***

XXXX

Все изменяется в мгновенье.
Судьба решается в момент.
Закаты прячутся в сомнения,
Надежды – в солнечный рассвет.
День начинаешь новой нотой -
Симфоний вечных череда:
Года выстраиваем в соты-
Разлуки, встречи, города…
Но ритм весьма закономерен-
Причины выложены в ряд.
Грядущий миг уже засеян
Тобою много лет назад.            

ХХХХ

Оттенок бронзовый на коже.
Загар – свидетель летних дней.
В глазах твоих мелькнул прохожий
И удалился в мир теней.
Мы потерялись в снегопаде,
Забыв о теплых вечерах:
Мела метель в словах, во взгляде,
Зима лежала на губах.
Ты уходила вслед за вьюгой,
Сливаясь с белою стеной.
Стихии верная подруга-
Не стала верною женой.
ХХХХ

В крови весна, над головою
Магнит бездонной синевы.
Уносит ветер за собою
В охапке запахи травы.
Лучами солнца, ярким светом
На землю льются небеса.
Луны серебреной монета
Ложится в черные глаза.
Пора любовных вакханалий
И чистоты невинных тел.
Разбиты звездные скрижали, 
Заполнен чувствами пробел.
В игре нежнейших приключений
Цветы и птицы, ночь и день.
Святую тайну откровений
В укромном месте скрыла тень.
Горячий шепот обжигает
Потоком девичье – «нельзя!».
Луна влюбленных охраняет,
В ладонях прячет их земля.
Сердца наполнены до края.
Желание льется через край.
Открыты настежь двери рая.
Сам Бог открыл влюбленным рай.
            
ХХХХ

Задувает ветер в щели
Свист уставших холодов.
Завывание метели
Разрезает скрип следов.
Отступает ночь от света:
Все длиннее белый день.
И уже мелькнула где-то
На снегу проталин тень.
Все меняется в округе-
Ближе, ближе шаг весны.
Вспоминаем на досуге
Убегающие сны.
Сновидения картины
Возвращают в яркий мир,
Где судьбу на половины
Ты не рвал до черных дыр.
Там все лучшее осталось
Без печали, без тоски…
Там влюблялось, там мечталось,
И стучала кровь в виски.
Здесь же ныне, без просвета
В календарной темноте,
На вопросы нет ответа-
Только числа на листе.
Только стены перед взглядом,
Небосклон за потолком.
Впереди одна отрада-
Выливаться в жизнь сном.             

ХХХХ



В прихожей зеркала овал.
На вешалке пальто и шляпа.
Безмолвен опустевший зал.
Ель за окном махает лапой.
Двор в тишине, исчезло все:
Живые люди, звуки, птицы…
Есть отражение мое
И я напротив – дважды в лицах.
В квартире двое нас – вдвоем
Остались мы в руках планеты.
Обман единства: кто есть в ком?
Кто даст разумные ответы?
Нет смысла лгать – себе? – ему? –
Играть, скрывать и притворяться;
Вести за первенство войну-
Атаковать, ретироваться.
Здесь только я и часть меня –
Та, по которой принимают;
Которой в лоб не скажешь «Я»,
Ведь с ней меня отождествляют.
Речей не надо, умных слов –
Телепатическое чудо.
В досужей смеси голосов
Есть что-то родственное зуду.
Мои глаза – его глаза…
Твои, мои – не в этом дело.
Сползла по зеркалу слеза
И душу краешком задела.
И пусть наружу все, и пусть
Я перед ним - перед собою:
Ему понятна моя грусть,
И мне понятно, чего стою.

               







ХХХХ




Кто знает, что там впереди?
Что ждет судьбу за поворотом?
Всего достаточно в пути,
Придется многое пройти-
Падения следуют за взлетом.
Желаешь ровности без ям?
Без опасения стремлений?
Решай один и думай сам,
Не верь слащавым голосам,
Держи в узде язык сомнений.
Не ошибается лишь тот,
Лишь тот, идя, не спотыкался,
Кто полной жизнью не живет,
Кого не ждут и кто не ждет,
Кто не мечтал и не влюблялся.
На веру свято принимай
От мира Вышнего знамения.
Душой твори, душой страдай, -
Не унижай, не призирай,
Познавших ужасы падения.

ХХХХ

За шагом шаг -  горстями в пашню,
Зерно к зерну - за пядью в пядь
Ложится в землю день вчерашний,
Что б завтра с нами быть опять.
Что б в близком будущем на ниве
Возделанной с трудом вчера,
Жизнь проявила в новой силе
Поступки, мысли и слова.
Надел распаханный с любовью
Взрастит не меньшую любовь.
На всходах обагренных кровью
Росою станут слезы вновь.
Что в сердце бросил, то получишь-
Неси по жизни урожай.
Чем больше чистого загубишь,
Тем глубже мерзость выгребай.
Не удивляйся, не пытайся
Забыть, забыться, запахать…
Невзгод и боли не пугайся,
Не надо время проклинать.
Что б получить   почет и славу,
Богатство, радость и успех,
Отдай другим себя по праву,
И стань собой в глазах у всех.

             
 
ХХХХ


Земля проснется, солнца луч
Проникнет в каждую песчинку.
Лазурь разверзнет недра туч,
Сломает серости сургуч,
Вольется вечностью в росинку.
- Весна пришла, пришла весна, -
Прошепчет кроною сосна.

Засеребрится гладь реки
В отсветах лунного сияния.
Сомкнутся где-то две руки,
Коснутся нежно лепестки
Великой тайны мироздания.
- Любовь пришла, пришла любовь,-
И забродит в мечтаниях кровь.

               
ХХХХ


«Удача»
Зацелована ветрами,
Привкус счастья на губах.
Избалована глазами
Наяву и в вещих снах.
И всегда, везде желанна:
Тобой бредят, долго ждут…
То вплываешь в жизнь плавно,
То шторма тебя несут.
Но в любом прекрасна виде:
Стань хоть воином, хоть рабой…
Кто в пути тебя увидел,
Будет гнаться за тобой.

               
ХХХХ
Мне повезло на этот раз.
Хоть  все тяжелые, но все же
Народ в палате под заказ:
Не уважать – себе дороже.
Как на подбор – один в один:
Философы вокруг, поэты…
В очках неброский господин
Открыл две новые планеты.
А тот мужчина у окна,
С утра привязанный к кровати,
Врачам кричал, - Христос свинья,
А  он - потомок римской знати;
Спиноза - друг его и брат,
Он здесь уже как три недели.
Сказал душевно мне – Сократ,
Вы зря валяетесь в постели.
Я приглашаю к спору Вас,-
Ареопаг великий в сборе.
-Вам, правда, нравится у нас?
И в ухо мне, - есть лаз в заборе.
Толстяк, что слева от стены,
Писал на ней свои сонеты.
К нему Шекспир приходит в сны,
И ест домашние котлеты.
Сам Цезарь здесь, ни дать – ни взять,
На подоконнике все время.
Он может злобно зарычать, -
Вчера ударил Ницше  в темя.
И только важный санитар,
Из рода Вяземских, по-моему,
Умеет выпустить в них пар,
И Буцефала загнать в стойло.
Он здесь важнее всех врачей
В своем загаженном халате.
В кармане звон его ключей
Наводит панику в палате.
Одни залазят под кровать,
Другие в миг под одеяло.
Здесь не приходится скучать,
Сюда не ляжет кто попало.
Дай Бог проснуться и дышать,
Бок ущипнуть и помолиться…
Ведь жив еще, - о чем мечтать?
Опять на форточке синица.
ХХХХ


Промедление смерти подобно.
Еще хуже - в бездействии ждать.
Когда жизнь стремится свободно,
Очень трудно ее удержать.
Ожидание - хуже расстрела,
Из минут вырастают часы.
Быть мишенью чужого прицела-
Не милее у горла косы.
Убегая, сам в праве по силам
Избирать себе скорость и путь.
Ожидание – это могила,
Под ногою горячая грудь.
И не важно, когда и во сколько…
Лишь быстрее бы: здесь и сейчас.
Неизвестности малая толика
Убивает безжалостно нас.

               
ХХХХ

Когда взошел на эшафот
И шея в пасти гильотины;
Когда орет вокруг народ,
Перед глазами в черном спины;
Когда кадык уперся в зуб,
И челюсти спешат сомкнуться;
Когда остался в прошлом суд,
И не придется разогнуться -
Не дай возможности врагам
Злорадство утолить собою,
В щетине путаться слезам,
Предаться, обезумев вою.
Не дай же слабости своей
В дурмане яростных проклятий
Во весь опор пустить коней,
Упасть позорно в ноги знати.
Не позволяй себе на миг
Контроль над чувствами утратить.
Коль смертный час тебя настиг,
Пытайся душу не изгадить.
               

ХХХХ



Где-то, где-то есть планета,
На которой нет меня.
Там трава другого цвета,
Ни весны, зимы, ни лета,
Под ногами не земля.
Там все счастливы, смеются
День и ночь - там боли нет,
Песни странные поются,
Мысли по ветру несутся,
Не волнует звон монет.
Там так здорово и ладно,
Что, по сути – чистый рай.
Для кого-то и отрадно,
Жить в довольстве ненакладно,
Для меня же – бездны край.
Мне же нравится стихия,
Жизнью движимый контраст:
Все хорошие – плохие,
Люди зрячие – слепые,
Пашни вывернутый пласт.
По душе во всем оттенки:
И в природе, и в страстях –
Взгляд стоящего у стенки,
Губы женские, коленки,
Вся любовь Земли в стихах.

  ХХХХ


Черный ангел разверзнул крыла:
Это был его день, его час.
На мгновенье опора ушла,
Свет над миром внезапно погас.
Душу бросило в черный котел,
Сердце дробью стучало в груди.
Запылал ритуальный костер,
Освещая тупик впереди.
Но вдруг слезы полились рекой,
Затушили потоком угли.
И меня подхватила рукой
Чья-то сила, рванув из петли.
Огляделся, - вокруг никого:
Я один, как гонимый изгой.
Вовсе нет здесь и грамма моего,
Только взгляд обессиленный твой.
И я понял: ты жизнь спасла,
Перелила в меня свою кровь.
А потом, повернувшись, ушла,
Унося за собою любовь.
               

ХХХХ
Гральду Абодовскому (В.Н.Лозовикову) на сборник «Победа мне награда»
Рисуя мир тонами мрака,
Себя, выпячивая в мир,
Сам попадаешь под атаку
Огромных, причернейших дыр.
Пытаясь затоптать кого-то,
Стереть прилюдно в порошок,
Рискуешь перепутать ноты,
Пролить мотив любви в песок.
Жизнь – весьма сложная фигура.
Добро ко злу в противовес
Возвысит слабую натуру,
Увидев свет в душе Небес.
От мыслей движимый к поступку
Взгляни в зеркальный переплет.

И не кивай в ответ ублюдку,
Когда тебя хоть на минутку
В свои ряды он призовет.

               
ХХХХ

Не плачь, родная, - слез твоих
Не стоят беды всей планеты.
Я задыхаюсь молча в них,
И вижу в каплях волны света.
Я в них тону,- мне тяжело
Со стороны страдать с тобою.
Но мы должны судьбе назло
Не быть у горя под пятою.
Сильнее нас ведь только мы,
И только мы имеем право
Хранить любовь в стенах тюрьмы.
Тюрьма – надежная оправа.   
Не плачь, хорошая моя.
Ты посмотри, ведь я не плачу.
И улыбнись, - ну вот он я.
Лишь потерял на миг удачу.

               
ХХХХ

«Диагноз: раздвоение личности».

Во мне их двое, главных – два.
Все остальные - с тем иль этим.
В одном лице два существа
Несовместимых на планете.
Они в борьбе, в бою за власть,
За обладанием сознанием.
Один за то, чтоб не упасть
И не ударить лицом в грязь,
Наполнить смыслом созидание.
Второй  - в бунтарстве весь и вся
Его стихийная натура.
В крови, развалинах земля,
За ним обуглены поля,-
Вся в черном мрачная фигура.
Один – вперед, второй - назад.
Трещит судьба на вечной дыбе.
У одного открытый взгляд,
Глаза второго не горят,-
Он выжидает на отшибе.
Он дожидается когда,
Тот первый сделает ошибку.
Тот добрый, - этот никогда
Не верил в праведность суда,
Не принимал, как знак улыбку.
И слабость первого – в добре.
Второго доспехи – коварство.
Они прописаны во мне,
Как след борьбы – непостоянство.

             

ХХХХ



Навалилась враз стеною,               
Массой серою тоска:
То ударит в грудь иглою,
То с колена, то с носка...
Боль то тупо, то до рези
По душе туда – назад.
Только крови на порезе
Не увидит жадный взгляд.
Всё вовнутрь, на глубины —
В опыт старых неудач.
Как морщины под щетину
Прячет зрелый бородач,
Так и я от многих скрою
Беспросветную тоску;
Душу кровушкой умою,
Проведу по волоску.
Но не дам голодным пищи,
Вида даже не подам,
Что всю жизнь сам я нищий,
Что до смерти сам я — сам
Понесу свою поклажу:
Стыд, обиды, произвол...
Всё, что с болью честно нажил,
Выбирая из двух зол.
Не видать смотрящим зрелищ.
И потех не увидать.
Хоть соломки не подстелешь,
Но и рано умирать.
Обождём, ещё с отпевом.
Не впервой идти на дно.
Жизнь — на правом, я — на левом,
В щепки лодка и весло.
Но тоску уже за горло
Взяла воля — не впервой
Загонять терзания в стойло,
Заглушать весельем вой.
И пускай смеются эхом
Недра, воды, небеса...
Мир увидит, каким смехом
Я наполню паруса.
Очень рано, очень рано
Падать наземь со щитов-
Шрамом станет эта рана,
След исчезнет синяков.
И опять из пепелища
Возрожденный возвращусь.
Обернувшись на кладбища,
Еще раз перекрещусь.

             
ХХХХ


Как они пишутся — стихи?
Чем движима рука поэта?
На волю просятся грехи
Или во тьму потоки света?
Восторг, страдания любви,
Безумная игра желаний...
Чем нагнетается в крови
Волна из рифм  переживаний?
Чья сия прихоть: зла, добра?
Кому поэт служить обязан?
Всего лишь раб своего пера,
Вокруг же - дьявольский соблазн.
Всегда, везде на острие-
Открыт, как рана для нападок.
Гореть, пылать ему в огне?
Путь откровения не сладок.
Иль в кущах райских без конца,
Утехам нежным предаваться?
Ответь мне Янус в два лица:
— Поэту плакать, иль смеяться?

               
ХХХХ


Кому нужны слепые боги
В маразматическом бреду?
 Без продолжения дороги
Давно проложены в аду.
Уже давно с вершины мира
Убрали символы добра,
И лоб гранитного кумира
Блистает цифрами тавра.
Шестерки три, как откровение
Вершат и правят свою власть.
 Какие нам нужны знамения,
Чтобы поглубже в грязь упасть?
Hе первый год крылами демон
За нитки дергает богов.
Но крика помощи — измена! —
Никто не слышит с облаков.
Всем так давно уже понятно,
Что не понятно ничего:
Немой не выскажется внятно,
Глухой не слышит никого.
И только сверху — ниоткуда,
Незримый свет слепит глаза.
И это истинное чудо,
Что есть над нами небеса.

               




ХХХХ
Сорвался с ветки лист кленовый...
Шагнул... и начался полёт.
Решился,… Сброшены оковы.
Всё позади,…  Вперёд, вперёд.
Вокруг всё ново, неизвестно...
Куда ни глянь, везде простор.
Над головою неба бездна,
Внизу затейливый узор.
Мозаика пятен под крылами:
Пролески, пашни, города…
Земля сверкает куполами,
Бредут по пастбищам стада.
Бродяга — ветер, не стесняясь,
По-братски обнял и понёс.
Сказал, открыто улыбаясь:
— Держи, дружище, выше нос.
И приподнял, вознёс над миром.
Хоть на мгновение выше всех!
За облаками пела лира,
Звучал весёлый, женский смех.
Прожилки листика дрожали,
И в каждой клеточке — восторг.
Как часто счастье принижали,
Торговля шла, — за жизнь торг.
Пусть на секунду, миг короткий
Лист понял смысл бытия.
— Лети, лети, счастливец кроткий,
Махала вслед ему земля.
И пусть потом века забвения,
Костёр иль жирный перегной.
Познав высокие стремления,
Уже не страшен почвы слой.

             
ХХХХ

Судьбу, как опыт взял на срез,
Разделал дольками на части.
Чтобы понять: я с ней иль без
Познал все радости несчастий.
Жизнь по долям, как от и до:
С младых ногтей и до мозолей.
От каждой горести взято
Совсем чуть-чуть зернистой соли.
Взял и собрал в едино всё,
Залил сиропом в край посуду-
И вышло славное питьё,
До смерти привкус не забуду.
И никому совсем не дам,
Не посоветую отведать.
Судя по сделанным глоткам,
Творить — не значит что-то ведать.
И слёзы юности, и год,
Едва начавшийся недавно,
Не устранят поток невзгод.
А впрочем, — это и забавно.
Без соли сахар не понять,
Добро без зла непостижимо.
Судьбу пора такой принять,
Какой она к нам допустима.


26.05.2005 г.

          


ХХХХ
 
В миру, как прежде — в мире снова
Царит событий круговерть:
Уходят дети из-под крова,
В дома вползает чьи-то смерть.
И всё как было: дружба, ссоры...
Но только злее, жестче мы-
В крови и ссадинах раздоры,
Бездонно нищенство сумы…
На старых улочках, как раньше
Соседи песни не поют.
Уходит жизнь дальше-дальше,-
Всё дальше близкие живут.
И катастрофы, и разлады
То здесь, то там в нелёгкий час.
Стихии вызовы, парады
Не единят как прежде нас.
Вперёд — назад — поодиночке.
С самим собой наедине...
Проснулась жизнь в набухшей почке,
А мы живём в тревожном сне.
И Бог бы с нами. — Всё едино:
Рождение, гибель — суета...
Но плачет кровушкой рябина
Под взглядом хмурого Христа.

ХХХХ



Не все долги по векселям
Отдала зрелость юным летам.
Не вся та пыль, что по углам,
Пусть хоть в душе, но быть поэтом.
Пусть хоть на час, на малый миг
Вернуться в юность для расчёта,
Открыть, что разумом постиг,
Усилить скорость оборотов.
В оазис пройденных пустынь
Внести оттенки вдохновения;
Добавить в горькую полынь
Сладчайший привкус озарения.
Но нет, — не вырваться назад,
Не изменить святую данность-
Мосты в мгновение горят,
Рывками перебита плавность.
В налётах инея виски,
И серебро блестит в щетине;
Но ещё мало в ней тоски,
Следов усталости в помине.
Долги ведь надо отдавать,
А значит, вновь и вновь в дорогу, —
Любить, надеяться, мечтать,
Идя по жизни, в гости к Богу.

             




ХХХХ
Болезнь внезапно отступила,
Ушла распутницей во мглу.
Неделю вьюгою кружила,
Страницы памяти палила,
Швыряла по ветру золу.
Из глаз выдавливала слёзы,
Впиваясь иглами в зрачки.
Вгоняла острые занозы,
Звучали ярые угрозы,
Сжимали щупальца виски.
Держала мысли мёртвой хваткой:
В бреду сознание день и ночь.
Звериной, хищною повадкой
Подстерегала, шла украдкой
И от родных тащила прочь.
Но вот исчезла, отступила,
В засаде тайной залегла.
И солнце ярко засветило,
Земля проснулась и ожила,
Ушла болезнь, - ушла, ушла…

               

ХХХХ

Привет, родная сторона:
Не дом родимый, не берёзы,
Не свет в проталине окна,
Не майские в зеленом грозы.
Я вновь приветствую тебя
До слёз знакомая система-
Как плод, запретная земля,
Двух зол бессменная дилемма.
Гнилые камеры, — привет,
Сырое эхо коридоров,
Теней уродливый балет
На фоне стен и жестких споров.
Двери безумная петля -
В подагре ржавая кокетка-
Скрипишь, бессонница моя?
Как страж беды, на окнах сетка.
Прогнивший запах, как туман
До нитки въевшийся в одежду-
Привет, мой зрительный обман,-
Реальность, съевшая надежду.
Приветствую тебя опять,
Моя в охапке несвобода.
На что мы станем уповать
В ближайшие два мёртвых года?
Не уж то вновь под руку нам
Шагать вперёд, не расставаясь;
Тянуть в мешке житейский хлам,
Обрывкам мыслей улыбаясь?
Хотелось бы сказать, — прощай,
Но все равно — привет, родная;
Пропащих в душу принимай,
Идущих прямо в ад из рая.
               


ХХХХ
В паутину звездной пыли,
В переплёт миллионов лет
Мысли нитью уходили,
Убегали в мир планет.
Исчезали, растворяясь
Где-то там, в бездонной мгле,
По-английски, не прощаясь,
Не прижившись на Земле.
По ступеням, слой за слоем,
Из незримых, плотных масс
Уходили в небо строем
За пределы жадных глаз.
Скинув груз земных материй,
Оторвавшись от корней,
Влились в сказочность мистерий,
Игру света и теней.
Без оков и рамок формы
Вознеслись до глубины,
Где один предел у нормы —
Бесконечный бег волны.
Где размеры в безразмерность
Переходят без преград,
Где одна закономерность-
В звездном небе Божий Град.

             

ХХХХ


Ступени лестницы залиты
Слезами, кровью и вином.
Внизу все выходы закрыты,
Путь к отступлению — вверх пешком.
У избранных — иные цели.
В кабине лифта громкий смех:
Зашли, закрылись, полетели —
Наверх без трудностей — наверх.
Всем остальным толпой пролёты
Придётся в давке жуткой брать-
Скользить по брызгам от мокроты,
Срываться, падать, умирать…
Перил ведь нет, облокотиться
Возможно только на себя.
Есть перспектива отступиться,
Но за собой других — нельзя.
Чем выше — чище, меньше грязи,
Опора твёрже под ногой.
И там хватает безобразий,
Но сам размер проблем иной.
Другие виды, перспективы...
Но нет у лестницы конца.
Господь даёт идущим силы,
Но только с верою в Творца.
Конца и края не увидеть:
Возможно в низ, а нужно вверх.
Не сложно слабого обидеть,
Но путь один — один у всех.

             

ХХХХ
Не мни себя вершиной мира,
Земным властителем страстей.
Разит чума во время пира
Раба, наложницу, кумира
Под хруст жующих челюстей.
Не возвеличивай желание, -
В песчинке малой целый мир.
Всё смертно: грешное сознание
Магнитом тянет наказание,
Ты не забыл, где лучший сыр?
Вся власть и сила — только форма,
Лишь привлекательный мираж.
Слюна течёт при виде корма,
Всему нужна хотя бы норма,
Полётам — высший пилотаж.
Не низводи себя до злости.
Где жажда мести — там беда.
Всем хватит места на погосте,
В земле лежат не только кости, —
Золотоносная руда.




ХХХХ

Взгляд из-под плесени ресниц
Напомнил тишину мертвецкой,
Скольженье мух по воску лиц,
Секиру в кровушке стрелецкой.
Провёл чуть влажной пятернёй
От лба до края подбородка.
Зрачки измазали слюной,
И языка коснулась глотка.
Слизал открытые глаза,
По кадыку скользнул, прицелясь…
Застыл, задумавшись — нельзя,
Пока нельзя ужалить в челюсть.
Чужая жизнь — смертельный враг,
Кусок желаемого мяса,
Забитый падалью овраг —
Он ждёт своего хмельного часа.
Для жизни он — источник зла,
Клоака козней и зловоний,
Объятие жесткого узла
И танец бешеных агоний.
Дай Бог не знать и не встречать
Такие взгляды у прохожих,
На расстоянии держать
На них хоть малость в чем похожих.

               

ХХХХ


Благодарствую, Судьбина,
За всё то, что получил.
Большей частью половина
За спиной, — уже прожил.
За удачи, за просчёты
В пояс кланяюсь тебе.
За падения, за взлёты
Туш играю на трубе.
За мои хмельные ночи,
На всю жизнь одну любовь,
Благодарен тебе очень, —
Обращаюсь к Богу вновь.
За застенки, казематы, 
Сквозняки двери — окна,
Сумасшедшие палаты
Вправе жизнь судить одна.
За этапы, приговоры,
Путь размером в седину,
Встречи, радости, раздоры
Я люблю тебя одну.
Ты учила улыбаться,
Не стесняться горьких слёз,
Над собой в глаза смеяться,
Не бояться ран от роз.
Благодарствую, Судьбина,
За науку просто жить.
За окном красна рябина.
Сок свободы горько пить.

            
ХХХХ
Мечте не поздно и не рано:
В закатный час, в рассветный миг,
Сквозь дымку белого тумана
Явить судьбе небесный лик.
Бежать по воздуху босою
В коротком платье из цветов,
На травы высыпать росою
Весь жемчуг пышных облаков.
Смеяться весело и звонко,
С лучами первыми играть.
Держать в руках моего ребёнка,
В моих объятиях засыпать.
Со мною под руку над миром
Плыть по течению любви.
Сопротивляться темным силам,
Не строить замки на крови.
И никогда мечте не поздно
Стать верной спутницей из снов:
И на земле, и в небе звёздном
Быть примой радости богов.
Стать выше Геры, Афродиты,
Купаться в нежности моей.
И не сходить с любви орбиты,
Пока мы с ней... Пока я с ней.

              ХХХХ

Даст Бог, тебе ещё споют
Песнь по душе твоей натуры.
Льстеца до неба взнесут,
Для подлеца слова найдут,
Распишут ноты партитуры.
Всем по делам наоборот, —
О мертвецах не стоит плохо.
Как добр к покойникам народ,
В последний путь себя несёт
Без выразительного вздоха.
Что не услышишь о себе
 За упокой, да и во славу
В той поминальной суете,
Когда ты сам весь в темноте
Летишь в чистилище по праву.
И вдруг поверишь: есть и был, —
Не пил, не бил, не выражался...
Сосед бы точно не забыл
И друг обиду не простил,
Коль так бы сильно не набрался.
ХХХХ


А было... Были ведь — не скрою:
Страдания страшные и боль,
Приливы ревности весною,-
Отелло комнатного роль.
Разрывы шумные до хрипа,
Переходящие в — люблю,
Пружины старые со скрипом
И страсть у бездны на краю.
Всё было, было ведь когда-то...
Но краски стали увядать.
В объятия буйного заката
Другие тени ускользать.
Мелькали кадры — друг за другом:
В каких-то был, в каких-то нет, —
Вот рядом новая подруга,
Вот скромный ландышей букет...
Сплошная смена декораций,
Знакомых лиц и женских тел.
Остался в шорохе акаций
Калейдоскоп сердечных дел.
Живу не жизни уже ради,
А потому, что надо жить.
Другие записи в тетради,
Не смог другую полюбить.
Что б одному не быть в квартире,
Есть рядом кто-то, — кто-то есть.
Но я один в подлунном мире:
Награда это или месть?
Месть чувства первого оттуда,
Откуда нет пути назад.
Свершится ли ещё раз чудо,
Найду ли долгожданный взгляд?
И сам без долгих размышлений
Смогу ли броситься в зарю?
Среди миллиона отражений
Увидеть молодость свою?

               



ХХХХ

Роза


Шипы на стебле, боль наружу:
Свою, чужую — на показ.
Стекает кровь по капле в лужу,
Как с крыши дождь в звенящий таз.
Шипы — оружие защиты
От одиночества и встреч.
И овцы целы, волки сыты-
Игла разит, как острый меч.
В бутоне алом всё иначе-
Открыты миру лепестки.
Душе неведомы задачи,-
Она, как нежные ростки.
Игрива, ласкова, воздушна
И беззащитна перед злом.
Но трогать лапами не нужно,
Жалеть приходится потом.
Шипы - совсем не украшение,
Покой хранят на острие.
И не для глаз, как устрашение —
У розы смерть в одной руке.

               
ХХХХ




Обрывок взгляда, взмах ресницы…
Завитый локон вдоль лица…
На коже золота крупицы,
Как одуванчиков пыльца.
 Вполоборота профиль тонкий
Из-под резца самих богов:
Царицы, Женщины, Девчонки,
Сошедшей с ложа облаков.
Загадка, тайна неземная,
Какой-то высший смысл Небес
Проник в обыденность трамвая
Под стук колёс на стыках рельс.
На черной нити удивления-
Брови приподнятой дугой,
След неподдельный изумления,
В мир убегающий волной.
Слегка распахнутые ноздри —
Натуры чувственной штрихи,
Ни до творения, ни после
Не оскорбят её грехи.
Со стороны едва заметен
Пульс тонкой вены на виске,
Как будто он один на свете
Несёт поток любви в песке.
Как с полотна великой кисти
Сошла она в трамвайный звон,
Чтобы уйти под шорох листьев,
Ступить с подножки на перрон.
Из глаз исчезнет и растает
На веки вечные в толпе,-
Так счастье наше улетает
С одним талончиком в руке.



ХХХХ


Извини меня, Свобода,
Ветра вольного сестра,
Что без племени, без рода,
Я из серого народа,
Понял сам, как ты мудра.
Сам дошёл - без провожатых,
К смыслу вольности дорог.
Как отдельно тобой взятых:
Чёрных, рыжих, полосатых
Провожаешь ты в острог.
Ты прости меня, Родная,
За хмельную простоту.
Правда, голая, седая,
В кандалах идёт босая, -
От поста опять к посту.
Ты же в радости великой
На балах в кругу друзей
Расцветаешь многолико
И не слышишь вопля, крика
За тостами в честь гостей.

