Студвесна в моих фильтрах

Это случилось совсем неожиданно. Знаете, о таком ведь надо предупреждать, ну или,  хотя бы,  делать намёки. Я просто прогуливалась тёплым солнечным деньком, когда вдруг поняла, что пришла весна. Первая сочная зелень, слабо пробивающаяся между трещинами на асфальте, мокрая улица, как встряхнувшаяся от долгого подводного сна Атлантида, звонкий смех и отпущенные вверх, на лишние деньги купленные шарики.  С десяток полупрозрачных огоньков, уносивших с собой и мостовую и дома и скамейки-всё, что успели отразить на своих  блестящих телах.
То, что наступает – это весна, если так можно выразиться, физическая, материальная. Она красива, свежа, приветлива, бесспорно, она даёт силы, но для чего? Для настоящей весны-весны в сознании, в душе. 
Чтобы понять, что в твой город пришла «Студвесна»,  нужно раскрыть глаза пошире и закрыть - всё равно ничего не увидишь. Нужно уметь чувствовать, что она приближается. Постой, не бойся. Не уходи. Замри на мгновение, раскинь руки…сделай вдох, сожми кулак и подними верх - так ты будешь болеть через пару недель за своих друзей. Улыбнись - без улыбки нельзя выходить на сцену. Подпрыгни - чувствуешь, как земля уходит из под ног? Так тебя будут качать после феерического выступления. Солёный вкус победы сквозит в капельках дождя,  а к  звукам  капели совсем скоро добавятся басы и барабаны.
Зачем Казани нужна «Студвесна»? Чтобы почувствовать эту  весну в сердце. Бросить все дела, выбросить старые вещи, прибраться в собственной голове и сделать то, на что так долго не решался. Мы живём стереотипами «Он не может»,  «Она не может», «Они не справятся». Они разрушаются. Микрофон побывает у каждого, кто не побоится взять его в руки. Маленький старт для большой счастливой жизни, которую делаем мы сами. Мы забываем о специальностях: физик, экономист, геолог, врач, учитель, психолог, философ, банкир, есть только одна: бабочка. Бабочка сможет, нет,  бабочка может изменить всё вокруг, всю свою маленькую действительность,  взяв ручку и написав своё имя в список участников.  Ей будет казаться, что она не та, кого ждут, что её крылья не оценят, а слова пролетят мимо. Но перед нами множество  примеров того, как нельзя полагаться на свои страхи и нужно сделать лишь маленький толчок вверх.  Ты не будешь живее, быстрее, сильнее и красивее чем сейчас, когда ты можешь заявить о себе всему миру, какого бы масштаба он не был. Так почему бы не принять вызов, который ты предъявляешь сам себе?
Старт самарских энтузиастов в 1993 году , 70 региональных, 11 межрегиональных фестивалей, 1000000 участников, посчитать количество зрителей не представляется возможным. Самара, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Ульяновск, Кемерово, Пермь, Волгоград.  В 2001 году  к списку городов-столиц «Студвесны» присоединилась Казань. Более тысячи студентов из 49 регионов. Это всё, что нужно знать по цифрам.
Если бы я снимала рекламу про «Студвесну», я бы, конечно, могла бы накупить блёстки, мишуру, дорогие гитары, которые будут полыхать на сцене, пустила бы под потолком парочку попугаев, воздушные шарики были бы не лишними. И ещё такой огромный индийский слон, который на спине тащит хрустальную разноцветную беседку, а  там красивая - красивая принцесса или как там у них она называется.
К принцессе я бы обязательно подобрала бы принца на скакуне с шикарным букетом цветов. На цветах бы сидели бабочки, которые от малейшего звука дрожали и,  казалось бы, что по стволу пошла ароматная волна роз, фиалок и лилий. А ещё никак не могу без райских птичек, которые бы летали, кружили и заливались волшебными голосами.
Но давайте перестанем скромничать и подарим зрителям фонтаны с фарфоровыми балеринами с алмазными глазами, а ещё лодочку, которую мы будем запускать по нашему тихому озеру, на которое приплывают каждый день 2 влюблённых лебедя.
