Опять хандра

Я сегодня напьюсь постылости,
Горькой скуки застольных речей.
Пёс бездомный в плену молчаливости.
Что скулить?- Он ведь тоже ничей.
Вот и мне ни скулится,ни воется.
Даже,если прищемят хвост,
Хоть и рюмка слезами полнится,
Поднимаю заздравный тост.
И,соседей глазами вошкая,
Через раз посадив на кол,
Закачусь незаметной крошкою
Под приставленный сбоку, стол.
Пусть они по закату топчатся
И следят облаков паркет.
Всем грядут на исходе почести,-
Ведь на то поминальный обед.
Я приму всё как есть и выстою.
И плевки, и удар в живот...
Но взорвётся крылами чистыми
Моих строк голубиный взлёт.
Я в стихах непомерно выстрадал,
А какие слова слыхал...
Можно только не слышать выстрела,
Если в спину и наповал.
Ну и что ж из того,что тронуто
Сердце стужей открытых дверей,
Ведь рябины червонным золотом
Восхищается взор снегирей.
Ну и что ж,что сквозит усталостью
Каждый жест,каждый вздох и шаг.
Провожая минуты с жалостью,
Говорю,что часы спешат.
Прихватило до боли стылостью
Моих песен лесной ручей...
Потому и давлюсь постылостью,
Горькой скукой застольных речей.