               

ХХХХ


Где-то там — в котле небесном,
На огне миллиардов лет,
От идей великих тесно, —
И каких там только нет.
Вся история земная:
Мысли, диспуты, дела...
Чан наполнили до края,
И кипит страстей смола.
В гуще старых демократий
Жидко варится нацизм;
Воровской отвар понятий
Пенкой кроет нигилизм.
Всё, что было и что будет —
Смесь гремучая бурлит;
Из отдельно взятых судеб
Время плавит монолит.
Из несбыточных теорий,
Ставших манией идей,
Заполняет формы горе
И спускает на людей.
Всякий раз во тьме кромешной
На подопытной Земле
Упражняются потешно
То во благе, то во зле.
Эликсир универсальный,
Как рецепт добра для всех,
В зазеркальной мыловарне
Ищет Бог, мешая грех.
Сколько судеб ещё сварит,
Сколько выплеснет за борт,
Он и сам пока не знает,-
Но считает пробы черт.

               

ХХХХ


Светская хищница, нежная львица
В легком прищуре задернутых глаз
Ловко листает ресницами лица,-
В каждом зрачке драгоценный алмаз.
Грация кошки на теплых коленях
В тихой гостиной постельных тонов.
Не обольщайтесь, — мелькнувшие тени
Мигом разгонят безмолвие снов.
Точным расчетом: не меньше, не больше -
В яром, стремительном, быстром броске,
Силой мгновения волоса тоньше,
Точку поставит в последнем прыжке.
Светская женщина, хищная львица
С чашкой в ладони изящной руки
Только позволит безумно влюбиться —
Тут же на сердце зажмутся тиски.
Каждой улыбке Вы станете рады,
Жертвой придётся в когтях трепетать.
Нет ведь  прекрасней у жизни награды,
Чем на зубах у любви умирать.

               

ХХХХ

Обидеть слабого не трудно:
Поэта выбить из седла,
Ударить женщину прилюдно,
Бродягу выгнать от стола…
Ума великого не надо
Цветы безжалостно топтать,
Жить по законам жизни стада:
 Жевать, рожать и умирать.
Не требует великой силы,
Поступок подлый за спиной:
Разбитый крест чужой могилы
Тревожит мертвого покой.
Не делает огромной чести
Богатство чьё-то на крови.
Закон древнейший кровной мести
Был, есть и будет  - от любви.
Не нужно искренней заботы
Ради друзей, когда один-
Тоска, похмелье, приступ рвоты
В кругу таких же образин.
Усилий каторжных не надо
Без цели ясной впереди.
Найдет виновника награда - 
В мертвецкой простынь на груди.

               
ХХХХ
Открыт балкон: потоки света
Мимо стекла — в узор гардин,
Ворвались рифмами сонета,
Пролив на лак аквамарин.
Раззолотили дождь из пыли,
Столпами взмыли сквозняки.
В хрустальной вазе вдруг ожили
Увядшей розы лепестки.
Страницы книг забытых кем-то
Зашелестели невпопад.
Скользнула вниз со стула лента,
Вздохнул на вешалке халат.
Рояль в зеркальном отражении,
 Тряхнув богатой сединой,
В высоком таинстве служения
Прошёл по клавишам волной.
Издав божественные звуки,-
По мановению волшебства,
Игрой невидимые руки
Покров срывали с естества.
В мгновение всё преобразилось,-
Квартира залой стала вдруг.
Под вальс жизнь пела и кружилась-
За кругом круг, за кругом круг…
Свет неземной своей игрою
Заполнил мир мотивом грёз.
Все были счастливы весною
В час неземных метаморфоз.

              ХХХХ
Оставь, забудь и не пытайся
О связях прежних сожалеть.
Легко с потерей расставайся,
Махни рукой — и помни впредь:
Чем больше жалости к утрате,
Тем меньше шансов впереди.
Себе признайся, — с какой стати
Вчерашний день искать в пути?
Прочны привязанностей узы,
Крепка привычки старой нить.
Узлами связаны союзы,
Но нить имеет свойство гнить.
Не склеить зеркала осколки,
И реки вспять не повернуть.
Пусть знают дальние потомки:
— Я выбираю новый путь.
Я оставляю на заклание
Судьбе сомнения и боль.
Пусть прошлой жизни одеяния
В шкафах тихонько точит моль.
Пусть письма старые пылают
В огне несбывшихся идей,
Любовь слегка напоминают
 Обрывки скомканных теней.

               

ХХХХ
Апокалипсис
Сошлись незримые потоки,
Смешались вечности слои.
Иссякли высшие истоки,
Погасли звездные огни.
Раскрылись Космоса границы
От столкновения тонких сфер.
В круговороте тени, лица,
Хохочет громом Люцифер.
Сверкание молний, дым кромешный,-
В огне леса, в огне поля …
Зажали жизнь мрака клешни,
В мучениях корчится Земля.
На облаках чернейшей гари
Вдруг заискрились строки слов:
"Встречайте день, который ждали
На протяжении веков".

               



ХХХХ

Дворнягу до смерти забили
В дому соседнем пацаны.
Забавы ради окружили,-
В ход шли железные ломы.
Она прижатая к забору
Скулить пыталась и пугать,-
Остановить людскую свору…
Но не могла детей кусать.
Она и скалиться серьёзно,
По сути дела, не могла.
А зарычать тем паче грозно –
Ей злоба была не дана.
Бродяжка жила в подворотне,
Зимой залазила в подвал.
И в день, как правило, субботний
Ей  каждый что-нибудь давал.
Она хвостом всегда виляла,
Смотрела вслед кому не лень;
На задних лапах забавляла
Прохожих, и ложилась в тень.
Суку убили малолетки,
Когда она ждала щенков-
До боли добренькие детки
Своих заслуженных отцов.
Забили прутьями и скрылись
Ватагой шумной за углом,
И сразу мухи появились,
Кружа над праздничным столом.
Дворняга бедная не знала,
Что для собак  - собачья смерть.
Давно хозяев потеряла,
Попала в жизни круговерть.
Считала всех в своей округе
Друзьями нищих и бродяг.
Но только люди на досуге
Стреляют дробью в доходяг.
И только люди поднимали
На дыбу ближнего своего,
Под корень страны вырезали
И не жалели никого.

               
ХХХХ
Ни ангел вроде и ни бес,
На первый взгляд — ни то, ни это…
Послушать — только что с Небес,
В глаза заглянешь — конец света.
Куда не кинь — повсюду клин-
Так с ходу в миг не разберешь.
 Прикинешь — вроде бы один,
Узнаешь — тот час же уйдешь.
И не понять ни в год, ни в час
Тот пред тобою или этот:
Обманчив вид, пугают нас
Уж слишком быстрые ответы.
Довольно сложно просчитать,
Ведь человек всегда загадка:
Всю жизнь можно наблюдать
И не узреть души порядка.
Ни за минуту, ни за век —
Всего пути бывает мало,
Не поддается человек
Расчетам, выводам из зала.
Без испытаний не понять:
Кто бес под маской  херувима,
Кто ангел,- или Бог опять
Забавы ради шутит с дымом.
Туманит ум, застив глаза,
Даёт возможность сомневаться.
Недаром в тайне Небеса —
Опасно людям раскрываться.
Не мучай сердце, мысль не рви —
Душа всегда сама подскажет,-
Лжецов оставит позади,
С достойным путь вперёд укажет.

              ХХХХ





Не верь, не бойся, не проси, —
Какой же чушью жил все годы!
Прости, Господь — за всё прости-
Уродлив профиль несвободы.
Кому не верить — и за что
Держать знакомых под вопросом?
Кто виноват в ошибках? —
Кто - внимает бдительным доносам?
Как жить без веры, доверять
Лишь недоверию сомнений,
Любить без выгоды, мечтать,
Спешить к друзьям без промедлений?
Kaк нe бояться сатаны,
Соблазна голосок лукавый;
Между добром и злом войны,
Удары в спину подлой славы?
Как не бояться увидать
Во сне чистилище средь ночи;
На смертном одре в муках мать
Тебе проклятия пророчит?
Как не просить у Бога сил,
Чтобы дойти до благой цели,
Поменьше выкопать могил,
Не стать распятием в прицеле?
 Кто не просил, тот не подаст,-
Тому плевать на чьи-то муки.
Слоями жизнь: за пластом пласт,
И, нет сложнее жить науки.
И верь, и бойся, и проси
За разом раз, от года к году.
Надежду с Верой уноси
Вслед за Любовью на свободу.

               


ХХХХ


Пусть говорят, что не такой
И все живут вокруг, как люди.
А ты всё вспять плывёшь рекой
И не внимаешь слову судей.
Не понимаешь смысл житья,
В быт повседневный не вникаешь.
Идёшь по краю острия
И ничего не замечаешь.
Ответь же всем, — ты кто такой?
Ворона белая — не боле.
Есть опыт жизни вековой-
Сожрать как можно больше соли.
А ты не хочешь жить, как все-
Шагать в строю с эпохой в ногу-
С рассветом бродишь по росе,
Не лодку — выдолбил пирогу.
Забор у дома развалил,
Спишь в гамаке под звездным небом,
Взял — и обидчика простил.
А где же Бог с насущным хлебом?
Ты не от мира, ты другой-
Соседи скажут, что блаженен-
Идешь по рытвинам босой,
В себе и поступи уверен.
Бредешь с улыбкой на устах
Под соловьиный гимн свободы,
И неужели вечный страх
Тебе не ведом в наши годы?
Ну, дай же — дай всем нам ответ,
Избавь людей от подозрений.
В тебе, выходит, места нет
 Для тени маленькой сомнений?
Коснулся лиц внезапный луч,
Свет засиял над головою,
И солнце вышло из-за туч
Десницей яркой над толпою.
И вдруг все поняли: вот так
И жить бы надобно, — но всё же
Перед толпой стоял чудак.
Нет не его, — спаси нас Боже!

 ХХХХ

Орел ли, решка — все едино:
Медяк как был, он так и есть.
Монеты мелкой половина
Судьбу пытается прочесть.
Вся жизнь поставлена на карту,
Удача выброшена в кон.
Ты где, моя улыбка фарта,
Надежды вечной Рубикон?
В броске то это, то другое:
Мелькает, падает, звенит.
На пол хорошее, плохое...
К ногам  - и лавры, и гранит…
Глаза прикованы к монете,
Которой грош всего цена.
Но значит ей, и быть в ответе,
На ней одной за всё вина.
За все падения без взлёта,
За глупость нашу и корысть
Всегда ответить должен кто-то,
Пробел закрасит чья-то кисть.
Без упования на "Нечто"
Не может русский жить "авось".
Обречены бросать мы вечно
Под небеса пустую кость.

               

ХХХХ
Улетай на волю, птаха:
С глаз долой, из сердца вон.
Взмахом крыльев вширь размаха
Четырёх земли сторон.
Покидай скорее клетку.
Дверца настежь — улетай.
Забывай на окнах сетку,
Песни в стенах забывай.
Уноси на крыльях белых
В небеса поклон земли.
Уважает небо смелых,
Пламя любит- не угли.
Любит бурю, любит грозы,
Тишину, покоя гладь,
В сердце звездные занозы,
Солнца красную печать.
Точкой малой над простором
Мир свободы прославляй.
Над погостом старый ворон
Охраняет мертвых край.
Ты же мчи, лети без страха
К пику грозной высоты.
Падай вниз, взмывай из праха,
Мертвецам оставь кресты.
Покидай без сожаления
Тесноту больших дворцов,
Выходи за ограждения
Чистых душ в силки ловцов.
Птицей стань свободной, птаха.
С Богом истинным на "ты".
Ну, давай: от взмаха к взмаху
Обращай в судьбу мечты.



ХХХХ



Высоко над фабричной трубой,
Ещё выше свинцового дыма,
На палитре, как мир голубой
Белый угол летящего клина.
Друг за другом, в ритм взмаха крыла,-
Как в замедленной съёмке событий,
Журавлей провожают глаза
И всё тоньше сплетенные нити.
К горизонту — всё дальше — домой,
Из неведомых высей и далей,
Возвращается стая весной
По маршруту, каким улетали.
Год за годом, туда и назад,
Словно путь недалёк от порога,
Проплывает над миром парад
Белых вестников посланных Богом.
             
ХХХХ

В морщинах скрытая тоска.
В усмешке все оттенки века.
На подлокотнике рука
Поэта, воина, — человека.
Во взгляде легкая печаль
С налётом мудрого покоя,
Когда людей немножко жаль,
Как в пьесе юного героя.
Налёт сомнений на висках
Засеребрился штампом знаний:
Любовь, раскаяния и страх –
Истоки долгих испытаний.
Воздушна времени река,
Не удержать её струения:
В секунду рушатся века,
И может веком стать мгновение.
Как жизни прожитой печать, -
Старик на фоне листопада.
Он знает точно — не унять
Падения листьев — и не надо.
Не надо путаться в ногах,
Обузой чьей-то становиться.
А чёртик прыгает в глазах,
И осень по ветру кружится.



ХХХХ
Сон — смерти брат. Уснул — и помер.
Что жил, что нет — итог один:
К ноге привяжут ниткой номер,
Что б виден был из-под простынь.
Обмоют тело из-под крана
Водой из шланга ледяной.
Два чародея — санитара
Костюм примерят шерстяной,
И хорошо, коль сон последний
 Был полон радостей земных:
Вино, девчонки, вечер летний,
И ты один на всех, — на них.
А если, не к ночи в помине,
И в ночь прощальную опять,
Тонуть придётся в мерзкой тине
И гниль болотную глотать?
Не приведи Господь, — на утро
Глаза открыть, а ты в аду:
И на щеке совсем не пудра, —
Тобой коптят сковороду.
Не девы пышные по кругу,
А разной нечисти не счесть,
И твою лучшую подругу,
Как книгу, пробуют прочесть.
И не вино совсем в бутылке,
А в чистом виде керосин;   
Зад оголённый в скользком мыле,
И чёрт какой-то тянет дрын…
Ой, Боже, — Господи, прости:
Грехи земные отпусти.

            

ХХХХ

Погас костёр, угли дотлели.   
Зола по кругу, как дыра.
С деревьев листья облетели—
Любви осенняя пора.
И ты, и я у пепелища
Чувств догоревших, летних дней.
Твой взгляд мои глаза не ищет,
Не ищет в них фонтан огней.
Ты вся застыла в ожидании
Последней пытки, — извини.
 — Прощай, закончились свидания,
И осень в этом не вини.
Мы оба сами виноваты.
Разрыв нам нужен, как рассвет.
Пусть слез хрустальные караты
Осадок смоют прошлых лет.
Пусть боль и горечь от обиды
Развеет пеплом ветер встреч.
Ты посмотри, — какие виды
Листвой легли под острый меч.
Какие краски стали пылью,
 Как много рваных паутин…
Запахло в воздухе полынью,
Разрезал небо белый клин.
И в крике стаи  журавлиной
Услышал я твоё, — прощай.
 Любви осенняя картина:
Ты уходила в новый май.
            
ХХХХ


Как высший дар, как знак внимания
К судьбе и выбору — Творцом,
Как радость или испытание
Светлейшим благом, чёрным злом,
Друзья нам посланы  в дороге,
Что 6 оценить, понять, простить,
И завещать слова в итоге
На ухо сыну, — надо жить!
Знакомых много, много рядом
Людей хороших и плохих.
Перед глазами жизнь парадом
В каретах мчится дорогих.
Но только с другом на телеге
Возможно хлеб делить и соль,
И пребывать в прекрасной неге,
Раскинув честно смех и боль.
Всё вместе: радости и беды,
Он там, ты здесь — все пополам.
Вдвоём от стенки до победы-
В мутнейший омут, Божий храм…
Как цель, как путь, как откровение
Дано друзьям — и крест навек.
Потеря дружбы — преступление,
И человек — не Человек.
             






ХХХХ

Надежды рушатся: одна вслед за другой,
Как домик карточный задетый тенью-
То по одной уходят па покой,
То сразу все, поддавшись притяжению.
Свергаются и падают с высот.
Мечты так и останутся мечтами.
Уже без них свой новый поворот
Судьба отметит где-то виражами.
Надежды — они разные: на век,
На час один, иль только на мгновение…
Без них и человек — не человек,
И жизнь — уже не жизнь, а преступление.

ХХХХ

Стареешь, друг, — бегут года,
За ними ты не поспеваешь.
Менял перчатки, города...
Всё чаще тяжело вздыхаешь.
Нет прежней прыти, устаёшь
От шумной праздности застолий.
Всё реже к женщине идёшь
С охапкой огненных магнолий.
А помнишь, были вечера
В ночь выливающие душу,
В закатах проблески утра,
Волна, ласкающая сушу?
Страстей бросался без оглядки,
Ладонью вытертый стакан,
Ликер любви безумно сладкий?
Очнись, родной, забудь число,
И год, и месяц, день недели.
Тебе ведь жутко повезло:
Тебя любили и хотели.
Есть вспомнить что, — проснись душой!
Сорвись в пике по вертикали.
Иди вперёд, — беги, — не стой.
Зайди, спроси, — ну, что не ждали?

               
ХХХХ

Фалангой каждой, каждым пальцем
Сжимаю волю в кулаке.
Уже давно живу скитальцем
С сумою нищенской в руке.
Малейшей клеткой ощущаю
Пульс жизни, времени набат.
Рулетку истово вращаю,
Но звёзды счастье не сулят.
По воле высшего порядка
Удачу вертит колесо.
Смеются зрители украдкой:
Зеро, зеро, — опять зеро.
А я ведь ставлю на другие
Большие числа и мечты,
Но все иллюзии цветные
Мелькают в недрах пустоты.
Всё повторяется  сначала:
За шагом шаг — и новый ноль.
Уже не много и не мало,-
Всю жизнь играю эту роль.
Сжимаю зубы, утверждая
Над чувством силу, как палач.
Жить невозможно, не решая
Собой поставленных задач.
Я знаю, надо из цейтнота
С победой выйти без потерь.
Моя первейшая забота-
Найти одну из сотни дверь.
И встретить радости заката
Не в поле чистом под луной,
А там и с теми, кому свято
Себя доверил всей душой.
А потому вращай рулетку,
В перчатках чёрный господин.
 Хоть много раз бросай монетку,
Но за спиною путь один.

               
ХХХХ




Контрольный выстрел в этот раз
Задел терпение за живое.
Работал снайпер под заказ:
— Да сколько можно? Что такое?
Какого дьявола опять
Вгонять в меня свинец без меры?
Довольно нервы раздражать, —
Что за нахальные манеры?
Ну ладно, ради баловства,
Пальнули раз-другой и хватит.
А то мишенью голова, —
За неудобства кто заплатит?
Неужто трудно подсчитать,
Сложить все прежние попытки,
И наконец, уже понять-
Следов стрельбы на мне в избытке.
Меня убили ведь давно,
Еще в отрочестве сразили.
Иль вам по сути все равно, —
Так,- от безделия палили?
Но я ведь знаю, был заказ-
Обидна дырка без заказа.
И не подвел колючий глаз, —
Попал в терпение зараза.
Ну что за шутки, за дела?
Моё величество устало.
Ведь жизнь до мизера мала, —
Неужто старых дырок  мало?


ХХХХ
Тринадцатого, в пятницу. —
Господи, прости,
Повстречал красавицу
На своём пути.
Стройную, высокую,
В платье голубом —
Фею синеокую
Под руку с дождём.
Шёл за ней, не думая,
Луж, не обходя, —
Блажь моя безумная,
Вымысел дождя.
Словно заколдованный,
Брел за нею вслед.      
Силуэт неоновый
Лил под ноги свет.
Каплями по зонтикам
Пульс судьбы стучал.
Темных арок просека,
За углом вокзал.
Как в бреду горячечном-
Всё вперёд, вперёд...
Мимо старой прачечной-
В новый поворот.
Но случилось странное,
Чудесам под стать:
Девушка желанная
Стала исчезать.
Растворяться платьицем
В дымке голубой,-
Показала пятница
Нрав коварный свой.
Распылилась в пламени
И в потоке фар.
По фасаду здания
Подымался пар.
И стоял растерянно
Посреди толпы.
Улицы расщелина,
По бокам столбы.
Сколько приключение
Длилось, — не считал.
В малое мгновение
Разум потерял.
 Чертовщина чёртова,
Зрения игра…
Бил тревогу сотовый-
К доктору пора.


ХХХХ




Чистой каплей дождя по стеклу
Вниз стекает, сбегает — рывками…
Грусть святая уходит во мглу,
И становится где-то стихами.
То быстрее, то тише — броском
Вырывается, падает звонко…
То в глаза попадает песком,
То ступает шагами ребенка…
Её много, так много внутри,
Что простора уже маловато:
От окна её власть до двери,
От рассвета порой до заката.
То исчезнет нежданно, то вдруг
Встанет тенью твоей за спиною,
И напомнит, — а помнишь ли, друг,
Не хотел ты встречаться со мною?
И легонько погладит висок,
Прикоснётся к плечу ненароком.
В руки вложит бумажный листок,
И прольётся на строки потоком.

             

ХХХХ

Не так он страшен, как малюют.
В чём виноват гонимый чёрт?
Кого всю жизнь атакуют?
К несчастью - в арке чёрный кот.
Ни кот, ни чёрт не виноваты
За страх испуганной души:
Коты не тянут к горлу лапы,
А черти любят жить в тиши.
Для них и омут — дом родимый,
И ад кромешный — сущий рай.
Тот остаётся не судимый,
Кто чтит закон — "не осуждай".
Нас что пугает: люди, тени,
Зверьё, потери, чудеса?
За что к иконе на колени
Нас опускают Небеса?
Какие звери заставляют
Нас врать безбожно, воровать?
За что же грешных угнетают?
Что от себя в дальнейшем ждать?
Нет никого страшнее, злее,
Чем сами мы себя внутри.
Кого же встретим на аллее,
Когда исчезнем до зари?
Иль ангел выйдет белокрылый,
Иль с гарпуном усталый бес?
Боимся белой, черной силы:
Душа — потемки, тёмный лес.
И так всегда: и то, и это,
Того страшимся, и сего.
Но на вопросы нет ответа,
Пока не встретим никого.
При жизни будет черт виновен
За наши  подлые дела.
А кто, признайтесь, не греховен?
Таких не встретишь у Творца.

               ХХХХ

Ни то кошмар, ни то видение, —
Ни то, ни сё — черт знает что:
Каприз сознания, наваждение -
Галопом скачет конь в пальто.
Да что же это за такое:
Да где народ, да что за дрянь?
Воображение больное
Пришло опять в такую рань.
Театр вечного абсурда:
В актёрах всё, что схватит глаз.
Уже и глупость неподсудна,
Она, как джин - внутри у нас.
Гротеск настойчиво всё чаще
Находит формы бытия:
То соль сиропа станет слаще,
То круг исчезнет из ноля.
Ну, ходит лошадь, и пусть ходит
В пальто, в попоне — нам то что?
Дурак трибуны ведь находит
И не пугает никого.
Оскалы могут примелькаться,
Взгляд идиота стать лучом, —
Не нужно слишком напрягаться,
Шагаем вдаль своим путём.
Поодиночке мы, колонной,
Шеренгой плотной, в сбитый ряд-
Вождь под цветастою попоной,
За ним в пальто его отряд.

               
ХХХХ


4.12.2006

Никто никогда не начнет ни за что
Всё с новой строки или чистой страницы.
Ведь только поверить нам хочется в то,
Что рядом окажутся новые лица.
Что прямо сегодня мы сможем начать
Отсчёт своих новых падений и взлётов,    
Поставить на прошлом не точку — печать,
И прямо размазать под нею кого-то.
Всем хочется вдаль - и всем хочется вновь
Себя ощутить молодым и здоровым,
Найти без усилий от Бога любовь,
И сбросить на землю ярмо и оковы.
Но жизнь сама без оттенков судьбы —
Всего лишь довольно противная жвачка.
Не лучше ли сразу ложиться в гробы,
Кому не по нраву безумная скачка?
Кому своё прошлое в тяжесть нести,
Но надо всё заново с новой страницы, —
Достаточно просто нулём обвести
Всю жизнь свою до последней крупицы.

               
ХХХХ

Когда мнений больше, чем в споре людей
То это проблема  собравшихся  вместе,
Двойных установок в стандартах  страстей,
Что, скажем, открыто — не делает чести.
Когда в человеке нет мнений совсем,
То это уже из разряда абсурда:
Живые не мыслят себя без проблем,
Обязаны люди жить гордо и мудро.
И думать обязаны, верить и знать,
Что в спорах имеет быть место для истин,
И хоть иногда свою суть открывать,-
На чистом холсте дать свободу для кисти.

               
ХХХХ

Безумие

Мы все с ума сошли, - все мы
Не видим сами, куда мчимся:
Исчезло лето, нет зимы,
А мы без устали гордимся
Добычей вырванной из недр,
Полетом к Марсу без посадок…
И как хорош ливанский кедр,
И как нектар планеты сладок…
Мы - сумасшедшие, мы все
Гордится поступью прогресса:
Идём по взлётной полосе
Погибших рек, болот и леса.
Мы выгрызаем из глубин
Себе достаток и богатство,
И, как отца убивший сын,
Творим и дальше святотатства.
Нас не пугает в мае снег
И в январе дожди с грозою,
И страха с выгодой разбег,
И кнопка смерти под рукою...
Мы все рассорились с умом.
Рассудком тронулась планета.
Уже горит родимый дом,
А нам всё мало, — мало света.
             
ХХХХ
А.Я.
Ты сильнее, я знаю, — сильнее
Всех невзгод и разверзнутой тьмы.
Невозможно ударить больнее,
Нет чернее в душе глубины,
Нет  беззвучнее слёз и рыданий,
Беспощаднее, злее огня,
Безнадёжнее горьких прощаний -
И всё это опять - на тебя.
Очень больно, до крика обидно,
— Ну, за что же, Господь? Ну, за что?
И конца этой муке не видно,
Не отшепчет от горя никто.
Но ты сильный, я знаю, — ты сильный-
Всё в себе -  навсегда -  никогда...
Никогда в этот омут могильный
За любовью не спустишь года.
ХХХХ
Моя великая держава,
Как ваза выпала из рук.
Одни орали громко -  «слава!»,
Другие корчились от мук.
В неразберихе криков, стонов
Сметалось всё и всеми влёт.
На грязь отеческих перронов
Ступал раздробленный народ.
И перегнувшись, в переходы
Поодиночке каждый брёл.
Искали граждане свободы,
И каждый что-нибудь обрёл:
Кто нищету, кто новый лагерь,
Кто развлечения, кто печаль...
И новый герб на каждом флаге
Смотрел злорадно, зорко вдаль.
Осколки родины великой
Пытались светом заиграть,
Но отражали жизнь безлико-
И тут их начали сметать.
Кто, где и как: то криво, косо...
Казнил  Господь мою страну.
 И не пройти как раньше босым
Через границы — по стеклу.
ХХХХ

Что будет через час или минуту
Не знаю я. и знать не можешь ты:
Подымет ли душа, бунтуя смуту,
Воздвигнет ли, разрушит ли мосты.
Но всё равно и я, и ты мечтаем,
И планы наши в будущее мчат.
 И пусть мы потихоньку умираем,
Но часики стучали и стучат.
И кто-то в это время разрушает,
И что-то появляется на свет...
Но каждый, как не знал, так и не знает,
Что будет уже в следующий момент.
И что случится — быть тому в природе:
Пусть я умру, но ты продолжишь счёт.
И, может быть, пока стихи не в моде,
Но завтра и ребёнок их прочтёт.

ХХХХ
СПИД
Идёт война - без пуль и взрывов,
Без рваных ран и сводок дня.
Без трупов, сброшенных в обрывы
И, слава Богу, без меня.
В твои глаза зрачок прицела
Уже навёл иглою шприц-
И цвет лица белее мела,
Как сотни белых мертвых лиц.
Или глаза в глаза глазами,
До края полными любви.
Смерть смотрит острыми зрачками,
Желая быть в твоей крови.
Счёт на миллионы. Очень много
Жертв засекреченных страстей,
Как будто дьявол взял у Бога
Добро на тысячи смертей.
Под маской СПИДа чернокрылый
Раскинул сети черных дыр.
И с каждым днем все меньше силы,
Все лучше видом в клетке сыр.
И с каждым годом всё моложе
Злу отбивающий  поклон,
И больше дыр на бледной коже, -
Все обречённей сладкий стон.
Война идёт. Идёт сражение
За души в омуте утех.
И гибнет наше поколение,
И вновь на нас ложится грех.

               


ХХХХ


В перепляс пустилось время,
Хороводит мысли мне:
То готовлюсь к анафеме,
То горю в святом огне.
То молюсь, то забываю,
Кому должен бить поклон;
То, очнувшись, размышляю,
- Есть ли, правда, где-то Он.
Тот, — которого миллионы
Прославляют и поют;
Тот, который дал законы,
Но не все по ним живут.
Тот, которого обязан
Я за всё благодарить-
И за то, что вновь наказан,
Но хочу ещё пожить.
Что ни день, ни два, — а годы
Меня кружит и несет.
Я хочу в душе свободы
Часто в полный разворот.
Но с небес никто не видит,
И не слышит просьб моих.
И я, правда, не в обиде:
Не могу судить других.
А вообще, спрошу открыто,
И задам один вопрос:
— Почему врата закрыты
Для живых в обитель роз?
Я прошу прислать бумагу,
Чтобы каждый видеть мог
Подпись четкую с размахом
Под печатью райской — Бог.
ХХХХ

Ещё' вчера весь мир иначе
Глазами виделся вокруг -
Другие ставились задачи,
Совсем другое небо, луг…
Дома другие окружали
Меня вдоль улиц и машин;
Другие радости, печали...
А вот сегодня — я один.
Один среди лучей и света,
Один среди веселых луж.
Для одного меня — планета,
И для меня играют туш.
Всему виной, всему причиной
Не просто блажь, не вещий сон-
На две не равных половины
Разбилась жизнь,— я слышу звон.
Я сердцем чувствую, что где-то
Она идёт по мостовой,
И для нее луны  монета
Опять плывет над головой.
И для неё я жить обязан,
И быть всю жизнь рядом с ней.
Ещё вчера - я понял сразу,
Нет для меня ее милей.
Нет миловиднее и краше
Среди всех лиц её лица,
И только что подумал даже:
У счастья просто нет конца.
Она — моя, она — такая,
Как вместе всё и все вокруг,-
Моя принцесса неземная, 
Любовь моя  и лучший друг.
            ХХХХ
Ты далеко. И я не близок.
А есть ли ты? И есть ли я?
Возможны зрения капризы,
На первый взгляд - ты  не моя.
Возможно, всё не так, как нами,
Бывает, видится во сне-
Мы мчим за ложными огнями,
Не веря солнцу и луне.
Но всё равно мечтаем встретить,-
Так нам дано - не всем дано,
Ту половинку на планете,
С которой жизнь, как вино.
Kaкоe пьёшь, и пить охота,
Не отрываясь, день и год,
С которой радости полета
Ни кто,  нигде не оборвет.
Ведь нам так хочется надежду
Не только мыслями ласкать.
А наяву снимать одежду
И целовать, — и целовать...
Ты далеко. — Должна быть где-то.
И я быть должен. — Встречи час
Уже заложен Богом  в смету
И где-то ждёт с улыбкой нас.