Так, про дворец лучше вообще не заговаривайте - меня понесёт.  Сон наяву? Нет, я всё это вижу. Слышали ведь историю про двух тяжело больных, один из которых смотрел в окно, а у другого была кнопка вызова сестры. И тот,  первый рассказывал, рассказывал,  что видит и слышит, всё было так волшебно в его словах,  а когда он умер, тот второй сел у окна и увидел, что оно выходит на глухую серую стену.
Но в данном случае мы не имеем дело с глухой стеной, всё очень даже красиво и волшебно на самом деле, просто тот, кто знает, куда смотреть, увидит больше.
У меня есть волшебное стёклышко, через которое видно то, что не замечают другие. Я покажу вам «Студвесну» такой, какой её можно увидеть, если ты ещё веришь не в перспективность мобильной связи и нанотехнологий, а в чудеса.
Сейчас моё стёклышко показывает прошлое.
Зелёный-цвет счастливых воспоминаний
Моё первое знакомство со «Студвесной» было феерическим: салют, блёски, кубок, аплодисменты. Ну, нет, чтобы не было дезинформации  - скажу,   что на первый взгляд всё выглядело как раз-таки наоборот - серая кирпичная стена, но  ведь у меня волшебное стеклышко, не забывайте. Итак, начало. Начало-то,   может быть, и было хорошим, но не его развитие, но по порядку.
В один прекрасный день я узнала о ней. Как часто такое бывает, захотела познакомиться, но она не удостоила меня своей дружбы. А было всё так. На пару  в университете я опоздала.  Сильно. Заходить было стыдно. Развернуться и уйти, не дождавшись возможности хотя бы извиниться после занятий  - глупо. В общем,  я решила скоротать оставшиеся 30-40-минут сидя на подоконнике.  Сижу я, значит, никого не трогаю. И слышу (не подумайте, что специально подслушиваю) такой вот разговор:
 - Лен, ты на «весне» с нами будешь? (какая там ещё весна - недоумевала я про себя)
 - Ну,  я не знаю даже, стоит ли участвовать в этом году, у меня завалы по учёбе просто жесть.
 - Не, ну ты дура, нет? Это же «Студвесна»! Если не был на «Студвесне» - считай зря проучился 5 лет.  Раз в жизни-то можно всё отложить. Люди вон годами готовятся, а она пару дней уделить не может.
 - Ну, так ведь пропустить придётся, меня и так наша еле выносит, говорит,  прогуливаю много.
 - Да я к ней в прошлом году пришла в том костюме безумном, в котором выступала ещё. Она представляешь, без слов ставит мне зачёт, а сама там тихо так ногами то же повторяет, что  я показывала!
Кто именно из моих преподавателей может теперь давать мастер - класс по хип-хопу, я так и не узнала - высыпали одногруппники.
Через пару дней перед той самой «весной», как перед важным боем пошёл клич. Факультет собирал войска в концертном зале. Прошло пару месяцев с моего первого дня в университете, но сильно близких друзей у меня не было. Не знаю почему, но не сложилось. Никто особо не интересовался, да у меня не было сильного желания рассказывать, что я барабанщица и мечтаю покорить рок-сцену.
Нет, ну что я теряю, подумала я, поднимаю руку, когда староста спрашивала, у кого какие идеи на студвесну. Я хотела собрать на нашем факультете рок-группу.
Дело было за малым - найти музыкантов. Как оказалось, та выскочка, которая раздражала меня с самого первого дня - училась в музыкальной школе и прекрасно пела.
А моя соседка по парте -  несколько месяцев как постигала азы барабанного искусства. Гитару найти было при всём старании нереально, поэтому место гитариста заняла я сама. Вспомнила аккорды пятилетней давности, подстригла ногти, сменила юбку на штаны - и дело в шляпе.
Мы быстро нашли репетиционную базу (благо у меня были связи и репетиционный опыт), выбрали песню и понеслась. Видели бы вы, что такое женская группа своим глазами. Такого хохота и отчаянного драйва вам не сыскать.  Играли мы не гениально, но это нас не волновало - главное пройти это формальное прослушивание, а дальше будет «Олимпийский». Я даже помню эту песню - Друзья «Про лётчика». Не сильно старая такая, начинается как-то так: «тлеет луна, и я лечу куда-то, этой война, ей ничего не свято». Мы репетировали как-то и в 7 утра, репетировали вечером, в мороз, дождь, ну для пафоса могу добавить град и жару. Когда мы пришли в зал, народу было уже достаточно. Мы ждали своей очереди. Барабанной установки тогда не казалось, что не могло нас не печалить. Мы сыграли акустику: вокал и переборы на гитаре. Нам подпевали, песня и в правду очень хорошая, временами грустная, временами бодренькая, ничего так. И мы, естественно уже считали, что одной, нет полторы ноги наши точно уже были там, под софитами на гала концерте, как-то легко минуя все отборочные туры.
