец!
Подать мне меч, задам им встряску!
И, выпив полковша вина
Для дряблых мышц успокоенья,
Взглянул в окно, его жена
Манила пальчиком в именье!
Тимур, вздохнув, поплёлся в дом, -
Был меч тяжёл и неподъёмен!
Да и вина ль Данилы в том,
Что нет Елены средь хоромин?
И где искать сейчас красу,
Когда летать никто не может?
В какой стране, в каком лесу?
Беда Тимуру сердце гложет!
           23
Как изменились времена!
Давно ли рыцари водились,
Воткнув ботфорты в стремена,
Скакали вдаль, с врагами бились!
Искали краденых невест
И не боялись смерти лютой!
Приятен стал всем Светский блеск
И громы мощного салюта!
Под вечер - шумные пиры,
Кокеток игры и интриги,
Князей беспечные дворы
И пар танцующих подпрыги!
          24
А где Данила, почему
Он в княжий терем не вернётся?
Не прихватил ли он чуму,
С медведем не сумел бороться?
Вот муж, в котором тяги нет
К любовным шёпотам в час ночи,
Когда в разгаре зрелых лет
Бороться нет со страстью мочи!
Искать разрез губ здесь и там,
Стрелять в мишень без промедленья!
Писать об этом нужно ль вам?
Вам всем знаком миг утомленья!
           25
Но не пора ли поспешить
Туда, где пленница - Елена?
Изба ль, корабль - нельзя решить
Проблему эту нам мгновенно.
И белоснежный, юный принц
На мой вопрос не отвечает.
А за окном десяток лиц
"Избу" с улыбкою встречает.
Елена вмиг потрясена! -
В домах прозрачны окна, стены!
Не продолженье ль это сна,
В котором ей поют сирены?
Летают целые дома,
Порхают люди будто птицы!
А где же сёла, терема?
Где лес, где луг? И с кем ей биться?
Пейзаж ей этот незнаком.
Она врага повсюду ищет -
Людей в одеждах белых - тыщи,
И нет того, кто был врагом!
          26
И мысль Елены - умерла,
В Раю, конечно, вот разгада!
Здесь нет ни волка, ни орла,
Здесь ждут её покой, услада!
Она окинула наряд -
Одежда тканая всё та же,
И кольца так же всё горят,
И волос гребешком приглажен!
И голод стал вдруг грудь сосать -
Елена вслух поесть мечтает!
И юный спутник просит встать,
И, взяв за руку, ввысь взлетает.
О, боже! Дух пошёл в захват!
Кричит от ужаса Елена.
По небу солнечный закат
Ей освещает прелесть плена.
Елене страшно и смешно,
Летать вдруг стало ей приятно!
Она кричит: - Ещё, ещё!
Взлетает юноша обратно.
Ей тайны взлёта скрыта суть,
Ей просто нравились полёты,
Слились в которых радость, жуть
Среди среды или субботы!
         27
Но не пора ли повернуть
Чуть-чуть назад повествованье?
Елена пусть продолжит путь
В воздушном синем океане.
Но как там Киев, как Руслан?
О чём печалится Людмила?
Пора в град-Киеве гонцам
Бежать туда, где был Данила!
Но чуть ещё в даль забежим -
К тем дням, когда был жив Владимир!
Прописан старцу был режим,
Чтоб дух в нём долее не вымер,
Чтоб мог увидеть внука дед,
Что к печке жался часто задом.
Тогда уже смотрела в след
Руслану Киевская Рада.
То - правда, князь Владимир стар
И сердцем слаб, бразды правленья
Держал Руслан, земной как шар
Луч солнца держит тяготеньем!
Почёт, конечно, старику
Был от старейшин, что в походах
Переходили в брод реку,
Бойцов теряя в мутных водах.
В пустынях жарких и горах
Нередко бились дни и ночи,
Свой часто оставляя прах,
Теряя ноги, руки, очи!
Прося товарищей добить
Огузок свой без сожаленья!
Но войны - в прошлом, и любить
Осталось ныне поколенью,
Под осень волновать сердца,
Весной искать себе невесту,
Рожать дитятю-храбреца
И дочку - к месту и не к месту.
          28
О, возраст старческий, тебе
Уже Пегаса не стреножить!
Ты плачешь об иной судьбе,
Когда хотелось быть вельможей,
Особой ценной при князьях,
Желать княжну, дружить с княгиней,
Быть у Владимира в зятьях
И стать наследником отныне!
Ну, на худой конец, поесть
На званом ужине досыта -
Владимир не родил невест,
И не одна судьба разбита!
          29
В таких мечтаньях жил Фарлаф.
Хотя Владимиром прощён он
У Пушкина в одной из глав,
Людмилой удалён от трона!
Фарлаф служил в глуши Руси
И был в глухом селенье "шишкой",
Хоть по природе был труслив,
Чванлив с простолюдином слишком.
Он без Наины потерял
Былую показную бравость -
Старушку дьявол в Ад забрал -
Удел заслужен ею, право!
          30
В селенье том же жил казак,
И дочь имел на загляденье!
Фарлаф-старик влюбился так,
Что началось его к ней рвенье!
Он шлёт безмерные шелка,
Сапожки, кольца, сарафаны!
Влюблённый он - не люб пока,
Для казака же - гость он званый!