ХХХХ
Дочери

Перед сном и спозаранку,
Натощак и после щей,
Как котяра валерьянку,
Помечтать люблю о ней.
О своей любимой дочке
Вспоминаю каждый раз:
То во сне дарю цветочки,
То смотрю в озёра глаз.
То гуляю с ней по парку,
То сидим вдвоем в кафе,
То готовлю ей поджарку
В своих новых галифе.
И, признаюсь между нами,
Я - хотя и старый кот,
Валерьянку пью годами,
Но от Вики лучше прёт.

 ХХХХ

Нет покоя и в могиле:
Сырость, черви, гвоздь в боку...
Наверху весь вечер пили,
Били морду мужику.
Обманули, — нет покоя!
Говорили. — Праху мир.
Но опять там что- то строят,
Рвут моторами эфир.
Не подумать о высоком,
Не поспать, не помечтать…
 Да и этот гвоздь под боком
Уже начал доставать.
После пьянки той же ночью
Крест стянули и плиту.
Разорвать бы гадов в клочья.
Сырость лезет в тесноту.
Нет покоя. Нет заботы.
Обещали — не забыть…
Но родных не слышно что-то:
Рюмку некому налить.
Хорошо душе. А тело
Гнить должно который год.
Та – так сразу улетела,
Как ракета в небосвод.
Плоть же слабая страдает.
Как гулять и петь — вдвоём.
Разве кто-то вспоминает
В новой вилле старый дом?
Ну и Бог бы с ней — с  душою.
Он и так, наверно, с ней.
Совсем рядом что-то роют,
Режут кроны тополей.
Всё на слом! — Прощай обитель.
Вот тебе и вечный сон.
Скоро пьяный в дым строитель
Спрячет кости под бетон.

               











ХХХХ


За петлёй ещё петельку
Между сосен и кустов,-
След запутать на недельку
Надо зайцу от волков.
Хоть на миг, хоть на минуту
Обмануть манёвром смерть.
Страх такую сеет смуту,
Что и в пятках круговерть.
Зайчик серенький петляет.
Волк по следу хищно мчит.
Но никто из них не знает:
Спит охотник, иль не спит.

ХХХХ


В траве ужом не проползёшь,
Не проскользнёшь в игольно ушко.
И очень скоро сам поймёшь,
Что и в гробу лежит подушка.
Всё очень скоро на места
Расставит жизни ход скрипучий, —
Лавиной смоет высота
Ползущих вверх по склону кручи.

               
ХХХХ

Погас лупоглазый прожектор.
И день начал новый отсчёт.
Вдавил со всей силы протектор
Окурок в исчезнувший год.
Январь первым утром навстречу
Притопал ко мне и к тебе.
Уже прошлогодние свечи
Оплыли по воску в судьбе.
И новый виток пересчёта
Событий, открытий и лиц
Оставил погасшим кого-то
В условиях прошлых границ.
ХХХХ


«Вечный кайф»


Опять жизнь плющит и колбасит,
Но кайф какой-то не такой:
То глюком мир обезобразит,
То пнёт под задницу ногой.
То, резонируя с удачей,
Судьбу потащит на цепи;
То, хохоча, вперёд ускачет,
А мы за ним, — как пыль в степи.
И до восторга — то слезами,
То жутким смехом метим путь.
Как результат, — всегда за нами
В клубах не пыль уже, а жуть.
Ведь в жадном поиске экстаза
Нам счастья хочется — в отвал,
Вот так — всего, везде и сразу,
И что б никто не отобрал.
Нам надо ярких наслаждений,
Мы бредим кайфом не земным.
Но в силу высших совпадений
В  могиле встреча наша с ним.

               
ХХХХ


Первый снег, как опыт первый —
Суетящийся, сырой:
Всем он действует на нервы,
Раздражает взгляд игрой.
До земли не долетая,
Превращается в капель.
Нити с прошлым обрывая,
Впереди не видим цель.

               
ХХХХ
«Предписание»
Три по сто — и только водки.
Джин, коньяк, вино — не то.
Разговор у нас короткий,
-Снять проблемы? – Три по сто.
Пляшут нервы, настроение
Приподнять до без конца?
 — Три по сто, и все сомнения
С сердца схлынут и лица.
Плохо всё: жена сбежала,
Друг предал, обвал в делах…
Три по сто — и жизнь с начала
Начинай, рассеяв прах.
Под огурчик, под селёдку:
Меньше — мало, больше — грех,
Три по сто — и только водку
Пей, дружище, за успех.
Ничего не бойся, смело
Три по сто бери на грудь.
А когда душа запела,
Отправляйся с Богом в путь.

               
ХХХХ


«Материнская любовь»


Твоя любовь, как паводок весной,
Разлита и конца не видно глазу.
И ты плывешь — плывешь по ней за мной.
И твой челнок на мель не сел ни разу.

               ХХХХ

Следы усеяны стихами:
Протектор строк, подошвы лет...
Эфир протяжными гудками
Выносит — да,  но чаще — нет.
И в рифмы просится уныло
Однообразия отказ.
Любовь, как облако уплыла
Подальше с глаз, подальше с глаз…
             
ХХХХ

Ты рубашкой нараспашку,
Я вдвойне — со всей душой.
Для чего махать нам шашкой,
Если в злобе грех большой?
Лучше, братец, мы при встрече
Пир закатим и гульбу.
Под салют цветной картечи
На ничью сведем борьбу.
 И отпразднуем победу
Нашей здравости ума.
В гости еду – с миром еду
К своим недругам в дома.

               
ХХХХ

Уноси, ручей, кораблик
В реку, море, океан…
Улетай из клетки зяблик
На поля в густой туман.
Разрезай крылами дали,
Разгоняй простора сны.
Пока листья не опали,
Обживай в лесу кусты.
Отыщи себе подругу,
Свей гнездо и не грусти.
Улетай, родимый,  к югу,
И прости меня, — прости.
Не суди за дружбу строго,
За любовь и клетки плен.
Я ценил тебя, ей Богу,
Улетай из этих стен.
Погрущу, мой друг пернатый,
Брошу все и сам уйду
В перепев дорог из хаты
К лесу, полю и пруду.
На свободу от заботы
И пустых не нужных дел.
Ты зачем вернулся? Что ты,
Я же лучшего хотел.
Ты на воле. Я на воле.
Думал, встретимся в пути.
Что моя, что птицы доля —
Всё одно. — Господь, прости.

               




ХХХХ
Собрался. Прыгнул с колокольни.
Чужими крыльями взмахал.
И ещё глубже — в омут штольни,
Как камень с выступа упал.
Ему хотелось в небо птицей   
Взлететь, земле оставив тень.
И, как орёл над ней кружится
Уже в последний жизни день.
Ему хотелось прямо к солнцу,
Как тот Икар безумно взмыть.
Но тучи черные оконце
Для солнца вздумали закрыть.
Но он не видел непогоды,
Сияла вновь в душе лазурь.
Его на крыльях небосвода
Несла к мечте вся сила бурь.
И умирая, мысли в небо
Он отпустил, как стаю птиц-
Туда, — где вроде бы и не был,
Но точно знал, - там нет границ.
ХХХХ
Остограммить душу встречей,
Сердце счастьем расхмелить,
И зажечь над миром свечи
Надо, надо — надо жить.
Надо верить и смеяться
Всем превратностям в глаза:
С кем - то вовремя прощаться,
С кем - то двигать до конца…
Надо знать, когда и сколько,
Где и с кем – и надо ли?
Не кричать над гробом – «Горько!»,
Не копить в кубах рубли.
Для того чтоб стать любимым,
Надо просто полюбить-
В час голодный половину
Хлеба с другом разделить.
И тогда всё то, — что надо
Без труда найдется вдруг:
Обретет душа отраду,
Не замкнёт удача круг.

ХХХХ

«Весна»
Георгины, астры, флоксы...
Умирают люди в боксах.
Жар…Безумие… Война…
В стенах белых без окна.
Губы черные и лица.
 — Помоги, спаси, сестрица,
Пожирает душу СПИД,
Все огнем внутри горит.
За оградой, за больницей
Птицей облако кружится.
На цветы в рублях цена.
И весна. Вокруг весна.
Потолок над миром белый.
Как бумага, в майке тело.
Целина белейшей мглы.
И углы — вокруг углы.
Подбородок, локоть, скулы,
Острый угол спинки стула...
Смерти острая коса.
Без огня в углу глаза.
А там где-то за больницей
Птицей облако кружится.
На цветы в рублях цена.
И весна. — Вокруг весна.
Георгины, астры, флоксы…
Но закрыты двери боксов.
И за дверью бродит смерть,
Выгрызая  жизни треть.
Каждый может заразиться
 — Помоги, спаси, сестрица …
За стеной закат горит.
Доедает душу СПИД.


 

ХХХХ

«Колея»


Колея, колея —
Шрама белая шлея.
На лице зимы — земли
Вьюги тропы замели.
Намела сугробы ночь —
Прошлых лет седая дочь.
Но осталось колея —
Жизни вольная струя.
И по этой колее
Время мчится по земле,
Как по вене к сердцу кровь,
Гонит волнами любовь.
Не заносит колею —
Счастья спутницу мою,
Не в мороз, не в летний день.
По бокам цветет сирень.
И по этой колее
Я шагаю и во мгле,
И под солнцем, и в дожди
С верой трепетной в груди.


ХХХХ

«Почти дед»

Стучат колесики, стучат,
Уже недолго ждать внучат:
 И сын — орёл, и дочь уже
По спальне ходит в неглиже.
А я не дед, — ещё не дед,
Но могу стать им в сорок  лет.
Уходят дни, бегут года,
И дети могут без труда
Мне подарить уже внучат:
А что же я? — Я буду рад!
Ведь я пока ещё не дед,
Но могу стать им в сорок лет.
Не бойтесь сын-орёл и дочь,
Вы папе можете помочь
По парку с внуками гулять
И свою юность вспоминать.
Женившись в 20 с лишним лет,
Был в перспективе папа дед.


ХХХХ

«Рецепт»
Смешать отзывчивость с заботой
О первом встречном — в котелке,
Восторг свободного полёта, —
Запарить массу в кипятке;
Немного радости с любовью
В житейской ступе растолочь;
Заправить мудрость мыслей солью;
 Отбросить хитрость быстро прочь;
К мечте кусочками надежду
 Добавить точно — без лишка;
В делах и планах — где-то между,
Досыпать смелость из мешка;
Раствором честности по вкусу
Отвар разбавить доброты;
Не дать коварному искусу
Разъесть крупицы простоты;
Грамм бескорыстия в практичность
Засыпать ложкой перспектив;
Достать из баночки тактичность,
Открыть добра аперитив;
От веры отколоть кусочек
И в пыль спокойно растереть:
Всё размешать – и в кипяточек-
Варить часов так пять, иль шесть.
Сквозь марлю выдержки без шума,
Как можно тише, процедить;
Всё - то плохое, что задумал,
Как накипь, сверху удалить:
 И пить по ложке трижды в сутки,
После еды и не спеша, —
Поверьте, благие поступки
Впитает фибрами душа.

ХХХХ

В душе — мечта, на шее — крест:
Нательный, маленький, с крещения.
Он, как и ты, немало мест
Увидит с чувством сожаления.
Всё вместе: разум и душа
Осилят дальнюю дорогу.
Жизнь и в лишениях хороша,
Когда идёшь навстречу к Богу.
Но только путь одних — во тьме,
Другим — по свету добираться.
Свободным станешь и в тюрьме,
Когда не будешь унижаться.
Ни перед совестью своей,
Ни перед теми, кем замечен.
Всем нелегко в краю теней,
Но даже мрак — и тот не вечен.
На теле крест, как знак Небес-
Напоминание о Боге.
Творец не выдаст, черт не съест —
Распятия ставят у дороги.


ХХХХ

«Мак»
Яд красоты и ужас счастья,
В ладонях образы мечты.
Объятия липкие безвластья:
Цветы, цветы — вокруг цветы.
Поля, багряные долины:
Красным красна живая гладь.
То тут, то там, как пятна спины —
Из мака кровь должна стекать.
Проклятье волей искушения,
Как жизнь и смерть в одном лице.
Восторг, страдания, забвение
Хранит у жала на конце.
По лабиринтам мира память
Несёт потомкам сладкий дар.
 Способен он не только ранить,
Но и залить в сердца нектар;
Гипнотизировать без взгляда,
Нести над пропастью волной;
Весна, плывущая из сада,
Таится в капельке одной.
В ней сила северных сияний,
И зной экватора в глазах,
 И незаполненность желаний —
Надежда, вера, жуткий страх...
И каждый выберет дорогу:
Сегодня в рай, а завтра в ад.
Поток уносит счастье к Богу, —
Всегда — вперёд, нельзя назад.

ХХХХ

Она любила у окна
За приоткрытым краем шторы,
 Наедине с дождем — одна
Капели слышать переборы.
Искала в шелесте листвы
Душой ответы на вопросы.
В ладонь по бусинке с травы
Мечтала снять, как клюкву росы.
Любила думать и вдыхать
Поток озоновой прохлады,
Бегущей строчкой отекать,
 Касаться прядей водопада.
Хотела удержать струю,
Не дать исчезнуть наваждению,
Остановить на миг землю,
Опорой быть её падению.
Пыталась в кулачке зажать
На память брызги водяные.
Как тяжело лежать и ждать,
Считать минуты роковые.
Она спешила просто жить,
Забыть о кресле инвалида.
 Как все ровесники, любить,
Встать и пойти, пропасть из вида.
Исчезнуть в радуге, туман 
До капли выжать без остатка,
Залезть к прохожему в карман,               
Быть неразгаданной загадкой.
Стремилась выйти из границ
Болезни, стен и коридора,
Разбить в осколки острый шприц,
Как ветер, мчаться вдоль забора.
Но дождь закончился. Во двор
 Спешили люди: кто откуда…
Мир окунулся в омут штор,
Зашторив сказочное чудо.



ХХХХ


Любовь, как цепь перерождений,
Как эволюция, — как шаг-
Планет движенье, поколений -
И в роли друга бывший враг.
Любовь, как Высшее Начало:
Не суть греха, а цель души.
Её не много и не мало,
Она и в звуках, и в тиши.
Она не детище, — Родитель,
Покой Вселенский, не каприз,
Сакральной мудрости Учитель,
Познать её — заветный приз.
Грааля  чаша — кубок мира:
С луной и звёздами внутри,
Заката алая порфира
И нежность утренней зари.
Любовь сильна и беззащитна
В гармонии незримых сфер.
И никогда любить не стыдно,
Ведь любит даже Люцифер.





ХХХХ


«Солнечный лучик»
 Побежал от дома к дому,
По горбам угрюмых крыш;
По рябине — еле — клену,
От листка к листку малыш.
Как на крохотном батуте
С капли в каплю — прыг да скок;
Увеличил столбик ртути,
Тронул ласково висок.
Сквозь гардину по подушке
К спящим глазкам зашагал;
Дотянулся до макушки,
Гребнем, кудри расчесал.
Рассмеялся шаловливо,
Пальцем щелкнул по струне,
И помчался торопливо
К солнцу яркому в окне.
— Чей ребёнок, чья забава? —
Проворчал в углу рояль.
Заискрилась Божья слава,
Чашу выплеснул Грааль.
В повседневный бег столетий
Вечность вылилась рекой.
И лучи её, как дети
Мчались солнечной строкой.
В письмена небесной пылью
Заносили новый день.
Становилась сказка былью,
Предсказанием просто тень.
Золотые летописцы
Точно в срок, в заветный час
На бескрайние страницы
Переносят Божий Глас.




ХХХХ

С простотой, задором детским
Мудрость правит вензеля.
Ведь не зря трудом простецким
Была создана Земля.
Лучик солнечный щекочет
Нос курносый поутру.
Соловей в саду пророчит,
Бог шагает по двору.


ХХХХ
«Старый двор»

Гармонь наяривала лихо.
Кружили пары по двору.
Гром-баба Феня — повариха
Гоняла скалкой детвору.
Рубахи белые и платья.
Весь дом гулял за молодых.
В фате невеста — наша Настя,
 С соседней улицы жених.
Веселье, смех, по кругу водка,
Сальные шутки тут и там.
И Соня — бойкая молодка
Пошла с подносом по гостям.
Пятёрки, мятые червонцы
С карманов тайных, тупиков,
Вылазить начали на солнце,
Как наши бабки из углов.
 Шпана залётная в сторонке
На вынос ждала что-нибудь.
Уже подкатывали к Соньке,
— Ну что там, Соня? Не забудь...
Темнело. Кто-то из соседей
Через окно приладил свет.
Искала Маня своего Федю,
 А тот хлестал с горла «Букет».
Чем дальше — больше, как и надо:
Уже кого-то гости бьют.
Народ гуляет до упада,
Куда не глянь: сидят и пьют.
За полночь Ваню — гармониста
С собою тянет молодёжь.
Несётся песня голосисто,
Но слов давно не разберёшь.
Всё так и было, так и будет —
Мы знали точно всем двором:
Никто за драку не осудит,
И будешь бит, назвав «козлом».               
 Мы свято верили когда-то,
Что лучшей жизни просто нет.
Братались кровушкой ребята
На протяжении многих лет.
Всё изменилось в одночасье:
Пустуют хмурые дворы.
Поодиночке горе, счастье.
По тюрьмам старые воры.
Кто за кладбищенской оградой
 Приют нашёл и вечный сон,
Кому-то двор давно не надо-
Приятней выйти на балкон.
И той шпаны уже не сыщешь, —
Другая нынче молодёжь.
Счёт перешёл с рубля на тыщи,
И оказалась правдой ложь.
Прощай мое и ваше время,
Сорокалетние мужи.
Жизнь как долбила, долбит в темя,
Но нет отдушин для души.

ХХХХ


Люблю людей, как Саша Машу;
Как Петя в кольцах колбасу;
Как Президент столицу нашу;
Румяный зад вблизи осу.
Люблю народ поодиночке,
В толпе на митинге — люблю;
 В пижаме, шелковой сорочке,
По сумме евро и рублю;
По морде пьяной, трезвым лицам-
По дуракам, за воровство, —
Всех, кто успел опохмелиться, —
За всё в стране   убожество.


ХХХХ


В системе сбой: мечты зависли,
Воображение на нуле.
В единой ком скомкались мысли,
Как хлебный мякиш на столе.
Ни старых образов, ни новых,
Ни панорам. Ни перспектив.
Желеподобные основы
 Слюной стекают в ржавый слив.

Взгляд опорожненной бутыли
За дымкой матовой стекла.
Зрачки на лампочке застыли,
Унынием бьющей из угла.
Слух не в себя и не наружу,-
Сознание в полной пустоте.
Как будто вывернули душу
Изнанкой к липкой темноте.
И так раздробленно разбиты
 Остатки чувств на вязком дне,
Как будто клапаны закрыты
И сердца вовсе нет во мне.

ХХХХ

Мерцает свет в конце тоннеля,
На сквозняке скрипит плафон.
Накалом слабым, еле-еле,
Идущему заметен он.
Уже давно на ладан дышит
В наморднике надежды луч.
Обжили сумрак в норах мыши,
Но где-то там от счастья ключ.
И не маяк, и не прожектор
Ведёт искателей по тьме.
Определяет жизнь вектор
Мечтой заложенный в уме.
И каждый раз в тоннеле кто-то
Бредёт впотьмах на огонёк.
Остатки сил и капли пота
Стекают под ноги в песок.
А он идёт, а он стремится...
И видит в лампочке звезду.
Спешит поймать свою жар-птицу,
Ломает копья на ходу.
Совсем чуть-чуть, ещё немного,
И вот уже — напротив цель.
Но кто, же знает планы Бога?
Корабль днищем сел на мель.
Мечта состарилась в дороге.
Другим заветный выпал приз.
Стоишь в лохмотьях на пороге,
А дома нет — судьбы каприз.
И виноватых нет, и смысла
Ошибки времени считать.
Калейдоскопом даты, числа
И то, что смертным не понять.

ХХХХ

Как прыщ на заднице столетий —
И не покажешь, и зудит,
Вступают в спор отцы и дети,
Не гаснет возраста конфликт.
Уж с бородой его проблемы,
Но как всегда, на злобу дня
Выносит жизнь эти темы,-
И прямо бесится родня.
На кухне битая посуда,
Весь валидол под языком.
В пижаме тень туда - отсюда:
 Папашу носит сквозняком.
Дом сотрясается от крика,
Потоки слёз и в ванной плач…
 Доводят спорящих до пика
Упреки, типа: ты — палач.
Как результат: входные двери
Летят, сбивая косяки,
Несут родители потери,
А детки часто — синяки.
И всё нормально: так когда-то
Дед батю за ухо тягал.
Сейчас к отцу пришла расплата
 За то, что деда доставал.
И всё, как раньше — не иначе:
 Отец на сына, мать на дочь…
Одни хотят побыть на даче,
 Других от дачи тянет прочь.
И всё бы ладно, но папаши
Хватают отпрысков за чуб;
А те во всём, как дети наши
 Мстят беспощадно — зуб за зуб.
 И поговорка в прежней силе:
Все детки — яркие цветы…
У папы с мамой на могиле.
Любуйтесь ими с высоты.

ХХХХ
«Женщина»
В больнице, на тюремных нарах,
В любых условиях судьбы:
На всех вокзалах и базарах
Не просчитать её ходы.
Не объяснить умом холодным
Поступков женских череду,
Как методом науки модным
Характер знания Вуду.
Всегда была и есть загадка:
Не постижим закрытый мир.
У кошки с женщиной повадки
Похожи, как на полках сыр.
Не рассекретить тайны сути,
Которой сам не знает Бог.
Все, что у женщины в минуте,
То Вечность вынесет в итог.
Лишь предсказуема однажды,
И в этом всем знакома нам-
На грабли наступает дважды,
Не верит даже зеркалам.
Готова сутками в салоне
Сидеть, что б сделать макияж.
Крема и тушь — в её Законе:
Причёска, ванна и массаж…
Так было, есть и точно будет,
 И в этом женщины секрет:
Измену, может и забудет,
 О красоте и чувствах — нет!
ХХХХ
«Женская логика»
Когда мы видим цифру «10»,
То пред глазами лишь число.
Измерить можно им и взвесить,
Приклеить скотчем на табло.
Сложить и вычесть без остатка
Всегда пытаемся судьбу.
Всё протекает очень гладко,-
И вот уже лежим в гробу.
У женщины другие взгляды
На всё, что видит -  нам назло.
Мужчины, только вот не надо,
Вам и сейчас не повезло.
Ведь всем известно, у задачи
Ответ находится один.
У наших женщин всё иначе:
Свой вид у чисел и мужчин.
Как ноль без палочки бывает,
Чем губит сразу интерес,
Так наших дам не привлекает
Мужчина, потерявший вес.
Когда на нем костюм дешевый,
Валюты нет, одни рубли, -
Тогда король по смыслу голый,
Куда не глянь — одни нули.
Пусть единичка в нем, однако,
Хоть что-то, — на безрыбье рак.
До года каждая собака —
Не пёс совсем, а так — дурак.
Но если к палочке кружочек
Такой невзрачный привязать,
Пусть очень малый - с ноготочек,
То можно женщину понять.
Здесь и курорты, и машины,
С парижской выставки бельё…
Пусть не красивые мужчины,
Но что поделать: все — её.


ХХХХ

«Женская доля»
Прожить всем хочется красиво
Отрезок, что отмерял Бог,
Себе и ближнему на диво-
Познать и радость, и восторг.
Звездой гореть, не потеряться
В огромных лапах чёрных туч-
Любимой быть, самой влюбляться,
Найти заветный к счастью ключ.
Но получается иначе,
И чаще всё наоборот:
В подушку где-то кто-то плачет,
Обиды слёзы горько льёт.
Из очень маленьких ошибок
Растёт большой, лохматый ком,
Ведь путь по жизни очень зыбок
И кружит в штопоре витком.
Здесь очень важно не сорваться,
Не стать добычей неудач;
Не остерветь, не сомневаться
В решении истинных задач.
Определить свою дорогу
В цейтноте жизни тяжело,
Но ты поверь вслепую Богу-
Иди вперёд судьбе назло.

ХХХХ


«Память»

Стала память разборчива крайне:
Оставлять только лучшее мне.
Кладовые сознания в тайне
Разгружать, когда разум во сне.
Убирать из обзора обиды,
Неприятные лица стирать.
Удалять незаметно из вида,
Что когда-то могло раздражать.
Как сорняк, вырывать неудачи
Стала в белой перчатке рука.
И не ясно теперь, с чьей подачи
Оказалась на свалке тоска.
Ничего из плохого не помню,
Не пытаюсь вернуться назад.
И встречаться с ушедшей любовью
Мне упорно года не велят.
Каждый раз память снова и снова
Помогает не влезть мне в петлю.
Настоящее, может, не ново,
Но в нём можно поверить в «люблю».
А поэтому вновь улыбаться
Мне с иконы пытается Бог.
И не хочет душа сомневаться,
Подводить под прожитым итог.

ХХХХ
«К Вам»
Разочаровавшиеся в жизни, 
Любви, призвании, Отчизне-
В край недовольные судьбой,
Людьми, соседями, собой;
Виновных ищущие жадно, —
Да Бог бы с вами, ну и ладно,
В жилетку ныли бы себе.
Так нет же: всем — ему, и мне
Вы желчь сливаете потоком,
На Небеса, кивая оком,
Как недвусмысленный намёк —
Творцу направленный упрёк.
Да чёрт бы с Вами, обвиняйте,
На что угодно уповайте,
Найдите оправданий ряд
Своему падению в закат,
Своим законным неуспехам, —
Да, наконец, ехидным смехом
Себя размажьте по стене.
Так нет же, Вы ему и мне
Себя, как жертву подаёте,
За упокой всегда поёте,
Пытаясь, слабость оправдать,
 И всех вокруг оклеветать.
Не утвердившихся в пути,
На дно Вы тянете пойти,
Заранее предрекая крах,
Вселяя в души к жизни страх.
 Когда же Вы уже уймётесь
И мутью собственной упьётесь,
Что б воду ближним не мутить
И не мешать кому-то жить?

ХХХХ


«Однако»
Жил в чуме чукча. Жил, однако.
Как дед и прадед, в тундре жил:
Жена и дети, он, собака.
Песца с охоты приносил.
И всё бы ладно. Но, однако, —
Сосед его — совсем собака.
 Как только нарты вон из вида,
Залазил в чум к жене сосед.
Другого съела бы обида,
Но чукча хитрый — дома нет.
И так бы было, но, однако, —
Жена рожала, как собака.
Со стойбища вернувшись как-то
Детей решил пересчитать.
Но чукчи — шустрые ребята,
Как мухи, принялись мелькать:
Один, два, три... Опять, однако,
Он сбился — влезла в счёт собака.
Он начал слаживать по новой
Ораву шумную в уме.
Ну вот: всё вроде и готово,
Но лишних пятеро в семье.
Зачем считать, решил, однако, —
Ведь лучше всех в дому собака.






ХХХХ
Ночь передала пост рассвету.
Как рекрут, воин молодой
Провел глазами тени в Лету,
Тряхнув кудрявой головой.
И соловьиной трелью свистнул,
 Качнув легонько облака.
Луч заскользил и тихо вскрикнул,
Упав к ногам из высока.
 Рассвет кусты чуть-чуть раздвинул,
Лист земляничный приподнял.
Росу с берёз игриво скинул,
Всмотрелся в озера овал.
И побежал к полям, оврагам,
Оставив пост на службу дню.
Под голубым небесным флагом
 Жизнь просыпалась на корню.
ХХХХ
Кипит смола любовной страсти.
Бурлят инстинкта пузыри.
Шанс у мгновений вырвать счастье
Жизнь дарит с ночи до зари.
Чтобы никто того не видел,
Отпущена влюбленным ночь.
Сама природа в голом виде-
И чья-то мать, и чья-то дочь.
По спальням пары, под кустами-
И тут, и там — и «ах», и «ох».
Земля украшена телами,
Последней нотой сладкий вздох.
Но что б звучал аккорд последний,
Ведь сколько надо чепухи:
Обрывки взглядов, ложь и бредни,
Записки, ландыши, стихи…
Совсем невинные касания,
Вершиной в мыслях — поцелуй…
Одно в двоих живёт желание:
Заплыть скорей за крайний буй.
А там уже никто не властен:
Остановить, спасти, увлечь,
Принять в любви своё участье,
И помешать теченью встреч…
И, слава Богу, что и ныне,
Как сотни тысяч лет назад,
Есть шанс себя увидеть в сыне,
Сравнить жены и дочки взгляд.