В общем,  все уже знали, что мы выступаем и по-доброму нам завидовали. Но, как оказалось, нашего старания было мало, нужен был ещё такой инородный для нас тогда предмет, как «талант». Помню, как прочитала это слово в глазах одного из культоргов, когда нам сказали это противное «Мы вам перезвоним».
Прошло 2 недели.
Полным составом  наша группа была на «Студвесне». В зале. Не на сцене. Как и следовало ожидать, я сидела надутая. Да,  я пришла в зал, проиграв, но пришла победоносно, высоко задрав нос и собственное самомнение. Наша психика устроена так, что все недостигнутые цели мы автоматически считаем глупыми и бессмысленными. А сдалась мне эта «Студвесна,  - подумала я  - лучше развалюсь как следует и посмотрю, чем это эти умники лучше меня!».
Сказано -  сделано, и я  сижу, нет,  лежу в удобном кресле, ожидая, когда ж это появится блеск и радость нашего университета.
Первыми были танцоры, уже не помню, что это была за команда. Я думала, что они собьются. Они не сбились. Просто повезло? Я думала, что они споткнутся. Нет, даже на трюках никто не намеревался падать. Я думала, что будет скучно. Танец смотрелся на одном дыхании. Моё зрение не позволяет мне видеть все детали идеально, но я помню одну вещь - счастливое лицо моей одногруппницы. Полненькая, закомплексованная, застенчивая девочка, которая с нами-то заговорить не может, а тут танцует на большой сцене перед столькими зрителями, да ещё как танцует. Оказывается, что всё то время после пар, когда мы слонялись без дела, она репетировала со своей командой и вот, почему засыпала по утрам. Я тогда открыла её по-новому.
На сцене появилась девушка с 3 курса, наша знаменитость. Самая красивая на факультете, умница, всё успевает и т.п. Ну,  разве жалко было уступить ей своё место мне? Но боже, какой голос, голос… Как будто тебя прямо душу пронзают. Но вместо рубцов остаются следы, как от сладкой пыльцы. Никогда не думала, что можно так по - русски спеть английскую песню. Тут нельзя притвориться, притворяются там, в обычной жизни. А здесь она такая, какая есть на самом деле - волшебная маленькая хрупкая сирена с микрофоном, которая держит в напряжении весь зал. Я видела, как она плакала, когда ушла за кулисы. У неё блестели глаза – она никак не могла отделить песню от собственных чувств, которые смешиваются, когда ты выходишь на сцену.
Потом была юмористическая сценка. Да не важно, какие были шутки, когда закрывается занавес, они забываются, остаётся послевкусие, и важно как всё это играется. Очень близкие друзья шутят как-то по-своему, так, что понятно только им. Они могут строить рожи, говорить на только им понятном языке и понимать друг друга по едва заметному движению бровей. Тут также. Ты знаешь и не знаешь этих ребят, может,  встречаешь иногда в лифте, замечаешь в уголке в коридоре или чуть не сбиваешь бегом на лестнице - их лица определённо знакомы. Они живут своей жизнью, в которой тебе, казалось, нет места. И вот они стоят, на них падает свет, они волнуются, смеются. Их судьба зависит от тебя. На тебе ответственность. Кто-то забывает слова, но от этого номер ещё смешнее. Они смотрят прямо на тебя, на тебя, неприметную девочку с пухлой сумкой в первом ряду, пытаются понять, что ты чувствуешь, пытаются нащупать тебя.  Если ты не улыбнёшься в ответ, они скажут себе, что всё пропало. Они ждут, что ты оценишь их, ведь они так старались и пытались разгадать тебя, предугадать твою реакцию. Тебе немного завидно, что они такие друзья, что эта  самая команда выделывает такие же кренделя и на парах и в столовой и все преподаватели от них в приятном ужасе. Страсть, как хочется, чтобы они тоже похлопали тебя по плечу и сказали тихо «прорвёмся, Ала бирса»…
Дуэт. Он. Она. Мы все играем, кто-то на сцене, кто-то в жизни. Они - нет. Они живут. Она идёт по белой узкой простыне к нему. Маленькая птичка с белоснежными крылышками. Он хочет обнять её и признаётся в любви. Чёрный ворон с терновым венком на голове. Есть одна песня, которую я одна слышу, пока остальные зрители слышат то, что поют они. Она называется «Октябрь и Апрель»: «Как апрель она рассвет в небесах, дитя света, звезда, в сердце ее жар…Он в студеной ночи небо октября, тучи мрак, в сердце гром…».  И идут они друг к другу прямо,  как в этом клипе, хотя впервые увидела я его уже после этого выступления. Но я вижу, что в зале есть те, кто потом будут пересматривать этот клип, они чувствуют то же самое, что и мы втроём.
