Зарисовки провинциальной жизни

Провинциальный морок, горький гнет.
Под ним горит трава, мелеют реки.
И лишь когда не станет человека,
захваченного облаком хлопот
и местечковых сплетен, пересудов -
тогда и цепь расколется, падет,
и спросит ангел смерти: ты откуда?
в листву положит, камень - в головах.
И вверит ветру невесомый прах.

Боюсь, что сделаюсь тебе не мил,
Когда введу в сей безыскусный мир.
Когда мы будем жить в своем остроге
не в худшем, но всегда в одной тревоге
и ожидании больших светил
и упованьи на счастливый случай,
что дальше, друг мой, будет только лучше.
И спросит ангел ласковый: куда?
"Туда, где башни - звезды, в города,

С высокими мостами, в вечный праздник,
Где и любовь, и слезы  - через край,
В сады земные, рукотворный рай,
где затеряться, сгинуть не опасно".
Ты так томишься и тоскуешь здесь,
Что называешь спутницею смерть.
Влечет тебя несбыточное "там"
И вечная тоска по городам.

И вечная тоска, что горьким соком
В крови и в теле бродит, как вино,
Непримиримость с тем, что нам дано,
Беспромпромиссность, грезы о высоком,
Борьба за бесконечную борьбу,
Бег от себя, чтоб встретиться с собою.
Вода и дым, и акварельный штрих
Усталой радуги, завет освобождения
И сладкое мгновение волненья
Что станешь, наконец, одной из них.

Ты говоришь: "здесь солнце и земля,
как два жестоких, алчных божества!
От них ждут милостей и им приносят жертвы
Седьмого пота, долгого труда.
Крестьянин снова ожидает лета.
А я - преступно праздна - жду вестей
От моря, от ветров, от кораблей".