ХХХХ

Как замечательно на дне
 Забытых миром одиночеств
Жить наяву, но как во сне
Стать соучастником пророчеств.
И предрекать, и погибать
В огне своих же предсказаний.
Так рукописно догорать,
Вещать с трибуны заиканий.
Как хорошо и знать, и быть
Несбыточной в прогнозах частью.
По бездорожию  пылить,
Делясь с собой не полной властью.
Как всё прекрасно в глубине,
Где нет подвижек для сравнений:
Ни дня, ни мглы, слова в цене
Без результата достижений.
Есть только ты и только сам
Себя ты видишь в каждом всяком.
По мыслям, планам и следам
Жизнь наблюдаешь, как под лаком.

ХХХХ
Перед тем, как сказать, раз под сотню отмерь
В глубину и длину свои мысли;
Со словами  возможность всерьёз соразмерь,
И себя к тем иль этим причисли.
Хуже нет: там и здесь, здесь и там прозябать,
На два фронта — служить двум владыкам,
К сатане на поклон и с Голгофы вещать,
Освещать свое зло святым ликом.
Невозможно сказав, отказаться от слов,
Бросить клятвы, как хлам на дороге;
 Всё забыть: и друзей, и родительский кров,
Ближе к смерти не вспомнить о Боге.
Говори и служи, не скрывая лица,
Не пытаясь уйти от ответа.
Сколько нитке не виться, но в оба конца
Пускай жизнь летит, как комета.

ХХХХ


Хрупкой тенью на канате       
Жизнь танцует над толпой.
В час вечерний на закате
Свет сгущается над тьмой.
Шаг неточный — и в осколки
Разбивает звёзды мрак.
Так, упав с высокой полки,
Хрусталём звенит сквозняк.
Вправо-влево нить уходит,
Исчезает из-под ног.
Но опору вдруг подводит
Под ступню незримый Бог.
Год за годом над простором,
Без рывков и не спеша,
Под всесильным, вышним взором
К Богу следует Душа.


ХХХХ

«Старый дом»
Как брошенный детьми отец –
Забытый, старый, одинокий…
Душою чувствовал — конец.
Наверно, вышли его сроки.
Двор опустел и одичал
Людьми оставленный и Богом.
Дом в запустении скучал,
Скрипел рассохшимся порогом.
У самых стен стоял бурьян,
Взяв старика в кольцо-осаду.
Как на пустом столе стакан,
Дом собирал углами влагу.
Все разлетелись из гнезда.
И никому он стал не нужен.
Забрали сердце города,
Изнанкой, вывернув наружу.
Калитка, ржавчиной скрипя,
На сквозняке ветров шаталась.
Когда-то целая семья
Под эти звуки просыпалась.
Сейчас же мыши день и ночь
Точили старые обои,
И не бежали резво прочь
В свои дырявые покои.
Дом потихоньку умирал,
Как гибнут мухи в паутине.
Но вот послышалось — сигнал,
Шаги на новой половине.
И он ожил, и как всегда
Гостей встречал открытой дверью.
Над крышей плыли облака,
И лилось небо акварелью.

ХХХХ

Кто-то мчится ближе к морю
Обживать нудистский пляж,
Ванны мраморные с солью,
Эротический массаж…
У других идеи круче —
Пик не взятый покорить,
Разогнать восторгом тучи,
В бездне пламя погасить.
Здесь же пляжи и вершины
Только снятся по ночам:
С высоты миров картины,
На волнах катамаран...
Глаз откроешь, не бананы
 С пальмы смотрят на тебя.
Словно в джунглях обезьяны,
На решётке в ряд тела.
 К струям воздуха поближе
Лезет каждый фармазон.
Дело вкуса и престижа —
Пить под окнами озон.
Хочешь в горы? — лезь на нары.
Вот и взята высота.
Без костра и без гитары
На курорте босота.
Захотел нырнуть в глубины
Осьминогов повидать?
Плавники вокруг и спины:
От акул не убежать.
Здесь и люди, как те звери-
Вот — касатка, вон — дельфин.
В зоопарке прочны двери:
Лев без прайда спит один.
И как надо, в отпуск снова,
Срок отбыв, идёт братва.
Месяц, два и всё готово:
Людям в камеры пора.
И опять мечты о пляже,
О нудистах и горах…
В арестантском нашем стаже
 Есть статьи об отпусках.
ХХХХ

Вокруг оси рабы вращений
В калейдоскопе дней-ночей.
Своих, чужих обогащений,
Поступков, принципов, решений,
Отмычек, взломов и ключей.
До смерти — жизни крепостные,
Судьбы заложники в ярме.
Как псы озлоблены цепные,
Так Ваши страсти роковые
Покой находят  лишь в тюрьме.
По сути — узники желаний,
Ошибок, промахов, удач,
. В сердцах у судей колебаний,
Закона выщербленных граней —
Вас встретит с радостью палач.
Одних — раздавленных и смятых,
Других — с безумием в глазах.
Но всех: и нищих, и богатых,
На дыбе совести распятых
Согреет Бог в своих руках.
Напоит небом из ладоней,
Накормит свежестью садов.
Согнутся ангелы в поклоне,
Как на ветру трава на склоне,
И снимут шапки облаков.
За искалеченное счастье
За неиспытанный восторг;
За жизнь разбитую на части,
За равнодушие Высшей власти
Навстречу выйдет  грешным Бог.

ХХХХ

Карету к выходу из жизни
Швейцар потребует у Тьмы.
И ровно в полночь, только кликни,
Увидишь выезд Сатаны.
Из вечной темени к подъезду
Подкатит чёрный экипаж.
За руку робкую надежду
Проводит, молча, карлик-паж.
За нею вслед с любовью вера
Пройдут к распахнутой  двери.
Галантно слуги Люцифера
Укажут всем места внутри.
В ливрее грум кнутом с размаха
Разрубит вспышкой тишину.
И душу грешную на плаху
Помчит по воздуху во тьму.
Шестёркой связанные кони
Закусят в пене удила.
Как хироманты  на ладони,
Разыщешь в небе центры зла.
Огнём горящие планеты,
Глаза, сверкающие льдом,
Вдоль продвижения кареты
Меняться станут за окном.
Забившись в угол от испуга,
Душа завоет на луну.
Квадрат магического круга
Откроет в бездне путь ко дну.
Навстречу гостье в колеснице
Примчится грустный Люцифер,
И сам проводит до столицы
Империи холодных сфер.
И мимоходом на прощание
Князь Тьмы притронется к душе —
Та станет частью мироздания,
Как капля крови на ноже.
Скользнёт безропотно по глади
И тихо в вечность упадёт.
Господь в серебряном окладе
Слезой страдальца помянет.

ХХХХ

Остановись, замри мгновенье
И время к месту привяжи.
Пусть День последнего рожденья
Не ляжет в хлам на стеллажи.
Не станет за спиной дорогой
Во тьме оставленной ветрам.
Пусть хоть чуть-чуть, ещё немного
Позволит верой жить мечтам.
Пускай на свалке не свершений,
Поблёкших красок позади,
Поменьше будет изменений:
Крестов и дырок на груди.
В узлы заношенных ошибок
Не надо нового тряпья.
Углы оплывшие улыбок
 Печатью станут бытия.
Ведь в ноше прожитых событий
Уже достаточно потерь.
Пускай страна моих открытий
Закрытой дольше держит дверь.
И не спешит, не мчит стрелою,
Как вектор счастья, время в цель.
Как мусор, годы чередою
Судьба выносит на панель.
Не надо выводов и мыслей
Увитых мудрой сединой.
Кто знает, сколько этих жизней?
Моя же здесь, всегда, со мной.
И пусть не лучшая из лучших
Но и не худшая из всех.
Быть может, я из невезучих,
Но невезение — не грех.
И дню рождения салюты
Пускай пока повременят.
Часы хранят в себе минуты, —
Ещё успею на закат.


ХХХХ


На фрак парижский, ни хоромы;
Ни чары женские, ни срок;
Размер ушанки, блеск короны;
Ни святость мысли, ни порок
Не станут камнем для Бродяги
На шее грешницы — судьбы.
Учили с детства бедолаги:
Мы — не рабы, рабы — не мы.
И во дворце, и в коммуналке,
В  туфлях из кожи, босиком,
И в лимузине, и в каталке,
Со счётом в банке, иль мешком
Служить готовы лишь свободе,
Надежде, Вере и Любви.
И не в пример капризной моде
Бродяжий дух у нас в крови.


ХХХХ
Всё остаётся где-то позади:
То далеко, то сразу за спиною.
Не убежать, не скрыться, не уйти —
Так нитка входит в дыры за иглою.
Так тень не отпускает ни на шаг,
Так следствие привязано к причине.
И прошлое, как друг или как враг
Проводит от рождения к кончине.
Куда ни глянь: следы, везде — следы,
Как свежие и старые зарубки —
Восторга, озарения, беды,
И благие, и низкие поступки.
На древе жизни всё — всё позади,
Что видимо и скрыто временами.
Воронками усеяны пути,
Заросшие бурьяном и цветами.

ХХХХ
Тебя не видел и не встречу
Уже, быть может, никогда.
Не обниму, целуя, плечи,
Не загляну, смеясь, в глаза.
Ты просто выдумана мною,
Моей фантазией больной-
Из дымки соткана мечтою,
Омыта радужной волной.
Я представлял тебя годами-
И получился Идеал.
Стеною небо между нами,
Дорога, вечность и вокзал.
Но всё равно тебя я вижу
В толпе, на улице, во снах…
И догоняю — ближе, ближе…
И эхо слышится в шагах.
Теряю, нахожу, скрываю
От всех и каждого — Моя.
И сам уже не понимаю:
Где ты, где сон и где же я?
Из всех знакомых и не очень-
Случайно встреченных, чужих,
Как в полнолуние профиль ночи,
Слепил тебя из грёз своих.
И всё ищу, и безуспешно
Пытаюсь жить совсем с другой.
Из всех влюбленных самый грешный
И самый, - может быть, - святой.

ХХХХ

Метку черную, смущаясь,
Как-то робко, — нехотя,
Жизнь подала, улыбаясь,
Как невинное дитя.
На куске затертой кожи
Три шестерки в уголке.
На мешки с углём похожи:
Сразу три мешка в  руке.
Смысл этого послания
Невозможно не понять-
Трижды проклят, как создание,
И уже не отшептать.
Юность, зрелость и, конечно,
Старость в списке неудач.
Может быть, придется вечно
Чаще смеха слышать плач?
Но и с ней не унываю —
С этой меткой в кулаке,
Даже больше — не скрываю,
Что она в моей руке.
И стараюсь жизнь — кликушу
Вместе с роком обмануть:
Не распахиваю душу
И меняю часто путь.
Ради выгод унижаться
Мне с рожденья не дано.
Значит, следует влюбляться,
 Жить, гулять и пить вино.
И давно уже  пропащим
Я молвою окрещён.
Пропадают овцы чаще,-
У волка другой закон.

ХХХХ
Чашка кофе, сигарета,
Чистый лист и строчек ряд...
На кусок обрывка света
Мысли кубарем летят.
Монологом на бумагу
Льётся струйками душа.
Как песок питает влагу,
Тает след карандаша.
По наклонной догоняет
Проблеск утренней зари.
Как прожектор, освещает
Серость жизни изнутри.

ХХХХ
«Вопреки»
Вопреки всему на свете:
И ошибкам, и судьбе,
Предсказаньям в чёрном цвете,
Жесткой внутренней борьбе;
Неудачам и просчётам,
Мной не взятыми в расчёт;
Вопреки чужим заботам
Оборвать души полёт, —
Жив ещё, и верой в чудо
Утверждаю власть Творца.
До кончины не забуду
В тучах тяжести свинца.
Помнить буду до крупицы
Каждый грамм добра ко мне,
Счастья яркие зарницы,
Пятна грусти на луне.
Вопреки чужим прогнозам
Не теряет жизнь счёт.
Смех фонтаном через слёзы
В небеса из сердца бьёт
ХХХХ
Уже не так скрипят шаги,
Нет той упругости в походке.
И не на грудь, — на ход ноги 
Беру сто грамм холодной водки.
С ленцой уже смотрю вокруг,
С улыбкой слушаю признанья.
И мой диван — давнишний друг
Бывает центром мирозданья.
Как прежде, воду не мучу,
В стакане бури сотрясая,
Детей терпению учу,
О жизни мудро рассуждая.
Бывает, правда, и сорвусь
В глубокий штопор по спирали.
Но всё сильнее душит грусть
Наутро кольцами морали.
И лишь в одном, как раньше я
Не изменился ни на йоту:
Любое женское — «нельзя»
Моя задача взять, как ноту.
За милой барышней готов
Шагать всю ночь без остановок,
И прилетать на кроткий зов
Невинных вроде бы уловок.
Наверно, быть тому — и в сто
Лет занесённых сединою,
Надену шляпу и пальто
И скоро выйду за мечтою.

ХХХХ


Кому-то солнце надоело,
А кто-то дождику не рад.
Душа простора захотела, -
Лететь с восхода на закат:
Над недовольными достатком,
Над недостатками довольств;
Над надоевшим порядком
Уставами чужих посольств.
Взглянуть решила из зенита
На тех и этих,- с высоты
Увидеть полные корыта
Прокисшей в быте суеты.
Свободной выйти пожелала
Из жестких рамок несвобод.
Чем дальше тело оставляло,
Тем уже был обратный вход.


ХХХХ



Ребёнка, дерево и дом, —
Как завещал потомкам классик,
Построим, вырастим — потом
Перешагнём рубеж галактик.
Проникнем в планетарный ряд,
Переместим немножко сферы…
И, смотришь, вырвет наш отряд
Власть из объятий Люцифера.
Но только помнить надо нам:
Нет невозможного на свете.
И нас оценят по следам,
Что мы оставим на планете.







ХХХХ

Мятежный дух, как вьюга выл,
Как ураган метался в стенах.
Всё на своём пути крушил,
Срывая зло на манекенах.
На светотенях, на вещах
Гнев вымещал - на масках — лицах,
На всех, кого прикончил страх,
Заставил с участью смириться.
И сеял ужас, и стенал
В ослепшем приступе безумия:
Опустошаясь, - угасал,
Касаясь бездны полнолуния.
В убогом рубище своём,
То затихал, то с новой силой
Сжигал бессилие огнем
Над ставшей братскою могилой.
Всё реже в недрах темноты,
В бездонной пасти каземата
Звучали ноты высоты
В багряных отсветах заката.
Жизнь затихала, утомясь.
Сдавалась в плен застенкам страсть.

ХХХХ

Андрею М.


Поменьше пей и больше пой
В свои День рождения, дружище.
Опасен алкоголь жарой,
Да и других соблазнов тысяча.
Будь твёрд и собран, как кулак
В своих решениях и поступках.
Что б ни попасть в кромешный мрак,
Стань осторожен даже в шутках.
И не спеши, не торопись
Шагать, как тень с другими в ногу.
Люби, надейся, веселись,
Доверив душу только Богу.
ХХХХ

Калейдоскоп событий, дат,
Побед, влюблённостей, желаний…
Жизнь — и рассветы, и закат, —
Сплошная цепь переживаний.
Сплошная череда затей
И поражений, и успехов.
Так дай же Бог в кругу друзей
Как можно больше взрывов смеха.

ХХХХ

Всё отойдёт на задний план:    
Обиды, женщины, идеи…
Дней бесконечный караван
Потянет мысли и затеи.
Потащит время по пескам
Надежды новые и взгляды.
Разложит память по тюкам
И поражения, и награды.
Найдутся срочные дела,
Друзья останутся друзьями.
И жизнь пойдет, как раньше шла
Своими торными путями.
Но час пробьёт и выйдет срок
 Привычной серости событий.
Подхватит свежести поток
И понесёт в страну открытий.
Навстречу новым городам,
Ещё не пройденным дорогам,
К ещё не сделанным шагам,
Не ставшим прошлого итогом.
Помчит по миру, поведёт
По лабиринту новой жизни.
Кто долго думал, тот поймёт,
Что нет оракулов в отчизне.
Что ни кому не нужен ты,
Что должен сам всего добиться.
Осуществить свои мечты:
Построить, вдуматься, влюбиться…
Кому от Бога не дано
Стать победителем по праву,
Тот будет снова всё равно
Жить по казённому уставу.
ХХХХ


Не тот калибр: беда — не горе,    
Ряд неудач — не злобный рок.
Любой кошмар — лишь капля в море,
С небес упавшая в поток.
Лишь полутон, полу - оттенок
На полотне прошедших дней,-
Кирпич, вмурованный в простенок,
В уме блуждание теней.
И явный промах, и ошибка —
Всего лишь в будущее шаг,
Ещё одна судьбы попытка
Поднять с земли упавший флаг.
Ещё одно напоминание
От смерти к жизни, как урок:
Удачу, радость и страдание
Нам посылает только Бог.
Для осознания заблуждений
Даёт нам случай на пути,-
Из всех возможных направлений,
Лишь по своему дано пойти.

ХХХХ
Мой милый Друг, качели  ночи
Несут тебя в объятья снов.
Туда, где самый лучший зодчий
Создал покои для богов;
Где в будуарах звездных феи
С улыбкой смотрят в зеркала;
Где посреди оранжереи
Стоит хрустальная скала;
Где птицы райские веками
Поют на ветках дивных древ;
И звери с добрыми глазами-
С газелью рядом грозный лев.
Там все иначе: сказка сказкой,
И под ногами нет земли.
Не надо прятаться под маской,
Вместо огня хранить угли.
Мой милый Друг, в минуты эти
Тебя прекрасней в мире нет.
Из всех созданий на планете
Одна ты видишь муз балет.
Что может быть вселенной краше,
Открывшей тайны высоты?
Одна любовь сравнится наша
С бриллиантом высшей чистоты.

ХХХХ

Где ты бродил ночной мечтатель?
Откуда пыль на сапогах?
В каких мирах твой ум-старатель
Копал алмазы в рудниках?
В каких галактиках Вселенной
Искал заветных истин нить,
На пике радости мгновенной
Вдруг захотелось вечно жить?
Откуда ты вернулся к людям,-
В их без просвета суету, 
Где каждый между делом судит,
Где сам Господь прибит к кресту?
Зачем тебе, мечтатель звездный
На землю грешную ступать?
Ведь никогда в нее не поздно.
И лучше жить, чем умирать.
Но ты вернулся в оболочку,
Чтобы душа смогла понять
Где и когда поставить точку
В Творца заветную тетрадь.
Чтобы фантазии и грёзы
Живую форму обрели;
Чтобы шипы на стебле розы
В ладонь любимую легли.
Куда спешишь опять мечтатель,
В какие дали мысль летит?
Туда, где встретит сам Создатель,
И душу с сердцем примирит.
ХХХХ



Все реже вспоминаю,- таю,
Как на бордюре лед весной.
Из прошлой жизни исчезаю:
Всё меньше то, что было мной.
С моим уходом пропадает
Смысл возвращения назад.
Так чёрной тушью отекает
В слезе запутавшийся взгляд.
Всё больше забываю, — знаю,
Меня уже не будет там.
От шлаков память очищаю,
Сор, выгребая по углам.


ХХХХ


Начистоту — себе признайся:
Совсем чужие мы с тобой.
Уж в этом ты не сомневайся,
Не спорь отчаянно с судьбой.
Нет ни любви, ни постоянства.
У времени свои счета:
В привычке — глупое упрямство,
А в результате — пустота.
Но встреча наша не случайна:
Свершилось то, что и должно.
He вспоминай меня буквально:
Я — тень, упавшая в окно.
Я — призрак, сон. Я — приключение
С тобой случившиеся вдруг.
Есть в прошлом скрытое значение-
В квадрате черном белый круг.
Мы не забудем друг о друге.
Даст Бог, останемся в друзьях.
И может, вспомним на досуге
О тех — совсем не худших днях.


ХХХХ

Заплетайся память в косы:
Прядь за прядью, к пряди прядь.
Черно-белые полосы
Тянут время плавно вспять.
Черный локон, белый локон —
Полосатая судьба.
Далеко от узких окон
В омут клонится верба.
И такие, и сякие
Дни и ночи позади:
Есть цветные, есть лихие,
Как репейник на груди.


ХХХХ



Тупеть приходится помимо
Всех прочих в жизни неудобств.
Ум деградирует незримо
В среде проявленных уродств.
Как всё живое, без питания
На гибель разум обречён.
По мере мысли увядания
Отчетливей инстинкта фон.
В процессе вынужденной спячки
Теряет  сердце с миром связь.
Так мозг истерзанный горячкой
Не может взять над телом власть.
Без новых встреч и без движения
В песок уходит интеллект.
С банальной глупостью сближение
Ускорит тупости эффект.
Спасенье кроется в желании
Не стать животным наяву,
Покорной жертвой на заклании,
Жить и в болоте на плаву.


ХХХХ


«Бродяга»


Трибун трактирный и повеса;
Любимец женщин и собак;
Приют то ангела, то беса;
То храм святейший, то бардак.
Король и раб - одновременно,
Своих желаний роковых.
Один во всех слоях Вселенной
И в каждой из страстей земных.
Любитель острых ощущений:
Падений, взлётов, высоты…
Среди богатства и лишений
С судьбой и Господом на "ты".
Транжира, мот, немного скряга,
Хранитель призрачных надежд…
Не зря в пути всегда бродяга
В парче иль вовсе без одежд.
 Всё время движется куда-то.
Покой — душе смертельный враг.
Чем ярче зарево заката,
Тем звёздней будет ночью флаг.
Романтик вечный и мечтатель.
Поэт застенков и дорог.
На перекрестке указатель
Ему поставил лично — Бог.

ХХХХ

И в рай, и в ад — имеешь право
Свой путь по жизни превратить.
Пойти налево иль направо,
И ненавидеть, и любить.
Имеешь право на руины,
На пепелища за спиной,
На сад, прекрасные картины
И след широкий за сохой.
На поражения, на победы
Имеешь право каждый день.
Изгнание, званые обеды...
На трудолюбие и лень…
И разрушать, и строить счастье-
Своё, чужое — ад иль рай,
В минуты выбора во власти
Души и сердца — выбирай.


ХХХХ

«Возвращение»
Ещё не здесь, но и не там-
И не проснулся, и не спишь.
Уже зовёт вдали тамтам,
Но и сильна по - своему Тишь.
И есть, и нет - и свет, и Тьма.
А ты меж ними, как в тисках.
В тоннеле плавает луна,
А выход в солнечных лучах.
Остаться здесь? Идти туда?
 Сознанье спит и мысли нет.
Не то вода, не то года
Вращают лопасти планет.
Не здесь, не там — в другом миру,
Весь в инородной тишине
Ступаешь взглядом по ковру
Не наяву и не во сне.
Ты в измерении ином:
Нет ни пространства, ни часов.
Забыться, потеряться в нём?
Сменить и Родину, и кров?
Но нет — опять — опять вдали
Ритм жизни набирает звук.
Потоки нежности ушли,
И ощутимы пальцы рук.


ХХХХ
«Пробуждение»
В клубах тумана на лугу,
Росу, сбивая на бегу,
Теряет сумрак — ночи брат,
Тьмы горьковатый аромат.
За шагом шаг светлее тень,
И сверху вниз приходит день.
Всё просыпается вокруг:
Заклятый враг и верный друг,
Бродяга-ветер, старый клён,
И дом, и площадь, и перрон.
И соловьиной песней вновь
В мир выливается Любовь.



ХХХХ



Крик отразился от зеркал,
В тоннель помчался, удаляясь.
И где-то там упал — пропал,
В одну слезинку превращаясь.
В одну единственную боль,
Нить, оборвавшую терпенье.
В надрез глубокий, жизни соль
Упала пропасть отражения.
И каплей стала на стене,
В углу от плесени зеленом.
Так кровь прожилками в слюне
Становится двух лёгких фоном.


ХХХХ

Таким как был, уже не будешь
Ни через год, ни через час.
Всё изменяется: разбудишь
То, что возможно спит сейчас.
Что не изведано, незримо;
Что есть в тебе, но глубоко;
То, что как смерть неумолимо
Грядёт навстречу далеко.
Так далеко, что и не знаешь,
Не ждёшь, не чувствуешь, не чтишь…
И лишь тогда воспринимаешь,
Когда лицом к лицу стоишь.
И только сравнивая где-то,
Каким ты был и есть какой,
Вдруг понимаешь: угол света
Стал для сознания волной.



ХХХХ
«Кукловод»

На фоне пышных декораций,
Красивой жизни вдалеке,
На крики "браво", взрыв оваций
Он вышел с куклами в руке.
И Карабас, и Буратино,
Пьеро, Мальвина, Артамон
Под марш за ширмой клавесина
 Отдали  зрителям поклон.
По тайной воле Кукловода
Марионетки каждый раз
К ногам наивного народа
 Ложили низкий реверанс.
А Кукловод, сжимая нити,
Привычно пальцами играл.
Рукоплескал безумно зритель
И тонких струн не замечал.
Казалось в зале куклы сами
Нашли тот ключик золотой.
И настоящими слезами
Рыдал обманутый герой.
Но, как положено в финале,-
Все дружно счастье обрели.
Огни за сценой угасали,
И куклы в ящики легли.
В пустой гримёрной отрешённо
Сидел уставший Кукловод.
Часы стучали монотонно:
"Тик-так, тик-так" — который год.
И каждый вечер в это время
Он оставался сам с собой.
Ему казалось, — кукол тени
Заходят в комнату толпой.
Все те, которые когда-то
Покорно слушались его,
И доверялись жестам свято...
Но рядом нету никого.
На сцене занавес. Театр
 Давно закрыт. Погашен свет.
И билетер, и оператор
Ушли уже. И жизни нет.



ХХХХ

С перебитым крылом
Не взлететь высоко;
По стеклу босиком
Не уйти далеко;
При пустом кошельке
Смысла нету играть;
Без надежды в душе
Об удаче мечтать.
Невозможно порой
Оставаться собой.
А желанный покой —
Лишь проигранный бой.
Но бывает назло
Всем законам людей
 Остаётся тепло
В мостовых площадей.
Не смывается след
На ухабах дорог.
И, как руку сосед,
Подаёт помощь Бог.
И тогда впереди
Все открыты пути.
Без боязни иди
И без страха лети.

ХХХХ



Не просто день, не просто ночь
То свет, то тьму толкают прочь,
Друг с другом споря за права
На все под небом острова.
За каждый город и село
Ведут борьбу Добро и Зло,
Деля все сферы на Земле
И на виду, и в скрытой мгле.
Но цель всегда у них одна,-
И высока порой цена,
Что платит каждый человек
За выбор свой в короткий век.
Два полюса, две высоты
По обе стороны черты.
И душ миллионы между них -
Людей и грешных, и святых.
И свет для нас, для нас и тьма,
В зените солнце и луна.
И крайность каждая к себе
Магнитом тянет при ходьбе.
Через Добро и через Зло
Всё человечество прошло,
И будет вечно проходить,
Чтоб равновесие хранить.
Что б были полными всегда
Две чаши Страшного Суда.


ХХХХ
Кого, скажите, не пытали
Видения ревности больной,
Навылет сердце не пронзали
Ночами острою иглой?
Кому до боли не знакомы
Сомнений мрачных жернова,
Толпой чинящие погромы
В слепом безумии слова?
Кого приливы подозрений
На скалы гнева не несли,
Следы страшнейших преступлений
К любимой жертве не вели?
Кому упрёки неизвестны
Своей колючей правотой,
Удар судьбы тяжеловесной,
Накрывшей жуткой пустотой?
Кто не любил, тому не ведом
Страданий страшный арсенал.
И называет чувства бредом,
Кто даже в мыслях не летал.
Кого забыли при рождении
От спячки в чреве разбудить,
И у кого ручей весенний
Лишь ноги может промочить.


ХХХХ

Ветер, по миру блуждая,
Колыбельную споёт.
Кто-то где-то засыпая,
Явь уже не обретёт.
Сон последний, как плитою
Ляжет на сердце во тьме,
И потащит за собою
По небесной Колыме.
От звезды к звезде этапом,
Пылью звёздною дыша,
По обугленным закатам
Полетит, как смерч душа.
По небесному Гулагу,
Под конвоем высших сил,
Как при жизни бедолагу
Поведут среди могил.
Жизнь и смерть — всего лишь зоны
В измерениях иных.
Гром приносит в лагерь стоны
Бывших узников земных.

ХХХХ
Как летом снег, как дождь зимой –
Так неожиданно, так странно,
Услышал вдруг, - ты не такой,
Хоть носишь маску постоянно.
Хоть и привык, и свыкся с ней —
Она в тебя вросла корнями,
Но с каждым годом всё сильней
Видны различия между Вами.
Всё резче разница в чертах,
Всё ярче скрытые контрасты...
Чужое мнение и страх
Уже над формою не властны.
Всё неудобней, всё тесней
Душе под этой оболочкой -
Быть в многоточии огней
Она не хочет одной точкой.

ХХХХ
Глаза зелёные Судьбы,
Из темноты — глаза беды
Смотрели в спину, не моргая,
Предвидя, зная, понимая...
Они жизнь зрели наперёд:
За перекрёстком поворот,
Тупик и выход, бездорожье …
И указатель с явной ложью.
Смотрели пристально глаза.
Тянулась взгляда полоса,
И пот бежал между лопаток
По телу вниз до самых пяток.
А ты не знал: считал — устал,
И обороты набирал,
Не тормозя на поворотах,
И вяз в проблемах и заботах.
Но не держали, не толкали.
Глаза из мрака наблюдали,
 Как ты идёшь не той тропой,
И след кровавый за тобой.
И за тобой одна беда.
А впереди впотьмах Судьба.
Но ты не видишь верный путь,
Пытаясь, жизнь перешагнуть.
ХХХХ
Подруга ночи на закате
В приливе сил от красок дня,
Как на натянутом канате
Танцуешь в пламени огня.
Идешь в пылающем фонтане
Брызг и сверкающих лучей.
Тень от фасада красных зданий
 Спешит в объятия ночей.
Ступаешь смело по простору
Вплетенному в тугую нить:
По кронам, крышам и забору,
Что б душу небом напоить.
Чтобы надеждой напитались
Твои заветные мечты.
Что б люди чаще улыбались
И не боялись темноты.

