Пьяный путь к себе. Размножение личности

Один.
Рисую в голове круги.
Не сплю.
Перевернулось представление.
Во вчерашних газетах оклеветали богинь.
В сегодняшних - просят прощения.

В телеэфире - грабежи и заторы;
кто-то упал с крыши на скорую.
Других - на три части -
несчастным
трамваем;
а прочих,
прочих
уже не застали.

Один, все еще:
за рюмкой бежит рюмка.
Мысль за мыслью течет -
нужна прогулка.

В постели,
пьяный,
держусь упрямый
за одеяло.
Звезды мерещатся на потолке.
Но то потолок - пол-то где?!

Вышел на азимут:
в голове закрутилось.
Туда и сюда глаза таращатся.
Еще раз выдохнул, глотнул текилы,
и свернул в переулок,
к прачечной.

Окно прикрыл - дует нещадно:
сквозняком  - перекати-поле.
Еще повернул, присел на брусчатку,
перевел дух и ползком до дома.

Пряные ароматы из окон.
Стремительно падаю с кровати.
На четвереньках, свернувшись коконом,
зарекаюсь пить - хватит.

Обхватив двумя руками голову,
не видя ничего вокруг происходящего,
кидаюсь унитазу под ноги,
на кафель блестящий.

Краями глаз вижу - подъезд знакомый,
попробовал ключ - вроде бы подошел.
Выбегаю из своего загона,
и попадаю в неизвестность - где я и что?!

Ступеньки:
раз,
два,
пять,
семь.
Картонная голова,
ошалела совсем.

На верхней ступеньке
остыл, отдышался,
шагнул - как в пустоту прыгнул.
В голове хороводы мыслей - как помешался.
Тихо!
Тихо!
Как месяц кошкой спину я выгнул.

Вокруг - никого,
тишина за воротник душит.
Себя одного
сосредоточенно слушаю.

Что говорит?!
Странно, несвязанно.
Ничего не вижу -
как глаза завязаны;
ничего не слышу -
как молчит.

Раз-раз
в темноте раскачиваюсь.
Раз-два
поворачиваюсь.

Вижу - стою я
во весь рост,
побритый, поглаженный,
вот только вид какой-то неважный.

Что же ты, - сам себя спрашиваю, -
побрит и поглажен, а выглядишь неважно?!

Неважно!
Неважно!
Все это сейчас неважно!
Другими вещами мир вокруг полон.
Думаю - страшно мне или не страшно.
Не страшно; но смотрю в другую сторону.

Сплюнул,
собрал в кулак мысли,
простанство вокруг растрезвонилось колоколами.
Эх ты, мечта трубочиста:
чисто, только все время вокруг да около.

Взглянул исподлобья на себя еще раз:
глаза вытянул, будто орбиты.
Искрами посыпались из глаз
чьи-то чужие обиды.

Ну, вот и все? - без надежд спрашиваю;
встретился сам с собой, а сказать и нечего. -
Ладно, пойдем, познакомлю с остальными нашими,
и посидим поговорим по-человечьи.