«Студвесна» - это как хрустальный шар. Если ты видишь хрустальный шар - ты не понял её. Если видишь ворона и белого ангела - ты нашёл свой угол зрения.
Я выхожу с Дашей (выскочка-вокалистка)  и Сабиной (соседка-барабанщица) из зала, когда с шумом закрываются оставленные сиденья. Нам ни капельки не обидно, что нас не взяли. У нас штук по 100 сообщений каждый день друг от друга и они не по учёбе и даже не о группе. Мы на втором курсе, вспоминаем наши репетиции, всё это сумасшествие с улыбкой. Гитаристка-неформалка, гламурная дива с микрофоном и заучка с палочками часто слышат «Как вы вообще можете дружить, вы же такие разные!». Но мы -  то знаем, что 9 букв могут всё, даже соединить несоединяемое.

Эта сцена - нечто удивительное. Каждая её часть живёт отдельно. Слепящие софиты, которые прорезают темноту и создают маленькое облачко-лодочку, на котором можно порхать. Бархатные кулисы, которые напоминают платок фокусника, открывающий всё новые и новые чудеса. Они все живые и могут рассказать о себе, могут позволить прикоснуться к ним и увидеть то, что видели они, услышать то, что слышали они, почувствовать то, что чувствовали они.

Цвет медовых ступенек
Ступеньки.
Эти семь желтовато-песочных кирпичика наверх, по которым запрыгиваешь легко и бодро на репетиции, по которым пролетаешь, как сумасшедший за час до открытия зала, по которым идёшь, тяжело дыша, сглатывая, бросив волнительный взгляд по сторонам, когда слышишь своё имя из уст ведущего.
Иногда ты можешь запрыгнуть на сцену и без помощи этих ступенек, тебе виднее, как удобнее. Но минуя их, ты словно упускаешь что-то важное, обряд посвящения, важное испытание, тропа героя, трубка мира - как кому удобно. На них можно сидеть, аккуратно подобрав голубое бальное платье. Можно отплясывать на них в кедах со звёздочками, которые так мечтают заполучить модные подростки. Можно топтаться, качаться  в нерешительности, боясь сделать последний шаг, будто зависнув над пропастью.
Цвет: Бархатная заря
До тебя ещё один номер. Ты дрожишь. Кто-то молится. За кулисами есть,  где сесть. Ты свешиваешь ноги, справа на краю сцены, словно над пропастью. Тебе кажется, что ты видишь своё отражение на отполированном полу. Оно подмигивает и показывает большой палец-всё здорово, парень! Ты касаешься кончиками пальцев темно-красной ткани-кажется, этот неосознанный обряд проходят здесь все. Если есть теория пяти рукопожатий, которые связывает всех нас на этом свете, то здесь она сокращается до трёх. Но если ты хочешь пожать кому-то руку сам - непосредственно, не через кулисы - почему нет?
Цвет: звезды тёмной Вселенной
Занавес. Звёздочки  на широкой тёмно-синей глади. Он закрывается и открывается, словно расплываясь в улыбке. Чеширский кот тут рядом не стоял. Ты вылупляешься, сбрасываешь кожу, превращаешься в бабочку, когда занавес открывается. Кожа очень тонкая и чувствует любую вибрацию. Твоё дыхание слышит весь зал. За твоим взглядом следят все, пытаясь его поймать. Ты смотришь вперёд, мысленно ища свою тень, чтобы понять, что всё это действительно происходит на самом деле. Ты видишь их: Ксюша в кои-то веки появилась вовремя, Артур снимает тебя на камеру, чтобы показать потом, какое у тебя было смешное лицо,  Андрей и Ира уже помирились и пришли специально тебя поддержать. Твои преподаватели пока не понимают, что это ты, тот самый студент, мимо которого они обычно проходят, обронив «не опаздывайте на пару». Но Татьяна Александровна сейчас наденет очки, Владимир Николаевич оторвётся от важного звонка и они узнают тебя. Заметят. Увидят. Поймут.