ХХХХ

Развернись, душа, гармонью,
В пляс по улице пустись.
В развесёлую погоню
Безрассудно окунись.
Будто шапку, брось под ноги
Жизнь заклятую мою.
И у смерти на пороге
И станцую, и спою.
Все потери, неудачи
По земле развей, как пыль.
Пусть судьба с твоей подачи
Разломает свой костыль.
И пускай мерцают звезды
Над пропащей головой.
Умереть всегда не поздно:
Пей, гуляй, люби душой…


ХХХХ

Из тёмных окон, из-под штор,
Свет пробивается сквозь щели.
Так мысли льются на простор
Под ноги зноя и метели.
Так наши планы и мечты
Уходят в рабство добровольно.
Их рвут из клумбы, как цветы,
И, как цветам — им очень больно.
Им очень плохо, когда вдруг
В глаза смеются без стеснения.
И выдал тайну лучший друг,
За слабость, приняв откровение.
Они мучительно больны,
Попав в охапку к идиоту.
Теряют запахи весны
В стакане с тиной из болота.
Они готовы отдавать
Себя, как жертвы на закланье,-
Когда есть шансы увидать
В глазах хоть крохи пониманья.
ХХХХ
Кричала дико, выла вьюга,
Хватала ночь голодным ртом.
Стену магического круга
Лизала белым языком.
Безумно клацала зубами,
Пытаясь, камень раздробить.
Вгрызалась острыми клыками
В застывших дней на стыках нить.
Вокруг неё сплотились силы
Всей озверевшей в мире Тьмы.
Как на  поминках у могилы,
Рыдало эхо у тюрьмы.
В ней каждый грешный в одиночку
Вёл за себя незримый бой:
Один, что б выкроить отсрочку,
Другой - за душу- с сатаной.
Но все — кто как сопротивлялись,
Не понимая цель борьбы:
Одни — со временем сдавались,
Другие — рвали цепь судьбы.

ХХХХ

Ещё одну судьбы страницы
Уже почти перевернул.
 Пора со сцены удалиться,
Забрать и душу, и баул.
Ещё один пора оставить
Порог, прогнивший за спиной.
Народ от тяготы избавить
Прощаться искренне со мной.
Мне надо встать, собрать пожитки
И выйти в дверь без суеты.
Но не могу сдержать улыбки:
Иду под пресс из-под плиты.

ХХХХ


Я Вам пишу — к чему быть может,
Как таковых причин и нет.
Но мою душу ночью гложет
Давно потерянный рассвет.
Ищу его оттенки в речи,
В глазах, в словах — в любой момент
Готов опять я к новой встрече,
Но нет, — увы, — просвета нет.

ХХХХ


Разрезом глаз, оттенком кожи,
Следами пальцев на стекле
Мы друг на друга не похожи
При сходстве всяком и родстве.
Всё наше внешнее единство
Весьма сомнительно внутри:
Геройство, доблести и свинство,
Размер заката и зари.
Мы очень разные, но всё же
Есть что-то общее у нас.
Не тормози, шагай, прохожий.
Мы рядом — здесь — с тобой — сейчас.


ХХХХ

В каменном коконе времени
Ночи и дни — кирпичи.
Вечность, стирая коленями,
Тень на полу от свечи.
Из темноты занавешенной
Лик наблюдает святой.
Хмуро взирает, как бешено
Крестится грешник рукой.
Смотрит, как губы пульсируют:
В сердце и просьба, и плач...
Нет, не молись, не помилуют —
Точит секиру палач.
Спят вездесущие зрители
С женами в тонком белье.
Только в последней обители
Свечка горит на столе.





ХХХХ

«Л.А.Ю.»

Надоело всё на свете:
И родители, и дети;
И уроки, и тетради,
Шапкой бант на рыжей Наде,
Педсоветы, школа — дом,
Свист и крики за окном.
Так устала, — надоела
Тряпка белая от мела,
Кнопки, клей на стуле старом
И работа почти даром;
Дым, окурки в туалете,
И опять фингал у Пети.
Что же делать, — измоталась,
Отдохнуть бы надо малость.
Но куда там — классный час,
Тридцать пар наглющих глаз.
 В каждой — сотня бесенят:
И гогочут, и шумят.
— Тише, тише дорогие,
Мои голуби родные!
Вы ведь лучше всех других, —
Моментально класс затих.
И усталость испарилась.
Света с Катей помирилась.
Саша выбросил рогатку.
Леша спрятал шоколадку –
И опять, как каждый раз:
Вы учили жизни нас.


.










ХХХХ

«Маме»

Как голуби летят, спешат
Из разных мест мои послания.
Кружит осенний листопад
В конвертах мысли и свидания.
 Разносят верно почтари
Туда - назад на крыльях вести.
Ложатся в пыль календари.
Мы далеко, но так- же вместе.
Я рядом, мама, — рядом я!
Хотя годами и не вижу.
Ты не одна, — вокруг родня,
Но всё равно душой я ближе.
Пускай подарки и цветы
Не мной подарены, — я знаю,
Наедине оставшись, ты
Прочтешь родное – Поздравляю!



ХХХХ

Амур — проказник вновь и вновь
Разит сердца в упор из лука.
С Небес стрелою мчит Любовь,
И поражает цель без звука.
На этот раз под артобстрел
Великой страсти и печатей
Попали двое,—  взят в прицел
Момент неистовых объятий.
С одной попытки наповал
Он и  Она — готовы оба.
Шалун и сам не ожидал,
Что шлёт Любовь в сердца до гроба.

ХХХХ
Змеёю длинная коса
Вкруг шеи нежной обвилась.
Стонали вьюгой небеса,
Во тьму швыряя горстью страсть.
И жадно пили поцелуй
Уста в запой: ещё-ещё...
Поток несущих лаву струй
Стекал на грудь через плечо.
Пылало тело, жар огня
Испепелял и ум, и стыд.
Искала в пламени ладонь
Метель поющую навзрыд.
Смерть у позорного столба,
Толпы презрение и кровь, —
Всё это позже, а пока
Во всем она одна — Любовь.

ХХХХ

Полоснула по сердцу,
Как коса тоска.
Вплёлся в память к молодцу
Локон у виска;
И глаза зелёные,
Как беды прищур, —
Омуты бездонные,
В розах абажур…
Вспомнил плечи белые,
Шорох тишины;
Губы переспелые
С привкусом весны;
Шепот обжигающий,
В "нет", как бездна — "да",
Месяц убегающий
В тучи без следа;
Вспомнился рассерженный
Бой часов в углу;
Ворохом, повержено
Вещи на полу.
Ночью обездвиженный
Молодец страдал.
За окном униженно
Ветер подвывал.
Взгляд прощально брошенный
Не давал уснуть.
Где ты гость непрошенный, —
Как тебя вернуть?
Где же радость прежняя,
Где же ты сейчас,
Темнота мятежная, —
Тот, как вечность час?

ХХХХ


«Викуле»


Воет вьюга, — Позд-рав-ляю!
Снег скрипит, — При-вет, при-вет...
С вольным ветром отправляю,
Как с оказией конверт.
Пусть летит без промедления,
Без задержек, без потерь.
Точно к сроку — В День рождения,
Ляжет к дочери под дверь.
Пусть она — моя Отрада,
Как сведенных два крыла,
Распахнёт открытку взглядом
У накрытого стола.
И услышит смех метели,
Зов любви и голос мой.
Пусть крылатые качели
Носят радость над землёй.
Пусть всегда, — во всём, — повсюду,
Где оставит дочка след,
Хватит места счастью, чуду
И шагам её побед.



ХХХХ

Пока В руках заката знамя
Трепещет кровушкой людской,
Пока Отец Всевышний с нами...
Нас не зачтут в "За упокой".
Нас не утопят в униженьях,
И, как волков не истребят-
Пока в глубинах отражения
Есть хоть один по духу брат.
ХХХХ
Смерть

Придёт, как сон: сегодня, завтра —
Ни кто не знает, — но придёт.
Столкнуться медные литавры,
И гроб уныло поплывёт.
Заголосят, заплачут трубы:
—  Ещё один, ещё один...
Тень упадёт с лица на губы,
—  Давай поспим, давай поспим...
И многолика, и похожа
Она на жизнь, — как близнецы.
Пенять на зеркало негоже,
И не в обиде мертвецы.
Приходит в гости без визитки,
Без упреждений и звонков.
Не присылают с ней открытки,
Она всегда в кругу венков.
Гуляет часто среди ночи
С улыбкой странной на устах.
 А утром, смотришь, — между прочим,
Уж кто-нибудь утоп в цветах.
Или негаданно нежданно:
Среди толпы, под локоток
Подхватит жертву — и так плавно
Опустит нежно на песок.
И может в дом без приглашения
На День рождения заглянуть,
Отведать с Вами угощения,
А после — в саван завернуть.
Она всегда была с причудой
И своевольна, как никто:
В больнице — страшная зануда,
На сцене — в гриме и трико.
То в роли яда, то с известием
О крахе радужных надежд.
Молвой о чести, иль бесчестьем
 Укроет умных и невежд.
Она, как жизнь неумолимо
Спешит навстречу каждый день,
И не пройти прохожим мимо:
То здесь, то там от смерти тень.
ХХХХ



Пока в глазах играет пламя,
И вызов принят от судьбы,-
Кресты не выставят над нами,
На пустыре зарыв гробы.
Пока мы живы, то в продаже
Не будет выставлена честь.
Не упрекнет никто, не скажет:
— Вас не осталось, — Вот Мы есть!
Пока есть солнце, значит будет
И день погожий, и заря...
Как и всегда бродяг разбудит
Беседа с Богом звонаря.



ХХХХ


Бой курантов, звон бокалов,
Брызги смеха и вина…
Свет разбуженных кварталов
В ширину твоего окна.
Вспышки счастья и веселья
В вышине небесной тьмы.
Радость кружится метелью
И, как в сказке, вместе мы.
Ты — горы хозяйка медной,
Я — и раб твой, и слуга.
"В Новый год ругаться вредно",
Чертит по небу Яга.
Змей Горыныч с Бармалеем
Нам желают долгих лет.
— Всем того же: змеям, феям,-
За меня скажи в ответ.


ХХХХ
В круговерти дел, забот,
Суеты большой и малой
Провожаешь старый год,
Как и прежде провожала.
Как и раньше, — год прошёл.
Что хорошего, плохого —
Вспоминаешь, и на стол
Накрываешь где-то снова.
Как и прежде, мысли вслух:
Пожелания внукам, детям…
Чтобы счастье всем вокруг
Улыбнулось на планете.
О себе, как и всегда-
Ни намёка, ни полслова,
Мама наша никогда
Думать даже не готова.
Так давайте же мы все:
Сыновья, невестки, внуки,
В новогодней кутерьме
Расцелуем эти руки.
ХХХХ
ПОДАРОК
В ладонь судьбы ручьём небесным
Из глубины во тьме миров
Мне принесла Вселенной бездна
Подарок жизни и богов.
Осколок истинной удачи,
Крупицу высшей чистоты
Источник выплеснул горячий,
Разверзнув вечности пласты:
Сверкала гранями, сияла,
Искрилась светом и огнем,
И всех, кто видел, заливала
Каким-то  искренним теплом…
Из малой звездочки звездою,
Открытой душам и глазам,
Как в сказке стала, — и зимою
Взор обращаю к небесам.
Ищу её на небе ночью...
А днём она - среди людей...
Из слёз любви Всевышний Зодчий
Творит и дарит дочерей.
ХХХХ

«С.К.»

Ночью вьюжит.
Вечность кружит
Вихрем снежным вдоль дорог.
И не лучше, и не хуже
Год грядущий, — видит Бог.
Но в домах под вальс метели,
Как и раньше в Новый год,
Украшают люди ели,
И спешит стареть народ.
В каждом сердце,
В каждом взгляде
Бьёт ключом надежд фонтан.
-Открути, Всевышний, на день
До упора счастья кран.

ХХХХ

Когда-то я, сын, как и ты
Искрил бенгальскими огнями.
Сжигал надежды и мосты
Ночами бурными и днями.
Сейчас смотрю, как ты горишь:
Сверкаешь, плавишься, взлетаешь...
Без тормозов за ветром мчишь,
И слов моих не замечаешь.
Ну что ж, родной, гони вперёд,
Дави на газ, хватай  удачу…
Кто молод не был, не поймёт,
Что невозможно жить иначе.
ХХХХ
В новогоднем небе ярко
Две звезды мигают мне.
Нет прекраснее подарка
Этих вспышек в вышине.
Чуть крупней одна, чуть меньше-
Та — вторая, рядом с ней.
Вторит месяц ветру, верь же, 
 Ярче в мире нет огней.
И с любовью жадным взглядом
Каждый раз взираю вверх.
Ничего душе не надо,
Только б звезд услышать смех.
ХХХХ

«А.С.»
Ни прав, ни права не имеешь
Неправым быть, неправдой жить.
Я знаю, верю — ты сумеешь
Осколки в зеркало сложить.
Людей увидеть, улыбнуться
Поможет склеенный овал, -
В себя поглубже окунуться,
Найти всё то, что потерял.
И повод новый, и причину
К шагам и поиску найдешь.
Не надо только корчить мину,
Что сеешь, братец, — то и жнёшь.

ХХХХ

Оставь, тоска! С души потоком
Схлынь окаянная навек,
И не води незрячим оком
Из-под опухших за ночь век.
Оставь, смятение, в покое
Уставший ум в охапке дней.
Не пей, печаль, года запоем
Из черных жизни полыней.
Дай, утро, свежести бодрящей
Глубоким вдохом зачерпнуть,
И задышать, как можно чаще,
Насытив ветром вольным грудь.
Дай, солнце, радости крупицу,
Как на конце иглы,- в луче;
Озолоти надеждой лица,
И кровь отмой на палаче.
Пускай все тяготы неволи,
Как в полдень тень, исчезнут вдруг,
И этот жуткий приступ боли
Замкнёт на мне страданий круг.

ХХХХ
«Слезы счастья»
Смеясь, бежали по лицу:
Сверкали, капали, светились...
Росой божественной к Творцу
В ладонь раскрытую струились.
Как жемчуг с нити, — по одной
Срывались, падали, летели...
Так за окном стучит весной
Оркестр разбуженной капели.
Ни мути в них, ни боли нет,
Ни тени страха, ни упрёка,
Как будто вылился рассвет
По капле в мир из черных окон.
И плавно так, так не спеша-
В два ручейка: одна... вторая...
Толкала в свет себя душа,
Его же ярко отражая.

ХХХХ

"Нет повести печальнее на свете,   
 чем эта : о сердцах на парапете".               


Твой рыцарь образом печальней,
Чем сам бессмертный Дон Кихот.
Украдкой выгляни из спальни:
Он под окном опять поёт.
В его любовной серенаде
Страсть безграничная и боль.
Ты брось ему платок в помаде,
И до утра страдать позволь.
Он будет выть в луну белугой,
Греметь кольчугой в такт струне,
И грациозно плыть по кругу
На белом В яблоках коне.
Его признания и клятвы
Сведут с ума соседей всех.
Ты урожай любовной жатвы
 Храни в душе, как сладкий грех.
И невзначай в ответ за штору
Ты руку выдвини с цветком.
Вонзит в коня он с криком шпору,
И превратится... — в снежный ком.
И долго ты с балкона будешь
Искать его, ночами ждать:
Такого точно не забудешь,
Таких уж нынче не сыскать.

ХХХХ

«Обида»
Раздробил, как молот глыбу-
В мыслях в пыль перемолол.
Долго ветер боль — обиду
По земле метлою мёл.
Злость вдоль выбоин клубилась,
Гнев в осадок выпадал.
Ночь тихонько опустилась
На стареющий квартал.
Засветились в окнах шторы,
Тише стали голоса.
Простучал по рельсам скорый
И умчался в небеса.
Объясняясь сам с собою
В глубине разлитой тьмы,
Не хотел  мешать покою
Чуткой к боли тишины.
И уже спокойно мысля,
Раны дня не бередя,
Огорчения не грызли
Жизнь мою внутри меня.
И все тяжкие обиды,
Мной раздутые в стократ,
С чаш недремлющей Фемиды
За собой унёс закат.


ХХХХ



Приговорённые к любви
Стрелой отравленной Амура,
С опасным вирусом в крови,
Венец, примеривая сдуру, —
Хотя бы мысленно на миг
Со стороны на брак взгляните,
В душе избранницы тайник
Взломайте, — вскройте, — рассмотрите.
Пока не поздно, и алтарь
Не позади, а перед Вами,
Обшарьте весь Пандоры ларь
Без спешки трезвыми глазами.
Чего там нет, всё на виду:
Коварство женское, кокетство,
Измены с хитростью в ходу
И скрытой выгоды главенство;
Наряды, глупость и комфорт,
Косметики французской горы,
На кухне жуткий натюрморт,
Колготки, шторы, помидоры…
И всё бы ладно, Бог бы с ним,
Когда в кону «любовь до гроба».
Но ясно видно — «не любим».
Как результат, — с рогами оба.
А дальше: склоки и развод,
Уже как свадьба  долгожданный…
Супруга из дому несёт
Компьютер, шкаф, матрац двуспальный…
И Вы на кухоньке своей,
В кругу друзей порожней тары,
Твердите в стол, — Ещё налей,
Под звон расстроенной гитары.
А посему, прошу учесть,
 Как вывод в замысле сюжета:
В ярмо сознательно залезть —
Не велика, по сути, честь,
А для свободы — конец света.


ХХХХ

Тучи черные клубами
Горизонт заволокли.
Мрак кромешный между нами
Пожирает корабли.
Поедает ночь надежду,
И мечту в охапке мнёт.
Свет и тьма, — а где-то между
Парус к пристани плывёт.
Рвут шторма его, и бури
Клонят к алчущим волнам.
На своей в прорехах шкуре
Познаёт любовь к морям.
Забирает бездна силы.
Омут тянет, как магнит.
Из разверзнутой могилы
Сам Нептун перстом манит.
А он грешный всё не тонет,-
Режут темень кливера.
Упираясь, громко стонет
Под ударами корма.
И хрипят борта, вздымаясь
На огромные валы.
Белый парус задыхаясь,
Мчит в объятия скалы.



ХХХХ
Девочка - Девушка - Женщина.
В профиль за кадром судьба.
Жизни глубокая трещина:
Ангел - Богиня - Раба.
Узница алчного Времени,-
Чувства, - приличий, - семьи…
Мать непонятного племени,
Род свой нарекший людьми.
Гордая, — сильная, — слабая…
 Пленница диких страстей.
К звездам взлетая и падая,
Прячет под сердцем детей.
Носит в себе продолжение
Радости, слёз и любви…
Голос её поколения
Слышат набатом в крови.
И во дворце, и на паперти,
Будь то блудница, жена,
Но всё равно в роли матери
Выступит где-то Она.











ХХХХ


Гонят стаю. Выгоняют
На крахмально белый лёд.
Алой кровью окропляют
Снега чистый отворот.
И стреляют, и стреляют …
Кружит в небе вертолёт.
И бежит, и мчится стая
Холка к холке, — смерть близка.
Впереди, как в двери рая,
В лес врезается река.
Пуля ухо обжигая,
Пролетает вдоль виска.
И как цель, живые тени
Мчат по льду. Над ними тень
Крутят лопасть карусели
Под названьем - Судный день.
Не нужны ему олени.
Уноси рога олень.
Уносите ноги звери.
Кто куда,- бегите в лес.
Залезай, зверьё, под ели,
Бойся сказочных небес.
Смерть опять раскрыла двери
Облаков, а в них — прогресс.
И стреляют... Гонят стаю.
То, что раньше было ей.
Звенья жизни вырывают
 Из растянутых цепей.
Слабых больше истребляют
Как людей, так и зверей.
И лежит, оскалив морду,
Как на белой простыне,
Хищник смелый, хищник гордый-
На боку — не на спине…
Не пристало волку — лорду
Унижать себя в цене.



ХХХХ

Щебечет дождик-озорник:
Как детвора, друг с другом споря,
Бегут ручьи за воротник,
Как-будто там и плещет море.
И капли весело стучат
По лужам звонкою гурьбою.
Так нас роняет звездопад
С высот на землю за мечтою.
Так мы срываемся, летим,
И с нетерпением жаждем встречи…
Капелью радостно звеним,
Обняв любимую за плечи.
Так мы взрослеем и идём
Уже в обход курносой лужи.
Но всё-равно чего-то ждём…
Но дождь прошёл…И грязь снаружи.

хххх

ПРОСТИ

Ну что ты, девочка, прости:
Не молод я, устал от игр.
На волю зверя отпусти, —
Не приручаем этот тигр.
И не хочу, и не могу
Я быть твоим. Тебя своею -
Не назову. Ведь и врагу
Нельзя желать ярмо на шею.
Прости за всё. За всё прости:
За ночи чёрные и слёзы…
Не вспоминай и не взыщи
За наш разрыв с прощальной розы.
ХХХХ



На шее крест Твоего распятья.
И Ты на нём страдаешь вновь.
И шепчешь мне, — Все люди — братья,
Но вижу я одну лишь кровь.
Как слёзы с глаз, стекают годы
На грудь мою и жгут её.
Я положил к ногам свободы
В венце терпение Твоё.
Но Ты с креста на мне всё чаще
Зовёшь Отца и ждёшь конца.
Среди людей, как в темной чаще
Когда-то бросил ты юнца.
И я, а может тот мальчишка,
Тобой оставленный во мгле,
Зовём Тебя, но Ты за вышкой
Забыл и думать о земле.
И мой барак, и лагерь серый
Вместо Тебя во мне навек.
Но этот крест — осколок веры,
Спать не даёт, как человек.
ХХХХ
Эка невидаль, — скажешь ты,
Что такое пятнадцать дней? —
Это вздыбленные мосты
Над ночами пустых огней.
Это только короткий миг-
Протяжённостью в сотни лет.
Это жизни, как выстрел крик
И затмение всех планет.
Это только холодный пол,
Три стены и входная дверь…
Это всё, до чего ты шёл,
Полз во тьме, как за жертвой зверь.
Это дом и в разрывах сон
Перештопанный много раз…
Это длинный как песня, стон
И слеза из закрытых глаз…
Это, может быть, только миг,
Но длиною в одну судьбу…
Это в иле увязший бриг,
Проигравший волне борьбу…
Это всё — из всего — в куске,
Только в жалком клочке времён…
Это крови толчок в виске,
Отбивающий в мрак поклон.
— Эка невидаль, — скажешь ты.
Я же так не могу сказать.
Как на кладбище дни — кресты.
И под каждым свобода - мать.

ХХХХ


Он был зачат в нетрезвом виде.
Вся жизнь его — прискорбный факт.
Но он на папу не в обиде
За половой по пьянке акт.
И к маме нет его претензий.
Он не винит её за то,
Что поздно встретила в подъезде
Любовь без шляпы, но в пальто.
Да и вообще, он не серчает
На Бога, граждан и судьбу…
Бывает, правда, вспоминает
Ее зловредную в гробу.
А так, в свои с отростком сорок
Довольно счастлив он и рад:
В палате только восемь коек,
А за окном больничный сад…
А в нём и яблоки, и груши,-
За ним закат, над ним рассвет.
Лекарства только мысли глушат,
Да и прогулок часто нет.
Но всё равно пошёл он в папу:
Любвеобилен как никто.
Врачу под юбку сунул лапу,
А санитарке — под пальто.
И вот за это, Бог свидетель,
Привязан он, и каждый раз
По вечерам ему в дуплете
Уколы лупят в тощий таз.
Но ничего: врачи отвяжут,
К аминозину зад привык…
И вот тогда он всем покажет,
Кто здесь урод, а кто мужик.








ХХХХ
За окном всплакнуло небо,
Льются слёзы: кап, да кап...
Робко как-то и нелепо
Вниз летят с еловых лап.
По стеклу бегут вприпрыжку,
Соревнуясь, чья быстрей.
Замочил слезой манишку
Хитрый, серый воробей.
Как и я, он одиноко
Сморит с грустью на забор.
Дождь, тоска — одна морока, —
Рассуждает старый вор.
И в душе, как в небе тучи-
Горизонт заволокли.
День какой-то невезучий,
Как и все в неволе дни…
И уже не мелкий дождик, —
Ливень льёт, как из ведра.
Растрясла рябина гроздья, —
Любят ягоды ветра.
Воробей — проныра юркий
Улетел: ищи — свищи.
Контролёр в своей дежурке
Давит гнойные прыщи.
И хрипит, и стонет небо
Все сильней и всё мрачней.
На столе краюха хлеба.
А в душе пожар печей.
За решёткой каземата
Вместе с ней сгораю я.
Бунт небес — моя расплата
И опасная стезя.
Пусть мелькают молний стрелы,
И стихия входят в раж.
Но душа поёт, как пела,
Уходя в крутой вираж.
Ведь она, как я устала
Жить без огненных страстей.
Где же ты, трусишка малый, —
Старый, хитрый воробей?
ХХХХ
Я слаб и не могу, как Бог
Из сердца выбросить измену,
Прах отрясти с души и ног,
И подыскать любви замену.
Я не могу забыть друзей,
Cвои пристрастия и привычки…
И недостатки всех мастей
Хранят к уму моему отмычки.
Я не могу свои стихи
Вдруг перестать писать ночами.
И смех, и слезы, и грехи
Мне надо выразить словами.
Я не могу вернуть назад
Жену и молодость былую.
В рассвете чувствую закат,
Но все равно восход рисую.
Я не могу…Я не могу…
Да очень многого, признаюсь:
Летать, вязать, желать врагу
Скорейшей смерти, каюсь, каюсь…
А если честно, то и пусть
Мое останется со мною.
И боль, и выдумки, и грусть
Я заберу к Творцу с собою.

ХХХХ
Росой глаза Любви промою.
Не надо слез на стебли роз.
Ветрами нежными укрою,
Спать уложу в тени берез.
Пускай она уйдет на время
За облака в объятья снов,
И сбросит с нас обоих бремя
Привычки, долга и стихов.
Пусть для нее раскроют двери
Дворцы хрустальные во сне.
Из соловьиной звонкой трели
Любовь сплетет венок весне.
Я для нее останусь прежним-
Таким, как был,- таким, как есть:
На перекрестке вихрем снежным,
Несущим вдаль и боль, и честь.
Я для нее всегда закатом
Останусь в памяти навек.
Могу назвать любого братом,
Если в душе он - Человек.
Такой я есть и был, лелея
Любовь в себе, как ценный клад.
Но отпустил к Творцу на время,
Чтобы когда-то взять назад.


XXXX
Песочные часы
Переверни часы, и вновь
Увидишь чистое струение:
Надежда, Вера и Любовь
Польются вниз без промедления.
Песчинкой каждой на свету,
Как дождь на солнце заискрятся.
Заполнят живо пустоту,
Что б в ней и верить, и влюбляться.
И будет лить, и будут жить
В потоке мелкие крупицы.
Не разорвется жизни нить,
Пока песок в часах струится.


XXXX
Маршируют дни колонной
По булыжной мостовой.
Ускользает от перрона
Электричка в ночь змеей.
               
Фонари горят и гаснут,
Проиграв рассвету спор.
Проскочил таксист на красный.
Выметает дворник двор.
               
И такое ощущение,
Что и завтра, как вчера
Без заметных изменений
Вновь продолжится игра.
XXXX
Мы закрыты стеной от глаз.
Наши души в броне забот.
И проблемы находят нас,
Когда мы открываем рот.
   
Когда мы начинаем жить,
Нас калечит учений тьма.
Мы боимся людей любить,
Как боится свобод тюрьма.
 
Мы уходим на шаг вперед.
Но нас тянет на два назад.
И за каждый прожитый год
Изменяем по дважды взгляд.
 
С нами трудно найти язык
Простоте бескорыстных дел.
Понимаем, как выстрел крик,
Забиваясь за спины тел.
 
Мы, такие как есть, и быть
Нам такими на сотни лет.
Ведь привыкли всегда просить,
Не платя ничего в ответ.
 
Но мы люди, и быть людьми-
Это в жизни – и дар и долг.
И ложимся под боль костьми,
Чтобы ближний страдать не мог.
 
И рубашку с себя порой
Мы готовы вот так отдать.
И за совесть стоим горой,
Чтобы правду могли узнать.
 
Ведь мы люди! И Бог не зря
Всю неделю лепил, ваял.
Потому и горит заря.
Потому и шумит вокзал.
 
 
 
XXXX
Огонек загорелся вдали,
В темноте неизвестных дорог.
И мерцает, как в небе угли
Моих странствий заветный порог.
Я иду на него, и иду…
Он бежит от меня, и бежит…
Но я верю, что счастье найду,
Если где-то светильник горит.
Если где-то присутствует Бог,
Если Он есть действительно в нас,
Значит рано всю жизнь в итог
Рассчитать, как в трактире заказ.
И поэтому, я все иду…
В мозолях до крови, в седине…
Но маяк мой всегда на виду,
И Господь не забыл обо мне.
 
 
XXXX
Запей водой, махни рукой
И попытайся все забыть.
Каким ты был - и есть такой,
Так для чего себя казнить?
Влюбись опять, опять найди
Заботу сердцу и душе.
И понапрасну не грусти,
Один проснувшись в шалаше.
Костер не гас, огонь горит,
И виден очень далеко.
Он, как маяк к себе манит,
Когда нет рядом никого.
Бросай дрова, держи тепло,
И знай уже наверняка,
Она войдет в твое жилье,
Усилив наглость сквозняка.
И ты поймешь, – как хорошо
Быть одному. Но сбоку вновь,
Так аппетитно нагишом,
Во сне раскроется любовь.
 