Казак не чает в нём души,
Опорожняются ендовы,
Казак уж пьян, кричит: - Спеши
Открыть сердечные засовы!
Люби Дарёну-дочь, дарю!
Смотри, какие щёки, губы,
Отдать не стыдно и царю,
Но ты, Фарлаф, мне больше любый!
Фарлаф гуляет петухом,
Клюёт из чаши абрикосы,
Садится на скамью верхом
К Дарёне ближе, гладит косы!
Готов уже назвать своей,
Забыв про возраст свой немалый,
Пустяк который для царей.
Фарлаф же для Дарёны - старый!
         31
А у Дарёны есть жених -
Кузнец Артём - молотобоец.
Подняв одной рукой двоих,
Несёт легко их до околиц.
Вот он-то, взбычен, на порог
Громадным сапогом восходит:
-Ну, что, Фарлаф, где меч, где рог?
Сразимся утром в огороде?
Ты меч возьмёшь, я - молот свой,
Кому падёт счастливый жребий...
Куда же ты, Фарлаф, постой!
Ещё заря лишь завтра в небе!
Фарлаф же - боком и за дверь,
Шепча невнятно - очень надо!
Уж лучше быть живым, поверь,
Чем утром гробу быть наградой!
Ах, как Наины дорог дух!
При ней легко бы всё решилось!
Фарлаф скукожился, потух,
Любви зерно вмиг раскрошилось.
Осталось любоваться той,
Которой доверял кухарить,
Стирать и шить - ведь не святой -
Служанке нравился он - Варе.
           32   
Каким был в юности Фарлаф,
Таким и в старости остался.
Но не хочу я тратить глав
На тех, кто хитро в главы вкрался.
Пора, Данила, дай сигнал!
Труби в рог траурные звуки!
Не Черномор жену украл,
Жена в юнца попала руки!
Легко с ним сладишь, мчись туда...
Но что советую Даниле?
Жена исчезла без следа
Совсем не в том Людмилы стиле!
Гипноз Елене не знаком,
И потому в тот плен попала!
          33   
Данила на коне верхом
За ланью прыгает по скалам,
Накинул бедной злой аркан,
Поймал, согнул и всю опутал!
Вот назиданье старикам -
Жену не видел трое суток,
И не страдает, как Руслан,
Не рвёт коню бок стременами,
Не рвётся в бой за женский стан,
Не жаждет завтракать с блинами!
Он лань свежует, и на шест
Её злодейски надевает,
И в землю тыча жерди в крест,
Огнём всю тушу обжигает.
В кого Данила удался?
С кого пример он взял печальный?
Гонец давно бежал с крыльца
И вот находит дым сигнальный!
Он, задыхаясь и взахлёб,
Спешит беду открыть Даниле!
Данила же глазами - хлоп,
Понять гонца никак не в силе.
Что стал вдовцом, он понял в раз,
Но не поймёт, к чему меч нужен?
Елена скрылась, ясно, с глаз,
Но не в холодной, зимней стуже,
В аду сгорела - злая весть!
Данила смотрит на кострище -
Сварилась лань, пора и есть -
Елена стала бесам пищей!
Прости, о боже, мне, ханже,
Что мысль Данилы повторяю!
Гонец - в смятенье и уже
Вдвоём они ту лань глодают. 
        34
Но, наконец, пора и честь
Спасти Даниле для приличья.
Уже над ними стая птичья
Летает, тоже хочет есть.
Гонец с Данилой в путь домой,
Отправясь, вскоре оглянулись, -
Вороны, каркая, стрелой
Упали к лани, в лань уткнулись.
И вскоре забелела кость.
Тут волчья стая набежала.
Данила и нежданный гость
Взялись за рукоять кинжала.
И конь, хрипя, их на восток
Понёс от хищников подале,
Туда, где был Днепра исток,
Туда, Елену где украли!
         35
Но пусть спешит неверный муж
Поправить все семьи морали.
Вернусь к Елене. Садик груш
Они с красавцем обирали.
Красивым зубом надкусив
Чудесный плод, она смеялась!
Красавец-принц вёл в рощу слив,
И сливы съесть она старалась.
Елена розой расцвела,
Про Киев-град совсем забыла!
Здесь отдых славный, там - дела,
Здесь - принц-красавец, там - Данила.
Цветы привычны, фрукты те ж,
Но необычны люди, вещи!
Слова идут в другой падеж -
Трамвай, метро, кусачки, клещи!
Соединились старь и новь,
Елене клещи лишь знакомы.
Но телевизор? Сдвинув бровь,
На дом Елена смотрит дома!
Заглянет сзади, сбоку, в фас
И, слыша голос, всё хохочет,
И принцу шепчет: - Как он нас
В обман вогнать обоих хочет!
Принц терпеливо объяснял:
-Там нет чудес, всё объяснимо!
Но принц-красавец всё же знал -
Его слова проходят мимо
Прелестной гостьи головы.
Елена глазки раскрывает,
Науки эти ей новы,
Она обман подозревает,
И всё не верит, что она
И в век другой и мир попала!
Но новью всё ж покорена,
Чудес до сотни насчитала.
А дальше счёт пошёл с нуля -
До ста красавица лишь знала.
Виновны в том учителя,
Что от чудес она устала.
        36
Красавец-принц Елену в лифт
Сажает. Вот ведёт в палату,
В ней пол прозрачен, мягок, чист -
Всё не похоже так на хату!