Паркетный-цвет лепестков роз
Снизу верх…Исповедь пола.
Началось у нас с ней всё не очень хорошо. Как любая другая независимая и свободолюбивая дама она всегда сама принимала решения за нас обоих и  однажды объявила мне, что мы теперь вместе. Нет, спору нет, пара красивая. Но я тогда, признаться не планировал ни с кем длительных отношений и её заявление о том, что каждый божий день наша чета (слово-то какое - чееее-та) будем проводить бок о бок повергло меня в шок. Я не могу назвать себя подкаблучником, но она - таки одержала надо мной верх.
Она приводила своих друзей. Она нарушала все правила и устанавливала новые.  Она была разной. Когда её настроение колебалось где-то между дуновением ветерка и лимонным ароматом, по мне аккуратно скользили пуанты, они подбрасывали вверх шёлковые ленты и рассыпали лепестки роз. Когда её волна переключалась на дерзость, я чувствовал ритмичный топот кроссовок, они крутились и крутились, словно юла, пока странный ритм, отдающийся эхом по сцене, не стихал.
Я помню тяжёлые армейские ботинки, которые волокли по мне бесконечные линии проводов. Эти провода потом втыкались в какие-то шумные чемоданчики, которые подпрыгивали время от времени. А эти шумные кастрюли, которые они зовут барабанами! А эти золотистые медные тарелки, которые грохочут  от любого прикосновения!
Я помню шпильки, которые приятно щекотали мою спину и тихонько переступали с одного края сцены на другой.  У этих шпилек всегда такой приятный сахарный голос, словно они хотят обнять весь мир. Она целовала меня, робко, незаметно, надеясь получить мою поддержку.
Я никогда не знал, какой она будет на этот раз. Я ждал и  она приходила. Я надеялся,  и она не разочаровывала меня.  Я любил эту женщину! Но я никогда не знал, где и когда она появится.
Мы здорово ладили, у нас было много хорошего и дорогого только нам. Однажды я хотел сказать ей что-то важное. Я подождал, пока она прокатится по моей гладкой блестящей спине своим тонкими ножками. Кулисы закрылись и звуки кончились. Свет погас.  Она исчезла, отдаваясь перезвоном запахов, нот, слов, цветов. Я не успел ей сказать…я люблю тебя, Студвесна!

Цвет пролитого лака и настоящей дружбы
Вы ведь когда-нибудь были в гримёрке «Студвесны»? Видели эти странные пластмассовые конструкции, торчащие из разных дверей и объемные каркасы, перекрывающие коридор? А эти странные звуки, напоминающие хоровое пение лесных жителей? А эти запахи лака для волос, медовых  и гуашевых красок, духов,  клея и горячего чая?
Неужели нет? Вы ребята, много теряете!
Вы думаете, страсти кипят на заседаниях Госдумы, на собраниях акционеров и на концертах звёзд мировой величины? Нет, там-то всё как раз тихо и неинтересно.
Есть несколько вещей, которые подскажут вам, что сейчас в гримёрках пришла весна. Во-первых, вам будет казаться, что где-то бродит грозный великан,  отчего стены ходят ходуном и обнаруживается постоянное ощущение качки. С потолка не сыпется штукатурка, а вас не сбивает с ног, но ощущение того, что пол дрожит и гудит,  есть. Если вы, последовав совету гордых индейцев из фильмов приложите ухо к земле, услышите много интересного. Вон там, через 2 двери от вас репетируют КВН-сценку. Капитан команды неустанно подбегает к вновь пришедшим и выпытывает «Тебе смешно? А вот тут смешно?». Удовлетворившись неподдельным смехом, отстает. Компания напротив обсуждает последние сплетни. Они раскрашены во все цвета радуги, сжимают в руках мохнатые помпошки и с горящими глазами обсуждают других участников. Они не могут сказать ничего плохого, все ведь связаны одной цепью. Предметом обсуждения становится будущий расклад - как кого оценит жюри. Ты слышишь ту песню чайфов про «ой-ё»? Эта группа будет играть не её, а  что-то из «битлов», но кто сказал, что самый главный концерт там, а не здесь? Поют, голова на плече другого, по-турецки, лёжа, стоя, главное-знать припев. Гитарист вдруг принимается за тяжёлый риф и солирует «Металликой» - взрыв хохота. Нервничать они будут на сцене, а не здесь.