 
 
XXXX
Орел и Ворон
Чистой кровушки напьюсь, –
                Расхмелюсь.
В плоть горячую вцеплюсь,-
                Оторвусь.
Вихрем смерти справлю пир-
                На весь мир.
Будет бить фонтаном жизнь-
                Из дыр.
Гимн свободы пропою-
                На краю.
Той скалы, что и в аду,-
                И в раю.
Обниму крылами гор-
                Весь простор.
Гибель лучше, чем щадящий-
                Позор.
 
 
Не спешу я никуда,- посижу.
Сколько надо подождать, - подожду.
Но потом уже, как есть - наклююсь.
И водицы, вместо крови - напьюсь.
Для чего судьбу пытать, - рисковать?
Не искать добычу надо,- а знать,
Что когда-то кто-то сдохнет, - помрет,
Или жертву до конца - не сожрет.
 
 
И живут, кто тридцать лет - кто века;
Кто ползет, кто видит мир - свысока;
Кому падаль по нутру, кому кровь-
И своя у каждой твари любовь.
 



XXXX
Не спится. Полночь. Месяц рогом
Таранит темень за окном.
По мраку лунная дорога
Коня уносит с седоком.
Распахнут плащ. В алмазах шпоры
Галопом гонят скакуна.
По небу звездные узоры
Мостят разливы серебра.
Рука в перчатке. Брызги света
Из-под копыт тревожат тьму.
Удар, - и новая планета
Ложится к Вечности в суму.
Еще удар, – из-под подковы
Метеоритов яркий дождь.
И среди них осколок новый
Вбивает конь в галактик гроздь.
Крылатый всадник. Бархат ночи
Клубит космическую пыль.
И направляют ливнем очи
Сверканье молнии в ковыль.
И там вверху, я вижу ясно,
Из-под копыт миры летят.
То ангел темени несчастный
Дробит уже Небесный Град?
То предводитель светлой рати
Крушит обитель бед и зла?
Но почему, как по утрате
Гудят церквей колокола?

XXXX
Перекроила мать когда-то
Пальто отца на куртку мне.
К весне готовились ребята,
И я готовился к весне.
Велосипед, рогатка, кеды-
Все, как у всех, - мы все ровня.
За нас, за всех когда-то деды
Шли, кто в окоп, кто в лагеря.
Мы - своего времени огрызки,
Уже тогда рвались вперед.
Но оказался путь не близкий:
За годом год, за годом год…
И вот, кто где – ветров удача
Нас разметала по земле.
И не прожить уже иначе,
И не собраться во дворе…
Кого-то вынесло в банкиры,
Кого в шоферы, кто-то врач…
Из одного с копейку мира
В жизнь вышли взломщик и скрипач.
Работа стала чьим-то домом:
Завод, больница, институт…
Кого-то вытерло по зонам,
И больше там, чем где-то ждут.
У нас, у всех - у тех - вчерашних,
Был двор один, но улиц тьма…
И мы ушли по ним однажды
По одному, и кто куда…
 
 
XXXX
На оторванном ветром листе
Написала мне осень письмо.
-Не пытайся, не надо, как все
В дверь входить, когда рядом окно.
Обращайся почаще к ветрам,-
Они знают законы высот.
Как на теле твоем, любой  шрам
Знает каждый судьбы поворот.
Чаще в небо смотри и молчи-
Словом можно изгадить простор.
У тебя есть от счастья ключи,
Но замки открывает и вор.
Для тебя же нет в небе границ,
Горизонты всегда под рукой.
Находи же из тысячи лиц,
Кто такой же, как ты - не такой.
 
 
 
 
 
 
 
 
XXXX
Славику Ш.
Горчит соленая слеза.
Еще один.…  Еще один
Ушел от нас на небеса.
И месяц с ним. И звезды с ним.
    Унес, как ветер за собой
     Свою любовь. Свои мечты.
     Украсил тонкою резьбой
      Подсвечник хрупкой высоты.
          Ушел - и все. И все ушло:
          Заботы, страсти и грехи…
          Все наше с ним добро и зло,
          Его, мои к нему стихи.
              Нет! он не умер! Он ушел!
              Как за резцом, в гипсу кайма-
              Так вот и он черту подвел:
               Где он – там свет.
                А дальше - тьма…


XXXX
Как плиты, календарные листы,
Кряхтя, переворачивает ночь.
С вершины безграничной высоты
Отбрасывает прожитое прочь.
 
За днями дни, годами - на века
Летят эпохи в мрак, как камнепад.
И смотрит Вечность, хмурясь свысока,
И видит, как столетия горят.
 
И в полночь. Ровно в полночь, каждый раз
Срывается звезда с небесных круч.
И падая, скрывается от глаз,
Теряется в охапках черных туч.
 
И дела нет Вселенной до меня,
До крошечной песчинки во плоти,
До пыли на углах календаря,
Которую придется отрясти.
 
 
XXXX
От станции до станции
Хватал вагон дистанции
     В открытое окно.
Качали в такт акации
Прическами из Франции,
     И пили все вино.
Народ катил с экскурсии:
Кто с Австрии, кто с Пруссии,
     Под рваный стук колес.
На рынки Белоруссии
С любимыми «Марусями»
     Товар дешевый вез.
Весь в сумках, с чемоданами,
На сбыт большими планами,
      Тянул свое добро.
Вокзал встречал тюльпанами,
Плохими ресторанами-
      Народное тряпье.



XXXX
Куплю билет. Куплю билет.
-Билетов нет. Билетов нет.
И каждый раз, – Билетов нет,
Звучит ответ.
    И каждый раз уносит вдаль
    Мои надежды магистраль.
    И без меня, – как жаль, как жаль,
    Цветет миндаль.
А я ищу, ищу билет.
Сажусь у касс на парапет.
Но много лет, так много лет
Билетов нет.
    Я не могу попасть туда,
    Куда хочу, - где никогда
    Я просто не был. – Поезда
    Ушли туда.
Но я иду, – и на ходу
У всех, с кем был всегда в ладу,
Интересуюсь, – Есть билет?
И жду ответ.
     Ведь все-равно, ведь все-равно,
     О чем мечтал уже давно,
     Увижу сам,- и в свой рассвет
     Найду билет.




XXXX
Не плачь, Господь. Жалеть не надо
Страдою скошенных полей,
Унылых дней, без яблок сада
И желтой прорези аллей.
Не надо лить на землю слезы
И сеять серую тоску.
Сердцам милее в мае грозы
И молний бег по волоску.
Не надо плакать по ушедшим
В закат огням и летним дням,
По сочным ягодам черешни,
По тем вчерашним юным нам.
По ставшей блеклою природе
Не плачь, Творец, ведь знаешь Ты,
О небе судят по погоде
И нет границ у красоты.
Ведь все вернется, все вернется:
И чувства наши, и любовь
Еще легонько прикоснется,
И возмутит в сосудах кровь.

XXXX
Канут в Лету наши беды:
Год пройдет, и два пройдет…
Не стареют непоседы-
Ничего их не берет.
Ни болезни, ни несчастья
Не согнут в бараний рог.
Разделяет Бог на части
Жизнь, как праздничный пирог.
Может быть кусок с горчинкой
Или очень сладкий крем,
Но мы любим все с начинкой
И не морщимся совсем.
XXXX
Гиены рвали льва, вгрызались
Зубами острыми в нутро.
Клещами челюсти сжимались,
Слюнявя горло и бедро.
Оскалив пасти, жрали мясо,
Глотали жадно требуху.
Дождались твари своего часа,
И рылись мордами в паху.
Нет, не убили в честной схватке,-
Лев долго полз, кровавя след…
И убегали без оглядки,
Пока рычать он мог в ответ.
Но обессилел: кровь из раны
Уже не лилась на песок.
И умер он под утро рано,
Пока едва алел восток.
И лишь тогда, когда клыками
На лапы лег и отошел,
На приступ длинными прыжками
Вожак  гиен своих повел.
И самка первая вцепилась
Зубами в бок царя зверей.
А льву, наверно, небо снилось
И прайд красавиц-дочерей.


XXXX
Вместе
Уж если вместе, то навеки:
Хоть в бархат лож, хоть и под нож;
Хоть развернуть к истокам реки;
Хоть проиграть последний грош.
И в омут черный, и к вершинам
Готов за другом, лишь бы он
Прошел со мною половину
Пути туда, где Рубикон.
Не испугался, не оставил
Ни в счастье хрупком, ни в беде.
А, как и я, фрегат направил
На горизонт в любой воде.
И, чтобы вместе рвали с неба
Мы грозди звезд к охапкам роз,
И на двоих краюху хлеба
И в зной ломали, и в мороз.
И, если мне опять придется,
Мосты спалить и все забыть,
То пусть мой друг назад вернется,
Чтобы за нас двоих пожить.




XXXX
Города из песка,
Ленты мокрых дорог…
Из картона куска-
Двери, окна, порог…
Золотинкой фольги
Купол цирка обвит.
Из фальшивой серьги
Светофорчик горит.
Этот город цветной
Мальчик видел во сне:
Школы нет ни одной,
Парк большой в стороне…
Стены вылепил в ряд
Вдоль проспекта забав:
Оловянный солдат,
И в фонтане удав…
И качели кругом,
Карусели кружат.
Приглашает звонком
Детвору зоосад.
Взрослых нету совсем.
Нет родителей здесь.
На пироженных крем
Не съедается весь.
Из него каждый день
Лепят фей и слонов.
И отцовский ремень
Здесь всегда для штанов.
Мальчик мочит водой
Непослушный песок,-
Строит город большой
В свой заветный мирок.
Отбежал взять совок,
Оглянулся, и вдруг-
На песке следы ног
Он увидел вокруг.
Цирк разрушен и дом,
Где бывал у друзей,
Стали просто песком
Без окон и дверей.
Слезы лились рекой,
И рыдал мальчуган.
Над счастливой мечтой
Плыл из моря туман.




XXXX
Из гробов доставали мощи,
И снимали с костей колье;
Вырубали боры и рощи,
Находили рубли в золе;
Рвали жизни, как ту бумагу,
На которой приказ «стрелять»;
Поклонялись над крышей флагу,
Забывали отца и мать…
Шли в атаку на танки с шашкой,
Пили спирт, как и смерть, - в запой;
Заправляли в штаны рубашку,
И опять отправлялись в бой;
Побеждали, и вновь под флагом
Возносили вождям хвалу;
И над павшим уже рейхстагом,
Запивали вином халву;
А потом - трудовые будни
И года беспросветной лжи;
Вырастали, как дети клубни
Картофляной уже души;
И во сне, продвигаясь дальше,
По инерции - так и сяк,
Понимали умом на марше,
Что вся жизнь - сплошной бардак.
Но, вдруг рухнул режим, и спячка
Оборвалась, как лишний груз…
И забилась страна в горячке,
Стал шестеркой козырный туз.
Богатели, нищали быстро.
Быстро все набирало ход:
Разливали бензин в канистры,
Продавали и нефть, и мед;
Но, как были,-  уже не будем,
Потому что таких уж нет.
Мы простые, живые люди,
Увидавшие ночью свет.
Увидали себя и Бога
В отражении глаз и лиц…
Нас уводит вперед дорога
Из железных оков границ.
И мы движемся, мы стремимся…
Но все реже глядим назад.
Не мешало бы,  но боимся
Кровиносности  черных дат.




XXXX
Стучат колеса, мчит вагон.
Мелькают вспышкой переезды.
Такого, выйдя на балкон,
Ты не увидишь у подъезда.
Тук-тук, тук-тук, о рельсы бьет
Пути мотив на радость сердцу.
Куда нас завтра занесет,
Где в сахар жизнь добавит перца?
Тук-тук, тук-тук, вперед, вперед…
Все время вдаль, назад ни шагу.
И муза в ухо напоет,
-Возьми скорей к перу бумагу.
Колесный стук. Вагон летит.
И вместе с ним в душе надежда.
С деревьев скоро облетит
Листва, как с женщины одежда.
Опять унылая пора…
Опять очей очарование…
Но мне пора, опять пора
К дороге выйти на свидание.
XXXX
Слезки капают, - чистые слезки
Отираю платком  неспеша.
Обнимаю за плечи березки,
И к стволам льнет устало душа.
Как прически, зеленые кроны
Ветер южный играясь, взъершил.
И на каждую ветку корону
Сам Господь из лучей возложил.
Я люблю вас, принцессы просторов
И дремучих, как время лесов.
В городах и у сельских заборов
Понимаю намеки без слов.
Вы мои белоногие леди,
В пышных платьях и вовсе без них,
Доверяете тайны, как дети
И купаетесь в тайнах моих.
С вами я откровенен до боли,
И закрытость моя не для вас.
Мои спутницы белые воли,
Слезы нежно отру с ваших глаз.



XXXX
Выбор
На трех лапах от капкана отскочил
Старый лис, кровавя мир и белый снег.
Но четвертую уже не волочил,
Уходя от верной гибели в побег.
 Долго грыз: и задыхался, и скулил…
Но нельзя, уже нельзя ее спасти…
И он сам последний нерв перекусил,
Отрывая в жилах мясо от кости.
Выбор был, и выход был, но только вход
Он в нору уже не смог бы отыскать.
Ведь капкан еще сильней захлопнул рот,
И зубами начал лапу дожимать.
Лучше три ноги, чем смерть всего одна.
Лучше кровь свою горячую лизать.
У свободы есть на все своя цена:
Заплати, когда решил не умирать.
 
XXXX
В прятки-с Богом
Играем в прятки много лет:
То ищешь Ты, то я ищу…
Куда ни гляну,- Тебя нет,
И еще больше трепещу.
Хочу найти, но не могу:
И в храме нет, и нет в душе…
К друзьям бегу, иду к врагу-
И слышу там, - Не дай Боже…
Чего не дай, кому не дай?
Не понимаю, – кто не даст?
Давай скорее вылезай,–
Ну, покажись хотя бы раз.
Ведь сколько лет брожу, ищу,
А Тебя нет – и счастья нет.
Найди меня, и я прощу
Все свои сорок с лишним лет.
Неужто трудно отыскать
Мою мольбу среди невзгод?
Нельзя, Господь, так крепко спать:
Что Тебе час, то смертным год.
Не хочешь Сам, пришли кого –
На благо мне уполномочь.
Крыло посланника Твоего
Должно хоть раз во всем помочь.
Ну ладно я, но Ты ведь – БОГ!!!
По рангу выше всех и вся –
Переступи Небес порог,
И на земле найди меня.
И не ленись, – ответь, скажи,
Мы разминулись с Тобой вновь?
Ну, хоть однажды покажи
Всю свою Высшую Любовь.
 





 
 
 
XXXX
Еще чуть-чуть,
Еще немного,
И трудный путь –
Твоя дорога,
К просторам новым уведет.
Иди же, друг, всегда вперед.
Не бойся резких поворотов-
Всегда найдется рядом кто-то,
Кто руку помощи подаст
И по дороге не предаст.


XXXX
Утес
Ни шторма на грудь валами,
Ни палящий в полдень зной,
Ни приливы, ни цунами
Не нарушат твой покой.
 
Не согнут года и бури,
Тяжесть туч и мрак ночей,
Ты, как витязь в львиной шкуре,
Сердцем слышишь звон мечей.
 
Видишь ясные рассветы
И кровавых дней закат.
И в ладонь твою кометы
В полночь звездную летят.
 
Выше лживых предрассудков.
Выше слов. И выше слез.
Обожди еще минутку, -
Не ныряй в туман утес.


XXXX
Из кувшина бессмертных богов,
Золотыми потоками лет,
На охапки несбывшихся снов
Льется радугой солнечный свет.


И становятся правдой мечты-
Хоть на день, хоть на час, хоть на миг…
Улыбаются миру цветы,
И улыбкой сияет ледник.
 
Хоть на день, хоть на час, хоть на миг
Забывается боль и печаль.
И разносится радостный крик,
И глаза устремляются вдаль.
 
И все глубже, все шире тепло
Согревает проталины льдов.
И все меньше становится зло,
И все больше открытых домов.
 
Хоть на день, хоть на час, хоть на миг
Люди ближе сердцами к сердцам.
Кто раскрылся, поверил, постиг,
Того солнце подымит к богам.



XXXX
Мечталось по ночам:
Во сне и наяву,
Как я приеду к Вам,
В прихожую войду.
Сниму с себя бушлат
Заношенный до дыр,
Стараться стану мат
Не выронить в эфир.
И вместо длинных фраз,
В которых уйма лжи,
Всмотрюсь в озера глаз,
Как месяц в витражи.
И если суждено
Увидеть в них любовь,
Душа уйдет на дно
И взбудоражит кровь.
Прильну в запой к устам,
И стану пить мечту,
Которой бредил там:
Во сне и наяву.
XXXX
Горят листы бумаги:
Стихи, мечты горят;
Призывы, сплетни, флаги,
Восход горит, закат.
 
   Но в сердце не сгорает
   Дотла одна любовь,-
   И часто возрождает
   Былые чувства вновь.


XXXX
Ступор в мыслях, делах и словах…
Каждый шаг новизною страшит.
И отсутствие ритма в сердцах
Тишиной разбивает гранит.

Мертвый сон каждой клетки ума
В состоянии время стереть.
Заковавшая в льдину зима,
Не растаяла даже на треть.
 
Все не то – и не так – и не здесь…
Безграничность в пределах границ…
Опаленный безбожностью весь
Под иконой валяешься ниц.

«Помоги и спаси» - из души –
На катушку молитвы, как трос…
И спасенье в могилу глуши
Проникает по ниточкам слез.






XXXX
Как на угли, на гнев сердечный
Бес в психопате дул и дул, –
И вот костер обуглил вечный
От пяток грешника до скул.


XXXX
Уже нельзя махнуть рукой
И бросить вызов всем невзгодам.
Все больше нравится покой
И в тихой прелести природа.

Уже не хочется свергать
И зажигать над миром звезды.
Уже научен жизнью ждать,
Ведь никогда спешить не поздно.

Но все - равно, но все - равно
Душа, нет-нет, да взмоет в небо…
Свободы белое крыло
Смахнет на пол краюху хлеба,

И сердце звонко запоет
Гимн счастья радостям бродяги.
Пусть новый день тебя зовет,
И вдоль дорог трепещут флаги.


XXXX
Кто на чем по жизни этой
Едет к Боженьке на Суд:
Кто, пылая, мчит кометой,
Кого под руки ведут…
У одних билет трамвайный
Продырявленный сто раз,
У другого -  руль комбайна,
Кто-то в «Порше» жмет на газ…
Кто бегом, кто на верблюде…
Есть и те, что на жене…
Правда, редко скачут люди
Триумфально на коне.

Больше топают ногами,
Семеня и пряча взгляд…
Но признаюсь, между нами,-
Быстро едет каждый гад.



XXXX
Покатилась звезда,– вода
Побежала в пруду кругами.
Время прячет на дне года,
Вымывает песок слезами.

Гаснет свет одиноких звезд
И зашторенных тюлем окон.
Расширяет предел погост,
И седеет любимой локон.

Умирают во сне мечты
Под навязчивый ритм капели.
И все меньше вокруг весны.
И все чаще метут метели.

Разрывает пространство круг,
Выпускает на волю душу.
И стареет давнишний друг.
И болезни спешат наружу.

В небе снова горит звезда.
В небе месяц опять на месте.
И спокойна в пруду вода –
Значит, с жизнью еще мы вместе.

XXXX
То, тормозя, то ускоряясь,
Не прекращают стрелки ход.
По кругу в вечность удаляясь,
Идут часы – судьба идет.
То чуть быстрее, то потише –
То ждешь чего-то, то спешишь,
Они дождем стучат по крыше,
Когда мечтаешь ты и спишь.
Когда событий с нетерпением,
Ты ожидаешь, то они
Назло – мгновение за мгновением,
Едва ведут под локти дни.
Когда же поезд от перрона,
Вот-вот, готов сорваться  вдаль,
То время кубарем с уклона
Уносит скуку и печаль.
Для всех и каждого - отдельно,
Есть час, минута, или век…
И ожидание смертельно…
И без конца по кругу бег…


XXXX
Вике
Из старшеклассницы – в студентки.
Из детства – в юности года.
Как птичка певчая из клетки,
Дочь улетела навсегда.
Из тесноты – в просторы мира-
К вершинам знаний и любви…
Пускай аккордом звонким лира
Взнесет тебя – лети – пари…
Расправив крылья,– круг за кругом,
Взлетай все выше в небеса…
Пусть ветер станет лучшим другом,
Дорогой -  света полоса…
Неси тепло и радость людям
На зависть звездам и богам.
И пусть судьба, как дар на блюде
Положит мир к твоим ногам!

XXXX
Под парусами одиночеств-
Мечты и грезы, боль и страх…
Ветра суровые пророчеств
Надежды рушат на глазах.
  Но перейдя с руля на весла,
  Гребет по жизни человек.
Ведь для чего-то кем-то послан,
Ведь для кого-то Богом создан
  Он сам,- и странствие,- и век.






XXXX
Битва
Разорвалась, небесна гладь,
Разошелся по шву простор,
И в дыре показалась рать, -
И на каждой груди узор:
Знаки черной, как сажа тьмы
Появились, горя огнем...
И все громче трубят слоны…
И все ближе грохочет гром…
Под копытами рвется свет,
Шаг за шагом, – вокруг темней…
Разломался в куски рассвет
Под подковами их коней.
И зажаты сердец углы
Под плащами в один кулак…
Распахнули крыла орлы,
И стал шире тяжелый мрак…
Полчищ тьма наползала вниз –
На открытую грудь земли,
И все резче колесный визг…
И все ярче в глазах угли…
Только страх, – бесконечный страх, –
Только ночь в глубине дыры…
И клубился за ними прах,
Погребая в себе миры.
И, казалось, не будет дня,-
Не взлетит над планетой луч…
Закует темноты броня
Свежий воздух в оковы туч…
Но нежданно, рванув полог,
Жирной гари и тьмы рекой,
На востоке за войском Бог
Вылил утро своей рукой.
И раздался трубы призыв.
И пошли в бой Его полки.
Как весною вода в разлив,
Мчались ангелы-мотыльки.
Чистотою глаза слепя,
Крылья свет излучали в мир.
И архангелы, вслед трубя,
Призывали на страшный пир.
Колесницы неслись вперед,
Распыляя все шире свет.
И святые вели народ
По дорогам прошедших лет.
Надвигались на тьму волной
Силы Света, валами мча.
Но навстречу сплошной стеной
Шла на ангелов саранча.
И сошлись в беспощадный час
Слуги Бога и войско Тьмы,
Чтобы каждый из нас сейчас
Видел солнце и диск луны.
Вихрем искры вскружили ночь,
Вой стоял, и безумный страх
Отгонял очевидцев прочь,
Слепотою застыв в глазах.
Сатана жег святых огнем,
Серу лил из высоких круч…
И топтал вороным конем
Чистых душ золотой сургуч…
Но Господь, видя каждый миг
Жуткой сечи в кольце планет,
Вдруг поднялся, и Сам настиг
Предводителя черных бед.
Размахнувшись, метнул копье
И пронзил под кольчугой мрак.
И закаркало воронье…
Рвали львы на куски собак…
Дожигали лучами тень
Стрелы солнца под визг и стон.
И поднялся зарею день,
Отбивая Творцу поклон.











XXXX
Я не против случайных связей
Без имен и прощальной лжи,
Когда нет в этих встречах грязи,
Когда тело в руках души.

Если сердце уже устало
От измен и семейных сцен,
Если дома уюта мало,
Что-то хочется взять взамен.
 
Отыскать в темноте окошко,
За которым бушует страсть,
Взять от жизни совсем немножко -
Над моралью на время власть.

Хоть на миг ощутить свободу,
И себя до конца излить,
Не боясь показать природу
Своей сути, – и все забыть. 


XXXX
Оторваться от тени,
Разорвать с телом связь…
Упирались колени…
И душа уперлась…
Голова отлетела
С плахи – вниз – на помост.
Но душа не хотела
Улетать выше звезд.
Удивленно смотрели,
Откатившись глаза…
Как поток акварели,
Лились в них небеса…
И, устав удивляться,
Захлебнулись зрачки.
И по кругу сужаться
Стали света пучки.
Оторвавшись от нити,
Уже прожитых лет,
Душа солнцем в зените
Свела тени на нет.
XXXX
Не веришь в сны? ну что ж, не верь
В приход весны, зимы метель…
Не верь ветрам. Не верь слезам,
Разлукам, встречам, облакам…
Не верить легче, проще всем:
И этим скептикам, и тем…
Они всегда, во всем правы,
И сны для них – совсем не сны.
Им проще, легче отрицать,
Чем что-то сесть и доказать,
Или поверить слепо в то,
Что выше разума в пальто.
В судьбу не веришь?- И не верь,
Что завтра тихо скрипнет дверь,
И ты из дома навсегда
Уйдешь, исчезнешь без следа.
Или к тебе придет сосед,
Натараторит всякий бред,
Расскажет свой ужасный сон…
Узнаешь утром, – умер он.
Еще не веришь в сны? – Не верь
В любовь жены, обид капель…
И клятвам страстным, и словам
Не верь всегда, как вещим снам.


XXXX
Заклубились мысли пылью,
Растревоженной  в углах.
И пылинок эскадрилью
Носит ветер в облаках:
То кружат, то улетают…
То спиралью мчатся вверх…
То одна одну сбивают
На глазах почти у всех.
И сквозь каждую навылет
Свет проходит золотой.
Пусть побольше будет пыли,
Распыляемой мечтой.



XXXX
Отец и дочь
Смотрите вслед, и провожайте
Глазами спутницу мою.
На полуслове замирайте,
Когда с ней под руку иду.
Когда она смеется, ждите
В эфире пауз тишины.
Смотрите, падшие, смотрите
Свои несбывшиеся сны.
Ищите, грезите, мечтайте –
Но не для вас она со мной.
От безысходности рыдайте,
Букеты, пряча за спиной.
Пишите письма, телеграммы
Пусть носят по свету ветра.
Глотайте горечь со стакана
В кармане старого двора.
Пытайтесь встретиться, и веру
В сердцах лелейте день и ночь.
А я опять иду по скверу,
И со мной рядом моя дочь.
Моя надежда и отрада
Опять со мной – и мы вдвоем.
А вы смотрите, если надо
Смотреть нам вслед, когда идем.



XXXX
У Бога отпросим,
И в сердце относим
  Прощение в слезах,
  И слезы на розах…
И память в заплатах,
И небо в закатах
  Отмолим, -  отпросим
  В последнюю осень.





XXXX
Рябина красная,
  Рябина горькая,
Рябина алая,-
  Морозостойкая,
Дождеупорная,
  Любвеобильная,-
Рябина нежная
  И очень сильная.
В глаза бросается
  Налитой ягодой,
В листве купается
  Под яркой радугой,
Играет ласково
  С девчонкой встречною,
И платье наскоро
  Шьет подвенечное.
От ветра вольного
  Все знает новости:
Житья раздольного
  Не станет вскорости;
Зима с метелями
  Уже поблизости,
Уже неделями
  Хватает сырости.
Рябина красная,
  Рябина горькая,
Рябина скромная,
  Рябина бойкая,-
Со всеми разная,
  Всегда прекрасная,-
Рябина шалая,
  Но не опасная.
Гори, рябинушка,
  Зови прохожего,
Судьбу - судьбинушку
  Страдальца божьего.
И пусть он ягодой
  Твоей утешится,
И под кудрявою
  На землю спешится.


XXXX
Опять венчает непогода
Весь мир вокруг и небосвод.
Привык уже, от года к году,
К дождливой прихоти свобод.

Уже не кажется печальной
Рябина в сырости двора.
И дух мой мечется опальный:
Пора на улицу, – пора.

Скорее выйти, и до нитки
Промокнуть надо, – к черту зонт!
И пусть впитает все ошибки
Мои  - до капли – горизонт.



XXXX
Илоне
Все впереди!
                И Бог свидетель,
Что так и есть –
                и быть тому!
Надежду в мир уносят дети,
Очаг хранит ее в дому.

Любовь – основа всех свершений,
Без веры в путь не выходи.
Шагай по жизни без сомнений:
Все впереди!
                Все впереди!











XXXX
Звезда
Сорвалась с млечного пути:
Чем ниже, – больше затухая.
Шептала полночь ей, – Лети,
Не умирай, - живи, родная.

И ветер вторил, – Улетай,
Куда и мне маршрут заказан.
Пока билет не куплен в рай,
Я охранять тебя обязан.

Обязан месяц в темноте
Путь освещать к вершине мира.
Еще успеешь на кресте
Сиять в венце своего кумира.

Не падай, звездочка, – взлетай
На тонких крыльях мироздания.
Но Вечность бросила, – Прощай!
И растворила вмиг сияние.



XXXX
Я и ты
Ты и я…  Я и ты…
Так случилось, – вдвоем
Обронили мечты
В полный тайн водоем.

В нашу радость во тьме
Отпустили мечту,
И она в темноте
Отыскала звезду.

Засияла, и вдруг -
Осветила простор.
Разомкнул звенья круг
Заколдованных гор.

Стал огнями сиять
Этот сказочный мир,
И волной убегать
В глубину черных дыр.

Я и ты…  Ты и я…
Больше нет никого,-
Опустела земля
От дыхания моего.

От твоей теплоты
Загорелся закат.
Ты и я…  Я и ты…
Счастье в сотни карат.


XXXX
Мне – 45!
Четыре с половиной –
   Не лучше и не хуже…
Десятки ведь - не сотни,
   Не стоит и считать.
Года – они, как брюхо,
   Вылазят все наружу –
И спрятать невозможно,
   И страшно выставлять…
И втягиваешь жизнью,
   Ремнями под одеждой
Все то, что выпирает
   И видится легко -
С рождения до смерти,
   Все время где-то между,
Сам выглядишь все ниже,
   А мыслишь высоко.









