Набросок. В соавторстве с Дмитрием Спектором

Она:
Мы стояли возле разрушенной станции метро,в центре города...Еще несколько месяцев назад здесь царили суета и напряженный бег всяческих клерков,рабочих,безработных,студентов...А сейчас полноправной хозяйкой здесь поселилась тишина,нарушаемая лишь нашим прерывистым дыханием и учащенным биением сердец.Сколько сотен лет мы ждали этой встречи?Сколько сотен лет мы ждали ТАКОЙ встречи?

И вот,ты здесь.Живой,настоящий,немного постаревший душой от этой долгой разлуки...впрочем,как и я.Мы молчим-нам больше нечего сказать друг другу-мы сотни лет вели наш диалог,сотни раз выворачивали наизнанку души друг другу.Все потеряло смысл.Все истины остались на съедение нашим последователям,а мы...Вот,в твоем седом волоске вся истина,в этой соленой капле на моей щеке-она.Мы говорим глазами,сердцами,каждой клеточкой кожи,и наша беседа глубже Марианской Впадины,глобальнее всех вместе взятых войн...Мы создаем новый мир.


Какая ирония!На руинах мегаполиса,в век краха экономики и политики страны,мы-две древние души,связаные узами сотен жизней,создаем мир новый...Нет,мы не станем заворачивать его в яркие обертки устаревших ценностей,мы не запятнаем его ни одной примитивной догмой,не надломим у основания сводом заповедей или правил.Вот она-твоя невидимая рука в такой же моей руке,вот они-наши сердца,бьющиеся в едином ритме.И нет разницы,нет пределов и преград.Сотни жизней проб и ошибок ради одной единственной истины,которая сверкает в нас сейчас,подобно новому Солнцу,в рождающейся Вселенной.

Он:
Два густеющих день ото дня облака, когда-то зарядившиеся противоположными знаниями, скользящие навстречу, зная о бесконечности пути и невозможности пересечения, не могли раствориться ни в чём, и закаменеть не могли. Нужно столкновение. Нет страха перед ним.
 
Ни рассыпаться от удара, ни стать единым – невозможно. Проплывая одно сквозь другое, впитывая то противоположное, продолжить нескончаемый полёт, чтобы столкнуться в очередной раз, на другом полюсе. Растеряв те заряды, направиться на встречу, чтобы снова впитать и вылить дождём на головы суетливых и непокорных.
 
Она:
Обернуться сверкающими каплями,растекаясь по щекам и впитываясь в благодарную земля,становимся потокм,срывающимся со скал и затихающим в штилях океанов...По венам и капилярам Земли,наполнив их своим светом и жизнью,мы устремлялись дальше,влекомые мечтой и страстно воплощающие ее.

Он:
По мере движения мы учились избегать сооруженные дамбы, плотины, каналы – творения лени и страхов человеческих. Наблюдатели недоумевали, осуждали, советовали, скептически фыркали, удивленно поднимали брови и завидовали. Но разве виноваты мы в том, что они не учились и не хотят учиться подъёму по лестнице?

Только социальный лифт им подавай. Они разделились на две половины: одни работают локтями и языками пробивая путь к лифту; другие – с завистью или драматическим порицанием смотрят на первых.

Она:
А потом меняются ролями - и все опять.
И нам нет уже дела до них - мы живые, легкие, парящие над миром души, уже прошедшие пути и тех, и других. Поднимаясь над гладью воды, влажной сверкающей пылью, мы питаем кроны самых высоких деревьев, танцуем на лепестках цветов, звеним на ветру в крыльях разноцветных бабочек...
Наш упоительный диалог с миром все продолжался, а мы открывали себя новыми, свершившимися и совершенными друг другу. Нет более суеты, охоты, погони за иллюзиями золотой социальной клетки, нет гнета уродливой морали тех заблудившихся детей, играющих во взрослые, как им кажется, игры. И больше нет отчаянного спора с гранями своего многоликого я, этой отчаянной войны за власть, раздирающей душу на тысячи шумных, звенящих осколков...
Из серебряных нитей осознанности мы создавали новое полотно жизни, должное стать холстом для кисти Великой Художницы - Любви, уже смешивающей свои волшебные краски в наших с тобой сердцах.

Он:
...моими цветами мы раскрасим большой, задыхающийся продуктами своего дыхания город, туман над ещё не освещёнными берегами широкой реки, глухую степную ночь и медведя, разоряющего улей; твоими – уличных музыкантов, оазис в пустыне, кафе на набережной и рыжего котёнка на бирюзовой подстилке. Это первая картина оставляемого мира. То же равновесие, та же гармоничная протяженность дней и ночей, без фантасмагорий и ожидания чудес. Калька с памяти, арестованной и посаженной в клетку забвения...

Она:
...а я разукрашу яркими весенними красками тихие,старинные улочки, прорисую оброненный известной особой букет из желтых цветов,нежной бирюзой добавлю прохлады в жаркое лето,вдохну зелени в осеннее время года и немного золота в листву,чтоб не нарушать законы мудрой природы.И в этой продлившейся осени,я сотворю улыбки на усталых лицах,добавлю искры влюбленности в потухшие глаза,и обернусь к тебе.
К тебе - Мастеру,прошедшему долгий тернистый путь,чтобы коснуться волшебства самого первозданного творчества,которое под силу лишь опытным и древним душам.К тебе,в чьем сердце я вижу ослепительный свет, освещающий теперь наш путь в совершенно ином,вновь созданном,и еще не познанном нами измерении.
Моя невидимая рука тянется к твоей,и мы движемся дальше в причудливом танце наших душ, то сверкая в образе мысли,то растворяясь дымкой желанья,то взлетая ветерком радости,но каждый раз сливаясь и познавая новую для нас,через сотни жизней открывшуюся истину:мы-едины.И никогда не было иначе.