Селигер

                Моим дорогим  Яше, Рустику, трем Александрам
                и милым женщинам с благодарностью за чудесный
                отдых на озере Селигер в июле 1999 года
Жара, июль, песчаный берег,
и шесть палаток у костра.
Семь дней звучат над Селигером
гитары наши до утра.

Семь дней душевного покоя,
две лодки, весла и мотор.
Над нами небо голубое,
под небом зеркало озер.

Семь дней, оторванных от мира,
прогулки днем и при луне,
картошка сварена в мундире,
и умывальник на сосне.

Сюда завел нас наш Сусанин
наш добрый друг и атаман.
Рыбак, электрик, плотник Саня,
Ну и, конечно,  капитан.

Нас уверяли, что от рыбы
мы здесь по сходим все с ума,
наловит тонну каждый, либо
она наловится сама

Три дня мы ждали рыбу эту,
теряя в зарослях штаны.
Три дня выведывал секреты
наш Николаич у шпаны.

Три дня Рустэм кормил нас кашей
и грустной песнею своей,
три дня вставал на зорьке Яша,
чтоб слвано выгулять червей.

Волчинин трижды ставил сети
на щук, сомов  и судаков,
но окуньков ловили дети
на зависть взрослых рыбаков.

И бриться перестал  провизор,
ну, точно вылитый «кащей»,
а Миша грохнул «телевизор»
для ловли раков и лещей.

Сан-Саныч наш до улыбался,
и от натуги даже слег,
бедняга так перестарался,
что на ногах всю кожу сжег.

Мы  так гоняли женщин с кухни,
что Рустик выбился из сил.
Благодаря ему не рухнул
мужской престиж от «иваси».

Андрей не выдержал и рыбу
чуть не сменял на «Мерседес»,
но говоря ему « Спасибо!»,
рыбак удачливый исчез.

Три дня коварный змий зеленый
над нашим лагерем витал,
да так, что даже бедный Леня
стакан держать в руках устал.

Чтоб комарихи не пищали,
и не кусали нас и дочь,
Рустэм всем женщинам «спирали»
усердно ставил на всю ночь.

И от рыбацкого  азарта
у мужиков трещали лбы,
и штаб, склонившийся над картой,
опять командует: Греби!

А командир палатки детской
интеллигентнейше шутил,
ходил с безменом и рулеткой,
и Аню с Леней жить учил:

то пошутил над дядей Яшей,
что в лодке кончился бензин,
то спер трусы у Дяди Саши
Шайтан Егор, Волчанин сын.

О, как мы рыбу эту ждали,
и местный кот о ней мечтал,
в нас бабы верить перестали,
и кот надеяться устал.

И, наконец, случилось это,
мужчины не посрамлены.
Не зря выведывал секреты
наш Николаич у шпаны.

Сбылось пророчество Татьяны,
и кот ест рыбьи потроха,
не удержать в руках куканы,
а на столе своя уха.

Мы так избегались «до ветра»,
так обо….ли старый пень,
что пятьдесят четыре метра
смотали, аж, на третий день.

Как рыбу чистили мужчины,
вовек такого не забыть:
все в чешуе, а рядом Нина
решила чаек покормить.

О, эти чудные мгновенья,
полпуда фосфора в тазах,
и ошалел от удивленья мужик,
что прятался в кустах.

Сияют Яша и Сан-Саныч
что доедают Мишин плов,
и вновь наполнены стаканы
уже за завтрашний улов.

Добился своего Волчанин
и сеть распутал, наконец,
и наше кончилось отчаянье
и обожрался кот-подлец.

И снова мы готовим снасти,
а Яша режет лук,  укроп,
и зажигаются от счастья
глаза у наших Пенелоп.