Блестят повсюду зеркала,
Вода бежит из белых кранов,
Халат и туфли, два крыла
Для перелётов ей вне плана!
Красавец-принц, её обняв,
Скрепляет дружбу поцелуем!
Уходит, нет, бежит стремглав,
По полу мягкому танцуя.
Вдруг ожила одна стена,
И голова, со стог, в ней встала!
Елене предложив вина,
В стене в мгновение пропала!
Спустя секунду вылез стол
Из освещённой круглой ниши.
Вошёл слуга, на нём - камзол,
В руках - поднос со скромной пищей -
Всего стакан простой воды,
Кусок какой-то серой массы!
Елену от такой еды
Тошнит! Ей надо лучше мяса,
Яиц, курятины бочок,
Кусочек, нет, скорей пол-булки,
И молока, и балычок,
Чтоб сердца стук раздался гулкий!
          37
Но гостья, скромность проявив,
Слугу кивком благодарила,
В душе свой княжий гнев излив,
Кусок лизнула, проглотила,
Воды глоточком запила,
И ощутила, как желудок
Растёт и пухнет! Край стола
Уплыл туда, приплыл откуда.
Елена без причин пьяна,
И счастье разум заливает;
В воде не градус ли вина,
Какого Киев-град не знает?
Ей захотелось пошалить,
Увидев крылья, их надела,
Вошла в балкон и кнопок нить
Случайно пальчиком задела!
О, боже! Хлопаньем крыла
Она напугана, и снова
Терзала кнопки! Как стрела
Взлетела с криком! Одно слово -
Порхая в синих облаках,
Полётом управлять училась,
Преодолев животный страх -
Вновь на балконе! Не разбилась.
Из головы хмель вышел вон,
И наступило утомленье.
Легла на ложе, крепкий сон
Объял Елену на мгновенье.
        38
Пока Данила скачет, мы
Заглянем в терема Тимура.
В подвалах сумрачной тюрьмы
Томились узники понуро.
Их день от ночи отличим
Дыханьем ветра в час обеда.
Для них раз в сутки жгли лучин
Сухих пучок рукою деда.
Старик тюрьмы был старожил
И знал преступников деянья.
Вот он-то нам и доложил
Про Финна тяжкие страданья!
О, как не прост Наины дух!
Она - в аду, но те же козни!
Давно у Финна взгляд потух,
И тело давят мыслей розни.
Он не стремится ни к чему.
Сей узкий склеп - ближенье к богу.
Натна шлёт из ада тьму,
А бог дарует в Рай дорогу.
Но сердце усё ж пока стучит
И ищет в теле слабом силы!
         39
В двери вдруг звякнули ключи,
И старца натянулись жилы.
Он смотрит - что за балагур
Не в час назначенный явился?
Вот факел вспыхнул, и Тимур
В дкерном проёме осветился.
-Я слышал, старец, ты - колдун, -
Заговорил Тимур, - и можешь
Открыть все тайны, или - лгун,
И правду мне твердят вельможи?
А ну-ка, тотчас угадай,
С какою просьбой я здесь ныне?
Да снова глупость не болтай
О колдовстве и о Наине!
Ты лишь скажи, чего хочу,
О чём печалюсь я средь ночи?
         40
О, князь Тимур, иди к врачу,
Лечись и не страдай о доче!
Она всем ангелам сродни,
Душа её в крылах летает!
Свои сочтёшь к концу ты дни,
Она о том тотчас узнает!
И в миг вернётся, чтобы ты
Почил в гробу с души покоем!
-Ах, старый дурень! Черноты
Боясь, болтаешь ты такое!
Да где же видано, чтоб я
Десятки лет искал Елену?
Страдает вся моя семья,
Что нам нельзя склониться к тлену!
Бесплотен Ангел, где же труп?
Мы - князь, и с грязью мы болтаем!
И, сдвинув камень сапогом,
Глазами в ярости сверкая,
Глумясь над бедным стариком,
Тимур умолк и склеп покинул.
         41
Мы часто думаем о том,
Кто свет, тепло даёт камину.
Как о враге, и злым врагом
Огонь частенько называем.
То - правда, он сжигает дом,
Вулканом носится над краем.
Но полюс избегают все!
Там нет цветов, травы и речек,
Там нет цветенья по весне,
Там не слышны людские речи.
Для нас оракул - тот огонь!
Мы правду не хотим услышать.
Тимур, не посылай погонь!
Жива Елена, ровно дышит.
         42
Но тщетно, в склепе брошен Финн.
Но почему склеп не покинет?
Ведь был же он неуловим?
Но он не маг уже отныне.
Он задержался в этой мгле
По злобной прихоти Наины!
Потом скажу об этом зле,
Сейчас спешу на край долины.
Там всюду ярко-жёлтый лист
Стволы деревьев покидает,
Там в чаще чахлой рыжий лис
Среди листвы хвост укрывает.
Там зайцы. рано побелев,
Найти убежище не могут.
Там волк, для всех животных - лев.
Крадётся к кабану по логу.
Орёл парит у облаков
И жаждет крови куропаток.
В Днепре от малых челноков
Рыбёшек жирных ждёт расплата.
От всех идёт угроза всем,
Но так устроен мир наш милый!
        43
Но вот над полем виден шлем,
Копьё, и щит и конь с Данилой.