Вокалистке нужно переодеться, мужская часть населения покорно закрывает глаза, но их теснят из гримёрки вместе с гитарами и беззлобными шутками о том, что члены группы должны знать друг о друге всё.
Здесь провожают прямо как на войну,  с рукопожатиями, объятиями, наставлениями, с той только разницей, что все вернутся целыми и невредимыми. Раньше аплодисментов зрителей здесь слышат одобрительный гул соперников, которые ещё 5 минут назад фотографировались с тобой, высунув язык, а сейчас с бегающими глазами берут у тебя эстафету. Если ты выходишь грустный, подавленный, тебя никто не будет винить или успокаивать. Успокаивают проигравших, а тебя, победителя,  поддерживают. Не скажут, что «аудитория нынче строга», но обнимут и скажут, что главное-это сам факт выхода на сцену. Бабочка взлетела, разве важно, как далеко?
Цвет оваций и своих - зрительный зал
Голубые сиденья. Садитесь, пристёгивайтесь. Документы не нужны. Ну,  только если назойливый космический патруль спросит студенческий. Они  обнимут вас. Укутают уютом и теплом. Но не слишком расслабляйтесь,  если вы заснёте, им придётся уронить вашу сумочку или рюкзачище с шумом ,  кресла  - только мягкие посредники между душой и сценой. А душу, как известно, на кресле не удержишь  - вставайте, прыгайте, болтайте ногами, стучите руками, раскачивайтесь - всё равно, лишь бы не на одном месте. Когда вам смешно, бейте ладонью по ручкам. Когда невыносимо грустно - сжимайте их дрожащими побелевшими пальцами. Хлопайте. Хлопайте не переставая, когда что-то вас удивит, рассмешит, опечалит. Вы на спортивном матче - нужно болеть, вы в театре на долгожданной постановке  - задержите дыхание, ни звука, вы на многоэффектном блокбастере – успевайте уворачиваться от летящих машин и пуль, вы на безумном металлическом концерте -  будьте готовы, что о вашу голову разобьют гитару, вы в заповеднике, в самом центре природы – всё то же, что на фотографиях из интернета,  только вживую и нет пыльного стекла монитора между вами и этим.
Эпилог - у каждого свой цвет
Когда ты стоишь на сцене, нельзя заготовить улыбку, слова, эмоции. Ты словно рождаешься, вырываешься из тесного  кокона, раскрываешь крылья, делаешь шаг вперёд. Твоя первая минута после освобождения прекрасна. Глаза раскрыты, грудь дышит. Приём, можно взлетать! Перерождения - самая тяжёлая и самая счастливая пора в жизни человека. Ты можешь летать, ты можешь удивлять и наслаждаться своим полётом.
Ты не смотришь на сброшенную кожу, но рассматриваешь ту, которую обрёл.
Она сияет. Когда последняя «Студвесна» кончается, когда проходит финал, все награды вручены, подарки едут в разные города, фотографии на память по разным ноутбукам, улыбки  - по разным людям, наступает странное чувство. Нет, это не опустошенность, не грусть, не сожаление.  Это как песня, которая приходила к тебе отрывками целый месяц, дразнила, щекотала и убегала, только ты протягивал руку. А теперь ты нашёл её, сложил мозаику, её услышали все твои друзья, слова знают мостовая, скамейки, деревья, фонтаны, случайные и неслучайные прохожие – знают все.  И ты счастлив, что то, что было внутри,  разлетелось не десятком, а  миллионом разноцветных шариков. Эта песня у каждого - своя, у каждого свой цвет стёклышка. Мою любят многие:
«Я не знаю,  где еще на этом свете
Есть такая же весна
Я пожалуй отпущу попутный ветер
И останусь навсегда»