И даже за окнами, у воробья
во мне встрепенулась хозяйка.
Спустилась на землю с пологих плечей
забот сноровистая стайка.
Блеснули улыбками сотни "зеркал"
под крышей воскресшего дома.
"Зайчонок" уселся на медный мангал,
как-будто впервые знакомясь.
Примлев от мелькания щёток и рук,
уснула довольная кошка.
Поднялся с дивана оживший супруг
и выключил телеокошко.
Теперь его мир – исключительно я:
дарящая жизнь и утехи.
И даже за окнами, у воробья
прибавилось света в застрехе.
Свидетельство о публикации №111060305522