А сзади трусится гонец,
О круп коня ногой елозит.
Но виден уж церквей венец,
Коровий выпас или козий,
И много тропок от копыт.
А вот и толстой кладки стены!
Конь жаждет отдыха, храпит,
Мечтая об охапке сена.
Вошли в ворота. В стойле конь.
Гонец спешит поесть на кухню.
Данила снял и шлем и бронь,
Усталый, на перину рухнул,
Глазами вкруг себя повёл,
Заснул нечаянно мгновенно.
Данила, видно, не орёл!
Он просто муж обыкновенный.
         44
Да кто из нас, сбежав на юг
От дорогой жены, не хочет
Влюбиться в ветреных подруг
В Алуште, Ялте или Сочи?
Ходить, знакомясь, по гостям,
Гулять по лучшим ресторанам?
Кого-то тянет в лес к лосям,
Кого-то - в горы или страны!
Но чтобы быть спокойным так,
Когда украдена супруга?
Данила или - вурдалак,
Или в жене не видел друга!
        45
Друзья! Мы, право, подождём,
Причина, может быть, усталость?
Скакал Данила под дождём,
И от ветров ему досталось!
Давно уж стало вечереть,
А утро вечера мудрее.
Ну, нам-то ни к чему реветь,
К Елене поспешим скорее.
Мы там немного отдохнём -
Ведь там нам всё давно знакомо!
Телеэкраном не пугнём,
Не испугаем крыльев громом.
Мы все садились в самолёт,
И телефон для нас - не новость.
Но вот пернатый перелёт
Даёт совсем другую повесть!
Неужто, это - не земля?
Но принц лопочет лишь по-русски!
Не знает он язык Золя,
Не знает даже белорусский.
Неужто, други, с вами мы
Попали в будущее тоже?
Возможно ль за секунды тьмы
Парсеки проскочить без дрожи?
Когда без страха все летят,
Когда стена вдруг оживает,
Когда сто грамм еды едят
И голод чудом исчезает?
Ну, это я уж не пойму!
Я сам люблю до слёз нажраться!
Похоже это на тюрьму,
Где всех лишили наслаждаться!
Но я не вижу грустных лиц -
Улыбок вечное цветенье!
И не заметил я больниц,
Я болен часто, я - в смятенье!
         46
Но мало ль что подумал я.
А вот и принц летит с Еленой!
Похож юнец на соловья,
Поёт ей сказки о Вселенной!
Она уж верит чудесам,
Крылом искусно управляет,
И встречный ветер волосам
Извив чудечный сочиняет.
Уже ль забыт Данилы лик,
Венчанье, церковь и родитель?
Во сне любви желанный крик
И Киев-град - её обитель?
Увы-увы! То - правда всё!
Она - во сне, но сон-то явный!
Нет колоколен, нет лесов,
Цветов здесь облик полноправный.
Ничто о жизни ей былой
Напомнить здесь сейчас не может,
Была былая жизнь иной,
А эта жизнь - в Раю, но та же.
Замечу я, друзья, тот факт:
Когда нет соли в вашем супе,
То, как поёт один чудак -
Прекрасен суп, но всё ж - не "супер"!
Когда печаль за горизонт
Ушла под ручку с ностальгией,
Когда дождя нет - лишний зонт, -
К чему нам Бог и мать-Мария?
Когда ни в чём не виноват,
Когда замечен не был в блуде,
Молиться станет лишь фанат,
И, может быть, и он не будет!
         47
Итак, спокоен я, друзья,
Прекрасно всё в судьбе Елены!
Винить её ни в чём нельзя,
Мы все желаем перемены
Не в сладкой русичей судьбе,
Когда три раза в день - похлёбка,
Когда по городу в ходьбе
Мы ищем, где жирней селёдка,
Где пиво мягче для нутра,
Где водка русская ядрёней!
Картошку кушаем с утра,
А мысли тайные - о троне,
О рыбке, вечно золотой,
И не о трёх, о ста желаньях!
        48
Но в Киев-град летим стрелой
И прекратим всех слов вязанья.
О, правда ль, что я двадцать лет
Витал с Еленой в дальнем мире?
Владимир-князь покинул свет,
Руслан стал толще или шире.
Людмилы съедена краса,
Она - обычная старуха.
Данила вновь ушёл в леса,
И месяц нет о князе слуха.
Но кто же эта красота
С походкой павы ли, лебёдки?
Хотя - не юные лета,
Но взгляд небесно-синий, кроткий!
Прокрался в кухню я затем,
Чтоб новость, если есть, проведать.
На кухню, спросите, зачем?
Среди кухарок пообедать!
       49
О, как прекрасен кухни мир!
Громадный окорок на блюде,
Стекает с пальцев липкий жир
На подбородки и на груди!
Уж точно, пища для богов.
Но пища пищей, а Дарёна,
Судьбы изгиб её таков -
Даниле в жёны подарёна!
Молотобоец уступил
Блистанью острого булата,
Он молот молча опустил,
Признав в Даниле чуть не брата.
Он ненавидел бы того,
Кто был в сравненьи с ним ничтожен!
Данилу, князя моего,
Он не судил Фарлафа строже,
И смелость князя в том была
Единоборства их причиной!
       50
Жена - Дарёна? Вот дела,
Данила - славный, знать, мужчина!
А где же кладбище, где - крест,
Под коим прах жены томится?
