Записки порочного круга. Веселые ребята

                11.
К исходу осени я уже плотно сидела на валиуме. Чтобы не светиться, таблетки мне покупали ребята, а Леха почему-то отговаривал меня. Я его не понимала: он же первый дал мне попробовать! Но его глаза смотрели осуждающе, когда Чума или Хирург приносили мне упаковку заветных таблеток. Он стал какой-то чужой и от этого меня просто переворачивало, я не могла нормально учиться или общаться в тусовке. Все мои мысли были заняты этой внезапной переменой.
В октябре Чума пришел на «круг» с незнакомой девчонкой. Судя по ее виду, она была начинающей алкоголичкой. У нее были неопределенного цвета волосы, которые явно давно не мылись, синяки под глазами, да и лицо было каким-то опухшим. Она была одета в длинный балахон с надписью «Сектор Газа» , потертые джинсы и грязные кеды.
-Знакомтесь, пипл, это Анжела, - гордо представил нам ее Чума.
-Можно просто Аджика, - сиплым голосом сказала она.
-Аджика- это ее погремуха,- Чума довольно заржал,- Прошу любить и жаловать.
Да уж, имя Анжела такой «красотке» никак не подходило. Аджика (буду звать ее так) оказалась довольно агрессивной. В первый же день Чума красовался с внушительным фингалом под глазом: ей не понравилось то, что он выпил остатки коктейля, не поделившись.  Чума, однако, не обиделся.
-Ты мой «Сектор Газа» маленький! - он схватил ее в охапку и закружил. Она смеялась, а ребята недоуменно переглядывались, глядя на странную парочку.
-По ходу, наш Игореша влюбился,- улыбнулся Шнай.
-Давно пора,- хмыкнул Хирург,- Только нельзя было выбрать кого-нибудь посимпатичней?
- Ребят, они мне Сида и Нэнси напоминают. И, судя по всему, так же как и они не доживут до пенсии,- мрачно сказал Гоблин,- Попал наш Игорек.
-Да ладно тебе,- я тоже внесла свою лепту,- Вы что, не можете просто за них порадоваться?
-Можем. Давайте активно радоваться!- иронично сказал Гоблин. Остальные поддержали его и стали бегать за Игорем и что-то кричать. Я молча стояла в стороне и улыбалась: я была рада за Игоря. Пусть она и алкоголичка, так ведь и он не мимо льет. Главное, что и Чуму – заядлого скептика не обошло это прекрасное чувство. Я украдкой взглянула на Леху. Он улыбался, но глаза его были тревожными.
На выходных Хирург, как главный растаман, предложил съездить в село Урик, запастись травой на зиму, так как сезон ее подходил к концу. Не за горами ноябрь, а покупать у барыг, которые нередко табака клали  в коробок больше, чем чистой травы, нам всем не хотелось. Я, Хирург и Шнай договорились встретиться завтра на вокзале в восемь утра.
Мне непривычно было вставать так рано, но пришлось. Ненакрашенная, сонная, без пятнадцати восемь я уже стояла на площади вокзала, то и дело, поправляя рюкзак, в котором лежало пять бутылок растворителя. Их попросил купить Хирург, сославшись на то, что у него нет денег.
-Привет, - подошедший Шнай по-джентльменски взял у меня тяжелый рюкзак,- Хирург как всегда опаздывает?
-Похоже на то. Кстати, сколько до этой деревни ехать?
-Примерно час-полтора. Забыл тебя предупредить, мы траву сложим в твой рюкзак, и нести его будешь  ты. Девушки ведь не вызывают подозрений у милиции.
-Ну ну,- недоверчиво посмотрела я на него,- А если все-таки вызову подозрения и меня поймают?
-Тогда мы придем к тебе на выручку,- серьезно сказал Шнай.
-Возьмете вину на себя!?- поразилась я.
-Нет. Просто схватим за руку и быстро-быстро побежим. Ну или на руки, там как пойдет.
Мы оба рассмеялись. Минут через пять подошел Хирург ,и мы сели в электричку.
В вагоне было подозрительно тепло,  я сняла шапку и расстегнула пальто. Мы уселись на свободные места, Хирург расчехлил гитару, и наша компания дружно пела Гарика Сукачева, Цоя и Янку Дягилеву. Пассажиры сначала косились на нас неодобрительно, но потом успокоились, а некоторые даже начали подпевать. В общем, доехали мы весело.
Меня удивило, что трава росла прямо у жилых домов, рядом с магазинами и у здания местной почты. Деревня эта была Богом забытым местом и мы, не опасаясь, что на нас кто-нибудь заявит в милицию, спокойно набивали рюкзак. Когда он был полон, из чьего-то распахнутого окна заиграло: «…И сниться нам трава, трава у дома…» Ох, и смеялись же мы!
