Монолог туриста, который игра, но до него не дошел

И, казалось бы, нет ни дождей, ни туманов осенних.
За плечами — рюкзак и синеет далекая ель.
Но давил небосвод, словно пресс, и ломило колени,
А обрыв предлагал, будто грязная девка, постель.
И хотелось туда, и казалось единственным ложе,
На которое он, издеваясь, тянул отдохнуть.
Пот глаза выедал и казалось, что все-таки сможет
Сердце вырваться в горы, разбив, ошалевшее, грудь.
Но горам наплевать на какое-то там невезенье,
И оскал ледника, до которого так далеко,
Ухмыльнулся на солнце нелепейшим из утешений,
А быть может, издевкой, хлебнув облаков молоко.
На прощанье друзья подарили по взгляду, по слову.
Потрепали плечо, мол, не вешай, браток, головы.
И, оставшись один, вспоминал он все снова и снова
То, что взгляд был последний не ею подарен, увы.
А под вечер закат заходился в одной из агоний.
Где-то били часы, на мгновения Вечность дробя,
И последний аккорд
Кто-то молча прибил к небосклону,
А обрыв предложил на прощанье упрямо себя.