Закон церквей был этих мест -
Не мог Данила вновь жениться!
Он был - соломенный вдовец,
И этот крест нести обязан!
Но гнил в темнице Финн-мудрец,
Сквозь стены не звучала фраза!
А шёпот, что несёт нам сон,
Забыт бывает, лишь мы встанем.
У князя ранг весьма весом,
Попа заткнёт и в высшем сане,
Лазейку узкую найдёт
В скрижалях библии суровой:
В аду Елена! Там поёт!
Колдунья! - Вот вам и основа.
А вот и милый сын - Иван,
Любитель молока и каши,
Любитель молока, сметан,
Он день за днём всё выше, краше!
          51
Дитя средь нянек жив, здоров.
А дни бегут. Скучна Дарёна.
В палатах нет давно пиров,
Сиденье опустело трона.
Не в силах далее терпеть
Удел такой, Дарёна входит
Туда, где трон, и вдруг сидеть
На троне ей на ум приходит!
Немного ножки коротки,
Немного руки слабоваты.
Руслан с Людмилой - старики,
Данила любит лес и латы.
И у Дарёны зреет план -
Веселье воротить приказом!
Народ поддержит, если кран
Открыть всех бочек винных сразу!
А там Даниле надоест
По полю и по лесу шастать!
Уж если красть решил невест,
Любить же должен, ну и баста!
         52
На утро Киев будит звон
Колоколов. Орёт глашатай,
Народ бросает сладкий сон,
Идёт ко княжеским палатам.
И им объявлен сей указ -
С утра всё княжество отныне
От злых зверей, от вражьих глаз
Дарёне охранять - княгине!
А чтобы был среди вас мир,
Дарёна ныне повелела
Устроить в Киев-граде пир.
Цедите вина, пейте смело!
        53
Ну, кто ж не знает, что у жён
Длиннее волос, ум короче!
Вот веер бочек окружён,
Налиты хмелем кружки, очи.
Болтают глупость языки,
И там пошли в ход палки, вилы,
Ножи, мечи и тесаки!
Под вечер рыть пришлось могилы.   
Дарёна плачет. Скозь слезу
Слкгк зовёт и тихо просит
Данилу отыскать в лесу,
Иначе трон Дарёна бросит.
Но та беда не так страшна,
Подумаешь - сто пьяниц пало!
От браги, пива и вина
С похиелья населенье рвало,
Искали все густой рассол,
Мочили лбы, вповал лежали,
И слышал стоны тихий дол,
И кони в стойлах громко ржали.
       54
Опять Данила скачет вспять,
Воюет с тигром, гонит волка,
Забыл, когда ложился спать.
Но сколько б ни скакал он долго,
Упёрся конь в родной забор.
Данила не узнал Дарёну -
На ней изысканный убор,
На ней узрел свою корону!
Движенья царственны и взгляд
Жены своей его пугает!
Вот пушки крепости палят,
Жена корону вдруг снимает
И мужу властно отдёт:
-Теперь, данила, твой черёд,
Пусть от тебя лес отдыхает!
Как долго мальчиком скакать?
Пора за дело приниматься,
Пора и к власти привыкать!
        55
Данила явно постарел
Ещё заметней, что не брился.
Подрос сынок, заматерел,
С холопами на равных бился
И жаждал одолеть врага,
Когда б напали басурманы!
Держала твёрдо меч рука,
И заживали быстро раны.
Руслан на внука рад смотреть
И силой внука восхищаться.
Ах, если б можно не стареть,
Стать молодым и им остаться!
Но время, время! Быстрый бег!
Как ни крутись, закат приближен.
Увы, недолог жизни век
В Москве ли, Лондоне, Париже.
И в Киев-граде та ж беда,
Стареть приходится так часто -
Когда седа вдруг борода,
Когда внутри болит ужасно.
       56
Вот час настал - печали миг,
Тимур почувствовал кончину.
Поблёк его цветущий лик,
И вспомнил он хожденье к Финну, -
Уже ли прав седой колдун,
И правда, что жива Елена?
Прошло немало полных лун.
Грозит Тимуру холод тлена!
-Елена! Где ты! Отзовись!
Я жду тебя, час смерти близок!
Тимур в постели смотрит ввысь,
И видит бледно-синий призрак.
То дальний свет с далёких звёзд
Проник в сознание Тимура.
Защёлкал за окошком дрозд,
Зовя в помощники амура.
Вот старый князь глаза закрыл,
Готовясь взмыть к воротам Рая,
Но вдруг услышал трепет крыл
И перед ним она - живая!
Елена, дочь, цветок лугов!
Ещё моложе и красивей!
-С каких же дальних берегов,
Благодаря волшебной силе, 
Явилась чудом из чудес,
И где была ты многолетье? -
Шептал Тимур, как шепчет лес,
Качая веток тонкой сетью.
Рука качнулась, вздрогнул взгляд,
И дух пошёл бродить по небу.
         57
Но вот загадка из загад -
Елена ль возвратилась к хлебу?
И почему морщинок нет,
И власти нет над нею тлена,
Когда прошли все двадцать лет,
И старше стали даже стены?
Елена дом свой узнаёт,
И ничего в нём не забыла.
Ей страшно видеть сеть тенёт,
Ведь в небе долго ли парила!
Елена вновь, как все, в миру -
Княжна простая - в восемнадцать!
