Привратник
Жизнь Петра не балует феериями - открывай двери, не открывай двери. Если не слушают и лезут насильно - спускай на них трёхголового зверя. Пётр вынужден каждому прошедшему улыбаться умильно и быть строгим как фэйс контроль, и никто не верит, что сердце - сплошная боль, что мучит артрит, донимает гастрит, а он должен играть святость как последнюю в жизни роль, не смазав ни на минутку фотошопленный благостный вид.
Иногда вечерами заходит швейцар снизу - золотая ливрея, зелень глаз обведённая чёрным. Он приносит коньяк, у него как всегда личный кризис - вечно напьётся, а потом орёт в ужасе "где я?". Пётр знает, подобные встречи это очень плохая идея, но у гада такая смоляная чёлка...
Пётр после таких вечеров пахнет озоном и слегка подкопчённым. Водит дрожащим пальцем по витражам: здесь нет ни дождя, ни снега, тишь да сплошная гладь. Ноет и душит флегмой спрятанный в ребрах шрам - шеф, правда, выписал трижды на день благодать - но боль не уходит, стегает по ребрам плетью, пружину в кишках взводит полк арбалетный и Пётр идёт блевать.
За край перегнувшись стерильного света (не дай боже выпачкать травку) его выворачивает кучей заветов и сорок шестой поправкой. Внизу далеко суетятся люди, играют в смешные игры, несут свои головы вниз на блюде и травят собою тигров. Пётр мечтает о маленьком домике и полном цветов палисаднике, о милых соседях, качелях для внуков и сказках о четырёх всадниках. О комнате, полной смеха и кукол, журналов по экономике, чашке душистого чая на ночь и статуэтках садовых гномиков.
Пётр ложится за час до рассвета, закутавшись в плед подавляет зевоту и понимает, что когда то и где то он выбрал явно не ту работу.
Свидетельство о публикации №111062204866