Из фляги белену и укус в молоке...

*  *  *


Из фляги белену и уксус в молоке
в урочный час хлебнув, себя вините, губы!
Ведь гости,что вчера явились налегке,
под утро напились и блудословят грубо.
Что мне до их имён? Но помнится, один
мощами был колюч, как вешалка для платья.
Другой напоминал фактурой пластилин,
что колотым стеклом - сказать бы: "Хэлуин"! -
по самые по "я" был начинён некстати...
Ну, что ж, прощал всегда. И этих, знать, прощу.
Смирением кровит юродивая сила.
В траве школярских драк оставил я пращу,
когда меня душа о смысле дней спросила, -
когда она, сестра, мне глянула в лицо,
чуть слышно вопросив: "Кто мы и для чего мы?"

Навряд с небес слетит с ответом письмецо.
Почтовый ящик ржав на драной стенке дома...
Я думал вот о чём: Флоренция брела
по девяти кругам в тринадцатом столетье,
не менее Руси исполненная зла, -
казнила, яд лила и Данта прочь гнала.
Но более всего спаслась в Господнем свете
терцинами его и красками своих
пророков от холста - да Винчи, Боттичелли.
Власть алчна и мертва. А Джотто фреска-стих
являет Дух живой и Цель над скопом целей...
Так ни надменных губ, ни желчи в молоке,
ни дружбы в белене, циничный век, не надо!
С наивною сестрой, без скарба, налегке,
на хвое в сосняке спасёмся - вдалеке
от девяти кругов бетонной эстакады...