Но, право, кажется, я вру,
Ведь сорок ей должно казаться?
И потому не узнают
Её ни суд и ни священник!
Ей впору поискать приют
И друга, если нет и денег.
       58
О, Рай, в котором был покой!
О, принц, её уже забывший!
Понять ли, как в судьбе такой
Такое сальто злое вышло?
Ещё есть смелый вариант,
Елена ведь - жена Данилы!
Увы, возврат из дальних стран
Не прост, Елена всё забыла!
Она красива, молода,
Данила же уже не молод -
Была волшебною вода,
Что утоляда её голод.
       58
Но что-то долго я пишу
О том, о чём читать вам грустно,
Проблем Елены не решу,
Любовь - опаснейшее чувство.
Посмотрим лучше мы в окно,
Где сладко ест и спит Данила!
Остепенился он давно,
И чуть ослабла его сила.
Уж он с Дарёной всё - вдвоём,
И ест и спит, боёв не ищет,
Ведёт послов из стран приём,
Их угощает вкусной пищей.
Руслан с Людмилой, одряхлев,
Остаток жизни доживают,
Иван, годами повзрослев,
В турнирах славу добывает.
Ему немало - двадцать лет,
Пора приблизилась - жениться.
Под стать невесты пока нет,
Ему девиц не любы лица.
За первой юбкой не бежит,
Советы матери не слышит,
Он образ тайный сторожит,
И встречи ждёт, и встречи ищет.
        59
А между тем Тимура смерть
Осиротила славный терем.
Земель оставил витязь твердь
С лесами, реками и зверем.
Холопов много, сёл, домов,
И нет наследника богатства!
Хотя, напомнить я готов -
Данила может им назваться.
Елена, бывшая жена,
А где она? Её же нету!
Коней четвёрка впряжена
Из дуба в прочную карету.
С судьёй короткий разговор -
Бумага выдана к владенью!
И вот он - метра в три забор,
Высокий терем с длинной тенью.
Вот кони встали у ворот,
Данила вышел из кареты
И замер, свой разинув рот -
Не привидение ли это?
О, не! Она же молода!
Но, боже, как она похожа!
Вот миг - не сходятся года,
Но ведь она, наверно, всё же?
        60
Скажу, друзья, вам, - у ворот
Одета не совсем по моде -
Такую б ставить в огород! -
Елена среди нищих бродит!
Признав за ангела её,
Они, несчастные, ей дали
Простое, русское бельё
И над судьбой её рыдали.
Она, святее всех святых,
Блистала неземной красою,
Почти порхала над травою,
Хоть ветерок совсем утих.
Она, крыла свои отбросив,
Уселась тихо на траву,
И что-нибудь покушать просит.
       61
Данила видит наяву
Приход жены с другого света!
Но возраст? Разум не даёт
Даниле в этот час ответа.
Он в дверь открытую идёт,
Вернулся, встал и, может, это
Решило встречи результат!
-Тебя я знаю, - с дрожью молвил, -
Скажи скорей, не ты ли та,
Судьбу которой смыли волны?
Но взгляд Елены удивлён,
Она не узнаёт Данилу,
Его обходит с двух сторон,
И прошлых лет своих кумиру
Без вдохновенья говорит:
-О, господин, тебя не знаю,
Ведь ты оброс, давно не брит!
Прости, но я уж замерзаю!
Не знаю, почему я здесь,
Ведь я была в другой столице.
Там без труда могла поесть
И в дом любой могла явиться!
Там было солнце круглый год,
Там были быстрые полёты,
И от субботы до субботы
Был чист и ясен небосвод!
А здесь, о ужас, что за дом?
На небе - тучи, мерзкий холод,
И у забора за углом
Я ощутила сильный голод.
Из дома выгнали меня,
Не знаю, как в нём оказалась!
И память личную кляня,
Не помню, как я называлась.
        61
Тотчас Данила, прослезясь,
Сказал: - Входи же в дом, девица!
А я - Данила, званьем - князь,
На воле мёрзнуть не годится!
Входи, здесь будет твой приют,
Ведь я - хозяин всех хоромин!
На кухне лёгким будет труд,
Наешься там ты до оскомин!
Позволь тебя мне называть
Знакомым именем - Елена?
Как будто ахнула сирена!
Елена стала вспоминать,
Но мозг окутало туманом,
Ей что-то вспомнить было рано!
      62
Елене было всё-равно.
Каким ей именем назваться,
Но было чуточку чудно,
Что стал Данила так стараться.
И почему Еленой вдруг
Назвав её, лишил покоя?
А между тем в прихожей слуг
Окружена она толпою.
Её ведут в просторный зал,
За стол берёзовый сажают
И, как Данила приказал,
Обедом славно угощают.
Елена вновь удивлена:
Она всё ест, а ей всё мало!
Бокал один, второй вина
Она поспешно выпивала,
И так согрелась, что слезой
С утра давясь, уже смеялась!
        63
Но возраст! В чём тут был секрет? -
Данила мучился вопросом!
Он видел подлинный портрет
Жены от уха и до носа.
И чтоб не изводить себя,
Он слугам дал распоряженье,
А сам, седины теребя,
Начал по терему движенье.
Его слуга сопровождал
С ключами от дверей подвалов.