XXXX
Ты просто есть – и это факт,
Как день недели, час и место…
Как половой, по сути, акт –
Есть результат любви протеста.
Всему есть вызов, и всегда
Мы протестуем против нормы –
Порядка, взглядов, бытия
И факта в рамках узкой формы.



XXXX
Проснулся, и все вроде как всегда:
Все то- же солнце, та же пыль в квартире…
Из крана дробью встретила вода,
И дверь скрипит  по - прежнему в сортире…
Все вроде бы и так. Но все не так:
Из зеркала мужик моргнул с намеком,
Ворона за окном подала знак,
Прокаркав поздравление одиноко…
И трактор сразу взвыл и затрещал
Вслед за плутовкой, сон, сгоняя с граждан,
Как-будто всех проснувшихся прощал
За то, что отзывался эхом в каждом.
Я взглядом вновь уперся в календарь,
Случайно с вечным встретившись в прихожей…
Календари сегодня, как и встарь
На судей с обвинителем похожи:
Молчат себе и смотрят со стены,
Моргая только цифрами и днями.
И видят все.… Стареем, в общем, мы,
И общего немало между нами.
Вот и сейчас – под красным цифра «7»,
А значит, я на шаг к забвению ближе.
Но этот факт не трогает совсем,
И даже я на время не обижен.
Рождаемся мы все,- и в этот День,
Так принято, – гуляем по хозяйски…
И думать о последствиях нам лень,-
Нам верить легче в старенькие сказки.


Ну что ж, не буду смертных огорчать.
Пусть станут именники счастливы!
Пора и поздравления встречать,
Хоть все они – назойливо болтливы.



XXXX
Сестре Майе – на память

Голос с маленьким акцентом,
Профиль мамы, взгляд отца…
Привела дороги лента –
Из начала без конца
Ту, которую не видел
Много лет – так много дней!
Из угла, в сторонке сидя,
Наблюдаю я за ней.
До чего же изменилась!
Мне осталось наблюдать.
В той девчушке проявилось
 Божество, а значит – Мать!



XXXX
Суперлото

Опять поставил на удачу –
Купил на улице билет.
Решить глобальную задачу
Лото должно – вариантов нет.
Я снова выставил на числа,
Как и в рулетке, верю в фарт.
Но что-то смотрит очень кисло
Билет в глаза, как туз из карт.
Ведь я давно уже играю,
Тяну за бороду судьбу.
Но сам к ней в лапы попадаю,
Вступив в незримую борьбу.

Но все-равно,- люблю удачу!
Вот и сейчас купил билет.
Должно же мне, – а как иначе?
Раз повезти за много лет.
Ведь я не зря коварной верю,
Иду на все ради всего:
За хвост хватаю лотерею,
И не стесняюсь никого…
Вот завтра розыгрыш, а значит –
Есть впереди последний шанс…
Жизнь отдает мне только  сдачу,
А жду я, Боженька, аванс.




XXXX
Сестра-сестренка, между нами
Границы стран и много лет.
Твой самолет, моргнув огнями,
Мне от тебя пришлет привет.

Привет далекого Ливана
И очень близкой нам родни.
Страницы Библии с Кораном
Соединят в ночи они.

Огни горячего Бейрута
Над Минском вспыхнут в темноте.
Пройдет еще одна минута,-
И ты исчезнешь в высоте.

Ты полетишь домой над нами,-
Над нашим домом и страной.
Но все-равно во тьме огнями
Навек останешься со мной.







XXXX
От войнушки до войнушки…
Детства грозные игрушки:
Пистолеты, стрелы, лук…
Понарошку взрыва звук…
Все, как-будто понарошку:
Детской хитрости немножко
И отваги - пруд пруди…
- Славка, слышишь, выходи!
     Без компьютерной муры
     Жили старые дворы.
Командиры и солдаты
За спиною автоматы…
Как отцы и наши деды,
Мы сражались до победы.
Воевали до крови :
Бей, стреляй, врага лови…
Никаких « побуду дома», -
 Дома Ритой станет Рома.
     Без компьютерных наук
     Под собой пилили сук.
Спички, мелкие монеты –
Объегорить надо где-то,
Чтобы в «немцы» не попасть,
Чтобы нашей была власть…
Чтобы ловкие индейцы
Одолели европейцев…
Друг за друга – надо? – в бой!
Нос разбит? – Молчи, не ной
     Без компьютерных уловок
     Все палили из винтовок.
Мы всегда в подъезде знали, –
Так нас с детства воспитали:
Если надо воевать,
То за правду честь и мать.
Вызов брошен? – Отвечай,
Друга быстро выручай.
И язык свой за зубами
Век держи двумя руками.
     Без компьютерной игры
     Жили дети той поры.


Но прошли колонной годы,
Изменился старый двор.
Изменились время, мода…
Перекрасили забор.
     И с утра до самой ночи





XXXX
Не отвечайте, – лишний звук
Весы гармонии сорвет.
И полной чашей горьких мук
Вас в три погибели согнет.
Не отвечайте, – привкус слез
Не добавляйте в рек поток.
От соли гибнут  стебли роз,
И высыхает жизни сок.
Не отвечайте, – ни к чему
Нам нарушать ритм бытия.
Я все пойму, я все пойму –
Вы не моя,  Вы -  не моя.



XXXX
Больничной тишиной
Пропитаны насквозь:
И простынь подо мной,
И воздух за стеной,
И даже ягод гроздь.
   Все в этой тишине:
   И стон, и чей-то крик,
   И бред больной во сне,
   И книги на окне,
   И жизни каждый миг.
Пудовой тишиной
Накрыт больничный быт:
И тазик жестяной,
И мусор в нем не мой,
И все, чем каждый сыт.

XXXX
Закурить бы…  Дыма грудью
Зачерпнуть, как ковш земли.
Но решили строго судьи, –
Даже думать не моги.
  Сигарета – враг здоровью,
  И курить больной не смей!
  Молоко глотай коровье
  И кефира больше пей.
Доктора – они  все знают.
Все, что надо или нет.
Но курить не разрешают
Рано утром и в обед.
  И везде, куда не сунься
  Объявление – «Не курить!»
  Обижайся, злись и дуйся,
  Но придется с этим жить.
И куда же мне податься?
У больницы свой устав.
Может в голос разрыдаться
И сказать, – Ты врач не прав!
  Что плохого в сигарете?
  Я влюблен в табачный дым.
  И она одна на свете –
  Та, которой я любим.


XXXX
-Поздравляю!- Скрип страницы
Вновь тебе ласкает слух.
Но вокруг взрослее лица,
На щеках мальчишек пух.
Повзрослели все за лето:
Каждый вырос, возмужал…
Отдыхали с кем-то где-то,
Но сентябрь всех собрал.
В институтских коридорах
Вы опять плодите шум.
Но, поверьте, уже скоро
Станет глубже в каждом ум.



XXXX
Я зачем тебе, скажи?
Почему ко мне ты мчишься?
Жизнь – сплошные виражи,
Чуть не так – и с ней простишься.
Распрощаешься со всем,
Что любила, что ценила…
Ты ведь замужем за тем,
С кем ни год уже прожила.
Так зачем же я тебе –
Тот, с которым так опасно?
Я ведь сутками в борьбе,
И рискую ежечасно.
Ты же хочешь тишины,
Ритма, такта и покоя…
У меня же даже сны
В пропасть мчат судьбу порою.
Для чего тебе моя
Гонка вверх по вертикали?
Чаша боли по края
И посмертные медали?
Для чего, скажи, опять
Ты со мной терзаешь душу?
Ведь меня так трудно ждать,
Когда я опять все рушу.
Почему из всех меня
Ты вдруг выбрала нежданно?
Посмотри, – ну вот он – я
Рвусь куда-то окаянно.
И не знаю где, когда
Я найду приют бунтарству.
Чем быстрей летят года,
Тем я ближе к окаянству.










XXXX
Прилетает брат с Востока, –
Из арабской глубины.
Свежесть горного потока
И лазурь морской волны
Привезет в счастливом взгляде,
Как напев восточных муз –
Впечатлений райских на день
И еще какой-то груз…
Привезет семье в подарок, –
Сыновьям трем и жене,
Тишину бейрутских арок,
Запах кофе на огне…
Привезет, и сразу в доме
Радость выльется рекой:
Маме – новости о Томе,
Мне – удачу и покой…
Прилетай, родной, скорее!
Тебя здесь, как солнце ждут.
И пусть дом тебя согреет
За каких-то пять минут.



XXXX
Ровно все наоборот:
Где находки – там потери,
Где падение – там полет,
Где тупик – там рядом двери.
Где рыдания – там смех,
Научись смеяться в горе;
Где святыня – там же грех,
Несвобод полно на воле.
Ровно все наоборот –
Научись смотреть под корень:
Гадость пишет идиот,
Но не  мерзость на заборе.
Все порой совсем не так -
Как сложилось, то имеешь:
Полон света даже мрак,



XXXX
С кем еще, как не с тобой
Зажигать на небе звезды?
Пусть ответит мне любой:
-Поздно жить или не поздно?
Может где-то позади
И остался пик вершины,
Но не время из горсти
Сыпать в яму комья глины.
Рано, рано  отпевать
Мою жизнь, удачу, годы…
Нам с тобою зажигать
И закаты, и восходы.
Кто без нас еще с тобой
Из искры раздует пламя?
Называть разбой борьбой
Мы не будем между нами.
Нам не надо лгать себе,
Низводить себя до фальши.
Благодарен я судьбе,
Что могу шагать и дальше.


XXXX
Никогда начать не поздно
Все с начала все с ноля.
Не просить и клянчить слезно,
Теребя штаны нервозно,
А брать все и для себя.

Со страницы жизни новой
Никогда не поздно вновь
Начать все, взяв за основу
Лишь одно не только слово,
Но и жизни смысл – Любовь.

И Надежду с Верой тоже
В новый путь возьми с собой.
Не старайся быть похожим
На кого-то с гладкой рожей,
А шагай своей тропой.


И тогда уже не поздно,
В сорок лет и в шестьдесят,
На земле, как в небе звездном,
Засиять над миром грозно
И на все иметь свой взгляд.                               



XXXX
С утра звонят. Миллион звонков.
В набат бьют звонко телефоны.
Как-будто звон колоколов
Заставит грешных бить поклоны.
Как-будто мой мобильный вдруг
Благую весть примчал на крыльях.
Или нежданно новый друг
Открыл мне путь под звездной пылью.
Как-будто все, кто мне звонят
Узрели наконец-то душу
-Алло, алло.…   Не говорят…
Гудки приливом мчат на сушу

XXXX
Разметалась заря, разгорелась…
Новый день пламя жизни раздул.
И мне прямо с утра захотелось
С головой окунуться в загул.
Разойтись, как над пашнями ветер,
И налить, словно дождь, по края…
Все-равно, ведь один я на свете,-
И в тоске вся любовь не моя…
Развернуть ураганом берлогу
Захотелось в цыганском кругу…
Пить вино вместе с чертом и Богом
И свалиться, как сноп на лугу…
Захотелось опять, как и прежде
Все забыть и забыться сполна…
Гимны петь и любви, и надежде,
И не знать, что такое вина…
Захотелось.…  Опять захотелось…
Но  не время…  Дела…  Суета…
До седин уже жизнь допелась,
И видны уже к Богу врата.
XXXX
Опять мне страшно повезло,-
Случилось то чему и быть:
Благополучию назло
Решил в больницу угодить.
Тепло последних уже дней,
Последних – в смысле теплоты,
Не греет солнышком костей
И в душе жуткой пустоты.
Мне повезло и в этот раз -
Успела скорая домчать.
В палате все как под заказ:
Есть «утка», время и кровать…
Нет солнца только и тепла
Последних ласковых ветров…
В окно смотрю, а со стола
На пол летит обрывок слов.
Газеты вырванный кусок,
Как лист осенний закружил…
Я сквозняка вдохнул глоток,
И на уколы заспешил.



XXXX
Неужели так бывает –
Помню я, не помнишь ты?
И все чаще забывают
Меня люди и мечты.
И все чаще, – видно, годы
О себе дают мне знать.
Вспоминаю, где ты, что ты
Должен думать и решать.
Неужели это время –
Возраст мой маячит мне?
Вымирает мое племя
Наяву и в чутком сне.
И все чаще вспоминаю
Я тебя, мой младший брат.
Извини, что отрываю,-
Что тебе всегда я рад.

XXXX
Улыбаются мне люди, –
Что случилось?- Почему?
Что же это с нами будет?
Все смеются, – не пойму…
Может я в побелку где-то
Свой наряд измазал весь?
Или вот он – конец света
Наступает прямо здесь?
Почему народ хохочет –
Это что за маскарад:
Кто-то тише, кто-то громче?
Но всему и каждый рад!
Не пойму, – вокруг улыбки,
Излучают свет глаза…
Может я вдруг -  по ошибке-
Угодил на Небеса?
Может это представление, –
Я в театре уже час?
Нет! – хохочет без стеснения
То ль индус, то ль папуас…
Не пойму, – попал я в сказку,
Или просто крепко сплю?
Строит девушка мне глазки,
Как копеечка рублю.
Все смешалось в этом мире,-
Или мир сошел с ума?
Смех в трамвае и в сортире,
Сотрясается тюрьма…
Это что за наваждение?
Что случилось? – не пойму…
Но вдруг понял, – День рождение!
45 – а я живу!!!










XXXX
Вот уже и снова вечер
Со спины подкрался вдруг –
Ночи бархатной предтеча
И мой старый, добрый друг.
  Так неслышно, потихоньку
   Постучал мне по плечу.
   Прошептал листвою, – Сколько
   Ты один? – и я молчу…
Не могу ответить точно,
Сколько лет уже один.
Как родник, года проточны,
И судьбе я – господин.
   Я один свои задачи
   Разрешаю, как могу…
   Понимаю все, – а значит
   Здесь еще я – не в гробу!




XXXX
Проснулся рано – с петухами,
И так мне стало хорошо…
Признаюсь, – только между нами, –
Подумал, выйти б с «калашом»…
И разбудить народ в округе
Салютом в небо, хоть бы раз…
Чтобы с утра в окно в испуге
Уткнулись сотни сонных глаз;
Чтобы увидели над крышей
Лучи последних, теплых дней;
Чтобы не жались в щель, как мыши,
А вышли из дому скорей.
И надышались той прохладой,
Что только утром в сентябре…
Но голос внутренний, – Не надо,
Разнесся эхом во дворе.
И скрипу этого безумца
Я в тишине спокойно внял:
Пускай поспят, потом проснутся –
А новый день уже настал… 

XXXX
Родство не в паспорте ищу,
В родстве душою с окаянством:
С бомжами темы нахожу,
И убиваю мысли пьянством…
Со всеми я, кому почет
И слава жить мешают вольно,
Кого ни кто, нигде не ждет,
Кому и в лагере раздольно…
Я с теми, кто устал-пропал,
Кто не спешит пленить удачу,
Кто сам себя всю жизнь искал,
Но прожил так, а не иначе…
Я нахожу легко родство
Со всеми теми, кто свободно
И в падшем видит божество,
И не бежит за тем, что модно…
Таков уж я – таков во всем,
Что называется изнанкой.
Ну что же, друг, давай споем,
И этот день закончим пьянкой.
                                                



XXXX
Выжимал из камня воду,
Гнул подковы, рвал металл…
Поднимал легонько своды,
Каравай за раз съедал.
Богатырь, красавец, – сила
В нем от прадедов была.
Напрягал, играя жилы,-
Разлетались удила…
Так и жил бы, – год от года
Молодец в тиши крепчал.
И неслась молва народа,
- Возмужал как! Возмужал…
Только не было покоя
Молодцу – инстинкт заел.
Обзавелся он женою,
И тот час же захирел:

То уборка в доме, стирка…
А супруга все лежит.
Да семейная копилка
Вся по швам уже трещит.
Нету мочи у Илюши
Мыть посуду и полы…
Он бы гору свернул лучше,
Или в доме все углы…
Богатырь совсем извелся:
Исхудал и слег больной…
Видно братец обзавелся
Не совсем своей женой.


XXXX
Во мне симфония звучала
Любви и ревности – страстей…
Но смерть всю музыку украла,
Весь ход намеченных затей.

Совсем по- глупому, нежданно
Вдруг заглушила счастья звук.
Но в сердце ночью непрестанно
Я чувствую прикосновенье рук;

Я губы чувствую губами;
Я слышу голос и слова…
И, как проклятье между нами,
Лежат мгновенья и молва.

Зачем, за что такую милость
Определил Господь судьбой?
Ты мной, родная, не забылась-
Я каждый час душой с тобой.

Не спас, из пропасти не вырвал,
Не смог помочь и не сумел…
А потому и рву я нервы,
Что сам в тот день остался цел.
   Прости, любимая, родная…
   Ведь только смерть дает нам знать,
   Что жизни музыка цветная-
   Нам может выжить помогать.
XXXX
СМЕРТЬ
И снаружи, и внутри
Вьет гнездо и бродит тенью-
То скрипит петлей двери,
То на сердце смотрит с ленью;

То спешит, не торопясь;
То торопится без спешки;
Для нее все души – грязь,
И грызет их, как орешки.

То ползет по следу век;
То - в мгновение за глотку;
Что такое человек?-
Водка в стопке под селедку.

То - одним глотком до дна;
То – смакуя, по глоточку;
Одинока смерть, – одна
Может влезть в больную почку.

Или в сердце коготком
Выскребать просторы мраку,
Или в темень молотком
Бьет и лезет пьяно в драку…

И везде – и нет нигде.
И никто ее не видел.
Но росою на листе -
Смерть сверкает в чистом виде.












XXXX
В прошлом связи и узлы
Отношений с внешним миром:
Сотни пригоршней золы
И в крови страстей порфира.
   В прошлом ночь и краски тьмы -
   Много-много черной краски…
   Чернота пустой сумы
   И вокруг с шипами глазки.
Ныне древо корнем вверх
Рвется к солнцу спозаранку,-
Чтобы вновь услышать смех,
 Не играть с судьбой в «орлянку».
   Чтобы вновь открыть ларец
   Счастья, радости и мира,-
   Чтоб любовью, наконец,
   Зазвучала моя лира.


XXXX
В оранжевой реке, в оранжевой руке…
И берега, и небо в оранжевой муке…
И в солнце отражаясь, здесь плещется вода…
Оранжево сгибаясь, здесь катится волна…
Оранжевые люди, оранжевый простор…
С оранжевым сливаясь, согнулись спины гор…
И все здесь не такое,- и все в одном цвету…
Но хочется, так хочется - в оранжевом мечту.


XXXX
Не кораблик,- а корабль
Ты уже совсем большой:
То паришь, как дирижабль,
То ныряешь за волной;
То плывешь по тихой глади;
То штормами меришь даль;
Быть вторым за кем-то сзади
Не позволит вертикаль.
Так взмывай же над морями,
Радуй парусом глаза.
И всегда скользи над нами,
Разрезая небеса.
XXXX
Я за вас отмолюсь, открещусь,
Отстою на коленях за вас.
Как давно уже я не боюсь
Убивающих нежностью глаз.

И слащавостью ранящих слов,
Не питаю давно уже я.
Самобранство богатых столов
Не съедает натура моя.

Я за вас – не таких же, как я-
И таких же, как я,- но не вас,
Отмолюсь, открещусь, уходя
В этот трудный для выбора час.

Но вы знайте, молились за вас-
За ошибки, поступки, грехи,-
Чтоб не жилось халифом на час
И поменьше в нас было трухи.

Чтобы в нас чья-то радость ключом
Вдруг забила и вдаль повела,
Чтобы кто-то закрыл нас плечом
От всего бесконечного зла.

И вы тоже молитесь за нас-
За меня, за себя, за того,
Кого в этот разбуженный час
Не коснулось, проснувшись, перо.




XXXX
Оторвал, как гроздь рябины
От замерзших веток ночь.
Своя жизнь давно у сына,
И живет по- своему дочь.

Не заметил, как созрела
Ягод вспышка за окном:
Дочь ночами повзрослела,
И горит во тьме огнем.

Переполнен сын страстями,
И, пылая, плавит ночь.
Мою жизнь факелами
Освещают сын и дочь.



XXXX
Cлучайных встреч у Бога нет.
И наша встреча – то от Бога:
Как-будто резко вспыхнул свет,
И стала видима дорога.
Весь мир стал видим, – и вперед
Мы вместе вышли без оглядки.
Кто не любил, тот не поймет
Смысл неразгаданной загадки.
Давай шагать с тобою вдаль,
Стремиться к видимому свету,
И забывать вдвоем печаль,
И отправлять сомнения в Лету.






XXXX
Запишите меня в космонавты,
Чтобы с этой земли улететь.
Чтобы взмыть в атмосферу со старта,
И на звезды спокойно смотреть.
Чтобы там – на просторах Вселенной,
Отыскать для души тишину.
И забыть все былое мгновенно:
Зиму, осень и даже весну…
Я хочу из космической пыли
И осколков погибших планет
Дом построить, в котором бы жили
Постоянство, надежность и свет.
Чтобы там, как оазис в пустыне-
Вечно мир бесконечный царил,
И фонтаном в зеркальной долине
Разум мыслями чистыми бил.
Я нашел бы такую планету,
Где хрусталь под ногами звенит.
Оседлал рано утром комету,
И отправился в дальний транзит.
Всю галактику нашу и даже
Облетел бы и большую часть.
Но пусть ветер дорогу укажет,
Чтобы сходу во тьму не попасть.
Я во тьме уже побыл – довольно!
Насмотрелся на горе и боль,
Где несчастьям живется раздольно,
Где на раны насыпана соль.
Где все мысли пекутся о благе
В золотой мишуре бытия,
И стреляют в упор по бумаге,
И пропитана ложью земля…
Я оттуда всю жизнь вырывался
На страницах и в сердце своем,
Нарушать все законы пытался,
Но горели попытки огнем.
И я плюнул на все, и сегодня
Заявляю, – Умчаться хочу!
С корабля опустите мне сходни,
И я сразу от вас улечу!
XXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXXX








XXXX
Что говорить?- Взгляд ярче слов –
Взаимопонимание без звука.
Пустое сотрясать – такая мука,
К которой я, признаться, не готов.

Поток речей – опасная игра,
Созвучие не выразить словами.
Картины пишут сердцем – не губами,
Настала расставания пора.

Под Богом все: и ты, и я, и он -
Пути Господни неисповедимы.
Общительны бываем, нелюдимы,-
Но жизнь одна – один у нас Закон.
 
Дорог не счесть, но путь не изменить -
Душа укажет телу направление.
У каждого свое предназначение,
И смерть придет, – но выпало нам жить.




XXXX
Уста – как нить, как бритвы край –
Порезаться ухмылкой можно.
Общайся с миром осторожно –
Не всех в объятия примет рай.

Не выставляйся напоказ:
Открытость – как пятак мишени…
Упавший в ноги на колени –
До смерти не подымет глаз.









XXXX
Жизнь коротка, как выдох из петли,
Как след жгута на шее гуманиста…
Все под луной: рабы и короли -
Театр жить не может без артиста.
Коварен мир – мораль его проста,
Хотя прикрыта ворохом условий…
И не в почете ныне простота -
Условности пролили реки крови.
Идет борьба за первенство идей –
За место у кормушки власти…
От сытости икота у людей,-
Кто даст определение счастью?
В чем смысл и суть? И что такое грех? –
Ярмо на шею выбираем сами…
В искру слезы подмешивая смех,
Жгут, затянув своими же руками…



XXXX
Колокольный звон, –
                От свечи нагар,
До земли поклон –
                И молитвы жар, –
Все в себе несем –
                Боль распятых душ,
И горим огнем,-
                Освещая глушь…
Все в себе, как крест,-
                Данный с рождества,-
Нет поганых мест, –
                Есть о них молва…
Нету страшных лиц,–
                Есть личин обман…
Перед Богом ниц, –
                Впереди туман…
Не известен день –
                Через сто дорог…
Над погостом тень, –
                А над нами Бог.


XXXX
Сударыня! Не бойтесь, голос мой
Упал к ногам из сумрака могилы.
Средь сырости и тлена он живой,
Хоть слышится едва без прежней силы.

Вы узнаете эту хрипотцу?
А смех сквозь слезы слышите, скажите?
Не бойтесь, что опять лицом к лицу…
Не бойтесь, Вас прошу,- и не молчите…

Знаком Вам этот шепот? Не знаком?
Себе не лгите, – память не обманешь…
Наш коридор замкнулся тупиком, –
И правду эту в узел не затянешь…

Из прошлого не выбросишь тех слов,
Что на подушку обронили ночи…
Забудь, хоть на минуту, что я мертв -
Что путь мой был твоего пути короче…

Что жизнь моя, как ветер за окном…
Что нет меня – того, твоего, живого…
Я был! Я жил! Я не был чьим-то сном!
И не чуждался ничего земного…

Сударыня! Не бойтесь, меня нет…
То просто штору сквозняком качнуло…
В закате я… Я весь ушел в рассвет…
Минуло все…  Поверьте, все минуло…


XXXX
Я твой портрет рисую снами
И красками ушедших дней.
Пытаюсь выразить словами
Неистовость ночных огней.
Слить воедино радость встречи
И боль души – разлуки час.
Слезами обтекают свечи, –
Так жизнь оплакивает нас.


XXXX
Не согреешься ознобом,
Мысли жар не спрячешь в лед.
А от стука в грудь – «До гроба!» -
Так предательством и прет.
Обещания, клятвы, речи –
Вместе, рядом, до конца –
Таят быстро, словно свечи,
Превращая в хлам сердца.
Для открытой честной дружбы
Нужен выбор – твой и мой,
И тогда не станет службой,
Как молитва, - долг святой.



XXXX
У каждого своя стезя,
Свой путь, свои высоты,-
Что можно в жизни, что нельзя –
Падения и взлеты.
Опасно восхожденье  ввысь –
Мучительно и сложно:
Шаг вправо, влево – берегись! -
Свержение возможно.




XXXX
Скорлупой ореха оболочка:
Годы и морщины на лице…
Тело человека – только точка
Жизни предложения в конце.
Внешний блеск, отчищенность – не значат,
Не определяют чистоты…
Мир устроен Господом иначе –
Мудрецу довольно простоты.
Смысл человеческой натуры
Заключен в глубинах – не во вне,
Души – это ноты партитуры,
Капли – на забрызганном окне.

XXXX
В тебе живительная влага,
Запас огромный Высших Сил.
Не зачехляй в дороге флага,
Идя вперед среди могил.
В тебе земное притяжение
Умножено в десятки раз,-
Не тормози свое движенье,
Ты – не один, – один из нас.
И черный ангел, торжествуя,
Еще не ведает того,
Что обречен, узнать вживую -
Победы Белой Торжество.



XXXX
Мой постоянный обвинитель,
Мой спутник вечный и судья,
В душе моей твоя обитель,
Ты – совесть грешная моя.
Твой голос не услышат рядом
Вернейший друг, коварный враг.
Не усыпят тебя награды
И шелест денежных бумаг.
Твои слова и днем, и ночью,
Как бой часов и бег минут.
Ты разрываешь сердце в клочья, -
Нет, ты – не пряник – только кнут.



XXXX
Под соусом свалившихся дилемм,
Судьба подала мне раздумий блюдо -
Из чувств, событий, вороха проблем,
В котором и намека нет на чудо.
В котором нет ни грамма торжества,
Нет достижений, привкуса успеха, -
Есть голый смысл и сила естества, -
В бокале слез игра шального смеха.


XXXX
Грусть, как слеза. – Ну и пусть
Катится чистою каплей.
Я обещаю, – вернусь!
Ждешь ведь меня ты, – не так ли?

Ждешь, я уверен, – ты ждешь -
Ночью, в окне, по дороге…
Счастье, как небо несешь,-
Мыслями в прошлом и в Боге…

Мыслями в будущем – там,
Там, где назначена встреча…
Где уготовано нам
Быть навсегда каждый вечер.



XXXX
В бокале полном плавает луна.
С дымящей сигаретою за шторой,
Сижу один, а в омуте окна
Шатер из звезд под куполом простора.
И тянет безграничность, как магнит
В бездонность черную мерцающею точкой,
Где вечность обнимает мир навзрыд,
И млечный путь прошит бегущей строчкой.
Туда, где нет границ и нет преград,
Условности отсутствуют и стены,
Где нет ни наказаний, ни наград -
Вселенная – одна большая сцена.
Сижу за шторой в омуте окна.
Истлела сигарета вслед за мыслью…
Судьба одна, – и жизнь у нас одна…
Ее я и рисую звездной кистью.








XXXX
Ищу ли смерть? – Возможно, что ищу…
Боюсь ее? – Как можно не бояться?
Порою я от страха трепещу -
Страх показать и начать пресмыкаться.
Боюсь всего, сомнения во всем –
Противоядие от слепой гордыни.
Когда правы, то до конца идем -
Тогда и страха близко нет в помине.



XXXX
Нас обвенчали в небе ночи.
Нас к алтарю подвел рассвет.
Нам лунный свет судьбу пророчил.
Благоухал из чувств букет.
Мы упивались ароматом,
Пьянящим вихрем жарких слов…
Мы были счастливы когда-то,
И на двоих делили кров.
Так неужели все напрасно? –
В саду осыпалась сирень…
И гонит ветер лист несчастный,
И пропитала клумбы тень.
Ты не со мной, – осталась где-то
В фате из белых лепестков…
Любовь, как яркая комета
Исчезла в дымке облаков.




XXXX
Господь дал силы мне понять, –
Как это не звучит банально,
Что ближе всех на свете мать,
Взглянуть на жизнь свою реально.
И в этот час мои слова
Пускай не кажутся игрою:
Насколько ты была права, –
Насколько я был не собою.

