Рыцарь...

(баллада)

  Во снах ко мне спешат воспоминания.  Зовут, уводят за собой. Приходит то, что было тайной за дымкой грёзы вековой...

 Тогда знатна была, красива, горда, строптива, молода. И платья бальные носила и сумасбродкою слыла. Плода запретного вкусила и тут же проклята была.
 Стояло войско рядом с замком нашим, вселяя веру в жизнь и лучшие надежды. В войне с неверными сражались воины Христовы, сменив на латы белые одежды. Однажды Рыцаря увидела случайно, с крестом, на льдом сияющем покрове. Красив был красотою идеальной: лёг локон медною волною, с глазами цвета солнечного мёда, с упрямым ликом и осанкой волевою. О нём ходили слухи, как о недоступном. Он женщин не любил, душа и жизнь его предназначались Богу. Обет был дан однажды тайный и суровый. И он его с упорством выполнял, не дрогнув.
 Был в замке бал в честь дальнего похода. Приглашены все рыцари. И я его ждала. Влюбилась, как девчонка, глянув мимоходом. Его душа моя звала. Но Рыцарь,словно истукан, не обращал внимания. Его не трогала земная красота. Ему не нужны жаркие лобзания, влюблён он в Бога. Жизнь ему лишь отдана. Но я была б не я. Себе пообещала сурового посланника Христа с земной любовью примирить, и угощая воинов вином из бочки новой, ему решилась кубок предложить. В него хмельного и крепчайшего напитка спешила я тогда налить. Туда ещё я зелье подмешала, способное и мёртвого воспламенить. Бал продолжался, танцы начались. Мой Рыцарь хмур стоял и горд. Для  развлечений он не видел смысла. Душа его звала туда, где скоро будет бой, в местах иных его витали мысли. Немного побледнел внезапно Рыцарь, испарина покрыла воина лицо. Качнулся он, зал обводя неясным взором, потрогав на руке фамильное кольцо. Ему воды спешила предложить, на воздух выйти, в сад  сопроводить. То зелье, что я в кубок добавляла, себя так начинало проявлять, что Рыцарь через несколько мгновений не мог уж на ногах стоять. Его отправила я в спальню, повелев в покое ночью отдыхать.
 Окончен бал, затихли гости, умчавшись в снах своих в неведомую даль. Тогда решилась я на дерзость, оставив стыд свой и забыв печаль. Сквозь сон мой Рыцарь, не трезвея, в десятый раз виденья прогонял, когда я  опустилась рядом с ним на ложе, туда, где словно агнец он лежал. В обьятиях жарких я его смутила и поцелуями с ума свела. Опутав прядями волос, заполонила и Рыцарь голову от страсти потерял. Тогда его я совратила. Всю ночь меня любил он, имя вновь и вновь шептал. Меня он проклял той же ночью неуёмной, вкусив отраду страсти, стонов и желаний. Одну оставил на рассвете он, пообещав в аду мне наказание. Одел мой гордый Рыцарь власяницу на тело смуглое, горячее своё. Так наказал себя за слабость, и имя позабыл моё. Умчался Рыцарь вдаль, за войском отправляясь. Осталась я, почувствовав тупую в сердце боль. Забыть его я не могла, как ни старалась. Любовь и разум он унёс с собой.
 Исчезли дни в ужасном ожидании. До нас домчались слухи о победах Воинов Христа. Мой Рыцарь бился беспощадно, покрыв немеркнущею славою себя. Однажды крик услышав среди ночи, я поняла, на грани Рыцарь мой. Уходит в мрак и хочет простить меня, или забрать с собой.
 И оседлав горячего коня помчалась вдаль, не помня ни о чём, желая лишь застать в живых его. Коней меняя на ходу, не разбирая в сумраке ни дня, ни ночи, лелея мысль всего одну: успеть увидеть, заглянувши в очи сказать, как я люблю его.
 Достигла цели поздно ночью, сползая от бессилия с коня. Под руки подхватили тут же слуги, к нему препроводив меня. Мой Рыцарь умирал в жестоких муках от страшных ран, земную жизнь кляня. Смотрел в глаза мои, не веря, усмешкой встретив, как всегда. Но сердце дрогнуло от страсти и имя было ей, судьба. Сказал: "Прости, я над собой уже не властен. Но я Христу тебя бы предпочёл, коль суждено бы нам решать досталось. Я выбор сделал, сердце для тебя живёт. Но чёрт возьми! Такая малость - без крови жизнь моя уйдёт". Стояла на коленях у его постели, все войны мира проклиная про себя. Пыталась удержать его дыханье, губами жаркими спасая  и любя. Напрасно. Мой желанный Рыцарь открыв в последний раз глаза, велел забрать с собой его доспехи, меч, коня. Кольцо фамильное снимая с пальца, назвал своей женой меня.
 Его похоронила я в часовне, в тени у сада, рядом с крепостной стеной, когда от горя умирая, вернулась наконец домой.
 Прошли года и снова та картина из мрака времени явилась, как тогда. И снова войско рядом с замком нашим, и снова  верим мы в посланников Христа. И вновь одеты латы боевые и воинов опять зовёт труба. Там Рыцарь на коне, с крестом, на льдом сияющем покрове. Красив он идеальной красотой: лёг локон медною волною, с глазами цвета солнечного мёда, с упрямым ликом и осанкой волевой. При нём меч боевой, стальные латы и на руке фамильное кольцо. Не умер мой любимый, не ушёл бесследно, не канул в вечность после битвы роковой. Передо мной его живое воплощение. Наш сын, мой юный Рыцарь, мой герой.
 Во снах ко мне спешат воспоминания, зовут, уводят за собой. Приходит то, что было тайной за дымкой грёзы вековой...