Вот ключник тихо вдруг сказал:
-Поверь мне, князь, здесь лет не мало
Живу, и видел я дитя,
Затем девицу, что женою
Тебе была. И вот, идя
С тобой в подвал сейчас, не скрою,
Её мне возраст молодой
Не может дать сейчас покоя!
Сегодня, в поздний час смотрин,
Смущает редкое явленье!
Но здесь сидит волшебник-Финн,
Он скажет день её рожденья!
Уверен я, без волщебства
Не обошлось здесь, князь Данила!
Но чую, сила здесь родства
Её в час смерти пригласила.
Она явилась к нам с небес
В огне и пламени, как чудо!
И с ней был ангел или бес,
Её он вынес к нам из "блюда",
Что встало прямо у окна,
Тимур в котором ждал кончины.
Одежда белого сукна -
Смятенья нашего причина!
       64
-Так что стоим? Идём скорей!
Открой же мне его темницу!
И почему сидит он в ней?
Возможно ль в клетке мучить птицу!
И вот он, дряхлый, перед ним,
Глядит слегка подслеповато.
И нетерпением гоним.
Данила обещает злато,
Свободу, отдых от забот,
И даже то, чего не может!
Но Финн с трудом открыл свой рот.
Рука не скрыла сильной дрожи.
Сказал, как лист прошелестел:
-Уже ни в чём я не нуждаюсь,
Мой век в темнице пролетел,
Менять удел не собираюсь!
Но ты, Данила, думай сам -
Имеешь сына и Дарёну,
Не суждено так небесам -
Бежать стремишься ты к урону!
К чему былое ворошить,
Искать потерянное счастье?
Задачу эту не решить,
Навлечь же можно лишь ненастье.
Побег в былую жизнь оставь,
Уже вдали ты от Елены!
Тебе настой волшебных трав
Помочь не сможет, чтоб мгновенно,
Как и она, помолодеть.
Но помни, всё она забыла,
И как бы ни желал хотеть,
В тебе уж нет былого пыла!
       65
-Так, значит, это всё ж она? -
Вскричал Данила, - Невозможно!
Ведь столько лет она юна,
Природа в ней играет ложно?
-Смирись, Данила, и забудь,
Елена не стара годами,
Свежа и кровь её и грудь,
Природа не играет нами!
Вот, право, Финна злой совет!
А может быть, он лишь суровый?
Мне мать моя открыла свет,
Твердя одно и то же слово!
Я помню слово наизусть,
Простое слово о покое!
Оно годится, когда - грусть.
И страх, и настроенье злое.
Но что Даниле до того?
Он гневен и совет не слышит,
И свет не мил вдруг для него,
Кулак сжимает, нервно дышит!
В сердцах он машет зло рукой,
Кричит: - Старик неблагодарный!
И ключнику орёт: - Закрой
Темницу на замок амбарный!
Он зашагал скорей назад,
Вскочил стремительно в карету.
Приехал в терем свой, не рад
Ни мраку ночи и ни свету.
Он на Дарёну не глядит,
Душа его пылает страстью,
Он сам с собою говорит,
И над собой уже не властен!
В нём запоздалая любовь
Костром безудержным пылает,
Елены имя вновь и вновь,
Смеясь и плача, повторяет!
         66
Но,чуть фантазии, друзья!
А если бы Елене - сорок?
Даниле так же был бы дорог
Елены облик? Но нельзя,
Наверно, угадать, что было б!
Мы любим мыло и обмылок,
Девицу, женщину и прах.
В обед по-нраву нам коровы,
Но, идеал найдя в томах,
Врага переодеть готовы
В одежды ангела, и всё ж
Красавице стук сердца ярый,
Рук жадных укрывая дрожь,
Дарить готов юнец и старый!
       67
А что Елена? Вмиг она,
К земному вновь привыкнув хлебу
И вкусу сладкого вина,
Скучать перестаёт по небу.
Всё реже снится ночью принц
С его небесной красотою.
Уже по-нраву ей Иван,
А не Данила с бородою,
Судьбой в мужья когда-то дан.
Иван - земной, не принц, но всё же
Он мощью тела мнёт диван,
И под ногой пол гнётся в дрожи.
И возраст равный поиграть,
Но жаль, что нет в ней царской крови,
Но есть в ней царственная стать,
Прекрасный взгляд, крылами - брови!
       68
Но здесь Иван - не частый гость,
Гостит здесь часто сам Данила.
За нею следом его трость
Со стуком вместе с ним ходила!
Её он просит борщ подать,
Целует в лоб, целует руки,
Но не решается назвать
Женою бывшею, и муки
Его сильнее от того,
Что церковь этот шаг не примет.
Дарёны сын Иван - его,
За мать обидевшись, покинет.
У князя разум тихо спит,
А страсть безумная трепещет!
Елены взгляд его разит
Меча булатного похлеще!
Не в силах более терпеть,
Данила тайну раскрывает!
Елена верит лишь на треть.
Но очень скоро понимает,
Что князь Тимур - её отец,
И потому знаком ей терем!
Но кто ж - Данила-удалец,
Что в притязаньях не умерен?
В годах солидных, с бородой,
Он на отца похож скорее?
Иван же, парень молодой.
Глазами ест, душою млея!
Уж он ей ближе, и она
Забыла принца в час заката!
В Ивана точно влюблена,
Но встреча будет ли когда-то?
       69
Но как ей быть, когда ни с чем
Вернувшись в век свой, вдруг осталась?
