Антилопа и Жираф

Жираф в саванне жил в своем наделе,
С женою, сыном и при деле,
В соку, в расцвете сил и в крепком теле,
Ходил к слонам в футбол играть раз в две недели.
На морду был он не дурен,
И силой тож не обделен.
Короче был Жираф – мечта любой девицы,
От глупенькой козы до светской львицы.
Но в жизни мало что он замечал,
Ведь головою в облаках всегда витал,
Что при его размерах шеи,
Не сложно было в самом деле.
А в тех краях неподалеку
Жила прекрасная и стройная газель,
С красивым пятнышком на шее сбоку,
С ума сводила та мамзель,
Окрестных буйволов, баранов и жнецов,
И прочих мимохожих жеребцов,
Газель ту звали Антилопой,
Ах, как она могла вертеть хвостом и жопой,
Что всяк, кто это раз хотя бы увидал,
От мук любви неразделенной тут же умирал.
Но Антилопа холодна была и неприступна,
В мечтах витала о высоком, не доступном.
Но как-то раз свою высокую любовь,
Она увидела средь носорогов и слонов.
Высокий, статный, гордый, быстрый
Жираф, к тому же весь пятнистый.
“Вот мой герой”, - решила Антилопа,
И у нее непроизвольно завертелась жопа.
Но наш герой прошел, ее не замечая,
А как обычно взглядом в облаках витая.
Несчастная газель страдала бесконечно,
И от любви, бедняжка, исхудала уж конечно.
А наш жираф ее не замечает,
Живет в своем наделе и скучает.
Однажды по саванне он гулял,
И как всегда, что там внизу, совсем не замечал.
Но если голова все время в облаках,
То на земле тебя подстерегает крах.
Так и Жираф наш оступился,
И в ловчую немедленно свалился.
И голова его теперь не в облаках,
А над землей виднеется лишь в нескольких вершках.
Бедняга вертит головою –
Не видит он ни облачка,
Лишь где-то над его ноздрею
Сидят на травке два жучка.
Ведь раньше был весь мир у ног,
Теперь же все переменилось,
Он этого стерпеть не мог,
И по щеке слеза скатилась.
Газель, прослышав про беду кумира,
Помчалась к яме в тот же час,
В душе ее звучала лира,
Пока она его не увидала глаз.
Полезно барышням влюбленным
В глаза герою заглянуть,
И в зеркале души ничем не искривленном,
Поглубже душу милого копнуть.
Лишь страх и пустоту в глазах увидев,
Вдруг овладело разочарование Антилопой,
И лиры звуков в сердце не услышав,
Она к Жирафу повернулась жопой.
От вида столь прелестных форм,
Жираф мгновенно возбудился,
И пузыри пуская ртом,
Он языком на жопу покусился.
Почувствовав шершавый мокрый поцелуй,
Хвостом пощечину охальнику дала,
И промурлыкав: “Дядя не балуй.”
Газель, вертя хвостом, ушла.
Жираф, как шею не тянул,
Но из ловушки выбраться не смог,
И выбившись из сил, на дне уснул,
Готовясь стать кому-то ковриком для ног.