У Хирурга в кармане был коробок анаши. Мы раскурились и всю дорогу до станции по-дикому гнали, вызывая недоумение прохожих. В одном мужике мы узнали Брюса Уиллиса, а в тетке, несущей трехлитровую банку молока – Миллу Йовович. Успокоились только к вечеру.
На станции мы купили по три пирожка с картошкой, так как были зверски голодны. Я достала из бокового кармана бутылку негазированной минералки, и мы запили ей пирожки. Наша электричка опаздывала. Шнай предложил погулять по лесу и мы поддержали его в этом. Через десять минут должна была проходить последняя электричка до нужной нам станции, но мы как-то забили на нее.
Короче, домой мы добрались только к трем часам ночи, сев на электричку до главного городского вокзала. Маршрутки уже давно не ходили. Ребятам надо было идти на другой конец города, но было так холодно, что я пожалела их и предложила переночевать у меня (мама ночевала у Сергея на даче). Мой дом был, конечно, ближе, чем их, но все равно до него мы топали часа полтора.
-Ништяк фатера! - присвистнул Хирург, когда я включила в прихожей свет.
-Ага,- поддержал его Шнай, снимая куртку.
-Ребята, раздевайтесь,- я скинула с ног кеды,- Ванная и туалет в конце коридора, а я пошла ставить чайник.
-Слушай, Элли, у тебя предки когда вернуться? – в кухню зашел Хирург. Его волосы были влажными, а футболку он держал в руках.
-Ну завтра вечером, а что?
-Понимаешь,-он сел на подоконник,- Мы раствор зря что ли покупали? То есть ты покупала,- поправился он,- Давай химарь сразу сварим, а завтра его можно местной панкоте толкнуть по трешке за коробок или самим раскумариться?
-Не боишься влипнуть как Брадис?- поинтересовалась я, подав ему кружку с горячим чаем.
Он фыркнул.
-Брадис – лох. Он толкал наркоту непроверенным людям. Я же предлагаю только тем, кого знаю и доверяю на сто процентов.
-Ясно. Но из моей квартиры притон устраивать нечего!
Хирург подошел ко мне и обнял сзади.
-Че ты, че ты, детка, не гоношись. Предлагаю пятьдесят на пятьдесят. От тебя требуется только место, плита и посуда, все остальное сделаю я сам. Деньги-пополам.
Я отстранилась.
-А Шнай тоже в доле?
-Нет. Если честно, я не очень ему доверяю. Он какой-то странный, даже курит так, будто ему от этого никакого кайфа, так чисто за компанию.
-Ладно,- вздохнула я, поняв, что просто так от него не отделаться.- Вари свою химку, только кухню потом отмой.
-Уважаю, сестренка,- он шутливо шлепнул меня пониже спины,- Есть эмалированная кастрюля или таз, которые после не жалко выбросить?
-Есть,- я открыла шкафчик и достала маленькую кастрюлю,- Такая подойдет?
-Вполне. Еще пластмассовую миску дай, и окно открой: вонь будет ужасная!
Я сделала все, что он попросил , вышла и закрыла за собой дверь. Пусть делает, что хочет. В гостиной на диване сидел Шнай и бездумно щелкал пультом.
-Хирург собрался варить химку,- сообщила я ему, присаживаясь рядом.
-Знаю.
-Она правда так ужасно воняет, как он говорит?
-Да. Только воняет не трава, а пары растворителя, в котором ее вымачивают, а потом кипятят.- Шнай выключил телевизор.
-Пошли ко мне в комнату,- предложила я
Он не стал отказываться. Я включила компьютер, чтобы послушать музыку. Шнай рассматривал фотографии, стоящие на полках.
-Это ты? – он ткнул пальцем в изображение маленькой девочки на игрушечной лошадке.
-Да. Мне здесь два годика,- я заулыбалась,- Это папа фотографировал.
-Ты была очаровательным ребенком,- Шнай тоже улыбнулся.
Я открыла проигрыватель и включила свою любимую песню. Под нее у меня всегда поднималось настроение.
-«Биопсихоз»? – Шнай посмотрел в сторону компьютера.
-Он самый. Тоже слушаешь?
- Это моя любимая группа, я еще в 2001 начал ее слушать.
-Сколько же тебе лет? – мне стало любопытно.
- Тебе так важно это знать? – спросил он серьезно
-Думаю да.
-Еще рано,- он принюхался,- Похоже химка на предпоследней стадии приготовления. Ань, не ходи лучше на кухню.
-Я и не собиралась.
Мы еще долго сидели в моей комнате, слушая и обсуждая группу «Биопсихоз». Потом к нам присоединился Хирург, который заготовил около двадцати коробков, и был счастлив. Утром ребята ушли, а я, не раздеваясь, легла спать.