Нелюбимая

               
В конце 50 годов в одном из толстых журналов, по-моему, в «Иностранной литературе», печатался роман английского писателя  Кингсли Эмиса « Счастливчик Джим». У студентов этот роман пользовался бешеной популярностью. Речь шла о  вроде бы недотёпистом молодом человеке, который должен был по логике вещей во многих обстоятельствах терпеть житейский крах. Но странным образом изо всех ситуаций этот  неудачник выходил победителем. И прекрасную любовь судьба поднесла ему на блюдечке. Сюжетных линий я не запомнил, но осталось от романа ощущение чего-то светлого, радостного.
Я пришёл на вечеринку к своей однокурснице. На душе было  беззаботно – такое ощущение безграничного счастья бывает только в молодости.
Я много танцевал, даже пытался острить. Кроме всего прочего,  мою пылкость подогревало присутствие двух незнакомых девушек, подруг хозяйки дома. Девушек звали Таня и Соня. Таня – красивая, весёлая блондинка, очень привлекательная. Соня – маленькая, чёрненькая и в очках. Моё внимание сразу же привлекла первая из подруг. Я попытался проявить инициативу, завязать более близкое знакомство. Но так как в своих исканиях я был не одинок, то вынужден был вскоре отказаться  от предприятия, лишённого перспективы.
Настроение испортилось. Я ушёл в дальний угол комнаты и сел на диван. Вскоре ко мне присоединилась Соня.
 - А знаешь, - сказала она, - я угадала, кто ты?
 - И кто же?
 - Ты счастливчик Джим.
 Я оторопел.
 - Почему это ты так решила?
 - Потому что ты не заслуживаешь любви, а тебя любят.
 Она весело рассмеялась и упорхнула. Должен признаться, что я тут же забыл о ней.
Все последующие дни я пытался встретить Таню. Но безуспешно. Как видно, девушка была нарасхват. Мне бы угомониться. Однако, как известно,  молодость не признаёт резонов. Всё свободное время я дежурил напротив дома, где жила Таня. Ходил от одного конца переулка до другого. Кажется, выучил все приметы этого пути – запомнил все деревья, ограды домов , даже щербинки в асфальте. Проходил мимо ставших уже родными  окон, и голову мне кружил хмель молодых желаний.
Вдруг рядом со мной раздался неожиданно звонкий голос:
 - Привет!
Я вздрогнул. Неподалёку стояла  Соня и приветливо улыбалась. Она, видно, шла домой из бани – вся такая распаренная, умиротворённая, немного уставшая, но лукавая. Ох, уж это девичье лукавство!
 -Привет, счастливчик Джим, - повторила она. -  Ты меня ждёшь? Да? Ну, так вот я!
Мне хотелось спросить о Тане. Я уже было открыл рот. Но тут случилось нечто совершенно сногсшибательное.Соня обхватила меня за шею и стала целовать в губы.
Первой мыслью было оттолкнуть её и убежать. Второй – «Ненормальная какая-то!». На третьей мысли я споткнулся. Я понял, что мне приятно.
Вечерело. На улицах зажглись фонари.
 - Подожди,  - сказала Соня, - секундочку подожди. Я сейчас.
Она и правда вернулась  буквально через секунду, вещи домой занесла. Мы взялись за руки. И начали целоваться.
Кто не хмелел в молодости от поцелуев? Я чувствовал лёгкое головокружение. Мы бродили по улицам, часто останавливались. И я всё острей и острей чувствовал прикосновение мягких  Сониных губ.
 Разговаривали ли мы? Мне кажется, что нет. Хотя это, наверно, не так. Потому что к концу прогулки я знал всё о Соне, а она – обо мне.
Мы стали встречаться. Ходили и не могли находиться. Говорили и не могли наговориться. Целовались и не могли нацеловаться. Город принадлежал нам. Он устилал наш путь асфальтом и зелёными газонами, в нужный момент дарил спасительную прохладу сквера или фонтана, придвигал к нам, уставшим от беготни, скамейки.
 - Пойдём, - однажды сказала Соня, - я тебя с братом познакомлю. Мы ведь только вдвоём с ним. И никого из очень близких   больше нет. До сих пор брат был моим телохранителем. А теперь и ты будешь. Да? Вот здорово! Целых два телохранителя на одну Соню!
С братом беседа не склеилась. Он смотрел на меня подозрительно, даже руки не подал. Когда Соня на минуту вышла, быстро проговорил:
 - Если обидишь её, голову оторву!
Он был высокий , по-видимому, очень сильный. Посмотрев на его бицепсы, я невольно содрогнулся.
Я стал приводить Соню к своим друзьям. Все быстро привыкли к ней, а нас уже незримо и прочно объединили.
Помню наш последний вечер. Очень весёлый. Мы  были на дне рождения у  Юры, одного из моих закадычных друзей. Много пели, танцевали. Засиделись допоздна. Опомнились, когда часы пробили полночь.
Мы  вскочили и начали торопливо прощаться.
 - Поздно уже, - сказала Юрина мама, - оставайтесь ночевать. Места много.
Но нам хотелось поскорей остаться наедине. Взявшись за руки, мы выпорхнули за порог. Город снова принял нас в свои объятья. С поцелуями и радостным смехом дошли мы до дома, где жила Соня.
 - До завтра! – сказал я
 - До завтра! – эхом отозвалась Соня .
Я  повернулся, чтобы идти домой. И услышал:
 - Провожаетесь?
Таня стояла передо мной во всем блеске своей победительной красоты.
 - Кто бы мог подумать, - насмешливо произнесла она, - что ты увлечёшься Сонькой!
 - А что в этом необычного? – удивился я.
 - Так ведь Соня и не женщина вовсе. Так, детский сад. Её и любить нельзя. Ты ведь не любишь её? Скажи, не любишь?
Мне бы возразить, а я стыдливо промолчал.
 - Не любишь! – убеждённо сказала Таня. И неожиданно добавила:
 - Хочешь понять разницу? Тогда поцелуй меня. Ну, смелее , не бойся.
Она гипнотизировала меня взглядом. Не понимая, что делаю, я приблизился и почувствовал ожог от прикосновения её губ.
За спиной раздался Сонин вскрик. Она всё видела и, наверно, слышала.
 - Пока! – сказала Таня и пошла домой.
А Соня исчезла из моей жизни. На другой день я попытался пройти к ней, но меня не пустили какие-то дальние  родственники.
 - Соня тяжело больна, - сказали мне, -  к ней нельзя.
Потом вышел её брат. Он презрительно посмотрел на меня и выдохнул:
 - Твоё счастье, что между вами ничего такого не было. Ну, сам понимаешь. А то бы ты так просто от меня не отвертелся.
И захлопнул дверь перед моим носом.
Соня ещё долго болела. А потом уехала.
 Прошли годы. Я любил многих женщин. И они любили меня. Но некоторых, к кому пылал почти неземной страстью, я давно и прочно забыл. А «нелюбимую» Соню помню. И всё чаще при упоминании её имени у меня щемит сердце.
                Р.Маргулис