XXXX
Вокзальный гул, отъездов суета…
Разлуки, встречи, старые баулы…
Заполненная жизнью пустота
Свела до белых пятен мои скулы.
Бурлящий отправлением перрон…
Твоя рука легла в мои ладони.
Ты спрятала глаза под капюшон,
Как беглецов от яростной погони.
Наш марафон до капли исчерпал
Всю силу чувств, измотано терпение…
Подвел черту финальную вокзал,
И время раздробилось на мгновения.
И мы молчим, – нам нечего сказать…
Среди людей остались, как в пустыне.
Прошу тебя, – не надо вспоминать…
Слеза сползла росинкой по рябине.


XXXX
Не храню никаких отголосков.
Дней, ушедших в закат – не храню.
Мое прошлое свечкой из воска
На заклание пало огню.
Не храню ни реликвий, ни писем –
Смысла нет мне, цепляться за тень.
Мало радости в блеске залысин,
И не греет кармана кистень.
Не хочу обращаться к былому
За советом – не в опыте честь.
И по счету, как жизнь большому,
Ляжет в тяжесть идущему месть.
Посему, – никаких отголосков
Не хочу слышать я за спиной…
Лунный свет на дорогу полоской
Лег надеждой моей голубой.







XXXX
Между раем и адом – чистилище.
Между злом и добром – компромисс.
Сила духа – огромная силища.
Между бездной и мною – карниз.

И ползу по нему в свое капище.
Заглянуть вправо-влево боюсь.
Здесь ошибка – дорога на кладбище.
На кладбища богатая Русь.

Дух Святой помогает молитвами.
Сатана искушает в ночи.
И душа в перерывах меж битвами
Подбирает к сознанию ключи.



XXXX
Жизнь летела тройкой с кручи,
Бубенцы звенели в ночь.
Ветер северный, колючий
Гнал коней от дома прочь.

И несли, несли шальные
Полем белым, белым вдаль…
Мысли вихрями больные
Грудью бились о хрусталь.

Завывала в поле вьюга,
Заметая след коней.
Не нашлось под небом друга
Среди тысячи друзей.

И несло в овраг глубокий –
На каменья, на кусты…
Конь мой белый, синеокий –
А на яблоках – кресты.





XXXX
Игра страстей, противоречий –
Полярностей борьба внутри,
Где неизбежность ищет встречи
С удачей, черт ее возьми.
Игра опять с судьбой в орлянку –
Вперед по лезвию ножа…
Завысить до предела планку
Желает русская душа.
Вращает гнезда барабана,
Дороже жизни ставка – честь…
Проверить счастье из нагана –
Нет Бога, или все же есть?
Рулетка, русская рулетка,
Крутись, крутись, – сжигай дотла…
Рок положил в ладони метку, -
И выстрел грянул из ствола…



XXXX
Граню строфу, шлифую рифмы,
На свет ловлю игру лучей…
И вот уже в атаке скифы,-
Я слышу звон в степи мечей…

Сквозь триумфальные ворота
Въезжаю в Рим, Париж у ног…
Из точки высшего полета
Я вижу, как творит Ван  Гог…

Сливаю чувства на бумагу,
Рисую мир, где не был я…
И тянет лист, как губка влагу –
Всего меня, всего меня…








XXXX
Перекресток… Крест… Дорога…
Поводырь… Слепой старик…
Из-за облака - от Бога
Лебединый выплыл крик.

И застыли старец с внуком,
В синеву подняв глаза…
Клином шла на них разлука,
С тучи капнула слеза.

И стояли - в небо очи,
Взявшись за руки вдвоем…
И закат закровоточил
Своим трепетным огнем…

Повторился крик от стаи,
И пошел за лес на круг…
Из России улетали
Божьи Ангелы на юг.



XXXX
На погосты и дороги
Не скупилась Русь всегда.
И тянули грешных дроги
И в жару, и в холода…
Тракта вдоль кресты да плахи –
Успевай крестить свой лоб.
Праздник – красные рубахи…
Отгулял – из дома гроб…
Завывал колесным скрипом
Рок по русскому пути,-
Сосны вслед, березы, липы…
- Ох, ты Господи, прости…







XXXX
Пока молчу, он непорочно чист.
Заговорю, – завторит строчкой рьяно –
Обычный, не лощеный даже лист –
Сподвижник мой, и спутник неустанный…
Он рядом много лет – всегда со мной,
Не требует внимания и заботы,
Стал близок, как никто – почти родной,
Он видел и падения, и взлеты.
Поверенный в делах, надежный друг,
Хранитель памяти, судья и обвинитель,
И личный врач, когда свалил недуг,
И самый добросовестный учитель.




XXXX
Под ноги – россыпью цветы…
По ветру – россыпью слова…
На поле вместе – я и ты,
За полем носится молва…
Что я – не тот, не вправе я
Иметь такую чистоту…
 - Как носит грешного земля?
- И где он выискал мечту?
А я в охапке по ночам
Имею лучшую из всех,
Глаза мозолю стукачам
И разношу по миру смех…
И пусть подъездный перезвон
За тенью мчит и лает вслед,
Мой за спиною Рубикон
Отгородил меня от бед.









XXXX
Ищу во всех твои черты –
Улыбки край, оттенок взгляда…
Вокруг довольно красоты,
Но мне она, увы, не надо.
В тепле чужом твое тепло
Не нахожу, не согреваюсь…
Не верю в то, что все ушло –
Лицом в ладони зарываюсь.
Вхожу опять – за разом раз,
В одну и ту же – нашу реку –
В бездонный омут твоих глаз…
Как мало надо человеку!
Вокруг же – жизнь, все – не то,
Не нахожу ни в ком сравнение…
В прихожей старое пальто
Открыло дыры без стеснения.
И нет желания менять,
Что изменению не подвластно.
Осталось только вспоминать
Твою улыбку ежечасно.



XXXX
Когда смотрю, мне хочется туда –
В неоновые вспышки на Бродвее,
На острова, в чужие города
Проверить на удачу лотерею…
Но стоит только выйти за порог,
Как понимаю – здесь моя стихия.
Здесь все мое: земля моя и Бог,
И люди все – хорошие, плохие…
Здесь все мое: и рощи, и леса,
Озера, реки, кладбища, где предки…
Да разве там такие небеса,
И пахнут чистотой сосновой ветки?
Нет, – никогда я не смогу там жить.
Здесь корни мои спрятаны глубоко.
Здесь умирать, страдать, дышать, любить…
И пусть уйду намного раньше срока.


XXXX
Палач в расстегнутой рубахе
Погладил ласково топор…
Ладонью постучал по плахе,
Послушал нудный приговор…
И сквозь прорезанные дыры
На шею узника взглянул –
Тонка… И сам какой-то хилый…
Под колпаком вздохнул, зевнул…
Поежился, – похолодало…
Прошелся, молча взад-вперед…
Работа силы измотала –
Шалит тепереча народ…
Неймется грешным, сбаловались…
Не те уж нынче времена…
Толпою черною собрались,
Судачат, – смерть в миру красна…
А смерть – она везде – могила,
Уж он- то знает, – как не знать?
Что люд честной? – У власти сила,
И ей, как водится, решать.
Протер колоду, топорище…
Ну, вот ведут, – Ложись, родной…
Разгладь, родимый, бородищу,
Перекрести чело рукой…
Уж заждались,- не бойся, милай…
Удар один – ну вот и все…
Рубаху кровушка залила…
Топор измазал острие…
Толпа вся враз зашевелилась:
Кому – в кабак, кому – домой…
А чья-то кровь с помоста лилась
Под ноги красною рекой…










XXXX
Уготована жизнью и Богом
Нам с тобою земная печаль.
Разлучила на годы дорога,
Счет на встречи повел календарь.
   Промежутками долгими ночи
   Разделили постылые дни.
   Кто-то в черном беду напророчил,
   Потушил вдоль дороги огни.
И бредем по стене, спотыкаясь:
Ты – с одной, я – с другой стороны…
Обгоняя себя, возвращаясь
В те далекие, чистые сны.



XXXX
Вьется ангел, вьется белый,
Сберегая день от дня –
От болезни, от расстрела,
От воды и от огня…
Кружит, кружит надо мною,
Прикрывая грудь крылом,-
Над бедовой головою,
Над свечою мотыльком…
Не Амур – нет стрел в колчане,
Цель другая – оберечь,
Сохранить живым в капкане,
Оградить от лишних встреч,
Схоронить от злобной силы,
Дать с запасом вечных сил,
Путь умножить до могилы,
Прошагать среди могил.










XXXX
Испитого, измятого лица
С мешками под глазами – не стыжусь.
Дороги все – от Бога – без конца,
В зализанном - в другом не приживусь.
Щетиною небритою давно
Над утром утверждаю ночи культ.
Не все, что дурно пахнет, есть дерьмо -
Мне не грозят ни кражи, ни инсульт.
Похмельем вырываю чей-то сглаз…
Дыру плаща и память – в липкий скотч…
Лицо не выставляю напоказ,-
Его и так в упор рассмотрит ночь.
И не хочу на зло себя менять,
Мне чистота нужна моя внутри.
Вам ни к чему, вам это не понять –
Прекрасна жизнь с заката до зари.



XXXX
Высоких слов, глубоких откровений
Неровный след на высохшем песке.
На фоне брызг пророческих знамений
Танцую на непрочном волоске.
Веду себя по тонкому упору,
Струною под ногой играет нить,
Движение по сжатому простору
Не избежать – и путь не изменить.               



XXXX
Не красит время нас, – не красит
Ни день, ни месяц и ни год…
Искру в глазах живую гасит,
Несущий вдаль водоворот.
Морщины расщепляют лица,
Виски съедает седина…
И лунный свет с небес струится
Сквозь раму черного окна.


XXXX
Ты глазами прощалась со мной.
За ресницу цеплялась слезой.
Боль улыбкой скрывала едва.
Комом в горле застряли слова.

Я простился на выдох – кивком.
Отвернулся разрезом – рывком.
Сделал шаг,- и не смог повернуть.
Безысходность рванула за грудь.

Развели полюсами года.
Под ногами мороза слюда.
Свет горит в незнакомом окне.
Ты разлукой осталась во мне.



XXXX
Сомкните ряды в боевое каре.
Сомнения спрячьте под латы.
Кровь алая в небе на белом крыле
Волной перельется в закаты.
Не бойтесь ни гибели, ни торжества
Врагов над поверженным телом.
Укроет навеки надгробья листва,
Погибших за правое дело.
Кровавому пиру во время чумы
Не стоит прислуживать, скалясь.
Гораздо достойнее выглядим мы,
Во тьму факелами врываясь.
Вперед шаг за шагом, плечо за плечом
В едином строю – чередою.
И коль погибать, то уже под мечом,
Венчаться не с черной вдовою.








XXXX
-Все играешь в прятки с тенью? –
От себя не убежишь.
Стал давно уже мишенью –
Над погибелью кружишь.
- Да очнись же, будь собою
Прекрати шутить с огнем.
Освященною водою
Затуши горящий дом.
Оторвись от зла,- из мрака
Выйди, вырвись, наконец…
И пойми, борьба – не драка,
Да и сам ты – не мудрец.


XXXX
Печаль осенняя скребется
Когтистой лапой по стеклу,
Бродяга-ветер грудью бьется,
Сквозняк гуляет по столу…
Жизнь увядает понемногу:
Чем дальше – звонче тишина,
И ты все время с жизнью в ногу:
К стене – к окну – и от окна…


XXXX
От огорчений тает след –
  Уже едва заметны шрамы.
  Осадок от настигшей драмы,
На дне осел минувших бед.

И нет желания искать
  Ни объяснений, ни причины,
  Из оправданий паутину
Вокруг случившегося ткать.

Как есть – так есть, – и быть тому…
  Не оторвать и не добавить…
  Не изменить и не исправить
Все то, что слаживал в суму.


XXXX
Прощаю всех, я всех прощаю:
Врагов, друзей, все «да» и «нет»…
  Долги частями возвращаю,
  Года по замкнутой вращаю,-
Закатом ухожу в рассвет.

И вы, коль сможете, простите,
Кто встречен мною на пути…
  За боль, обиды не взыщите,
  И злобу в душах не держите,-
Любому говорю, – Прости!

За месть, зажатую в ладони,
За слезы, горе – все и вся…
  Я растворился в чьем-то стоне,
  Сам за собой бежал в погоне,-
И, наконец, настиг себя.

И вот, весь я – весь без остатка, –
До хрипа в рвущейся груди…
  Не напоказ, не для порядка -
  Грехами не дается взятка,
Судим не будешь, – не суди!


XXXX
Где рвутся в небо переливы
Гитар и страсти под луной,
Где море бархатом прилива
Ласкает тело и покой,
Где из пылающих закатов
Ночь выплывает неспеша,
Где из распахнутых халатов
На волю просится душа, –
Я не был,- пальмы не скрывали
Мою походку в тишине.
Там никогда меня не ждали,
И там не знают обо мне.




XXXX
Там кладбище предков, на горке могилы…
Там детство мое в придорожном песке…
Оттуда черпал вдохновенье и силы,
Что б двери закрыть беспросветной тоске.
Оттуда впервые с печи вечерами
Я мысленно мчался по жизни верхом,
Во сне безмятежном с чужими мирами
Общался, – а значит,-  там мой космодром.
А значит, оттуда - из тех отголосков,
В душе моей грешной добра семена.
А значит, оттуда - и счастья полоску
Положит под ноги когда-то весна.





XXXX
Дни осеннего огня
Догорают, увядают.
Без тебя и без меня
Листья дворники сжигают.
И летят, летят листы
В небо белым, белым дымом…
Смотрят в облако кресты –
Проплывает жизнь мимо.
Льда хрустального узор
По утрам ложится в лужу.
И немой судьбы укор
Рвется из глубин наружу.


XXXX
Уж смерть близка, а мы ведем
Пустые, тряпочные речи:
Все ни о том, все ни о чем,-
А нам бы подготовить встречу…
Подчистить души, не спеша
Жизнь соразмерить с аппетитом…
Понять, – а как же хороша
Она без полного корыта!

XXXX
Мы – звенья из одной цепи,
Песчинки - из одной пустыни.
Копи богатства, не копи -
Не проживешь один на льдине.
Не станет ярче лунный свет,
И солнце не согреет душу…
За звон серебряных монет
Прилив не обласкает сушу.
Не подневолен бег минут -
У каждого свои заботы:
Одни едят, другие – жрут,
Но потом дохнут от икоты.



XXXX
С неба в полночь упала звезда –
Навсегда – в никуда…
Как вода, убегают года –
В города – без следа…
Среди камня высоких трущоб –
Норы – комнаты, в норах – гроб…
Среди в солнце взведенных труб –
Разлагается чей-то труп…
Среди грубости, среди зла –
Нервы стянутого узла –
Отношений, законов, смут –
Преисподняя  -  город-спрут…


XXXX
Где-то утро дышит тихо,
После ночи дремит Лихо, –
Затаилася беда, –
Не журчит в ручье вода…
Все наполнено покоем -
Преклонилось перед зноем,
Замер мир, молчу и я –
Тишиной полна земля.



XXXX
Морозу лес кричит, – Виват!
Метель опять на снежном троне,
И льдины в тысячу карат
Сверкают гранями в короне.
Придворных свита в париках
Стоит шеренгой вдоль дороги:
У елей веры в руках,
Скромны березы-недотроги…
Снежинки вихрем на ветру
Кружатся под мотивы вьюги…
Устанут фрейлины к утру –
Зимы веселые подруги.
И так за годом новый год -
Бал при дворе в проеме ночи.
В восторге подданный народ,
Но жизнь становится короче.


XXXX
Из всех известных мне законов,
Я верю лишь в один закон:
Лишь дураку нужна корона,
Высокий с росписью балкон.
И не святейшая особа
Вращает жизни колесо.
Путь одинаковый у гроба,
И мантий ворот,- как лассо.
Уму не надо оформленье
И сцен высоких – ум в тиши.
Есть у него предназначенье –
Ума по мере не греши.

XXXX
Судьба моя, как птицы крик,
В прибой сорвавшийся с утеса…
Как бьющий из земли родник,
Как грязь, прилипшая к колесам…
Вся жизнь моя, как негатив,
Как черный отражатель боли,-
Тоской наполненный мотив,
Аккордом бьющий из неволи.

XXXX
Ты вся запуталась во мне –
В словах моих, моей гордыне;
Любви своей, моем огне,-
А счастья не сыскать в помине.
И бьешься грудью о стекло
Неразделенных взглядов, целей…
Уже в крови одно крыло,
Давно другие улетели…
Давно осталась ты одна
На острие великой муки,
И тянешь руки мне из сна –
Из черной пропасти разлуки.


XXXX
Я разделил судьбу на части:
На «до» и «после» - по кускам.
Но где осталось мое счастье
Уже не знаю даже сам.
Возможно, в детстве бесшабашном
Забылось, спряталось в тиши.
А может, стало ему страшно
В застенках маленькой души?
А может, в юности осталось,-
Ведь там простор, шальная прыть?
И счастье просто замечталось
О том, как дальше со мной жить.
Но нет его во мне, я знаю,
В минуту эту в этом дне,
И я опять о нем мечтаю –
Сон наяву,- иль явь во сне?











XXXX
Мне свет ударил по лицу –
Наотмашь, со всего размаха…
Как вызов чести подлецу,
Прыжок отчаяния из страха…
Разрезом, бритвой по глазам
Из ночи вырвал мою душу, –
Так вспышкой молнии гроза
Пронзает и моря, и сушу…
Так пытки светом испокон
Знакомы были изуверам,
Так душу ставили на кон
Под отблеск дула револьвера.


XXXX
Островом, забытым в океане,
Криком одиноким среди скал, -
Каплей на не высохшем стакане,
В зрелость из беспечности стекал.

Из высот мечтательных бессонниц
Плавно опускался в седину.
В череде менявшихся любовниц,
Сердцем не запомнил ни одну.

Не оставил в памяти глубокой
От потери выстраданный след,
И чужое счастье одиноко
Наношу мазками на портрет.



XXXX
Звонят по нам колокола –
По душам нашим окаянным.
Сгораем заживо дотла,
В страстях не думая о главном.
Пылаем хворостом в огне,
Грехи, в котле разогревая.
Забыв о том, что в каждом дне
Мы переходим в ад из рая.

XXXX
Бой часов, бег минут,
Кружит снег в танце ночь,-
Я спешу, меня ждут:
Мать, отец, сын и дочь.

Стол накрыт, в зале свет –
Новый год под окном.
Ничего в жизни нет
Ближе сердцу, чем дом.

Там покой, тишина –
Отдых страннику там.
Там другая луна,
И есть вера слезам.



XXXX
Милейшая! Хоть я из бывших,
Но не могу в себе держать
Чувств, на морозе не остывших,
И слов скрипучих, как кровать.
   А посему, прими, родная,
   В ряд пожеланий череду -
   Стань первой Женщиной из рая
   Уже в 2000 году!
Как Ева счастлива когда-то
Была с Адамом в шалаше,
Так и тебе желаю свято
Тепла и радости в душе!


XXXX
Я тебя, мое счастье, не знаю -
Мы с тобой никогда не встречались.
По ночам я тебя представляю, –
Раньше ночи мне счастьем казались.
Я и ныне с бессонницей дружен,
Но не много мне радости в этом.
Может быть, никому я не нужен –
Интерес ныне скромный к поэтам.

XXXX
Снег стеною, – мы с тобою –
Два разведенных крыла…
В лед закованы судьбою –
Ночь… Пустырь… Сплошная мгла…

Новый год… Рекой веселье…
Мне же радости - на грамм.
Из потерь мое похмелье, –
На душе глубокий шрам.

Поздравления в стакане…
Память каплей на стекле…
Острым лезвием по ране –
Звезд сияние во мгле.



XXXX
Судьба сквозь зубы улыбнулась,
Небрежно помахав рукой.
Удача напрочь отвернулась,
Исчез загадочно покой.

И радость резко навострила
Те лыжи, что ей подарил.
Веселье тихо заскулило,-
Любовь в постель не заманил.

И так палитра моего счастья
Осталась без семи цветов.
Из щелей выползли напасти,
И беды вышли из кустов.










XXXX
Осколки старого стекла –
Старинной вазы на паркете.
Из высоты своего угла
Икона в утреннем рассвете.
Букет рассыпавшихся роз –
Вчера еще живых прекрасных…
В росе, а может быть, из слез –
Из слез любви кроваво-красных…
Еще мертвее на свету,
Еще бездыханно печальней…
С холодным привкусом во рту
Могилы, склепа или спальни…
Лежат шипами на полу –
Заложницы погибшей страсти…
В прическах пышных – на балу,
И под ногой – где гибнет счастье…



XXXX
П.Н.
Трели в небе, –
                Соловьи –
                Не твои, –
Вся земля сейчас –
                Твоя –
                По края.
В глубину и ширину –
                Не ко дну, –
Полюбил по жизни Вор –
                Тишину.
Полюбил простор небес –
                В нем он весь.
Как и был, –
                Он с нами здесь –
                Только здесь.
Не пугайте, воронье, –
                Не к лицу
Вору руку подавать – подлецу.
Он – незримо – рядом – вечно – всегда!
Он – и воздух – и огонь – и вода!

XXXX
Где я бывал, – Вам не бывать.
Где я рыдал, – Вам не рыдать.
Где я любил, – Вам не любить.
Где я не жил, – Вам долго жить.
Где гаснет свет, – там темнота.
Где взгляд погас, – там слепота.
Где нету нас, – там нет людей, –
Там не нужны слова вождей.
Живем как есть, – и не отнять
Любовь и боль, разлуку, страсть,
Сердец хрустальный перезвон,
Глубокий, до земли поклон…
Где буду я, – не знаю сам, –
Не дай же Бог туда и Вам,
Не приведи Господь за мной
Кому-нибудь идти тропой…
Кому-нибудь за шагом шаг, –
Будь то хоть друг, будь то хоть враг,
Проделать путь заклятый мой –
Как я, проститься с головой.

XXXX
Ему подарена любовь,
Мне напрокат -  всего лишь тело…
Хотя бы завтрак приготовь,
Ведь ночь, как птица улетела.
Ты не моя, ты вся его –
Во мне ты видела другого.
Ему ты делала назло,
Но, вспомни же, хоть часть былого…
Хотя бы вспомни, как весной
Мы лица прятали в сирени -
Я утонул в ней с головой,
Тебе же море по колени.
Я понял все, – не дождалась,
Ему отдалась без остатка…
И вот теперь вернула страсть,
Но почему в душе так гадко?
Уйди скорей. Иди к нему,
Ищите чувства за словами…
А я опять вернусь в весну,
Чтоб не быть тенью между вами.
XXXX
Друзьями хвалятся враги,
Становятся друзья врагами.
По душам ходят сапоги,
Следы затоплены слезами.

Добро замешано на зле,
Из злости вытекает радость.
Цветок иконой на золе,
В нектаре утопили гадость.

Творятся черные дела
При свете дня, под гром оваций.
Стекает чистая смола
По стеблю грязных провокаций.

И так всегда: из века в век
Одно вливается в другое.
Бездонный кубок – Человек
Хранит худое и святое.



XXXX
Когда беда уже зажала
Железным обручем кадык,
Несчастья выпустили жала,
Любовь к отчаянью впритык –
Не прогибайся до упора,
У боли тоже есть предел.
Пределов нету у позора,
У подлецов и грязных дел.
Проходит все, – и неизменно
Увидишь впереди просвет.
Всегда достоинства нетленны
И в силе те, в ком гнили нет.







XXXX
Тает снег, и ручьи
Подмывают забор.
Кто-то прячет ключи,
Но находит их вор.
Кто-то деньги копит
И не спит по ночам.
Грешный в церковь спешит
Поклониться свечам.
Одним радость в вине,
А другим – без вина.
Где-то в мирном огне
Затаилась война.
Где-то всем из живых
Приготовлен ночлег.
Из стремлений пустых
Направляюсь в побег.


XXXX
C годами жизнь все короче,
Все меньше остается дел.
И с каждым днем длиннее ночи,-
Мысль расширяет свой предел.
И думы тяжкою плитою
На совесть давят в тишине:
- Как прожил я? Чего же стою?
И кто же вспомнит обо мне?
Какие подвиги в итоге
Определят загробный путь?
Стою один среди дороги -
Назад уже не повернуть.











XXXX
Сглотнул застрявший в горле ком,
И выплюнул слюну сквозь зубы.
Табачный дым под потолком,
И в небо гарь швыряют трубы.
И я смотрю, как чад печей
В охапку облака сгребает.
Мой рок – подручный палачей,
На шаг меня не отпускает.
Я улыбаюсь через край,
И все равно иду по краю.
Мне говорят, – Не умирай!
А я и так не умираю.



XXXX
Подкова – к счастью на двери.
Дверь на замке – к разлуке.
По воскресеньям звонари
Мозолят звоном руки.
Приметы, присказки, слова
К ночи – не будь то ладно,
И покатилась голова
От площади к парадной…
Уж на Руси так повелось:
Всегда жилось с размахом –
Ночами люду не спалось,
Шагал народ на плаху.
Нечистой силе на Руси
Была от власти сила.
Погромче бабы голоси,
Поглубже рой могилы.











XXXX
Ставка очень высока,
Выше денег и свободы, –
Честь на карте у виска
Человеческой породы.

И судья довольно строг –
Совесть судит беспристрастно,
И один арбитр – Бог,
Слабость видит ежечасно.

Выше благ и выше льгот –
Чистота духовной сути.
Из реки земных невзгод
Выплывает много мути.


XXXX
Мы теряем родных.
Мы теряем друзей.
Нет фигур проходных –
Пешки метят в ферзей.
Черно-белый тупик.
Бело-черная масть.
Выливаемся в крик,
Опасаясь, пропасть.
Белых клеток разрез.
Черных линий черта.
Вижу жизнь на срез.
Вижу жизнь – не та.

XXXX
В этот праздник тепла и любви,
В этот праздник надежды и веры
Ты меня за собой позови,-
Я приду по натянутым нервам.
Я приду, когда ветер споет
Гимн сердцам одиночеству верным.
Когда души помчатся на взлет,
Я взлечу не последним – первым.
Только жди и не верь никому,
Уже скоро тебя обниму.
XXXX
Вике
Улетели метели прочь,
В проводах отзвенели морозы.
Поднимаю я к солнцу дочь –
Мое счастье в душе и слезы.
Мою боль, мою радость, смех
Посылаю с улыбкой в небо.
Я счастливее смертных всех,-
Что бы ни было, где бы не был…
Ты моя, ты моя всегда:
И весной, и зимой, и летом…
Ты – огонь, ты  моя вода,
Ты – мой космос, моя планета.



XXXX
Ж.
Тревожу Вас в сей поздний час,
Вам отправляю поздравление –
Весны привет – от всех от нас
Желаю Вам выздоровления.
Желаю запаха цветов,
Желаю музыку капели,
Концерт под окнами котов, –
Чего бы Вы еще хотели?
Дай Бог Вам радости в часах,
В годах столетия улыбки,-
Забыть все горести и страх,
Забыть меня, как след ошибки.












XXXX
Всем подрастающим и даже,
Уже созревшим для любви,
Любой мудрец лукаво скажет:
 - Лови любовь свою, лови!
Но не хватай, не рви руками –
Любовь нежна, любовь легка,-
Как паутинка между нами,
Как шелест крыльев мотылька…
Не нужно бряцать откровеньем, –
Взаимности не нужен крик.
Богаты чувства вдохновеньем,
Без чувства - впереди тупик.


XXXX
Карма
Распишитесь в получении
Неприятностей и бед,
И примите без сомнений
От судьбы ее пакет.
Это вы в далеком прошлом
Натворили черных дел:
Разных подлых, всяких пошлых,
Но всему ведь есть предел.
Вы копили… Вам хранили…
Собирали по чуть-чуть.
В ящик гвоздики забили,
И решили вам вернуть.

XXXX
Кричали чайки у причала,
Когда я парус подымал.
Волна по старчески ворчала:
- Про-пал, про-пал, про-пал, про-пал…
Ведь говорят, не каркай в спину,
Проговорить – не долгий труд…
Я на года со света сгинул,
И на свету уже не ждут.
Я никого уже не знаю
В далекой гавани моей.
Я появляюсь, пропадаю
В пучине жизненных морей.
XXXX
Первый луч, нить ручья…
Зазвенела капель…
В небе солнца свеча,
Глубины акварель…
Праздник первой любви
И последних надежд…
Ты меня позови
В омут легких одежд.
В омут сбывшихся снов
Окунусь с головой.
Среди тысяч цветов
Я любуюсь тобой.



XXXX
Мне совесть чистой дорога –
На сон грядущий без укоров.
Я не ищу впотьмах врага,
Вражды в себе и глупых споров.

Я не гонюсь за суетой,
Не вижу смысла в разрушении.
Все революции толпой
Обречены на поражение.

Никто не может утверждать,
Что истина – его подруга.
Свои идеи насаждать –
Весьма опасная заслуга.

Гармонией наполнен мир, –
Ее душой увидеть надо.
Вдали от блеска и порфир -
И счастье наше, и отрада.







XXXX
Папе – 15.03.2000г.
Когда честь не нужна,
Когда подлость в цене,
Когда совесть работает с боем,-
       Твою жизнь не понять…
        Как цветы на войне,
        Она выглядит гордым изгоем.
Если честно смотреть,
Не таясь от себя,
То становится страшно и стыдно:
      Можно ярко гореть,
      Не имея огня, –
      Только пламени людям не видно.
Догорают огни,
Дотлевают угли,-
Твой же свет не погаснет во мраке.
      Так устроены мы –
       Дети в полночь ушли:
      Старший в робе, а младший во фраке…
Но, поверь, я не вру,
Не пытаюсь опять
Возвращаться к ошибкам и боли,-
      Нам дано соразмерить,
      Узнать и понять,
       Как на сердце грубеют мозоли.