Идти в монахини, гарем?
Елена только что купалсь
В богатстве, славе и любви,
Бездумно к ночи спать ложилась,
Ей пели утром соловьи,
И солнце сквозь окно ломилось!
но почему вдруг бросил принц?
Елену думы одолели,
Её печалит пенье птиц
В начале и в конце недели.
Но тайной овладев, она
И суд и церковь убедила,
Что двадцать лет ей силой сна
Природа юность подарила!
Что бог одну её избрал
Из многих девушек в сад райский.
И там с душой её играл
В весенний вечер, вечно майский.
Но согрешить ей раз пришлось
Лишь для того, чтобы с Тимуром,
С отцом проститься! Всё сошлось,
Сюда доставлена Амуром!
А что так долго молода?
Так нет в Раю неважной пищи!
Там время делят не года,
За год там пролетают тыщи!
        70
Синод священный заседал,
Пришло решение такое:
Жену Данила богу сдал,
Дарёна - дело, знать, другое
И двоежёнству не бывать!
Такого нет во всей вселенной,
Елены княжество признать,
И звать её - Святой Еленой!   
Такого убоялся князь!
Прошло в мгновение влеченье,
Как будто опустили в грязь,
Пришло, как будто, озаренье!
Как на икону стал смотреть
На ту, по ком сох дни и ночи,
Он вспомнил про подвала клеть
И Финна выцветшие очи.
Уже ли Финн ещё силён,
Что вырвал волшебством из Рая
Елену, и вернул ей дом
Богаче лучшего Сарая?
Даниле вновь с Дарёной спать
Вдруг стало, как всегда, привычно.
Стареет князь, стареет рать,
Войны всё нет, и всё отлично.
       71
Елена, став свободной вдруг,
Опять же несвободной стала,
В монашек угодила круг,
До ночи библию читала.
Искала в библии ответ
На феномен столь необычный -
Как долго молодостью лет
Ещё блистать ей неприлично?
Но от Матвея и Луки
Об этой тайне нет ни слова,
И от божественной руки
Никто не стал моложе снова!
Об этом через сотни лет
Не прекращались вечно споры,
Твердили про какой-то свет,
Про кожи пачканные поры,
Про старость в мышцах, соль воды,
Про загнивание в суставах,
Про нездоровый круг среды,
Убивший цвет в лечебных травах!
          72
Но слов о звёздных кораблях
И о космических полётах
Никто не знал при королях.
Никто не знал и о пилотах!
Елене выпало летать
Не по своей, конечно, воле,
И время побежало вспять!
Пока пахали люди в поле,
Старели сердце, печень, лик,
И солнце время ысё крутило!
Кто был - в годах, вдруг стал - старик,
Юнца годами опалило.
Привычно это для землян -
Рожденье, юность, возмужанье!
Но вижу я, влюблён Иван
Отцу-Даниле в назиданье!
Влюблён в Елену, вот дела!
Она ж ему годами - мама?
Но телом и лицом бела,
Девица видом, а - не дама.
Ей, видно, выпал долгий век,
В котором ровни - год с минутой,
Не постижимы для "талмуда",
Для гор, долин, лесов и рек!
       73
Но вот Елена - на земле,
И стрелок бег продолжен скорый.   
К десятой, кажется, зиме
На коже изменились поры.
Морщинок появилась сеть
У глаз, у рта и чуть - на шее,
И славу святости иметь
Помочь могла лишь ворожея.
Елена же была умна,
Секреты космоса скрывала!
Толпа в тот век была темна,
Колдуний часто презирала.
Елена равной стала всем,
Старела с радостью, но всё же,
Лицо умащивали крем,
Духи и мази всё дороже.
        74
Скончался старый Финн, конец
Настал всем козням злой Наины!
В Раю - волшебник средь овец,
Она - в Аду в рядах козлиных.
И столкновений больше нет
И нет вреда, угасла злоба!
И пусть Елене много лет,
Она - Иванова зазноба.
Данила любит вновь жену.
Растят с Дарёной они внука.
Не нарушает тишину
Стрела охотничьего лука.
Руслан, качая головой,
О подвигах былых вещает.
Над Киев-градом - мир, покой,
Ничто беды не предвещает.
Лишь иногда, средь бела дня,
Звезда опустится на поле,
Елену в небо вновь маня,
Но нет, она верна неволе -
Земному счастью - пить вино,
Досыта есть, рожать детишек!
       75
Как сон, ей помнить суждено
Тот дивный мир, где нет домишек,
Чащоб лесных и злых зверей,
Рассветов ранних и закатов,
Где солнце вечно - у дверей,
Где нет ни денег и ни злата!
Но слишком уж хорош тот мир
Без страха и без напряженья!
Там нет голодных, вечен пир
И нет народного волненья!
Елена ест, Елена пьёт,
Душа то плачет, то смеётся!
Она ночь спит, с утра встаёт,
И время быстрой речкой льётся!
       76
И постепенно Киев-град
Забыл про этот дивный случай.
Случился с Турцией разлад,
Над Русью потемнела туча!
И мирный труд пошёл на спад.
Но то - история другая,
Мне тема войн не по-нутру!
Другой пусть, недругов ругая,
О том расскажет поутру.

Ижевск, ноябрь 2001 - февраль 2010 г.г.

Продолжение следует