Сирота

Долго-долго, медленно, упрямо,
Выбирала женщина того,
Кто кричать ей утром будет – мама,
Осмотрела всех до одного.

Так случилось, словно кто обидел,
Ей не суждено самой родить,
Муж утрами часто слезы видел,
Но не мог ее ни в чем винить.

Дети волновались, будто знали,
Что сейчас кого-то заберут,
Что один из них уедет к маме,
И семьей заменит свой приют.

А один мальчишка пятилетний
Потихоньку вещи собирал,
Словно знал, что этот час последний,
Для него в приюте – угадал.

А спустя каких-то три недели,
Позабыв покинутый детдом,
Весело кружась на карусели,
Мамочке в любви признался он.

Днем носился, резво мяч пиная,
Прыгал и скакал  что было сил,
И однажды, в середине мая,
Он окно нечаянно разбил.

Папа был тогда мрачнее тучи:
«Хулиган, бандит пацан растет,
Мы вернем его, так будет лучше,
Чья в нем кровь играет, кто поймет?»

Столько было слез, истерик, плача,
Но с отцом не стала спорить мать,
Не могли родители иначе,
Возвращать, скорее возвращать.

Снова для него родными стали,
Стены в детском доме, потолок,
Так хотел он все свои печали,
Скрыть, да только видимо не мог…

Тысячи, миллионы по России,
Брошенных, покинутых детей,
Мы жалеем их с огромной силой,
Только окна нам порой важней.