2. И вот мы пошли куда-то...

 +++

 Когда внучки подросли, пришлось увеличить дозу
 сказочной назидательности, потому что они стали
 ссориться и даже иногда драться.
 Старшая (назову её Катя) любила обижать,
 а средняя (назову её Даша) любила обижаться.
 Эх, жизнь...
 Я их старался мирить, но в результате они обе почему-то
 повернулись ко мне спиной. Выросли? И безразмерную сказку мою
 разлюбили за некоторую назидательность. И меня разлюбили...
Или просто ничего не было?
Да ладно... не переживай... это возраст такой. Биология.
 Вот ведь как бывает. Да... Эхехе...

 С дочкой, их мамой, у нас всё по-другому.
 Почему-то мы ВСЕГДА любили друг друга. Если она иногда
 получала двойку, я мог с ней два или даже три дня
 не разговаривать - и это было наказанием,
 потому что мы очень любили друг друга.
 А как же: если люди совсем чужие, то они могут
 не разговаривать неделю, месяц, год. А если...
 Она вела меня, взявши за палец,
 сквозь тьму мира сего,
 сквозь мрак и морок. Угу. Без неё я бы давно
 помер от огорчения. Правда...

 Мы с ней даже ходили в походы по родному краю -
 от родной нашей летней деревни и по Дарьяльскому ущелью,
 например. У нас там от маленькой речки Кунары
 уходил в лес глубокий овраг, и мы его звали Дарьялкой.

 Или шли вокруг огромной ямы с белыми каменными утёсами,
 где ещё до войны добывали бурый железняк.
 Там высокая трава, высокие деревья и маленький ручей. Или...
 Я-то бы лежал на кровати с книжкой, но дочка брала меня
 за руку, а сзади толкала Мария, моя разлюбезная жёнушка.
 Как хорошо -- теперь есть о чём вспомнить. Хорошо,
 когда мы совершаем маленькие подвиги,
 кои запоминаются на всю жизнь.

 Вот и с маленькой Машей мы отправились
 в маленький поход. Перешли по гранитной дороге
 речку Чукаиху, Чуку, а там уже фундамент коровника.
 Да, конечно, его не видно -- только иван-чай, крапива,
 лопухи... Давно нет ничего -- ни коровника,
 ни маленькой лесопилки, ни прочих сельских предприятий.
 Только частная торговля (из-под полы) палёной водкой.

 В деревне живут одни старушки и дачники. Например,
 мы с Машей, моя пожилая сестра Галина... эх, писано сие ещё
 в третьем годе нового тысячелетия, когда она была тут...
 на земле... И наша с ней 93-летняя мама, которая
 ещё в прошлом году выходила во двор и сидела на кровати
 под рябинкой, а нынче вот только в избе путешествует
 от кровати до кресла.
 Плохо видит, плохо слышит, плохо ходит...
 Господь дал время сосредоточиться в молитве.

 +++

 (Продолжение следует.)