Strange and fascinating...

                Развёрнешь подарки,
                распылят на кварки…

                I.

Что там в ночи? Всего лишь брызги света
размытого, мерцающего где-то,
не где-то “там”, но на сетчатке глаз.
Чулками в сеточку сведут с ума, пожалуй,
и крови ток, горячечный и шалый,
в стене холодной проплавляет лаз.

Я столько стар, что удивляться странно
порывам поздним тёмного дурмана,
толкающим последовать в тени
за парой ног, стригущих воздух чаще
зубов Борея в персональной чаще,
чей прикус нас, смеясь, окостенит.

Тьме всё едино – таинство рожденья,
разрыв аорты без предупрежденья,
мгла нехотя транслирует совет –
захлопни ставни, повернись спиною
к исчадьям ночи за твоей стеною.
Что там в ночи? Пустое. Брызги. Свет.

                II.

Ничто не умирает до конца,
до дна, до истощения основы,
в пространстве оттиск мрамора Кановы
таит черты истлевшего лица.

Мы бродим среди слепков и улик
чужих присутствий, их не замечая,
и пьём свой чай, а пар над чашкой чая
скулой прозрачной выступит на миг.

На грунте оттиск, видимый не всем,
глаза парят вне лиц, витраж терзая;
учуяв запах, вскинется борзая,
и опадёт, прозявив carpe diem.

Так странно всё, вязально словно спицы,
привычно, тривиально как песок;
а коготок царапает висок,
но кошки нет, ни мышки нет, ни птицы…


Soundtrack: Itzhak Perlman, Pablo de Sarasate, Airs Bohеmiens.