Слово о Годовых кольцах

К первой моей книге стихов «Березовый терем», вышедшей в 1998 году,  предисловие написал  известный советский поэт Анатолий Семёнович Заяц. Однако текст его при публикации был значительно ( почти наполовину)  сокращён. Недавно я в архиве я обнаружил подлинник этого предисловия, который привожу дословно.

Олег Демченко
июнь, 2011 г.





 


Слово о «Годовых кольцах»

В далёкие шестидесятые мне пришлось работать рецензентом в издательстве «Советский писатель». Я был молод, эмоционален и радовался каждому удачному стихотворению, каждой удачной строфе, метафоре, строчке. И этот восторг, естественно, высказывал в рецензиях. По этому поводу у меня неоднократно велись разговоры с Владимиром Солоухиным. Он говорил о том, как часто заводит в заблуждение первое впечатление от стихов молодых поэтов.
– Если тебе страсть как легло на душу стихотворение молодого поэта, не предавайся сиюминутному чувству, дай себе остыть и последи за его творчеством в течение пяти, ну трёх лет. Это очень важно. Никогда первая книга не говорит об истинных возможностях поэта. И если поэт идёт в последующих стихах по восходящей, – ты не обманулся.
Я вспомнил эти беседы с Солоухиным, прочтя рукопись книги Олега Демченко  “Годовые кольца “. Действительно, с его творчеством я был знаком гораздо раньше и мне «страсть как легли на душу» его стихи, они поражали своей свежестью. Я открываю наугад книгу:

Промчалась осень, как татары по Руси:
обугленные черные деревья
и колесо тележное в грязи,
и птиц последних долгие кочевья ,
и запустенье русских деревень.
и заблудившийся в глухом тумане день ,
и безысходный тихий-тихий дождь -
везде тоска, везде одно и то ж ...
Уйди ! Умри под нищенской рогожей !
Все это вызывает дрожь,
как у коня ,идущего под нож,
когда он чует гибель всею кожей. 
               
 Под такими стихами даты  не указываются  - они «вечные», их с удовольствием можно спутать со  стихами с Тютчевым, с Батюшковым, особенно, если читатель не достаточно  искушен  в поэзии, но доверчив.
    Олег Демченко  свободно владеет стихотворными размерами , как музыкант-профессионал различными инструментами, и это ласкает слух читателя - каждое стихотворение отличает свое настроение, свое дыхание.
  Кстати, поэзия просто обязана быть     красивой и тем самым будить  в душах невостребованное  чувство прекрасного, особливо теперь.


Вот идут прохожие,
тихие, хорошие,
с  мельниками схожие,
я  и сам такой -
все мы припорошены
снежною мукой.

А вокруг метелица
крутится, как мельница,
все-все переменится
позабудь тоску -
мука перемелется
в белую муку!

Веселей, метелица!
Веселее, мельница!
Пусть все перемелется -
не видать земли!
Пусть все переменится,
пропадет вдали!

Или «Вьётся вьюга, играя». Привожу стихотворение полностью:

Вьется вьюга, играя,
посредине двора,
а в потемках сарая -
сухие дрова.

Легких, звонких поленьев
в печь подкину - и дом
переполнится летним
позабытым теплом.

Печка жаром веселым
пышет - угли трещат,
а мне кажется, пчелы
над поляной  жужжат.

Мне мерещится, снова
ты проходишь со мной...
Пахнет смолкой сосновой,
земляникой лесной!



 И я, как усталый в долгой  дороге путник, отдыхаю   под сенью Поэзии . В его стихах  легко привлекает лирическое начало. Нет, не сладкословие, не набивший оскомину  сантимент, а именно не вымученная, не привлеченная со стороны лиричность:

 Была больница, как пробел.
Безмолвье зимнее белело.
Я и заплакать не посмел,
пока любимая болела.

И тихо  врач к ней подходил
в стерильном ангельском халате,
и долго капли в склянки лил,
и растворялся вновь в прохладе.

А снег бесшумно,  как во сне,
летел   сквозь мертвый сад больницы,
где в наступившей тишине
скликались весело синицы.



В этом же плане характерны стихи  «Твой дом, как корабль, уходил по балконы…», «В этом хмуром лесу…» и многие другие.
Когда идёт разговор о поэте, читателю всегда интересно, - кто он, откуда родом. Олег Демченко - поэт открытый, ему чужд космополитизм. Он сын России, сын Северного Кавказа и, смею думать - казачий потомок.



         В предгорье Кавказа
Давно устоялась
прозрачная  осень.
Отчетливо дальних  вершин
проступают  косые штрихи.
Окликнешь ушедшее лето -
и  гулкое эхо 
твой  голос  разносит
по  выцветшим склонам,
по руслу  умолкшей  реки.

В лесу облетевшем
просторно, прохладно  и  тихо ...
В  раздумчивой грусти
прошел не одну я,
наверно, версту.
Боярышник выспел,
поспела  давно облепиха,
а тёрен морозца заждался -
он  вязнет во рту.

Тепло ускользает,
и листьев рассыпанных горстка,
как ласточек стайка,
взовьется на гаснущий свет,
летит торопливо
до синих вершин Пятигорска
и дальше, и дальше -
за летом растаявшим вслед ...


И еще хочется привести здесь такую мысль. Лирические или социальные обобщения - дело нешуточное. В стихотворении  “Митинг на Тверском “ (и не только в этом стихотворении!)
поэту удается сделать такое обобщение, тем более в декларативном прямом обращении не к кому-нибудь, а к самому Пушкину:

Сквозь сон глухих веков, наверно,
ты  слышишь нас на том краю
свистящей бездны, где навечно
закован в музыку свою.

Ты слышишь ропот одичанья?
Ты слышишь гром
грядущих дней?..
О, командор! Твое молчанье
все тяжелей и тяжелей.
 


 А это говорит о зрелости автора. И вообще, что касается гражданственности поэзии Олега Демченко, то она присутствует постоянно, и при этом в самом высоком качестве.

 Придёт пора
и новые побеги
Дуб вознесёт
И шире и шумней…
И грянет гром!
И праздновать победы
Вновь племя русских
Сядет у корней.

И страсть как хочется пожелать поэту продолжить свою восходящую линию - нелегкую и прекрасную, которая готовит ему неизбежную встречу с читателем   в наше жуткое, изменчивое время.

                Анатолий  Заяц.

                Ноябрь, 1997 г.