Он

Еду в метро, неприметен и забыт.
Тьма туннеля сменяется светом станций,
И лишь железным куполом я укрыт,
Преодолевая незряче километры дистанций.

Обыденность дней убила порывы,
Как это было знакомо людям вовек,
Обнажая благопристойности нарывы,
Но вдруг вижу, передо мной человек.

Спокоен и статен, изъянов нет,
Не франт и не парижский маргинал,
Чарующим взглядом веля держать ответ,
Мой язык накрепко цепями сковал.

Хищный профиль и проницательность глаз
Никогда никому не внушали покой,
Заставляя трепетать и преклоняться без фраз,
Одурманили разум властной рукой.

Утратив реальности грань и времени нить,
Я был в его власти, отступить я не мог.
Чувства и мысли прекратили служить,
Отворяя проход в Его потаенный чертог.

Незнакомец глаз с меня не сводит ни на миг,
В них сверкает высокомерие и страсть,
Любого смертного изъеденный дух бы поник,
Но видно не наигрался он мною всласть.

Но вдруг вспышка, и меня озаряет разрядом,
Это все не в диковину мне, я здесь не чужак,
И незнакомца ликующий смех проносится рядом,
Развеивая морок и мглу, туман и мрак.

И вновь я в вагоне, стук колес за спиной.
Рассеялись наваждения мимолетного пелену.
Это было, кровь бурлит, в голове жуткий вой.
Кто я? Кто посмел? В чьем я тлетворном плену?

Поднимаю глаза и вижу в стекле свое отражение:
Уголок губы обнажает хищный оскал,
Свет и тень, зачем ты так со мной, Воображение?
Ведь я – это Он, что же в пустоте я искал?

Вот и станция, я вроде прежний и себе же укор.
Жалкие толпы, я до сластей падок.
Печально лицо, неутомим пылающий взор.
Как же аромат тления приторно сладок...