Ты любила платья в горошек...

    

Все идет своим чередом:
Ветка – к солнышку, дождик – с неба,
Счастье – в память, голодный -- к хлебу,
Люди – в землю, а горе -- в дом.
Время  вырвет с корнями бразды
У цыганской кибитки серой.
Отломи мне кусок беды –
От буханки, прогорклой серой!
Грустный  смех на кресте распят,
Ночь  гремит  на ухабах рессорами.
Кто же, милый мой,  виноват,
Что сердечко бедой колесовано?
Ты напой  мне, душа, об одном,
Не закладывай уши  ватой,
Ночка сладкая – горьким вином,
Ну, а я – чем судьбе  виновата?

            ***

Кто ты? След от пустого места,
Спецнабор из костей и жил.
Тут своим и достойным – тесно,
Ну, а ты --  для чего ты жил?
Все чужие – и что итожить?
Знал бы честь – да в последний  путь:
Пусть соседи, светлея рожей,
Наконец облегченно вздохнут.
            
            ***            

В беспамятство без дна лететь лавиной,
В последний след осыплется роса,
И тонкой паутинкой-пуповиной
Несбыточного слышать голоса.
И невесомо, мягко  кануть в Лету,
Ночной зари глотнув на посошок,
Увидеть, как  умытое, к  рассвету
Взметнется небо – парашютный шелк.

            ***

Ты любила платья в горошек,
И  взлетала мечтой длинной.
Ты была когда-то хорошей,
И девчонкой смешной,  невинной
Для тебя сон стелил травы,
Светлый  полог  с небес кинул,
И птенцы  распевали: «Браво!»
Улыбающейся Богине.
Загрустили  в тумане  скалы,
Мир состарился в поднебесье.
Ты забросила сердце в бездну,
Умерла и ничьей стала.
Ты не просишь в глаза неба:
Дорога у  любви  опала,
Да и надо всего-то  мало --
Тишину да кусочек хлеба.
Поведи на прогулку чувства,
Прикажи, как щенкам, рядом.
Пусть больное  погладит чутко
Эту девочку с грустным взглядом.
Может, вспомнит, как в сон первый
Из души выпускала птицу.
Только птица издохла -- нервы.
И теперь  ничего не снится.



Фото из Интернета

23.10.2016 -- Посмотрела список читателей -- кто-то прочитал этот стих. Наверное, поэтам надо закрывать, затыкать горло -- чтоб ни звука! Я себя не мню великим поэтом, так себе, околорифмоплетка, но уже не раз ловила себя на том, что написанное оказывается пророческим, причем -- плохим! Этот стих написан за несколько лет до войны, никто даже и помыслить не мог о ней, проклятой, а читаю сейчас -- настроение такое же, сегодняшнее. Вот уж -- молчать надо!