Пятница тринадцатого

И кто бы нас так увековечил?
И как же была сильна память людей
Чтобы не помнить даты начала мировой войны
И даже не помнить дату распятия Христа

Но помнить дату нашей гибели
И всегда ее вспоминать
Пятница. Тринадцатое.

И это правильно.
Когда пламя меня на кресте охватило
Я подумал
Что я исполню свой танец
И по звездам куда-то уйду

А что будет с ними?
Это я, тамплиер, противостоял инквизиции
Это я папе Римскому мог сказать так, что он бледнел

Мы знали тайну.
Знали такую, что если ее раскрыть
То камня на камне не останется от христианства

И понятно, что они нас убили
А мы проиграли

Я не знаю, как попались другие
А я входя к кардиналу
Сам свой меч снял
И кинул его охране

Я иду без оружия как всегда.

А когда меня скрутили и связали
Я все-таки успел кардиналу
Заехать железным сапогом в нос

А моя шпора распорола ему шею
Ничего
Кардиналов у папы много

А вот жалко другого
Противостоять никто не сможет

И костры заполыхают
И девочек ведьмами объявят
И порушат торговлю
И науку уничтожат

Мир содрогнулся, когда нас сжигали
Им теперь придется самим
без нас
Выбираться
И эпохи Возрождения дожидаться

А мы, увлеклись, и нас коварством переиграли

И никого так не вспоминали как нас.
Мелькают и забываются другие даты.
Приход и уход королей
Чьи-то смерти, чьи-то свадьбы

А наша казнь
В пятницу, тринадцатого
Осталась врезанной в память людей

Как черный день
Как дата
При которой они без нас
Один на один с мрачностью остались

Пламя гудело в тот день
Высота три метра
И я привязан там
И ко мне обращены лица
- как нам?

И я прокричал им слова своего рыцарского девиза
Ничего не бойтесь
И никому не верьте

Будьте гордыми
Вас пугают смертью
А разве смерть это самое страшное?

Мамы поднимали сыновей
На руки
И они на меня смотрели

И я замолчал
Эти будущие тамплиеры
Пусть смотрят как я сгораю
Пусть запоминают

Они еще свое слово скажут
И они еще поднимут меч

Было очень больно
Но я выставил вверх два пальца
И прошептал
Я остаюсь с Вами

Вряд ли
Кто-то меня услышал

В ту пятницу, тринадцатого