Основной инкстинкт

- Ленуша, господи, когда ты научишься смотреть под ноги?, - причитала мама, прижигая рассаженную коленку зеленкой. Лена сидела на табурете и, сжимая зубы, старалась не реветь.
- Смотри под ноги, Леночка, - бабушка твердила тоже самое. Больших авторитетов для маленькой девочки быть не могло. И она смотрела. Всегда внимательно смотрела под ноги. И так шла по жизни. И видела она то лужи с плавающими желтыми листьями-плотиками, то предательский ледок, то кочку... И она была сосредоточенно готова к этому – перешагивать лужи и кочки, обходить, если не удается перешагнуть.
Так и шло время: сандалики, ботики, сапожки, валенки с галошами, снова сапожки, туфли… Десять классов пронеслись в одно мгновение. На школьных дискотеках Лена всегда стояла слева от сцены в актовом зале и смотрела под ноги. На полу одна паркетина была с щербинкой и год от года Лена смотрела, как эта щербинка становится шире и длиннее.
В институт она поступила сразу, несмотря на то, что на вступительных экзаменах бубнила ответы на билет, уставившись на облупленный носок своей туфли…
Под ногами уже два месяца как лежал снег, шла сессия.
- Вы бюретки для титрования не видели? – и Лена посмотрела наверх. Над ней стоял лаборант кафедры – не совсем уж молодой, но разбитной мужичок, по слухам разбивший сердце не одной первокурснице ласкающим взглядом своих шоколадных глаз.
- Я… да… нет… конечно…, - Лена смутилась, но глаз оторвать не смогла. Это решило ее участь. Все продлилось полгода. За эти полгода было забыто все. И напутствия мамы и бабушки, и учеба, и вообще все на свете. Итогом этой бешеной гонки, когда Лена старалась наверстать все упущенное в жизни до этого времени, стало отчисление из института, разлад с обладателем обжигающего взгляда.
Бабушка к тому времени уже была на пенсии, болела чаще, мама разрывалась между своим проектным институтом и домом. Лене пришлось устраиваться на работу.
Теперь она смотрела под ноги уже по долгу работы – вот фантик от конфеты, вон жвачка прилипшая, а тут окурок… Вших-вших… Вших-вших… Метла ритмично скребет асфальт.
- Вот это верно - всегда смотреть под ноги. Не упадешь. Тебе нужно что? Основательность. С этим и по жизни хорошо. А все эти свиристелки пущай и летают.
Бабушка устало откидывалась на подушки после очередного разговора с Леной.
А свиристелки летали. Подружки выскакивали замуж, разводились, рожали детей, любили, скандалили, красили губы и волосы и спотыкались на кочках, тревожно повизгивая и подхватываемые своими спутниками.
А Лена смотрела под ноги. И шла. Вперед, осторожно, переступая через все кочки и обходя все лужи. И иногда, рано утром, когда бабушка не видела, Лена смотрела в окно. Но не вниз. Наверх, туда, в небо. Нежно голубое, чистое и влажное. Как бабушкины выцветшие глаза. А потом, воровато оглядываясь, задергивала занавеску и, внимательно глядя под ноги, шла дальше…